ФРАЙБУРГСКОЕ КАЗАЧЬЕ ВОЙСКО. КАЗАКИ ВЕЛИКОЙ АРМИИ. II. (Черн).
ТАТАРСКИЙ ЭСКАДРОН.
** Первый эскадрон Татарской кавалерии был окончательно сформирован в Вильно к концу октября, недели через две после того, как Наполеон в Москве так вдохновенно обещал Коленкуру собственных казаков.
В 1ый эскадрон было набрано 120 всадников: двенадцать офицеров, (четыре капитана, семь первых лейтенантов, 110 унтер-офицеров и рядовых).
Капитанами эскадрона стали: князь Султан Самуэль мурза Улан герба Столове Ножки (Ułan herbu Stołowe Nóżki), Абрахам мурза Корыцкий герба Корыца (KORYCKI MURZA herbu Koryca), Болемский (герб?) и Сулькевич герба Прасса (SULKIEWICZ herbu Prassa); лейтенанты: Билал мурза Ахматович герба Ахмат, Михаловский герба Радван (MICHAŁOWSKI herbu Radwan), князь Аслан мурза Улан герба Столове Ножки, и, видимо, тогда же в эскадрон вступили лейтенанты, упоминаемые с января 1813го - Ибрахим (?) и Ассан Али имам Алеб; и два су-лейтенанта: Мурза Мустафа (?) и Сеит-Тупальский герба Сеит (TUPALSKI SEIT herbu Seit).
Император особым указом ускорил формирование эскадрона.
23 октября в N 86 "Литовского курьера" полковник Ахматович опубликовал очередное обращение к соотечественникам.
„Rodacy, bracia i Przyjaciele ! Chcę wam oznajmić, że w celu udowodnienia naszej gorliwości w służbie Polsce, naszej kochanej ojczyźnie, i w celu umocnienia naszej starożytnej opinii w tym królestwie [Litwy], które właśnie powróciło pod ochronę wielkiego Cesarza i Króla, Napoleona, ja i inni towarzysze broni, którzy podzielamy te same poglądy, prosilibyśmy rząd Litwy o zgodę na utworzenie regimentu tatarskiego. Prośba ta obecnie została szczęśliwie poparta przez ekscelencję generała dywizji Hogendropa, adiutanta [sic!] Jego Cesarskiej Wysokości, dekretem cesarskim, który zapewnia nam finansowe wsparcie i wynagrodzenie współmierne do naszych służb, poświęceń i wojskowych umiejętności. Tym samym postanowiłem, wraz z dwoma kapitanami, Abrahamem Murzą Koryckim i […] Samuelem [Murzą Ułanem], zaoferować nasze osobiste usługi, by stworzyć możliwie najlepszy regiment lansjerów. Postanowiłem także poświęcić część mego osobistego majątku, by pokryć koszta administracyjne utworzenia takiej jednostki. Tworzenie tego regimentu rozpocznie się od zorganizowania pierwszego szwadronu, który zostanie zebrany w Wilnie i umundurowany na koszt rządu.”
В это время речь шла ещё о "najlepszy regiment lansjerów" - прекраснейшем уланскому полку.
Несомненно, этому проекту придавалось совершенно особое значение.
Татарский эскадрон сразу же был причислен к Императорской Гвардии.
По указу от 5 июля 1812 года, после провозглашения восстановления Великого Княжества Литовского, в Вильно был создан еще один гвардейский уланский полк - литовский, Третий Легко-Конный, Труазьем Лансье. Он также был причислен к Кавалерии Имперской Гвардии. Составляли полк сплошь - поляки, в основном дворяне, виленская и белорусская шляхта. Был объявлен тысячи призыв волонтеров из дворянских фамилий. Собственно, полк этот также был польским. Командиром полка был назначен бригадный генерал Александр Новина-Конопка, барон Империи, по должности - майор гвардии Премье Лансье.
К этому полку в качестве разведчиков присоединили Татарский эскадрон.
См. М. Чиняков. Малоизвестные элитные части Наполеона I.
http://www.reitar-military.ru/mag.php?clause=3
Утром 25 октября, в Калужской губернии, Наполеон повидал казаков уже совсем близко. Император покинул село Городня (где провёл тяжёлую ночь в грязной крестьянской избе), и направился в только что взятый его войсками Малоярославец. На растоянии килоетра от дороги располагались бивуаки императорской Гвардии, ближе всего стоял польские уланы из гвардейского Премье Лансье.
В это время, в ночь на 25 октября, в этих же местах развернулся глубокий рейд казачьей конницы - в тылы Великой Армии. Им командовал генерал-майор Алексей Васильевич Иловайский 3ий, походный атаман Войска Донского. С ним было 6 донских полков (от 2 до 3 000 сабель).
Около 7 часов утра, когда только ещё светало, основная часть отряда перерезала Боровскую дорогу. казачьи полки вступили в бой с охраной артиллерийских обозов, которые двигались по тракту, и какая-то часть оряда вырвалась в окрестности деревни Городня. В это время Наполеон был на той же Боровской дороге, примерно в километре от Городни. С ним были Маршалы Франции: начальник Главного Штаба Александр Бертье, герцог Ваграмский, принц Невшательский, а также означенный Арман де Коленкур герцог де Весанс, а также генерал-адъютанты - дивизионные генералы граф Мутон де Лобо, граф Рапп, макиз Ло де Лористон, граф Дюронель (недавний губернатор Москвы), бригадный генерал граф Людвик Пац (польский адъютант Наполеона), и несколько адъютантов; в некотором отдалении за свитой следовали два взвода гвардии - польские уланы и конные егеря (по другимм сведениям, драгуны), - всего 50-60 солдат.
Офицеры свиты не сразу поняли в темноте, что перед ними - не французская кавалерия. Гвардейцы, которыми командовал польский лейтенант Иоахим Хемпель (1ый эскадрон Премье Лансье) самозабвенно ринулись в атаку. Их отвага, а также темнота, спасла Наполеона. Казаки замедлили напор, и Наполеон со свитой прорвался назад, в Городню. Вскоре примчался командир 1го эскадрона Премье Лансье, майор барон Ян Ипполит Козетульский, и отчаянной атакой отпугнул казаков, - которые так и не поняли, кого упустили.
Три длня спустя Наполеон уже снова твердил своё заклинание: "казаки, казаки". Об этом опять упормянул
герцог Коленкур (который во время этого события обнажил шпагу и готов был защищать Императора).
Арман Огюст де Коленкур герцог де Весанс :
«28 октября ставка расположилась в Успенском. В два часа ночи император вызвал меня. Он лежал в постели. Приказав мне проверить, хорошо ли закрыта дверь, он приказал мне сесть подле его постели, что вовсе не соответствовало его привычкам. … В заключение он просил меня откровенно сказать ему все, что я думаю. Я не заставил себя долго просить, и полностью изложил императору мои взгляды на последствия, к которым приведет дезорганизация армии, а в особенности мое мнение о тех бедствиях, которые повлекут за собою зимние морозы. Я напомнил ему получивший известность ответ императора Александра на московские предложения мира, переданные Лористоном: «Начинается моя кампания». Я сказал императору, что этот ответ надо понимать буквально: чем ближе будет надвигаться зима, тем больше вся обстановка будет выгодна русским, и в частности, казакам.
… Он не сомневался, что армия расположится на зимние квартиры в Орше и Витебске. … Ему казалось, что прибытие польских казаков (он по-прежнему ожидал их и надеялся, что в ближайшие дни получит 1500-2000 этих всадников) полностью изменит наше положение и весь ход дел, так как они возьмут на себя нашу охрану и дадут нашим солдатам отдохнуть и раздобыть продовольствие».
** 27 октября 1812го, ещё в Московской губернии, попал в плен дивизионный генерал граф Николя Антуан Сансон, главный шеф Топографической службы Великой Армии. Спустя более полувека были опубликованы записи, которые делал для себя статс-секретарь Алексей Николаевич Оленин, президент Академии Художеств. В своей рукописной тетради он записал историю, которую ему поведал генерал-майор Николай Михайлович Бороздин, участник войны 1812го; а тому, в свою очередь, этот эпизод рассказал генерал от кавалерии Павел Васильевич Голенищев-Кутузов (командовавший в 1812ом осоьбым кавалерийским отрядом).
«Когда при бегстве из Москвы Наполеона был взят генерал Симсон, управлявший тогда генеральным штабом армии Франции, то упоенный еще славою своего народа и верою в гений Наполеона, он с похвальбою рассказывал Русскому офицеру, приставленному к нему, как к пленному генералу, чтобы мы не гордились и не надеялись на мнимые наши успехи, что император его уже взял позицию на Днепре, где он учредил и зимние свои квартиры … и станет снаряжать новую армию в Польше. А как Его Величество усмотрел выгоду иметь в армии казаков, то он в Польше же приказал оных образовать до 30 т. человек».
Взявший его в плен казачий офицер Иловайский услышал слово «козак» и спросил: о чем он? Ему перевели. Тогда он просил перевести: «чтобы он дал знать Наполеону, что таким образом он никогда не заведет у себя козаков, а если хочет он их непременно иметь, то надобно ему из Парижа прислать к ним на Дон побольше молодых и хороших баб и девок, так он берется, что ему там наделают пропасть настоящих козаков».
Русский Архив 1868 кн. 7-12. Рассказы из истории 1812 года. Собственноручная тетрадь А. Н. Оленина.
ТАТАРСКИЙ ЭСКАДРОН В СРАЖЕНИЯХ.
В кампанию 1812 года эскадрон вступил в составе шефа эскадрона, 10 офицеров и 89 нижних чинов. Полк, к которому принадлежал эскадрон, - Труазьем Лансье, Troisième Régiment des Lanciers de la Garde формировался трудно, закончено формирование было уже в Варшаве, к сентябрю. Некоторое время литовские гвардейские уланы воевали на Волыни, в составе Саксонского корпуса графа Ренье. При общем отступлении полк пошел в Великое Герцогство Варшавское.
В сражении при Слониме, 19 октября 1812 года, почти полностью литовские гвардейские уланы были уничтожены русским отрядом генерала Чаплица. Сам генерал барон Конопка попал в плен, и с ним - почти половина полка.
** Коленкур передал ещё один разговор с Наполеоном - в Молодечно, от 3 декабря 1812 года: «Император был очень доволен сообщением герцога Бассано о тех маневрах, которые он только что предписал князю Шварценбергу, и в общем был удовлетворен всеми действиями и распоряжениями министра во время перерыва сообщений, но отнюдь не с такой благосклонностью он говорил о его действиях и распоряжениях по поводу наборов в Польше. В этом отношении он сильно жаловался на г-на де Прадта и всех его агентов в Вильно и в Варшаве. Обещанные польские казаки не были даже набраны, и за это император особенно упрекал его, так как отсутствием этой легкой кавалерии он во всеуслышание объяснил все свои неудачи после Смоленска».
** Только к началу декабря 1812го Татарский эскадрон, несмотря на потери при Слониме, достиг численности, принятой в Великой Армии - 120 сабель. И почти исчез - всего через несколько дней.
10 декабря 1812 года Татарский эскадрон был в безнадёжном сражении при Острой Браме, 11 декабря - у ворот Вильно. К тому времени Император уже неделю назад покинул Россию, остатками Великой Армии условно командовал Жоашен Мюрат, король Обеих Сицилий.
Третий полк Императорской Гвардии проявил доблесть, неожиданную для воинов шаткого и явно уже гибнущего Герцогства. Они не были сломлены удушающими морозами, не побежали в опьянении и отчаяния. Они пробивались с атаками по дороге в Ковно, открывали путь отступающим частям Великой Армии.
За два дня в двух сражениях Татарский эскадрон Императорской Гвардии, по сути, исчез: погибли почти все. В бою пали 8 офицеров - шеф несостоявшегося полка майор Мустафа Ахмат-Ахматович, два капитана, пять лейтенантов, и более 80 солдат. В живых остались только капитаны Самуэль Улан и Сулькевич, оба - раненные, и лейтенант Имам Алеб, а от рядового состава - 15 солдат.
Но, как ни странно, на этом не закончилась такая короткая, - трёхмесячная, - история иррегулярной конницы Наполеона.
1813. ФРАЙБУРГСКОЕ КАЗАЧЬЕ ВОЙСКО.
** Командование над эскадроном принял князь Самуэль-мурза Улан; несмотря на ранения, он остался в строю, и вёл своих солдат сквозь лютые морозы по разбитым дорогам Восточной Пруссии. В январе 1813го уланы Татарского эскадрона прибылив город Позен, или Познань. В это время в Татарском эскадроне насчитывалось около 30 сабель. Вскоре пришлось отступать из Позена. Приказом от 21 января 1813 года эскадрон был присоединён снова к полку Труазье Лансье, к литовским уланам Императорской Гвардии ( 3 pułk litewskich szwoleżerów gwardii).
В феврале полк Труазьем Лансье принял участия в боях на территории Великого Герцогства Варшавского: остатки Великой Армии пытались отстоять страну. На несколько дней полк был причислен к IV Саксонскому корпусу, которым командовал дивизионный генерал граф Жан Эбенезер Рейнье; 13 февраля 1813 при городе калиш произошло сражение, в котором истаявший в предыдущих сражения Саксонский корпус был разгромлен российским летучим корпусом барона Винценгероде.
Корпус потерял почти 3000 содат убитыми и раненными, и, по сути, перестал быть боеспособным соединением.
В этом сражении участвовали и татарские улыны.
(Примечательно, что в этом сражении участвовал российский Татарский уланский полк, им командовал полковник Василий Ешин; тогда же особо отличился генерал-майор Карл фон Кнорринг, шеф Татарского уланского полка). В конце февраля остатки Великой Армии прорвались на территорию союзной Саксонии. Татарский эскадрон был размещён в городе Гримма, в 30 километрах от Лейпцига.
Приказом Императора от 22 марта 1813 года, из-за малочисленности Третий уланский полк Гвардии был упразднен. Остатки полка в июле того же года были влиты в полк Премье Лансье, - как 7ой эскадрон, 11я и 12 роты (компанье). Одна из этих рот, - какая оставалась татарской. Вскоре она получила номер XV компанье. Этим крохотным соединением продолжал командовать капитан Самуэль мурза Улан.
** К началу апреля полк Премье Лансье вошёл в город Фрайбург ин Брейсгау. С 1805 года этот город с округом, по воле Наполеона, вошёл в состав великого герцогства Баден; до того это было австрийское владение. Город причислялся к горном Шварцвальду, но это была уже почти самая граница Франции, Уже в 15 километрах - Рейн; рядом начинается Эльзас, и столица его, Страсбург, была всего в 85 километрах к северу от Фрайбурга.
Татарская компанье встала в местечке Швальхейм. Здесь были отведены татарам постоянные квартиры. Полк Премье Лансье начал переформирование. Приказом от 11 апреля Татарская компанье ( иногда именовавшаяся ещё эскадроном) была включена сверх штата в 1 эскадрон полка.
По заказу графа Красинского для татар стали шить новую униформу.
9 апреля капитан Султан Улан отбыл в командировку во Францию. Командование временно принял ротмистр Сулькевич ; он, видимо, скоро отбыл из полка, может быть, по ранению. Его сменил лейтенант Любаньский, он не был татарином по происхождению; видимо, назначенный графом Красинским.
Но этого командира татары не слушались, татары не признавали чужаков. Лейтенант Любанский покинул эскадрон. и командиром этой маленькой своевольной конницы стал единственный оставшийся в строю офицер - лейтенант Ассан Али Алеб Имам (или возможно, он носило три имени: Ибрахим Аслан Али Имам).
Имена в документах очень запутаны, и возможно - это были два разных лица: Ассан Али Имам, и лейтенант Ибрахим Алеб.
Жители Швальхейма стали жаловаться на опасных постояльцев. И эскадрон был переведён во Фрайдбург, где его могло контролировать командование полка.
НАБОР ВОЛОНТЁРОВ.
** Капитан Самуэль мурза Улан уже в конце марта 1813го был в городе Метц, столице Лотарингии. С ним было пять татар, - вахмистр (marechal-des-logis-chef) Янущевский герба Домброва (JANUSZEWSKI herbu Dąbrowa), бригадир и трое рядовых. В Метце были развёрнуты большие лагеря для русских военнопленных, пригнанных с территории России ещё в 1812ом. Улан должен был отобрать в этих лагерях мусульман, и набрать пополнение для воего едва существующего эскадрона, по возможности - развернуть его в полк. На руках у него был приказ, даваший ему широкие полномочия, - его подписал генерал-колонель кавалерии Великой Армии, Маршал Бессьер герцог Истрийский.
В Метце капитан Улан узнал, что недавно около 200 (или 300) мусульман из бывших подданных великого Герцогства Литовского уже отправлены в Италию, где их влиди в 1 и 2ой Иностранные полки.
Улан стал добиваться возвращения их, - с такими силами он смог был быстро создать целый полк. 13 апреля он обратился к герцогу Бертье, начальнику Главного Штаба, с письмом с просьбами о содействии, но Бертье не ответил. В апреле это послание было передано в Военное министерство. 15 апреля 1813 г. Военный министр маршал Кларк герцог Фельтрский писал Императору:
- «Сир, в Меце находится отряд польских татар в составе 1 капитана, 1 старшего вахмистра, 1 бригадира и 3 рядовых, желающих сражаться под Вашими знаменами».
Ответа не было, и министр снова отправил письмо Императору - 5 мая. И на этот раз Наполеон не отвечал. Кларк, герцог Фельтрский, вызвал татарского капитана к себе. 5 мая капитан Улан отправился в Париж, был на приёме у министра. Но герцог Фельтрский ничем ему не помог, поскольку вернуть солдат из Италии без приказа Императора было невозможно.
** В начале мая 1813го Татарская рота насчитывала 46 нижних чинов, но численность ее быстро таяла. Под командованием лейтенантов Любаньского и Ассана Али Татарская рота 2 мая отличилась в сражении при Люцене, и там - снова почти что исчезла: было убито и ранено - около 40 нижних чинов. Рота была также в сражениях при Будзишыне и Рейхенбахе. 20-21 мая - сражение при Бауцене, погибло около 20 нижних чинов.
В июне татарская компанье съёжилась о численности менее 20 человек; к 22 июня в ней было 24 сабли.
24 июня 1813го капитан Улан вернулся во Фрайбург с 24 добровольцами. 22 июня они были причислены к эскадрону, в котором оставалось примерно столько же солдат. Рота достигла численности примерно в 50 сабель. Приказом Имератора от 25 июня она была наименована 15ой компанье полка Премье Лансье. Ещё одно пополнение упоминается - от 11 июля: 26 волонтёров.
Капитан Улан начал создавать во Фрайбурге депо будущего Татарского полка.
** 27 августа под командованием капитана Улана, татары - 50 сабель при 3 офицерах. - отличились при Дрездене. За это сражение Татарская компанье была причислена к Средней Гвардии (Moyenne Garde).
В 1813 году в Премье Лансье первые три эскадрона, то есть шесть рот, именовались - Старая гвардия, это были ветераны полка, с кампании 1807 года. Следующие шесть рот носили название Средняя гвардия;. литовские волонтёры из 13ой и 14ой рот, солдаты бывшего Третьего полка, - были включены в Молодую Гвардию.
** 17 сентября 1813го - бой при Петерсвальде, где имел схватку с прусскими гусарами. Через месяц, 16-19 октября - Битва Народов при Лейпциге, там татары противостояли австрийским кирасирам. В этой битве 15 компанье снова потеряла половину своего состава.
Рота, видимо, снова немногим более 20 сабель, была во время отступления, Первый полк шево-леже был назначен в охрану Ставки Императора, и шла рядом с Наполеоном.
28-31 октября Премье Лансье принимает участие в сражении при Ганау. 30 октября полк разгромил отряд союзников (баварская пехота и австрийская кавалерия).
** Татарская кавалерия была воссоздана, несмотря на частые потери, согласно приказу Наполеона от 9 декабря 1813 года, - о реорганизации Гвардейской Кавалерии.
Татарский эскадрон был причислен в новый 3ий полк разведчиков (Troisièmes Eclaireurs). Командовал этим полком знаменитый шеф эскадрона (майор) Ян Ипполит Козетульски, барон Империи. Этот полк, собственно, оставался частью Премье Лансье, и подчинялся графу Красинскому.
Три полка Осветителей были сфлрмированы в свзяи с новыми тактическими задачами. Кроме Премье Лансье, свои полки разведчиков получили также Драгунский и Конно-гренадёрский полки Гвардейской Кавалерии.
В Труазьем Эклэрёр были включены бывшие компанье 1го Шево-лежерского - с 9ой по 15ю. Эта 15я - Татарская компанье, стала 7ой ротой нового полка. По состоянию на 30 декабря 1813 года эта рота насчитывала: 16 сабель и 7 штыков. Всё, что оставалось от грандиозного проекта Наполеона - казачьего войска Великой Армии, в 15 000 сабель.
В декабре 1813го - снова проблеск Казачьего Проекта: при формировании и Труазьем Эклэрёр для Татарского эскадрона пошита новая униформа: казачья, - красно-синяя.
«Третий вариант формы .. был практически идентичен русской казачьей форме: красная куртка, желтый спензер, темно-синие шаровары, черная барашковая шапка с темно-зеленым шлыком, белым этишкетом».
** Первый эскадрон Татарской кавалерии был окончательно сформирован в Вильно к концу октября, недели через две после того, как Наполеон в Москве так вдохновенно обещал Коленкуру собственных казаков.
В 1ый эскадрон было набрано 120 всадников: двенадцать офицеров, (четыре капитана, семь первых лейтенантов, 110 унтер-офицеров и рядовых).
Капитанами эскадрона стали: князь Султан Самуэль мурза Улан герба Столове Ножки (Ułan herbu Stołowe Nóżki), Абрахам мурза Корыцкий герба Корыца (KORYCKI MURZA herbu Koryca), Болемский (герб?) и Сулькевич герба Прасса (SULKIEWICZ herbu Prassa); лейтенанты: Билал мурза Ахматович герба Ахмат, Михаловский герба Радван (MICHAŁOWSKI herbu Radwan), князь Аслан мурза Улан герба Столове Ножки, и, видимо, тогда же в эскадрон вступили лейтенанты, упоминаемые с января 1813го - Ибрахим (?) и Ассан Али имам Алеб; и два су-лейтенанта: Мурза Мустафа (?) и Сеит-Тупальский герба Сеит (TUPALSKI SEIT herbu Seit).
Император особым указом ускорил формирование эскадрона.
23 октября в N 86 "Литовского курьера" полковник Ахматович опубликовал очередное обращение к соотечественникам.
„Rodacy, bracia i Przyjaciele ! Chcę wam oznajmić, że w celu udowodnienia naszej gorliwości w służbie Polsce, naszej kochanej ojczyźnie, i w celu umocnienia naszej starożytnej opinii w tym królestwie [Litwy], które właśnie powróciło pod ochronę wielkiego Cesarza i Króla, Napoleona, ja i inni towarzysze broni, którzy podzielamy te same poglądy, prosilibyśmy rząd Litwy o zgodę na utworzenie regimentu tatarskiego. Prośba ta obecnie została szczęśliwie poparta przez ekscelencję generała dywizji Hogendropa, adiutanta [sic!] Jego Cesarskiej Wysokości, dekretem cesarskim, który zapewnia nam finansowe wsparcie i wynagrodzenie współmierne do naszych służb, poświęceń i wojskowych umiejętności. Tym samym postanowiłem, wraz z dwoma kapitanami, Abrahamem Murzą Koryckim i […] Samuelem [Murzą Ułanem], zaoferować nasze osobiste usługi, by stworzyć możliwie najlepszy regiment lansjerów. Postanowiłem także poświęcić część mego osobistego majątku, by pokryć koszta administracyjne utworzenia takiej jednostki. Tworzenie tego regimentu rozpocznie się od zorganizowania pierwszego szwadronu, który zostanie zebrany w Wilnie i umundurowany na koszt rządu.”
В это время речь шла ещё о "najlepszy regiment lansjerów" - прекраснейшем уланскому полку.
Несомненно, этому проекту придавалось совершенно особое значение.
Татарский эскадрон сразу же был причислен к Императорской Гвардии.
По указу от 5 июля 1812 года, после провозглашения восстановления Великого Княжества Литовского, в Вильно был создан еще один гвардейский уланский полк - литовский, Третий Легко-Конный, Труазьем Лансье. Он также был причислен к Кавалерии Имперской Гвардии. Составляли полк сплошь - поляки, в основном дворяне, виленская и белорусская шляхта. Был объявлен тысячи призыв волонтеров из дворянских фамилий. Собственно, полк этот также был польским. Командиром полка был назначен бригадный генерал Александр Новина-Конопка, барон Империи, по должности - майор гвардии Премье Лансье.
К этому полку в качестве разведчиков присоединили Татарский эскадрон.
См. М. Чиняков. Малоизвестные элитные части Наполеона I.
http://www.reitar-military.ru/mag.php?clause=3
Утром 25 октября, в Калужской губернии, Наполеон повидал казаков уже совсем близко. Император покинул село Городня (где провёл тяжёлую ночь в грязной крестьянской избе), и направился в только что взятый его войсками Малоярославец. На растоянии килоетра от дороги располагались бивуаки императорской Гвардии, ближе всего стоял польские уланы из гвардейского Премье Лансье.
В это время, в ночь на 25 октября, в этих же местах развернулся глубокий рейд казачьей конницы - в тылы Великой Армии. Им командовал генерал-майор Алексей Васильевич Иловайский 3ий, походный атаман Войска Донского. С ним было 6 донских полков (от 2 до 3 000 сабель).
Около 7 часов утра, когда только ещё светало, основная часть отряда перерезала Боровскую дорогу. казачьи полки вступили в бой с охраной артиллерийских обозов, которые двигались по тракту, и какая-то часть оряда вырвалась в окрестности деревни Городня. В это время Наполеон был на той же Боровской дороге, примерно в километре от Городни. С ним были Маршалы Франции: начальник Главного Штаба Александр Бертье, герцог Ваграмский, принц Невшательский, а также означенный Арман де Коленкур герцог де Весанс, а также генерал-адъютанты - дивизионные генералы граф Мутон де Лобо, граф Рапп, макиз Ло де Лористон, граф Дюронель (недавний губернатор Москвы), бригадный генерал граф Людвик Пац (польский адъютант Наполеона), и несколько адъютантов; в некотором отдалении за свитой следовали два взвода гвардии - польские уланы и конные егеря (по другимм сведениям, драгуны), - всего 50-60 солдат.
Офицеры свиты не сразу поняли в темноте, что перед ними - не французская кавалерия. Гвардейцы, которыми командовал польский лейтенант Иоахим Хемпель (1ый эскадрон Премье Лансье) самозабвенно ринулись в атаку. Их отвага, а также темнота, спасла Наполеона. Казаки замедлили напор, и Наполеон со свитой прорвался назад, в Городню. Вскоре примчался командир 1го эскадрона Премье Лансье, майор барон Ян Ипполит Козетульский, и отчаянной атакой отпугнул казаков, - которые так и не поняли, кого упустили.
Три длня спустя Наполеон уже снова твердил своё заклинание: "казаки, казаки". Об этом опять упормянул
герцог Коленкур (который во время этого события обнажил шпагу и готов был защищать Императора).
Арман Огюст де Коленкур герцог де Весанс :
«28 октября ставка расположилась в Успенском. В два часа ночи император вызвал меня. Он лежал в постели. Приказав мне проверить, хорошо ли закрыта дверь, он приказал мне сесть подле его постели, что вовсе не соответствовало его привычкам. … В заключение он просил меня откровенно сказать ему все, что я думаю. Я не заставил себя долго просить, и полностью изложил императору мои взгляды на последствия, к которым приведет дезорганизация армии, а в особенности мое мнение о тех бедствиях, которые повлекут за собою зимние морозы. Я напомнил ему получивший известность ответ императора Александра на московские предложения мира, переданные Лористоном: «Начинается моя кампания». Я сказал императору, что этот ответ надо понимать буквально: чем ближе будет надвигаться зима, тем больше вся обстановка будет выгодна русским, и в частности, казакам.
… Он не сомневался, что армия расположится на зимние квартиры в Орше и Витебске. … Ему казалось, что прибытие польских казаков (он по-прежнему ожидал их и надеялся, что в ближайшие дни получит 1500-2000 этих всадников) полностью изменит наше положение и весь ход дел, так как они возьмут на себя нашу охрану и дадут нашим солдатам отдохнуть и раздобыть продовольствие».
** 27 октября 1812го, ещё в Московской губернии, попал в плен дивизионный генерал граф Николя Антуан Сансон, главный шеф Топографической службы Великой Армии. Спустя более полувека были опубликованы записи, которые делал для себя статс-секретарь Алексей Николаевич Оленин, президент Академии Художеств. В своей рукописной тетради он записал историю, которую ему поведал генерал-майор Николай Михайлович Бороздин, участник войны 1812го; а тому, в свою очередь, этот эпизод рассказал генерал от кавалерии Павел Васильевич Голенищев-Кутузов (командовавший в 1812ом осоьбым кавалерийским отрядом).
«Когда при бегстве из Москвы Наполеона был взят генерал Симсон, управлявший тогда генеральным штабом армии Франции, то упоенный еще славою своего народа и верою в гений Наполеона, он с похвальбою рассказывал Русскому офицеру, приставленному к нему, как к пленному генералу, чтобы мы не гордились и не надеялись на мнимые наши успехи, что император его уже взял позицию на Днепре, где он учредил и зимние свои квартиры … и станет снаряжать новую армию в Польше. А как Его Величество усмотрел выгоду иметь в армии казаков, то он в Польше же приказал оных образовать до 30 т. человек».
Взявший его в плен казачий офицер Иловайский услышал слово «козак» и спросил: о чем он? Ему перевели. Тогда он просил перевести: «чтобы он дал знать Наполеону, что таким образом он никогда не заведет у себя козаков, а если хочет он их непременно иметь, то надобно ему из Парижа прислать к ним на Дон побольше молодых и хороших баб и девок, так он берется, что ему там наделают пропасть настоящих козаков».
Русский Архив 1868 кн. 7-12. Рассказы из истории 1812 года. Собственноручная тетрадь А. Н. Оленина.
ТАТАРСКИЙ ЭСКАДРОН В СРАЖЕНИЯХ.
В кампанию 1812 года эскадрон вступил в составе шефа эскадрона, 10 офицеров и 89 нижних чинов. Полк, к которому принадлежал эскадрон, - Труазьем Лансье, Troisième Régiment des Lanciers de la Garde формировался трудно, закончено формирование было уже в Варшаве, к сентябрю. Некоторое время литовские гвардейские уланы воевали на Волыни, в составе Саксонского корпуса графа Ренье. При общем отступлении полк пошел в Великое Герцогство Варшавское.
В сражении при Слониме, 19 октября 1812 года, почти полностью литовские гвардейские уланы были уничтожены русским отрядом генерала Чаплица. Сам генерал барон Конопка попал в плен, и с ним - почти половина полка.
** Коленкур передал ещё один разговор с Наполеоном - в Молодечно, от 3 декабря 1812 года: «Император был очень доволен сообщением герцога Бассано о тех маневрах, которые он только что предписал князю Шварценбергу, и в общем был удовлетворен всеми действиями и распоряжениями министра во время перерыва сообщений, но отнюдь не с такой благосклонностью он говорил о его действиях и распоряжениях по поводу наборов в Польше. В этом отношении он сильно жаловался на г-на де Прадта и всех его агентов в Вильно и в Варшаве. Обещанные польские казаки не были даже набраны, и за это император особенно упрекал его, так как отсутствием этой легкой кавалерии он во всеуслышание объяснил все свои неудачи после Смоленска».
** Только к началу декабря 1812го Татарский эскадрон, несмотря на потери при Слониме, достиг численности, принятой в Великой Армии - 120 сабель. И почти исчез - всего через несколько дней.
10 декабря 1812 года Татарский эскадрон был в безнадёжном сражении при Острой Браме, 11 декабря - у ворот Вильно. К тому времени Император уже неделю назад покинул Россию, остатками Великой Армии условно командовал Жоашен Мюрат, король Обеих Сицилий.
Третий полк Императорской Гвардии проявил доблесть, неожиданную для воинов шаткого и явно уже гибнущего Герцогства. Они не были сломлены удушающими морозами, не побежали в опьянении и отчаяния. Они пробивались с атаками по дороге в Ковно, открывали путь отступающим частям Великой Армии.
За два дня в двух сражениях Татарский эскадрон Императорской Гвардии, по сути, исчез: погибли почти все. В бою пали 8 офицеров - шеф несостоявшегося полка майор Мустафа Ахмат-Ахматович, два капитана, пять лейтенантов, и более 80 солдат. В живых остались только капитаны Самуэль Улан и Сулькевич, оба - раненные, и лейтенант Имам Алеб, а от рядового состава - 15 солдат.
Но, как ни странно, на этом не закончилась такая короткая, - трёхмесячная, - история иррегулярной конницы Наполеона.
1813. ФРАЙБУРГСКОЕ КАЗАЧЬЕ ВОЙСКО.
** Командование над эскадроном принял князь Самуэль-мурза Улан; несмотря на ранения, он остался в строю, и вёл своих солдат сквозь лютые морозы по разбитым дорогам Восточной Пруссии. В январе 1813го уланы Татарского эскадрона прибылив город Позен, или Познань. В это время в Татарском эскадроне насчитывалось около 30 сабель. Вскоре пришлось отступать из Позена. Приказом от 21 января 1813 года эскадрон был присоединён снова к полку Труазье Лансье, к литовским уланам Императорской Гвардии ( 3 pułk litewskich szwoleżerów gwardii).
В феврале полк Труазьем Лансье принял участия в боях на территории Великого Герцогства Варшавского: остатки Великой Армии пытались отстоять страну. На несколько дней полк был причислен к IV Саксонскому корпусу, которым командовал дивизионный генерал граф Жан Эбенезер Рейнье; 13 февраля 1813 при городе калиш произошло сражение, в котором истаявший в предыдущих сражения Саксонский корпус был разгромлен российским летучим корпусом барона Винценгероде.
Корпус потерял почти 3000 содат убитыми и раненными, и, по сути, перестал быть боеспособным соединением.
В этом сражении участвовали и татарские улыны.
(Примечательно, что в этом сражении участвовал российский Татарский уланский полк, им командовал полковник Василий Ешин; тогда же особо отличился генерал-майор Карл фон Кнорринг, шеф Татарского уланского полка). В конце февраля остатки Великой Армии прорвались на территорию союзной Саксонии. Татарский эскадрон был размещён в городе Гримма, в 30 километрах от Лейпцига.
Приказом Императора от 22 марта 1813 года, из-за малочисленности Третий уланский полк Гвардии был упразднен. Остатки полка в июле того же года были влиты в полк Премье Лансье, - как 7ой эскадрон, 11я и 12 роты (компанье). Одна из этих рот, - какая оставалась татарской. Вскоре она получила номер XV компанье. Этим крохотным соединением продолжал командовать капитан Самуэль мурза Улан.
** К началу апреля полк Премье Лансье вошёл в город Фрайбург ин Брейсгау. С 1805 года этот город с округом, по воле Наполеона, вошёл в состав великого герцогства Баден; до того это было австрийское владение. Город причислялся к горном Шварцвальду, но это была уже почти самая граница Франции, Уже в 15 километрах - Рейн; рядом начинается Эльзас, и столица его, Страсбург, была всего в 85 километрах к северу от Фрайбурга.
Татарская компанье встала в местечке Швальхейм. Здесь были отведены татарам постоянные квартиры. Полк Премье Лансье начал переформирование. Приказом от 11 апреля Татарская компанье ( иногда именовавшаяся ещё эскадроном) была включена сверх штата в 1 эскадрон полка.
По заказу графа Красинского для татар стали шить новую униформу.
9 апреля капитан Султан Улан отбыл в командировку во Францию. Командование временно принял ротмистр Сулькевич ; он, видимо, скоро отбыл из полка, может быть, по ранению. Его сменил лейтенант Любаньский, он не был татарином по происхождению; видимо, назначенный графом Красинским.
Но этого командира татары не слушались, татары не признавали чужаков. Лейтенант Любанский покинул эскадрон. и командиром этой маленькой своевольной конницы стал единственный оставшийся в строю офицер - лейтенант Ассан Али Алеб Имам (или возможно, он носило три имени: Ибрахим Аслан Али Имам).
Имена в документах очень запутаны, и возможно - это были два разных лица: Ассан Али Имам, и лейтенант Ибрахим Алеб.
Жители Швальхейма стали жаловаться на опасных постояльцев. И эскадрон был переведён во Фрайдбург, где его могло контролировать командование полка.
НАБОР ВОЛОНТЁРОВ.
** Капитан Самуэль мурза Улан уже в конце марта 1813го был в городе Метц, столице Лотарингии. С ним было пять татар, - вахмистр (marechal-des-logis-chef) Янущевский герба Домброва (JANUSZEWSKI herbu Dąbrowa), бригадир и трое рядовых. В Метце были развёрнуты большие лагеря для русских военнопленных, пригнанных с территории России ещё в 1812ом. Улан должен был отобрать в этих лагерях мусульман, и набрать пополнение для воего едва существующего эскадрона, по возможности - развернуть его в полк. На руках у него был приказ, даваший ему широкие полномочия, - его подписал генерал-колонель кавалерии Великой Армии, Маршал Бессьер герцог Истрийский.
В Метце капитан Улан узнал, что недавно около 200 (или 300) мусульман из бывших подданных великого Герцогства Литовского уже отправлены в Италию, где их влиди в 1 и 2ой Иностранные полки.
Улан стал добиваться возвращения их, - с такими силами он смог был быстро создать целый полк. 13 апреля он обратился к герцогу Бертье, начальнику Главного Штаба, с письмом с просьбами о содействии, но Бертье не ответил. В апреле это послание было передано в Военное министерство. 15 апреля 1813 г. Военный министр маршал Кларк герцог Фельтрский писал Императору:
- «Сир, в Меце находится отряд польских татар в составе 1 капитана, 1 старшего вахмистра, 1 бригадира и 3 рядовых, желающих сражаться под Вашими знаменами».
Ответа не было, и министр снова отправил письмо Императору - 5 мая. И на этот раз Наполеон не отвечал. Кларк, герцог Фельтрский, вызвал татарского капитана к себе. 5 мая капитан Улан отправился в Париж, был на приёме у министра. Но герцог Фельтрский ничем ему не помог, поскольку вернуть солдат из Италии без приказа Императора было невозможно.
** В начале мая 1813го Татарская рота насчитывала 46 нижних чинов, но численность ее быстро таяла. Под командованием лейтенантов Любаньского и Ассана Али Татарская рота 2 мая отличилась в сражении при Люцене, и там - снова почти что исчезла: было убито и ранено - около 40 нижних чинов. Рота была также в сражениях при Будзишыне и Рейхенбахе. 20-21 мая - сражение при Бауцене, погибло около 20 нижних чинов.
В июне татарская компанье съёжилась о численности менее 20 человек; к 22 июня в ней было 24 сабли.
24 июня 1813го капитан Улан вернулся во Фрайбург с 24 добровольцами. 22 июня они были причислены к эскадрону, в котором оставалось примерно столько же солдат. Рота достигла численности примерно в 50 сабель. Приказом Имератора от 25 июня она была наименована 15ой компанье полка Премье Лансье. Ещё одно пополнение упоминается - от 11 июля: 26 волонтёров.
Капитан Улан начал создавать во Фрайбурге депо будущего Татарского полка.
** 27 августа под командованием капитана Улана, татары - 50 сабель при 3 офицерах. - отличились при Дрездене. За это сражение Татарская компанье была причислена к Средней Гвардии (Moyenne Garde).
В 1813 году в Премье Лансье первые три эскадрона, то есть шесть рот, именовались - Старая гвардия, это были ветераны полка, с кампании 1807 года. Следующие шесть рот носили название Средняя гвардия;. литовские волонтёры из 13ой и 14ой рот, солдаты бывшего Третьего полка, - были включены в Молодую Гвардию.
** 17 сентября 1813го - бой при Петерсвальде, где имел схватку с прусскими гусарами. Через месяц, 16-19 октября - Битва Народов при Лейпциге, там татары противостояли австрийским кирасирам. В этой битве 15 компанье снова потеряла половину своего состава.
Рота, видимо, снова немногим более 20 сабель, была во время отступления, Первый полк шево-леже был назначен в охрану Ставки Императора, и шла рядом с Наполеоном.
28-31 октября Премье Лансье принимает участие в сражении при Ганау. 30 октября полк разгромил отряд союзников (баварская пехота и австрийская кавалерия).
** Татарская кавалерия была воссоздана, несмотря на частые потери, согласно приказу Наполеона от 9 декабря 1813 года, - о реорганизации Гвардейской Кавалерии.
Татарский эскадрон был причислен в новый 3ий полк разведчиков (Troisièmes Eclaireurs). Командовал этим полком знаменитый шеф эскадрона (майор) Ян Ипполит Козетульски, барон Империи. Этот полк, собственно, оставался частью Премье Лансье, и подчинялся графу Красинскому.
Три полка Осветителей были сфлрмированы в свзяи с новыми тактическими задачами. Кроме Премье Лансье, свои полки разведчиков получили также Драгунский и Конно-гренадёрский полки Гвардейской Кавалерии.
В Труазьем Эклэрёр были включены бывшие компанье 1го Шево-лежерского - с 9ой по 15ю. Эта 15я - Татарская компанье, стала 7ой ротой нового полка. По состоянию на 30 декабря 1813 года эта рота насчитывала: 16 сабель и 7 штыков. Всё, что оставалось от грандиозного проекта Наполеона - казачьего войска Великой Армии, в 15 000 сабель.
В декабре 1813го - снова проблеск Казачьего Проекта: при формировании и Труазьем Эклэрёр для Татарского эскадрона пошита новая униформа: казачья, - красно-синяя.
«Третий вариант формы .. был практически идентичен русской казачьей форме: красная куртка, желтый спензер, темно-синие шаровары, черная барашковая шапка с темно-зеленым шлыком, белым этишкетом».