Политика КНР в отношении Ливии
За последние несколько лет КНР постепенно укрепил свое экономическое присутствие в странах Магриба в области торговли, инвестиций и инфраструктурных проектов. Пекин стал активно работать в этих странах, уделяя особое внимание двусторонним отношениям, а также работая в рамках Форума сотрудничества КНР-Африка (FOCAC) и Форума сотрудничества КНР-арабские государства (CASCF). По данным China Global Investment Tracker, товарооборот между КНР и пятью странами Магриба достиг почти 23,5 млрд$ в 2019 г. Китайские инвестиции и контракты в регионе Магриба в период с 2005 по 2019 гг составили 29,6 млрд$, при этом Алжир взял на себя львиную долю (23,6 млрд$).
Растущие экономические и торговые связи КНР с Магрибом обусловлены инициативой "Один пояс, один путь" (BRI) - связями, которые, как можно ожидать, будут расширяться и углубляться, учитывая стратегическое географическое положение региона. С момента запуска BRI КНР установил всеобъемлющие стратегические партнерские отношения с Алжиром (2014 г.) и стратегические партнерства с Марокко (2016 г.). В рамках различных взаимодействий с регионом Пекин также стремился продемонстрировать свою модель развития под руководством государства. Таким образом, возрастающая роль КНР в Магрибе может иметь далеко идущие последствия для стран региона.
Тем не менее, политическая нестабильность, охватившая регион после восстаний "арабской весны" в 2011 г, в первую очередь продолжающийся конфликт в Ливии, помешала КНР реализовать свою цель по включению Магриба в структуру BRI.
КНР установила дипломатические отношения с Ливией в августе 1978 г. С тех пор между двумя странами сложились обширные связи, несмотря на некоторые источники напряженности и неловкие моменты в двусторонних отношениях. Во время ливийского восстания в 2011 г в Ливии работало около 75 китайских предприятий - стоимость китайских контрактов выросла примерно до 20 млрд$ и более 36 000 китайских рабочих были задействованы примерно в 50 инфраструктурных проектах. Между тем, сотрудничество в области энергетики, долгое время являвшееся основой двусторонних отношений, процветало: Ливия обеспечивала 3% поставок нефти в КНР, что составляет одну десятую экспорта сырой нефти Ливии. Все три ведущие государственные нефтяные компании НР (например, CNPC, Sinopec Group и CNOOC) участвовали в инфраструктурных проектах.
Однако начало Первой гражданской войны в Ливии в 2011 г нарушило всю эту деятельность. В начале конфликта многие китайские компании в Ливии подверглись рейдам и ограблениям, а десятки китайских сотрудников получили серьезные ранения. По данным Министерства торговли КНР (MOFCOM), потери превысили 1,5 млрд$. Китайскому руководству пришлось быстро эвакуировать из страны 35 860 китайских граждан. Проекты были приостановлены или отложены. Китайские предприятия понесли не только потерю коммерческой прибыли, но и потерю основных фондов.
С началом Второй гражданской войны в Ливии в 2014 г, охватившими страну с тех пор, перспективы возобновления и расширения экономического сотрудничества КНР с Ливией стали еще более сложными и трудными. Тем не менее, "сбалансированная расплывчатость" КНР в отношении развивающегося конфликта пока что, похоже, работает ему на пользу.
На протяжении Второй гражданской войны в Ливии, Пекин придерживался осторожного и сбалансированного подхода, уделяя особое внимание долгосрочным интересам. Официально КНР поддержал поддерживаемое ООН - ПНС. Китайские дипломаты встречались с официальными лицами ПНС, сохраняя при этом экономические каналы открытыми, но стараясь не сжечь мосты с ЛНА.
Пекин последовательно осуждал иностранное вмешательство и неоднократно призывал к политическому урегулированию конфликта, поддерживая прекращение огня и урегулирование между воюющими сторонами под эгидой ООН. В то же время, однако, Пекин изменил свой подход со строгого невмешательства на стратегию "неприсоединения", делая ставки на обе стороны конфликта, пытаясь помешать исходу и тем самым обеспечить его интересы.
Эти усилия отражают долгосрочную заинтересованность Пекина в интеграции Ливии в BRI. Пекин рассматривает Ливию - богатую нефтью страну, соединяющую Средиземное море с Африкой к югу от Сахары, - как потенциально ценного партнера по программе BRI. Желание Пекина развивать это партнерство было встречено взаимностью со стороны ПНС, чьи дипломатические контакты с КНР усилились. В июле 2018 г по случаю 8-го совещания министров Форума по сотрудничеству КНР и Африки (FOCAC) министр иностранных дел ПНС Мохамед Таха Сиала и государственный советник КНР и министр иностранных дел Ван И подписали Меморандум о взаимопонимании, положивший начало способ присоединения Ливии к BRI и возвращения китайского бизнеса в страну.
В сентябре 2018 г премьер-министр ПНС Файез аль-Саррадж открыто призвал к расширению китайских инвестиций в Ливию. На Мюнхенской конференции по безопасности в феврале 2019 г представители ПНС восхваляли Ливию как потенциальные ворота для экономического влияния КНР в Центральной Африке. В ответ на эти заявления посол КНР в Ливии Ли Чжиго похвалил ПНС за улучшение ситуации с безопасностью в Триполи и заявил, что у КНР есть планы по быстрому расширению своего экономического присутствия в стране.
Однако КНР не бросил все яйца в одну корзину. Помимо тщательного согласования своей позиции с позицией ООН в поддержку ПНС и ухаживания за премьер-министром Файезом ас-Сарраджем, КНР оставил свои возможности открытыми на случай, если ЛНА фельдмаршала Халифы Хафтара возьмет верх. Китайская национальная нефтяная корпорация (CNPC) и ее дочерние компании, например, готовы сотрудничать с все более автономным Востоком, который составляет значительную часть нефтяной инфраструктуры Ливии. В июле 2019 г высокопоставленная делегация Ливийской национальной нефтяной корпорации (NOC) посетила КНР, чтобы провести переговоры с официальными лицами CNPC относительно закупок сырой нефти и возможного сотрудничества в области разведки и разработки нефтяных месторождений Ливии и оказания услуг.
Хотя сотрудничество в области энергетики изначально не было определено как одно из основных направлений BRI, оно стало важным компонентом в реализации стратегии энергетической безопасности КНР. Поскольку BRI служит новой платформой для развития китайских зарубежных инвестиций в энергетику, сотрудничество КНР и Ливии в области энергетики может и дальше расширяться. PetroChina из CNPC может рассчитывать на продолжающееся сотрудничество с ливийской NOC, поскольку основная часть нефтяных месторождений страны находится на территории, контролируемой LNA.
Среди основных международных игроков в Ливии КНР переходит от нейтральной позиции к все более заметному, готовый продвигать свои рамки BRI независимо от того, какая ливийская фракция побеждает на местах.
Тот факт, что конфликт превратился в войну по доверенности, разжигаемую соперничающими иностранными державами, сделал задачу Пекина по выработке принципиальной и эффективной политики в отношении Ливии еще более сложной. Пекин ответил на этот вызов, твердо поддерживая многосторонние мирные инициативы в отличие от страновых мирных инициатив - позиция, которая полностью соответствует его взглядам на международный порядок и стратегические приоритеты. Эта позиция также отражает скептическое отношение КНР к способности отдельных внешних заинтересованных сторон оказывать конструктивное влияние на Ливию. Хотя Пекин решительно поддерживает многосторонние мирные инициативы, идеально работающие в рамках ООН, он вряд ли будет стремиться или играть центральную, прямую роль в разрешении конфликта.
Тем не менее, в то время как такие страны, как ОАЭ, РФ, Франция или Турция, могут предоставить мощную военную помощь для победы в битвах, КНР - одна из немногих стран, которые могут предоставить финансовую и техническую поддержку для восстановления страны. КНР может сыграть значительную роль в восстановлении и развитии Ливии независимо от того, какая фракция преобладает в продолжающейся гражданской войне.
Когда ливийский конфликт достигнет точки равновесия, КНР, несомненно, будет стремиться использовать синергию между рамками BRI и постконфликтным восстановлением Ливии. Когда наступит этот момент, осторожный и ограниченный подход к взаимодействию, которого придерживается Пекин, вероятно, предоставит КНР более широкие возможности для вмешательства не только в экономические дела Ливии, но и в ее политическую сферу.
Растущие экономические и торговые связи КНР с Магрибом обусловлены инициативой "Один пояс, один путь" (BRI) - связями, которые, как можно ожидать, будут расширяться и углубляться, учитывая стратегическое географическое положение региона. С момента запуска BRI КНР установил всеобъемлющие стратегические партнерские отношения с Алжиром (2014 г.) и стратегические партнерства с Марокко (2016 г.). В рамках различных взаимодействий с регионом Пекин также стремился продемонстрировать свою модель развития под руководством государства. Таким образом, возрастающая роль КНР в Магрибе может иметь далеко идущие последствия для стран региона.
Тем не менее, политическая нестабильность, охватившая регион после восстаний "арабской весны" в 2011 г, в первую очередь продолжающийся конфликт в Ливии, помешала КНР реализовать свою цель по включению Магриба в структуру BRI.
КНР установила дипломатические отношения с Ливией в августе 1978 г. С тех пор между двумя странами сложились обширные связи, несмотря на некоторые источники напряженности и неловкие моменты в двусторонних отношениях. Во время ливийского восстания в 2011 г в Ливии работало около 75 китайских предприятий - стоимость китайских контрактов выросла примерно до 20 млрд$ и более 36 000 китайских рабочих были задействованы примерно в 50 инфраструктурных проектах. Между тем, сотрудничество в области энергетики, долгое время являвшееся основой двусторонних отношений, процветало: Ливия обеспечивала 3% поставок нефти в КНР, что составляет одну десятую экспорта сырой нефти Ливии. Все три ведущие государственные нефтяные компании НР (например, CNPC, Sinopec Group и CNOOC) участвовали в инфраструктурных проектах.
Однако начало Первой гражданской войны в Ливии в 2011 г нарушило всю эту деятельность. В начале конфликта многие китайские компании в Ливии подверглись рейдам и ограблениям, а десятки китайских сотрудников получили серьезные ранения. По данным Министерства торговли КНР (MOFCOM), потери превысили 1,5 млрд$. Китайскому руководству пришлось быстро эвакуировать из страны 35 860 китайских граждан. Проекты были приостановлены или отложены. Китайские предприятия понесли не только потерю коммерческой прибыли, но и потерю основных фондов.
С началом Второй гражданской войны в Ливии в 2014 г, охватившими страну с тех пор, перспективы возобновления и расширения экономического сотрудничества КНР с Ливией стали еще более сложными и трудными. Тем не менее, "сбалансированная расплывчатость" КНР в отношении развивающегося конфликта пока что, похоже, работает ему на пользу.
На протяжении Второй гражданской войны в Ливии, Пекин придерживался осторожного и сбалансированного подхода, уделяя особое внимание долгосрочным интересам. Официально КНР поддержал поддерживаемое ООН - ПНС. Китайские дипломаты встречались с официальными лицами ПНС, сохраняя при этом экономические каналы открытыми, но стараясь не сжечь мосты с ЛНА.
Пекин последовательно осуждал иностранное вмешательство и неоднократно призывал к политическому урегулированию конфликта, поддерживая прекращение огня и урегулирование между воюющими сторонами под эгидой ООН. В то же время, однако, Пекин изменил свой подход со строгого невмешательства на стратегию "неприсоединения", делая ставки на обе стороны конфликта, пытаясь помешать исходу и тем самым обеспечить его интересы.
Эти усилия отражают долгосрочную заинтересованность Пекина в интеграции Ливии в BRI. Пекин рассматривает Ливию - богатую нефтью страну, соединяющую Средиземное море с Африкой к югу от Сахары, - как потенциально ценного партнера по программе BRI. Желание Пекина развивать это партнерство было встречено взаимностью со стороны ПНС, чьи дипломатические контакты с КНР усилились. В июле 2018 г по случаю 8-го совещания министров Форума по сотрудничеству КНР и Африки (FOCAC) министр иностранных дел ПНС Мохамед Таха Сиала и государственный советник КНР и министр иностранных дел Ван И подписали Меморандум о взаимопонимании, положивший начало способ присоединения Ливии к BRI и возвращения китайского бизнеса в страну.
В сентябре 2018 г премьер-министр ПНС Файез аль-Саррадж открыто призвал к расширению китайских инвестиций в Ливию. На Мюнхенской конференции по безопасности в феврале 2019 г представители ПНС восхваляли Ливию как потенциальные ворота для экономического влияния КНР в Центральной Африке. В ответ на эти заявления посол КНР в Ливии Ли Чжиго похвалил ПНС за улучшение ситуации с безопасностью в Триполи и заявил, что у КНР есть планы по быстрому расширению своего экономического присутствия в стране.
Однако КНР не бросил все яйца в одну корзину. Помимо тщательного согласования своей позиции с позицией ООН в поддержку ПНС и ухаживания за премьер-министром Файезом ас-Сарраджем, КНР оставил свои возможности открытыми на случай, если ЛНА фельдмаршала Халифы Хафтара возьмет верх. Китайская национальная нефтяная корпорация (CNPC) и ее дочерние компании, например, готовы сотрудничать с все более автономным Востоком, который составляет значительную часть нефтяной инфраструктуры Ливии. В июле 2019 г высокопоставленная делегация Ливийской национальной нефтяной корпорации (NOC) посетила КНР, чтобы провести переговоры с официальными лицами CNPC относительно закупок сырой нефти и возможного сотрудничества в области разведки и разработки нефтяных месторождений Ливии и оказания услуг.
Хотя сотрудничество в области энергетики изначально не было определено как одно из основных направлений BRI, оно стало важным компонентом в реализации стратегии энергетической безопасности КНР. Поскольку BRI служит новой платформой для развития китайских зарубежных инвестиций в энергетику, сотрудничество КНР и Ливии в области энергетики может и дальше расширяться. PetroChina из CNPC может рассчитывать на продолжающееся сотрудничество с ливийской NOC, поскольку основная часть нефтяных месторождений страны находится на территории, контролируемой LNA.
Среди основных международных игроков в Ливии КНР переходит от нейтральной позиции к все более заметному, готовый продвигать свои рамки BRI независимо от того, какая ливийская фракция побеждает на местах.
Тот факт, что конфликт превратился в войну по доверенности, разжигаемую соперничающими иностранными державами, сделал задачу Пекина по выработке принципиальной и эффективной политики в отношении Ливии еще более сложной. Пекин ответил на этот вызов, твердо поддерживая многосторонние мирные инициативы в отличие от страновых мирных инициатив - позиция, которая полностью соответствует его взглядам на международный порядок и стратегические приоритеты. Эта позиция также отражает скептическое отношение КНР к способности отдельных внешних заинтересованных сторон оказывать конструктивное влияние на Ливию. Хотя Пекин решительно поддерживает многосторонние мирные инициативы, идеально работающие в рамках ООН, он вряд ли будет стремиться или играть центральную, прямую роль в разрешении конфликта.
Тем не менее, в то время как такие страны, как ОАЭ, РФ, Франция или Турция, могут предоставить мощную военную помощь для победы в битвах, КНР - одна из немногих стран, которые могут предоставить финансовую и техническую поддержку для восстановления страны. КНР может сыграть значительную роль в восстановлении и развитии Ливии независимо от того, какая фракция преобладает в продолжающейся гражданской войне.
Когда ливийский конфликт достигнет точки равновесия, КНР, несомненно, будет стремиться использовать синергию между рамками BRI и постконфликтным восстановлением Ливии. Когда наступит этот момент, осторожный и ограниченный подход к взаимодействию, которого придерживается Пекин, вероятно, предоставит КНР более широкие возможности для вмешательства не только в экономические дела Ливии, но и в ее политическую сферу.