О белых в Крыму
Григорий Раковский. Конец белых. От Днепра до Босфора. (Вырождение, агония и ликвидация). Прага, издательство "Воля России", 1921. С.8-9:
"Необходимо, однако, отметить что прибывшие в Крым добровольческие части изменились до неузнаваемости и лишь по названию напоминали прежних добровольцев. "Цветные войска", как их теперь называли, - корниловцы, марковцы, дроздовцы,- сохраняя внешнюю дисциплину, вернее её видимость, в действительности являлись разнузданными кондотьерами, развращенными грабежами и насилиями до последних пределов. Это не были энтузиасты времен Корнилова, Маркова, Алексеева, Каледина, беззаветно шедшие за своими вождями. Это были скорее преторианцы, склонные в любой момент под тем или иным предлогом выступить против своих высших руководителей. Пьянство, разгул, грабежи, насилия, что особенно угнетало население, бессудные расстрелы, и своеобразные мобилизации, выражавшиеся в том, что добровольцы хватали на улицах всех мужчин, и тащили к себе в полки, - вот атрибуты, с которыми прибыл в Крым Добровольческий корпус. Севастопольский и Симферопольский районы, наводненные "цветными войсками", переживали тяжелые дни. Особенно плохо пришлось Симферополю, где разместился штаб Кутепова. Улицы города сразу же покрылись трупами повешенных. Не удивительно, что даже "совершенно секретная" сводка штаба главнокомандующего констатировала:
В городе Симферополе - общее подавленное настроение всех слоев населения, вызванное рядом смертных приговоров, вынесенных военно-полевым судом. Подавленность усиливается с каждым днем, так как аресты, производимые чинами контрразведки, не прекращаются. В населении распространяются слухи о крайне предосудительном характере и способе ведения следствия в контрразведках и военно-полевом суде...
При таких условиях жизни в Крыму не удивительно, что даже запуганные и приниженные органы местного самоуправления выступали с протестами против эксцессов белого террора, доходивших до того, что смертной казни подвергались пятнадцатилетние мальчики, почти дети. Как относились представители высшей власти к таким протестам в первые месяцы крымского периода, - об этом лучше всего свидетельствует письмо помощника главнокомандующего генерала Шатилова на имя председателя симферопольской городской думы. В этом письме он, между прочим, писал:
- Упразднение военно-полевых судов противоречило бы верно понятым интересам армии, правопорядка и законности. Командование считает, что нарекания на деятельность контрразведок коренятся в самой атмосфере гражданской войны и политического розыска...В конце письма говорилось: „о беспочвенной критике и партийных интересах“."
Хренасе: пьянство, грабежи, трупы повешенных, безсудные расстрелы, партийные интересы, белый террор и вот это всё.
И пишет это тот, кто вместе с белыми свинтил зарубеж в 1920 году.
Как так-то? А как же балы, юнкера и т.д.?
"Необходимо, однако, отметить что прибывшие в Крым добровольческие части изменились до неузнаваемости и лишь по названию напоминали прежних добровольцев. "Цветные войска", как их теперь называли, - корниловцы, марковцы, дроздовцы,- сохраняя внешнюю дисциплину, вернее её видимость, в действительности являлись разнузданными кондотьерами, развращенными грабежами и насилиями до последних пределов. Это не были энтузиасты времен Корнилова, Маркова, Алексеева, Каледина, беззаветно шедшие за своими вождями. Это были скорее преторианцы, склонные в любой момент под тем или иным предлогом выступить против своих высших руководителей. Пьянство, разгул, грабежи, насилия, что особенно угнетало население, бессудные расстрелы, и своеобразные мобилизации, выражавшиеся в том, что добровольцы хватали на улицах всех мужчин, и тащили к себе в полки, - вот атрибуты, с которыми прибыл в Крым Добровольческий корпус. Севастопольский и Симферопольский районы, наводненные "цветными войсками", переживали тяжелые дни. Особенно плохо пришлось Симферополю, где разместился штаб Кутепова. Улицы города сразу же покрылись трупами повешенных. Не удивительно, что даже "совершенно секретная" сводка штаба главнокомандующего констатировала:
В городе Симферополе - общее подавленное настроение всех слоев населения, вызванное рядом смертных приговоров, вынесенных военно-полевым судом. Подавленность усиливается с каждым днем, так как аресты, производимые чинами контрразведки, не прекращаются. В населении распространяются слухи о крайне предосудительном характере и способе ведения следствия в контрразведках и военно-полевом суде...
При таких условиях жизни в Крыму не удивительно, что даже запуганные и приниженные органы местного самоуправления выступали с протестами против эксцессов белого террора, доходивших до того, что смертной казни подвергались пятнадцатилетние мальчики, почти дети. Как относились представители высшей власти к таким протестам в первые месяцы крымского периода, - об этом лучше всего свидетельствует письмо помощника главнокомандующего генерала Шатилова на имя председателя симферопольской городской думы. В этом письме он, между прочим, писал:
- Упразднение военно-полевых судов противоречило бы верно понятым интересам армии, правопорядка и законности. Командование считает, что нарекания на деятельность контрразведок коренятся в самой атмосфере гражданской войны и политического розыска...В конце письма говорилось: „о беспочвенной критике и партийных интересах“."
Хренасе: пьянство, грабежи, трупы повешенных, безсудные расстрелы, партийные интересы, белый террор и вот это всё.
И пишет это тот, кто вместе с белыми свинтил зарубеж в 1920 году.
Как так-то? А как же балы, юнкера и т.д.?