Жан-Жак Руссо и женщины: «Не для того небо сотворило девочек слабыми, чтобы они повелевали»
Жан-Жак Руссо, на первый взгляд, исполнен добродетелями. Он вдохновлял Французскую революцию, развивал идеи социального равенства и ставил ценность чувства каждого человека выше богатства, происхождения и разума. Однако феминистки часто упоминают взгляды Руссо на женщин в качестве примера махрового сексизма. Мы решили выяснить, в чем провинился писатель.
Жан-Жак Руссо в изгнании в Швейцарии. Гравюра Харона. Paris, Hôtel Carnavalet (Художественный музей)
В сердце философских работ Руссо - стремление к равенству возможностей и социальной справедливости. Какими он их себе представлял, конечно же. В «Рассуждении о начале и основании неравенства между людьми» он заявляет, что «все люди равны по естественному праву». В «Общественном договоре» делает попытку описать идеальную форму государственного правления, «посредством которой каждый, соединяясь со всеми, повиновался бы, однако, лишь самому себе, оставаясь столь же свободным, как и раньше».
Тем, кто знает Руссо - писателя, тем более может быть непонятно, чем сентименталист мог не угодить женщинам любых мировоззрений. К примеру, в его самом популярном романе «Юлия, или Новая Элоиза» нет сексистского посыла. Напротив, Руссо критикует самодурство отцов, навязывающих мужей своим дочерям, и продвигает очевидную для нас и прогрессивную для XVIII века идею предоставить возможность девушкам самим решать, кого любить и за кого выходить замуж, без оглядки на разницу в социальном положении и мнение родителей.
Главная героиня романа Юлия сообразительна и остроумна, разве что чересчур экзальтированна, любит поплакать и повздыхать - но и ее любовник Сен-Прё точь-в-точь такой же. Везде, где Юлию можно уличить в стереотипной женственности, в этом же можно обвинить и Сен-Прё. Сверхчувствительность в романе не имеет гендерной привязки, это особенность естественного человека по Руссо.
Школа благородных девиц Жан-Жака Руссо
Все опальные умозаключения писатель компактно изложил в педагогическом трактате «Эмиль, или О воспитании», опубликованном в 1762 году. Ознакомившись с ним, Юлию будет сложно воспринимать как раньше. Становится очевидным, что ее образ обладает куда менее нейтральным идейным содержанием, чем могло показаться.
«Девочкам не без основания дают или должны давать мало свободы, ибо, получив свободу, они ею злоупотребляют. <…> Следствием постоянного повиновения бывает послушание, каковое всю жизнь потребно женщинам, ибо они всегда зависят или от мужчины, или от мнения мужчин, и им никогда не дозволено пренебрегать этим мнением. Созданная для того, чтобы повиноваться столь несовершенному созданию как мужчина, нередко исполненному пороков, <…> она должна научиться еще в юности переносить несправедливости и безропотно терпеть наносимые мужем обиды. <…> Не для того небо <…> сотворило <…> их слабыми, чтобы они повелевали».
Рассуждая о воспитании мальчиков и девочек, Руссо призывает обучать последних совершенно иначе и не развивать в женщинах таланты, которые будут отвлекать их от прямых обязанностей: шитья, рукоделия, бытовых хлопот - короче говоря, классического набора домохозяйки. Исключение просветитель допускает только для универсальных навыков: письма, чтения и арифметики - эти умения, по его мнению, не помешают и девочкам.
Фронтиспис к первому тому издания педагогического трактата «Эмиль, или О воспитании» (1762)
Руссо называет слабость и пассивность неотъемлемыми женскими свойствами. Он заявляет, что женщина создана для того, чтобы нравиться мужчине (при этом оговаривается, что мужчина тоже должен нравиться ей, «но это уже не столь безусловная необходимость»). Убеждает, что женщине необходимо не только быть верной и высокоморальной, но и непременно доказывать это и родителям мужа, и всему свету. По мнению писателя, мужчины легче могли бы обойтись без женщин, чем женщины без мужчин, ведь «чтобы иметь им необходимое, чтобы устроить свое положение, для этого нужно, чтобы мы дали им это, чтобы мы захотели им дать, чтобы мы считали их достойными этого».
Пусть Руссо преподносит свою точку зрения, как он прекрасно умеет, красноречиво и местами весьма куртуазно, пусть идеи его были крайне популярны и находили поддержку в том числе и у женщин той эпохи, спустить писателю с рук такие высказывания жаждущие свободы феминистки попросту не могли. Тем более горько для них было слышать эти слова из уст гуманиста, вдохновившего многих на борьбу с угнетением и заразившего верой в государство равных возможностей.
Женщины против
Многие считают, что первой взялась спорить с Руссо английская писательница Мэри Уолстонкрафт, мать Мэри Шелли, подарившей миру роман «Франкенштейн, или Современный Прометей». Однако это вовсе не так.
Начальный залп по «Эмилю…» дала в 1790 году Кэтрин Маколей в «Письмах об образовании». Будучи первой женщиной-историком в Соединенном Королевстве, она считала недопустимым и дальше поддерживать раздельное обучение мальчиков и девочек, лишая последних возможности получения полноценных знаний. Над Руссо она откровенно иронизировала, заявляя, что раз он полагает, будто один пол главнее другого и возможно подчиненное положение в интеллектуальном плане, то подчиняться должны мужчины, так как они «более несовершенны и удачно играют роль капризных тиранов». Маколей также высказывает убеждение, что не существует определяемых природой интеллектуальных или личностных половых особенностей. Все зависит только от воспитания.
Запрещенное издание «Эмиль, или О воспитании» Жан-Жака Руссо. Т. 1-4. Лондон, 1781
Споры о том, кто в ответе за разницу в поведении полов - наследственность или среда, - не утихают до сих пор. Идею, что мужчина и женщина имеют «одинаковые природные свойства», а значит, решающую роль играет воспитание, озвучил еще Платон в диалоге «Государство». Современное ее развитие наиболее ярко представлено в статье «Манифест киборгов» Донны Харауэй. Киберфеминистка прогнозирует полное стирание гендерных различий в будущем за ненадобностью.
Ну а пока такое будущее существует только на страницах философских произведений, тех, кто считает, что поведение в какой-то степени запрограммировано биологически или имеет врожденный половой вектор, называют эссенционалистами. А тех, кто уверен, что поведение и характер целиком и полностью определяется средой (гендер навязывается социумом), - социальными конструктивистами. И те и другие любят обзывать друг друга обидным в философских кругах словом «редукционисты», что можно вольно перевести как «упрощенцы». Феминистские идеи же в большинстве случаев дружат с социальным конструктивизмом.
Что же до Мэри Уолстонкрафт, поначалу ее отношение к Руссо было далеким от неприятия. Историк Лусине Маргарян отмечает, что революционные идеи философа нашли отражение в романах писательницы, а его систему обучения девочек она считала вполне разумной и приемлемой. В своих первых работах Уолстонкрафт соглашалась с тем, что предназначение женщины - частная жизнь, а образование девочкам необходимо, чтобы впоследствии в совершенстве исполнять семейные обязанности и воспитывать детей.
Во многом благодаря трудам Кэтрин Маколей отношение Уолстонкрафт к идеям Руссо драматически поменялось, и в 1792 году она написала свой знаменитый трактат «В защиту прав женщин», который до сих пор расхватывают на цитаты.
«Руссо утверждает, будто женщина никогда, ни на миг не способна почувствовать себя независимой, что ею надо руководить, внушая страх, тогда лишь выявятся естественные ее прелести, она превратится в кокетку, рабыню, тем самым становясь все более соблазнительной, все более желанной подругой для мужчины, вздумавшего отвлечься от своих дел».
Уолстонкрафт парирует: дайте женщинами равный доступ к образованию - и они покажут, что способны быть независимыми. Писательницу немало возмутило, что Руссо, как и большинство просветителей, воспринимал подчиненное положение женщин неотъемлемой частью естественного и разумного порядка вещей.
Теплый прием, оказанный многими ее современницами книге Руссо, Уолстонкрафт объясняет тем, что модный сентименталист «улестил женщин», «выказав образчик чисто мужского ума вкупе с безудержной фантазией». По ее мнению, женщины, которые находят в своей покорности утонченный шарм и прелесть, похожи на рабов, ласкающих свои цепи. А сторонницы равенства с мужчинами не могут остаться довольны местом, что уготовил женщинам Руссо в своем идеальном мире.
«Сколь глубоко уязвляют нас те, кто заставляет нас превращаться лишь в ласковых комнатных собачонок! Как часто нам вкрадчиво внушают, что мы покоряем своей слабостью и царствуем благодаря своей покорности. Ну что за сказки! Сколь же ничтожно, да и может ли мечтать о бессмертии существо, способное унизиться до властвования такими порочными методами!»
О том, что может спасти Руссо от культуры отмены, читайте на Bookmate Journal