Рецензия на книгу Валерия Кичина
На сайте «Культура-Портал» газеты «Культура» вышла рецензия на книгу Валерия Кичина «Там, где бродит Глория Мунди».
Лента судьбы
Валерий Кичин, один из лучших кинокритиков страны, не любит, когда его именуют кинокритиком, предпочитая называть себя журналистом. И дело здесь не в терминологических нюансах, дело - в его позиции. Он истово ненавидит в искусстве и прилегающих сферах узких специалистов, которые, как известно еще со времен Козьмы Пруткова, подобны флюсу. А Кичину, кроме любимого кино, интересны драматический театр и оперетта, живопись и фотография, опера и балет, литература и телевидение, эстрада и классическая музыка, архитектура и дизайн. Уверен, нет на земле такой музы, старой или только нарождающейся, которую бы детальнейшим образом не исследовал и не посвятил ей свои темпераментные эссе Валерий Кичин.
Тонкий знаток разнообразных искусств, мастер критического анализа, он еще и легкий, остроумный собеседник, о чем хорошо известно не только автору этих строк, но, к примеру, читателям “ Российской газеты” и слушателям радио “ Культура”. Два этих своих качества Валерий Кичин замечательно соединил в книге “ Там, где бродит Глория Мунди”, только что вышедшей в издательстве “ Время”. В ней собрано беседы, которые Кичин вел на протяжении нескольких десятилетий с крупнейшими мастерами российской культуры - актерами, режиссерами, художниками, писателями, музыкантами. Получилась яркая, пестрая и при этом очень цельная книга.
Это не просто сборник интервью, хотя мы слышим в книге живые, зачастую исповедальные и всегда индивидуально окрашенные голоса Муслима Магомаева и Натальи Гундаревой, Григория Горина и Александра Абдулова, Олега Табакова и Марка Захарова, Эльдара Рязанова и Людмилы Гурченко, Александра Сокурова и Михаила Козакова, Михаила Шемякина и Константина Райкина, Дмитрия Бертмана и Марии Гулегиной… Всего в книге собраны более тридцати пространных и неизменно содержательных бесед, которые сами по себе сегодня - огромная ценность. Ведь многих героев книги (добавим к упомянутым Рину Зеленую, Нонну Мордюкову, Аркадия Райкина, Ролана Быкова, Василия Шукшина) уже нет с нами. А те, что, слава богу, живы, остаются светочами культуры, их веское слово в эпоху пустопорожнего щебета медийных звезд имеет особый вес.
Но Валерий Кичин не только разворачивает перед нами свою ленту встреч (такой подзаголовок носит книга) с дорогими его и нашему сердцу мастерами, а, подобно кинорежиссеру, монтирует из этого материала собственное сочинение, свой “ амаркорд”. В написанных от себя комментариях и главах, которыми он то предваряет, то завершает, то остраняет беседы, Кичин вспоминает свою послевоенную свердловскую юность, скудную на продукты и вещи, но проникнутую тягой темного, казалось бы, и уж точно нищего народа к искусству. Вспоминает опыт работы на местном телевидении, которое “ развлекало” публику Чайковским, Шопеном, Россини, Верди, Чеховым, Гоголем. Вспоминает, как он и его коллеги открывали городу и миру молодые таланты Свердловска: Бориса Штоколова, Ирину Архипову, Юрия Гуляева, Евгения Колобова, Александра Дольского, Анатолия Солоницына…
Тут же Кичин размышляет о современном ТВ, которое в судорогах коммерциализации насаждает клиповое мышление и дурной вкус, напрочь изгнав с экрана эстетические ценности, выплеснув вместе с мутной водой советской идеологии многовековые культурные и нравственные традиции нашего народа. “ О разумном, вечном и тем более добром сегодня вспоминать не принято, - пишет Кичин. - Новая журналистика, похоже, пришла в мир, чтобы бить по голове, пугать и приучать к мысли, что мир - загон, и люди в нем свиньи… И тонут в этой пучине последние островки, где когда-то пульсировала мысль, догорают угольки ретиво затоптанных традиций и моральных табу - всего, что составляло человеческую культуру”.
Эти горькие, а кому-то может показаться, что и чересчур размашистые, оценки автора по ходу книги по-своему корреспондируются с мыслями интервьюируемых деятелей культуры, искусно оттеняют или дополняют их. А сами деятели культуры, в свою очередь, беседуя вроде бы только с журналистом, неизбежно вступают в сложный диалог между собой. В итоге на страницах книги рождается редкая полифония мыслей, чувств, эмоций, возникает насыщенное высоким интеллектуальным напряжением поле, которое пронизывает думающего читателя своими мощными и тонкими вибрациями.
Горек финал этой книги. Валерий Кичин снова возвращается к истокам, в свой Свердловск, который никогда, признается автор, не станет для него, на немецкий лад, Екатеринбургом. И беседует с другом своей юности, классиком детской литературы Владиславом Крапивиным. Давно знающие друг друга собеседники словно собирают, фокусируют основные мотивы и темы книги: они говорят о пошатнувшемся самосознании нации, об упадке высокой культуры, об агрессивно насаждаемой религии в ущерб научному знанию, о юном поколении, которому так трудно вступать сегодня в жизнь. Казалось бы, круг замкнулся, сюжет книги закольцевался, можно ставить точку. Но Валерий Кичин в качестве последней главы своей сугубо журналистской книги неожиданно публикует фрагмент забытой кем-то в электричке рукописи в жанре фэнтези, которая пронизана странными и страшными пророчествами.
“ Ветер усилился до ураганного. Дома поползли с фундаментов. Планеты сдвинулись с орбит и устремились в Черную Дыру - вся Великая Паутина вздыбилась, пошла прахом. Светило раздулось и словно лопнуло. Настал конец света”, - так завершается фрагмент этой то ли пророческой, то ли графоманской рукописи, а с нею и книга Валерия Кичина. Что это - шутка журналиста, который решил напоследок ошарашить читателя? Небрежность редактора, который не настоял на изъятии этого явно чужеродного эпилога? Или все-таки доведенное до гротеска предостережение автора книги всем нам, спокойно мирящимся с упадком нравов и подлинной культуры? Но пока есть такие мастера, каких собрал в своей книге Валерий Кичин, и пока выходят такие книги, какую выпустил автор, гибель нашей культуре и нашей цивилизации точно не грозит.
Леонид ПАВЛЮЧИК
«Культура-Портал»
Лента судьбы
Валерий Кичин, один из лучших кинокритиков страны, не любит, когда его именуют кинокритиком, предпочитая называть себя журналистом. И дело здесь не в терминологических нюансах, дело - в его позиции. Он истово ненавидит в искусстве и прилегающих сферах узких специалистов, которые, как известно еще со времен Козьмы Пруткова, подобны флюсу. А Кичину, кроме любимого кино, интересны драматический театр и оперетта, живопись и фотография, опера и балет, литература и телевидение, эстрада и классическая музыка, архитектура и дизайн. Уверен, нет на земле такой музы, старой или только нарождающейся, которую бы детальнейшим образом не исследовал и не посвятил ей свои темпераментные эссе Валерий Кичин.
Тонкий знаток разнообразных искусств, мастер критического анализа, он еще и легкий, остроумный собеседник, о чем хорошо известно не только автору этих строк, но, к примеру, читателям “ Российской газеты” и слушателям радио “ Культура”. Два этих своих качества Валерий Кичин замечательно соединил в книге “ Там, где бродит Глория Мунди”, только что вышедшей в издательстве “ Время”. В ней собрано беседы, которые Кичин вел на протяжении нескольких десятилетий с крупнейшими мастерами российской культуры - актерами, режиссерами, художниками, писателями, музыкантами. Получилась яркая, пестрая и при этом очень цельная книга.
Это не просто сборник интервью, хотя мы слышим в книге живые, зачастую исповедальные и всегда индивидуально окрашенные голоса Муслима Магомаева и Натальи Гундаревой, Григория Горина и Александра Абдулова, Олега Табакова и Марка Захарова, Эльдара Рязанова и Людмилы Гурченко, Александра Сокурова и Михаила Козакова, Михаила Шемякина и Константина Райкина, Дмитрия Бертмана и Марии Гулегиной… Всего в книге собраны более тридцати пространных и неизменно содержательных бесед, которые сами по себе сегодня - огромная ценность. Ведь многих героев книги (добавим к упомянутым Рину Зеленую, Нонну Мордюкову, Аркадия Райкина, Ролана Быкова, Василия Шукшина) уже нет с нами. А те, что, слава богу, живы, остаются светочами культуры, их веское слово в эпоху пустопорожнего щебета медийных звезд имеет особый вес.
Но Валерий Кичин не только разворачивает перед нами свою ленту встреч (такой подзаголовок носит книга) с дорогими его и нашему сердцу мастерами, а, подобно кинорежиссеру, монтирует из этого материала собственное сочинение, свой “ амаркорд”. В написанных от себя комментариях и главах, которыми он то предваряет, то завершает, то остраняет беседы, Кичин вспоминает свою послевоенную свердловскую юность, скудную на продукты и вещи, но проникнутую тягой темного, казалось бы, и уж точно нищего народа к искусству. Вспоминает опыт работы на местном телевидении, которое “ развлекало” публику Чайковским, Шопеном, Россини, Верди, Чеховым, Гоголем. Вспоминает, как он и его коллеги открывали городу и миру молодые таланты Свердловска: Бориса Штоколова, Ирину Архипову, Юрия Гуляева, Евгения Колобова, Александра Дольского, Анатолия Солоницына…
Тут же Кичин размышляет о современном ТВ, которое в судорогах коммерциализации насаждает клиповое мышление и дурной вкус, напрочь изгнав с экрана эстетические ценности, выплеснув вместе с мутной водой советской идеологии многовековые культурные и нравственные традиции нашего народа. “ О разумном, вечном и тем более добром сегодня вспоминать не принято, - пишет Кичин. - Новая журналистика, похоже, пришла в мир, чтобы бить по голове, пугать и приучать к мысли, что мир - загон, и люди в нем свиньи… И тонут в этой пучине последние островки, где когда-то пульсировала мысль, догорают угольки ретиво затоптанных традиций и моральных табу - всего, что составляло человеческую культуру”.
Эти горькие, а кому-то может показаться, что и чересчур размашистые, оценки автора по ходу книги по-своему корреспондируются с мыслями интервьюируемых деятелей культуры, искусно оттеняют или дополняют их. А сами деятели культуры, в свою очередь, беседуя вроде бы только с журналистом, неизбежно вступают в сложный диалог между собой. В итоге на страницах книги рождается редкая полифония мыслей, чувств, эмоций, возникает насыщенное высоким интеллектуальным напряжением поле, которое пронизывает думающего читателя своими мощными и тонкими вибрациями.
Горек финал этой книги. Валерий Кичин снова возвращается к истокам, в свой Свердловск, который никогда, признается автор, не станет для него, на немецкий лад, Екатеринбургом. И беседует с другом своей юности, классиком детской литературы Владиславом Крапивиным. Давно знающие друг друга собеседники словно собирают, фокусируют основные мотивы и темы книги: они говорят о пошатнувшемся самосознании нации, об упадке высокой культуры, об агрессивно насаждаемой религии в ущерб научному знанию, о юном поколении, которому так трудно вступать сегодня в жизнь. Казалось бы, круг замкнулся, сюжет книги закольцевался, можно ставить точку. Но Валерий Кичин в качестве последней главы своей сугубо журналистской книги неожиданно публикует фрагмент забытой кем-то в электричке рукописи в жанре фэнтези, которая пронизана странными и страшными пророчествами.
“ Ветер усилился до ураганного. Дома поползли с фундаментов. Планеты сдвинулись с орбит и устремились в Черную Дыру - вся Великая Паутина вздыбилась, пошла прахом. Светило раздулось и словно лопнуло. Настал конец света”, - так завершается фрагмент этой то ли пророческой, то ли графоманской рукописи, а с нею и книга Валерия Кичина. Что это - шутка журналиста, который решил напоследок ошарашить читателя? Небрежность редактора, который не настоял на изъятии этого явно чужеродного эпилога? Или все-таки доведенное до гротеска предостережение автора книги всем нам, спокойно мирящимся с упадком нравов и подлинной культуры? Но пока есть такие мастера, каких собрал в своей книге Валерий Кичин, и пока выходят такие книги, какую выпустил автор, гибель нашей культуре и нашей цивилизации точно не грозит.
Леонид ПАВЛЮЧИК
«Культура-Портал»