Что такое мессианство?
Степан Сулакшин: Добрый день, друзья! На сегодня был заявлен термин, категория «мессианство». Это интересный случай, потому что он позволяет подчеркнуть зависимость смыслового нагружения, смысловой нагрузки той или иной категории от контекста. Мы уже говорили о многофункциональном смысловом назначении и жизни тех или иных терминов. Сегодняшний термин в этом ряду этим и интересен. Начинает Вардан Эрнестович Багдасарян.
Вардан Багдасарян: В последние 20 лет мессианство, мессианизм зачастую представляется как выражение русской имперскости, русского империализма. Кто-то сказал, что в постсоветский период выяснилось, что нас ненавидят не потому, что мы «красные», а потому, что мы русские.
В переносе этой ненависти, когда советология выводила на советофобию, а советофобия шла дальше и выводила на россиефобию, русофобию, термин и понятие «мессианство» оказывался ключевым. Русская мессианская идея двигала российской имперскостью, русской завоевательной политикой, и далее она уже якобы трансформировалась в советский проект. И вот этот русский мессианизм и является двигателем этой имперскости, которая связана с российским государством и российской цивилизацией.
Именно мессианство оказывалось ключевой идеологической категорией, которая якобы определяла агрессивную политику российской империи, Советского Союза, и оно оказалось имманентно связано с российской цивилизацией.
В действительности же очевидна когнитивная подмена, прием затемнения сознания. Термин «мессианство» производен от слова мессия или спаситель, и первоначально это было производно связано с религиозным сознанием. Люди верили в то, что придет мессия, и он спасет мир, и это выражалось в совершенно разных религиях. Видение будущего было связано с идеей спасения, другое дело, что это носило разные выражения, разные образы.
В иудейской традиции считается, что придет Машиах, потомок царя Давида, который восстановит Иерусалимский храм и соберет рассеянный по всему миру еврейский народ. Идея Машиаха была соотнесена с идеей еврейской иудейской богоизбранности и выводила на некие националистические перспективы. В исламе, особенно шиитском, есть скрытый имам, который явится в последние дни мира и победит силы тьмы, победит дьявола.
Ну, и, конечно же, Христос. Христос - это Мессия, Спаситель. Специфичность образа Христа в том, что Он явился и предъявил миру перспективу спасения через собственную жертву, не только через утверждение победы, как это есть в других религиозных традициях. Христос приносит себя в жертву, и через эту жертву осуществляется спасение мира.
Этот образ, этот концепт был воспринят в России, и тема образа мессии оказалась очень российской, русской темой. Выражалось это футурологией и видением назначения России в том, что она спасет мир, что именно в этом ее назначение. Россия существует, для того чтобы предъявить миру новое слово и через его предъявление спасти мир.
Русская, российская идеология всегда выражала в разных модификациях эту тему, например, «Москва - Третий Рим». Почему Москва - Третий Рим? Потому что весь мир фактически уже пал, и силы зла торжествуют. Антихрист еще не в образе, но его силы утвердились над всем миром. И пока существует Москва - последнее православное государство - силы зла еще окончательно не торжествуют. Пока существует Святая Русь, еще есть надежда на спасение мира.
Эта идея выражена в Российской империи в XIX веке, особенно в период правления Николая I, когда борьба с Западом преподносилась через призму того, что мы противостоим этому материальному разложению - атеизму, безбожному Западу, всем негативным качествам, которые идут на нас с Запада. Православная Россия, сохраняя верность христианским ценностям, словно оплот, но оплот не только для себя. Она есть спасение мира от безбожия, от материального разложения.
Николай Александрович Бердяев в одном из своих лучших трудов «Истоки и смысл русского коммунизма» показал, что на Западе не понимают, что Третий интернационал - это вовсе не интернационал, это старорусская идея «Москва - Третий Рим». Христианский мессианизм трансформируется в пролетарский мессианизм, это та же тема, что Россия и Советский Союз в частности является спасителем мира.
Большевики и даже Ленин, несмотря на то, что выхолащивалась национальная компонента, считали, что Россия не готова к пролетарской революции. В России нет ни сформировавшегося пролетариата, ни буржуазии, но она потянет за собой мировую революцию, она принесет себя в жертву ради спасения мира.
Не может быть цивилизации без цивилизационного проекта, а цивилизационный проект не может быть без отношения этой цивилизации к остальному миру. То есть у цивилизации должен присутствовать некий мировой проект, некое отношение к миру, и это отношение проявляется очень по-разному, это достаточно индикативно у разных цивилизаций.
Есть максима господства над миром, и та или иная цивилизационная общность выражает идею этого господства. Иногда говорят: «У американцев тоже мессианская идея, для Америки характерен мессианизм». Но назвать это мессианизмом нельзя. Это внешняя футурологическая идея, это «град на холме», это идея превосходства этой новой общности, но это не мессианство в плане спасения мира. Это именно идея господства над миром.
Безусловно, у Гитлера тоже был некий футурологический проект, но, опять-таки, это не мессианский проект, не проект спасения мира, а проект подчинения этого мира. Есть раса господ, и эта раса господ утвердит тысячелетний Рейх. В действительности эта тема сопряжена с еще одним индикативным понятием, вроде бы происходящим из религиозной почвы, это идея богоизбранности. Ведь изначально, еще на стадии размежевания католиков и православных, была вот эта дискуссия о богоизбранных. Еще Августин выражал эту тему, что есть богоизбранные, но если есть богоизбранные, значит, есть и богоотверженные.
В Православии принципиально другой подход - нет богоизбранных и богоотверженных. Бог всем даровал выбор между добром и злом, между светом и тьмой, и каждый выбирает путь своего спасения. Иногда в псевдоправославной традиции говорят: «Россия богоизбранна». Но не может страна быть богоизбранной. Здесь принципиально другая идея - каждый выбирает путь добра.
Сама идея избранничества России чужда Православию. Из нее исходят элитаризм, идея господства и последующие эманации о том, что миссия России в спасении мира, в том, чтобы сказать ему некое новое слово.
Сегодня государственная идеология у нас запрещена, более того, в Конституции Российской Федерации говорится о том, что мы являемся частью мирового сообщества, и все. Другого позиционирования России нет. Нет назначения России - зачем она существует. У нас преподается история, но нет историософии - зачем Россия существует, и куда мы в итоге идем. Ответить на эти вопросы принципиально важно, для того чтобы цивилизация существовала.
Вардан Багдасарян: В последние 20 лет мессианство, мессианизм зачастую представляется как выражение русской имперскости, русского империализма. Кто-то сказал, что в постсоветский период выяснилось, что нас ненавидят не потому, что мы «красные», а потому, что мы русские.
В переносе этой ненависти, когда советология выводила на советофобию, а советофобия шла дальше и выводила на россиефобию, русофобию, термин и понятие «мессианство» оказывался ключевым. Русская мессианская идея двигала российской имперскостью, русской завоевательной политикой, и далее она уже якобы трансформировалась в советский проект. И вот этот русский мессианизм и является двигателем этой имперскости, которая связана с российским государством и российской цивилизацией.
Именно мессианство оказывалось ключевой идеологической категорией, которая якобы определяла агрессивную политику российской империи, Советского Союза, и оно оказалось имманентно связано с российской цивилизацией.
В действительности же очевидна когнитивная подмена, прием затемнения сознания. Термин «мессианство» производен от слова мессия или спаситель, и первоначально это было производно связано с религиозным сознанием. Люди верили в то, что придет мессия, и он спасет мир, и это выражалось в совершенно разных религиях. Видение будущего было связано с идеей спасения, другое дело, что это носило разные выражения, разные образы.
В иудейской традиции считается, что придет Машиах, потомок царя Давида, который восстановит Иерусалимский храм и соберет рассеянный по всему миру еврейский народ. Идея Машиаха была соотнесена с идеей еврейской иудейской богоизбранности и выводила на некие националистические перспективы. В исламе, особенно шиитском, есть скрытый имам, который явится в последние дни мира и победит силы тьмы, победит дьявола.
Ну, и, конечно же, Христос. Христос - это Мессия, Спаситель. Специфичность образа Христа в том, что Он явился и предъявил миру перспективу спасения через собственную жертву, не только через утверждение победы, как это есть в других религиозных традициях. Христос приносит себя в жертву, и через эту жертву осуществляется спасение мира.
Этот образ, этот концепт был воспринят в России, и тема образа мессии оказалась очень российской, русской темой. Выражалось это футурологией и видением назначения России в том, что она спасет мир, что именно в этом ее назначение. Россия существует, для того чтобы предъявить миру новое слово и через его предъявление спасти мир.
Русская, российская идеология всегда выражала в разных модификациях эту тему, например, «Москва - Третий Рим». Почему Москва - Третий Рим? Потому что весь мир фактически уже пал, и силы зла торжествуют. Антихрист еще не в образе, но его силы утвердились над всем миром. И пока существует Москва - последнее православное государство - силы зла еще окончательно не торжествуют. Пока существует Святая Русь, еще есть надежда на спасение мира.
Эта идея выражена в Российской империи в XIX веке, особенно в период правления Николая I, когда борьба с Западом преподносилась через призму того, что мы противостоим этому материальному разложению - атеизму, безбожному Западу, всем негативным качествам, которые идут на нас с Запада. Православная Россия, сохраняя верность христианским ценностям, словно оплот, но оплот не только для себя. Она есть спасение мира от безбожия, от материального разложения.
Николай Александрович Бердяев в одном из своих лучших трудов «Истоки и смысл русского коммунизма» показал, что на Западе не понимают, что Третий интернационал - это вовсе не интернационал, это старорусская идея «Москва - Третий Рим». Христианский мессианизм трансформируется в пролетарский мессианизм, это та же тема, что Россия и Советский Союз в частности является спасителем мира.
Большевики и даже Ленин, несмотря на то, что выхолащивалась национальная компонента, считали, что Россия не готова к пролетарской революции. В России нет ни сформировавшегося пролетариата, ни буржуазии, но она потянет за собой мировую революцию, она принесет себя в жертву ради спасения мира.
Не может быть цивилизации без цивилизационного проекта, а цивилизационный проект не может быть без отношения этой цивилизации к остальному миру. То есть у цивилизации должен присутствовать некий мировой проект, некое отношение к миру, и это отношение проявляется очень по-разному, это достаточно индикативно у разных цивилизаций.
Есть максима господства над миром, и та или иная цивилизационная общность выражает идею этого господства. Иногда говорят: «У американцев тоже мессианская идея, для Америки характерен мессианизм». Но назвать это мессианизмом нельзя. Это внешняя футурологическая идея, это «град на холме», это идея превосходства этой новой общности, но это не мессианство в плане спасения мира. Это именно идея господства над миром.
Безусловно, у Гитлера тоже был некий футурологический проект, но, опять-таки, это не мессианский проект, не проект спасения мира, а проект подчинения этого мира. Есть раса господ, и эта раса господ утвердит тысячелетний Рейх. В действительности эта тема сопряжена с еще одним индикативным понятием, вроде бы происходящим из религиозной почвы, это идея богоизбранности. Ведь изначально, еще на стадии размежевания католиков и православных, была вот эта дискуссия о богоизбранных. Еще Августин выражал эту тему, что есть богоизбранные, но если есть богоизбранные, значит, есть и богоотверженные.
В Православии принципиально другой подход - нет богоизбранных и богоотверженных. Бог всем даровал выбор между добром и злом, между светом и тьмой, и каждый выбирает путь своего спасения. Иногда в псевдоправославной традиции говорят: «Россия богоизбранна». Но не может страна быть богоизбранной. Здесь принципиально другая идея - каждый выбирает путь добра.
Сама идея избранничества России чужда Православию. Из нее исходят элитаризм, идея господства и последующие эманации о том, что миссия России в спасении мира, в том, чтобы сказать ему некое новое слово.
Сегодня государственная идеология у нас запрещена, более того, в Конституции Российской Федерации говорится о том, что мы являемся частью мирового сообщества, и все. Другого позиционирования России нет. Нет назначения России - зачем она существует. У нас преподается история, но нет историософии - зачем Россия существует, и куда мы в итоге идем. Ответить на эти вопросы принципиально важно, для того чтобы цивилизация существовала.