Катехизация былых времен
Супруга великого князя Николая Павловича (будущего императора Николая I), принцесса Шарлотта Прусская - в православии Александра Федоровна - так вспоминала о начале своего пребывания в России:
"Священник Муссовский, знакомивший меня с догматами греческой церкви, должен был подготовить меня к принятию Святых Тайн; он был прекрасный человек, но далеко не красноречив на немецком языке.
Не такой человек был нужен, чтобы пролить мир в мою душу и успокоить ее смятение в подобную минуту; в молитве однако же я нашла то, что одно может дать спокойствие, - читала прекрасные назидательные книги, не думала о земном и была преисполнена счастьем приобщиться в первый раз Святых Тайн!
24 июня [1817 г.] я отправилась в церковь; ввел меня туда Император. С грехом пополам прочла я Символ Веры по-русски; рядом со мною стояла игуменья в черном, тогда как я, одетая в белое, с маленьким крестом на шее, имела вид жертвы; такое впечатление произвела я на всю нашу прусскую свиту, которая с состраданием и со слезами на глазах взирала на участие бедной принцессы Шарлотты в церковном обряде, естественно, странном в глазах протестантов.
С той минуты, как я приобщилась Святых Тайн, я почувствовала себя примиренною с самой собою и не проливала более слез. На следующий день, 25 июня, совершилось наше обручение." (Из альбомов императрицы Александры Федоровны.1817 год).
Какие же "назидательные книги" читала принцесса Шарлотта перед обращением в православие? - разумеется, немецкие. Русский язык она так и не освоила практически до конца жизни:
"…В то же время я принялась серьезно за уроки русского языка; в учителя мне был дан Василий Андреевич Жуковский, в то время уже известный поэт, слишком поэтичный, чтобы быть хорошим учителем. Вместо того чтобы корпеть над изучением грамматики, какое-нибудь отдельное слово рождало идею, идея заставляла искать поэму, а поэма служила предметом для беседы; таким образом проходили уроки. Поэтому русский язык я постигала плохо, и, несмотря на мое страстное желание изучить его, он оказывался настолько трудным, что я в продолжение многих лет не имела духу произносить на нем цельных фраз." (Там же)
Если уж русская провинциальная барышня Татьяна Ларина "по-русски плохо знала, журналов наших не читала, и выражалася с трудом на языке своем родном", то с немецких принцесс - жен царей и цесаревичей - и спрашивать нечего.
.
Императорские духовники протопресвитеры Андрей Афанасьевич Самбо́рский (1732-1815), духовник Александра I; Николай Васильевич Музовский (1772 - 1848 ), духовник Николая I; Василий Борисович Бажанов (1800 - 1883), духовник Николая I, Александра II, Александра III
.
Катехизатор принцессы Шарлотты - протоиерей Николай Васильевич Музовский был духовником «младших» великих князей - Николая и Михаила. О Музовском мы узнаём на сайте Венгерской епархии МП:
Н.В. Музовский служил в русской миссии в Турине, а затем, с 1804 по 1810 годы, в Венгрии. О нем оставил краткое воспоминание В.Броневский в своих путевых заметках: «Отец Николай Музовский, проповедник, раньше служил при различных посольствах. Этим объясняется, что он носит черный фрак и внешне ничем не напоминает русского священника… Отец Николай заслужил здесь великое уважение. Крестьяне протестантского исповедания приходят к нему из дальних деревень, он читает им Евангелие на немецком языке; по праздникам же посещают его добрые сербы из соседних деревень».
По окончании своего послушания в Венгрии, Николай Музовский стал «законоучителем православного вероисповедания» в Царскосельском лицее (с 1811 по 1816 годы) как раз в то время, когда там учился А.С.Пушкин.
В дальнейшем, уже в сане протопресвитера, Николай Музовский стоял во главе военного духовенства на должности обер-священника армии и флота (1827-48 гг.), на этом поприще он известен тем, что установил правила ведения церковного хозяйства в армии.
Также он был преподавателем Санкт-Петербургской духовной семинарии, и с 1814 года членом Российского Библейского общества, в которое в то время входили такие выдающиеся ученые и богословы как: Киевский митрополит Серапион, Петербургский митрополит Амвросий, ректор Петербургской академии, архимандрит Филарет.
Важнейшие письма и документы отец Николай подписывал так: «Святейшего Правительствующего Синода Член, Их Императорских Величеств Духовник Главного Штаба Гвардейского и Гренадерского Корпусов, Обер-Священник, Протопресвитер и Орденов: Св. Александра Невского с алмазными украшениями, Св. Владимира 2-го класса большого креста, Св. Анны 1-й степени с Императорскою короною и Прусского Красного Орла 3-й степ. Кавалер, Николай Музовский». (http://hungary.orthodoxy.ru/detail/muzovsky.htm)
Дети Николая I и Александры Федоровны оказались более успешными катехизаторами.
В Записках средней дочери Николая I Ольги Николаевны, супруги короля Вюртембергского Карла I, читаем:
Наше религиозное воспитание было скорее внешним. Нас окружали воспитатели-протестанты, которым едва были знакомы наш язык и наша церковь. Мы читали в их присутствии перед образами "Отче Наш" и "Верую", нас водили в церковь, где мы должны были прямо и неподвижно стоять, без того чтобы уметь вникать в богослужения. Чтобы не соскучиться, я повторяла про себя выученные стихотворения. Наш первый преподаватель Закона Божия и духовник, о. Павский, читал нам Евангелие, не давая ничего нашему детскому представлению, и только позднее о. Бажанов стал объяснять нам богослужение, чтобы мы могли следить за ним. Вероятно, из оппозиции к религиозному безразличию нашего окружения в нас, детях, развилось сильное влечение к нашей православной вере. Благодаря нам наши родители выучились понимать чудесные обряды нашей церкви, молитвы праздников и псалмы, которые в большинстве случаев читаются быстро и непонятно псаломщиками и которые так необычайно хороши на церковнославянском языке.
Для Папа́ было делом привычки и воспитания никогда не пропускать воскресного богослужения, и он, с открытым молитвенником в пуках, стоял позади певчих. Но Евангелие он читал по-французски и серьезно считал, что церковнославянский язык доступен только духовенству. В религиозных представлениях Мама́ преобладающими оставались впечатления ее протестантского воспитания. В нашей религии для нее радостью и утешением были только молитвы об умерших, оттого что они теснее соединяли ее с покойной матерью. ... (Сон юности. http://www.dugward.ru/library/olga_nick.html)
.
Император Николай I, императрица Александра Федоровна, великие князья Александр и Константин Николаевичи на прогулке.
.
Графиня А.Д. Блудова в 1870-х годах вспоминала о том, какое впечатление произвел поворот Николая I к русским традициям в 1830-е годы, когда он ввел в правило ".... говорить по-русски, даже с женщинами (дотоле неслыханное дело при Дворе), .... петь тропари праздничные и даже всю обедню вместе с хором в церкви - это одно мелочи; но модные дамы времен Александра I рассказывают, какое это сделало впечатление, как удивило, как показалось странным, причудливым и какой сделало поворот в гостиных, впоследствии и в семейной жизни, и в воспитании, и мало-помалу разбудило народное чувство и дало повод тому стремлению возвращаться ко всему строю отечественному, которое нынче слишком далеко увлекает иных и даже доходит до смешного руссицизма."