Елена Чижова "Время женщин" АСТ, 2009 г.
У нас взрыв активности на этой неделе. Вот, ретроспективы пост детектед.
О чем эта книга: "женское царство" глазами ребенка и немножко про талант.
Кто автор: переводчик, эссеист и прозаик, директор питерского отделения Русского ПЕН-клуба, и экономист. Аж три романа Чижовой попадали в шорт-листы Букера, и один - этот, таки-премию взял.
Премии и судьбы: Букер 2009 года
Действие разворачивается в советском послевоенном Петербурге: львы, Нева, все это в романе есть. Отлично передана та наивность советских людей о которой сейчас так скучает либеральное сообщество. Первые телевизоры, коммунальные квартиры, отношения с соседями, одна кухня и личная жизнь под пристальным взглядом коллектива. Все эти бытовые мелочи, безусловно, документируют эпоху, но, что важно - совершенно не довлеют. Они проходят по роману незаметные, как незаметны нам в собственном доме столы, стулья и холодильник.
Гораздо важнее тут взгляд - девочки на своих трех бабушек и маму; мамы - замученной и замотанной, все же остающейся по-детски чистой и совестливой. Бабушек - на происходящее вокруг, взгляд из глубины, с горы прожитого, отплаканного, отвоеванного и потерянного.
У романа своя собственная интонация, очень определенная, очень понятная, где-то невероятно щемящая. Он полноводен, как полноводна жизнь людей, видавших войну, любовь и смерть, нищету и нечаянную радость, людей, не ученых, но сцепившихся с жизнью крепкими руками, основательным шагом.
Читается очень легко, и легкость эта не поверхностна, а герои не говорят (что у нас довольно редко) трактатами с простынь - речь живая, быстрая, интуитивная.
Что еще важно. В романе нет морали. Он не делает нравоучительных выводов, не вводит черно-белых оттенков ни в людей, ни в события. И в этом он, опять же, похож на настоящую большую жизнь, которая не ставит точку, продолжая течь от матери к дочери, от бабушки к внучке.
Абсолютно заслуженный Букер.
ЦИТАТА:
- Я-то, - бабушка Евдокия жалуется, - грешница. Многих возненавидела. Вот Он и держит меня, не пускает помереть. Дожидается, видно, пока сердце мое отмякнет, будто какой сухарь. На тот свет-то надо размякши, а как, - говорит, - забудешь? Душа-то, небось, не тело: мылом не отмыть...
"время женщин" на озоне
О чем эта книга: "женское царство" глазами ребенка и немножко про талант.
Кто автор: переводчик, эссеист и прозаик, директор питерского отделения Русского ПЕН-клуба, и экономист. Аж три романа Чижовой попадали в шорт-листы Букера, и один - этот, таки-премию взял.
Премии и судьбы: Букер 2009 года
Действие разворачивается в советском послевоенном Петербурге: львы, Нева, все это в романе есть. Отлично передана та наивность советских людей о которой сейчас так скучает либеральное сообщество. Первые телевизоры, коммунальные квартиры, отношения с соседями, одна кухня и личная жизнь под пристальным взглядом коллектива. Все эти бытовые мелочи, безусловно, документируют эпоху, но, что важно - совершенно не довлеют. Они проходят по роману незаметные, как незаметны нам в собственном доме столы, стулья и холодильник.
Гораздо важнее тут взгляд - девочки на своих трех бабушек и маму; мамы - замученной и замотанной, все же остающейся по-детски чистой и совестливой. Бабушек - на происходящее вокруг, взгляд из глубины, с горы прожитого, отплаканного, отвоеванного и потерянного.
У романа своя собственная интонация, очень определенная, очень понятная, где-то невероятно щемящая. Он полноводен, как полноводна жизнь людей, видавших войну, любовь и смерть, нищету и нечаянную радость, людей, не ученых, но сцепившихся с жизнью крепкими руками, основательным шагом.
Читается очень легко, и легкость эта не поверхностна, а герои не говорят (что у нас довольно редко) трактатами с простынь - речь живая, быстрая, интуитивная.
Что еще важно. В романе нет морали. Он не делает нравоучительных выводов, не вводит черно-белых оттенков ни в людей, ни в события. И в этом он, опять же, похож на настоящую большую жизнь, которая не ставит точку, продолжая течь от матери к дочери, от бабушки к внучке.
Абсолютно заслуженный Букер.
ЦИТАТА:
- Я-то, - бабушка Евдокия жалуется, - грешница. Многих возненавидела. Вот Он и держит меня, не пускает помереть. Дожидается, видно, пока сердце мое отмякнет, будто какой сухарь. На тот свет-то надо размякши, а как, - говорит, - забудешь? Душа-то, небось, не тело: мылом не отмыть...
"время женщин" на озоне