К юбилею новой эры
6 августа 1945 года в небе над японским городом Хиросима появился одинокий серебристый четырехмоторный самолет. Японские зенитчики, уже было приготовившиеся отражать налет, с облегчением начали расходиться от своих орудий - одиночные американские бомбардировщики не представляли серьезной угрозы - это были разведчики, и тратить на них снаряды зениток и топливо истребителей ПВО считалось нецелесообразным. В 8 часов 15 минут утра по местному времени от самолета отделилась маленькая черная точка, устремившаяся к земле. Еще через минуту город накрыла ослепительная, невероятно яркая вспышка - взрыв атомной бомбы Little Boy. Это было начало новой эры в истории человечества - эры ядерной.
Последствия этого удара для Хиросимы широко известны. Город был по сути стерт с лица земли. Множество людей еще десятилетия после взрыва страдали от его последствий. Хиросима стала олицетворением разрушительной мощи ядерного оружия, его жестокости, аморальности и беспощадности. В нашей стране это событие традиционно принято клясть на все лады, называя то "актом государственного терроризма", то "военным преступлением", то "аморальной демонстрацией военной мощи". Давайте же попробуем разобраться, насколько логичным и оправданным было применение этого страшного оружия и какие реальные последствия оно имело.
К августу 1945 года Японская Империя находилась на грани выживания. Некогда гордые завоеватели, без зазрения совести расправлявшиеся с военнопленными или устраивавшие массовые изнасилования в покоренных городах, оказались сами перед угрозой вторжения. Все заморские территории, завоеванные за предыдущие три года, были отобраны. Противник, несмотря на отчаянно самоотверженное сопротивление защитников, захватил и исконно японские земли - остров Иводзиму из архипелага Бонин и весь архипелаг Окинава. Еще так недавно блистательный, непобедимый Императорский флот был почти полностью потоплен, выгоревшие остовы его судов и кораблей торчали из воды в японских гаванях. В Китае японская армия была на грани краха. Единственный не тронутый войной контингент - Квантунская армия в Манчьжурии - была тузом в колоде бесполезных карт против коллекции козырей в руках врага: у Японии не было ни средств, ни возможностей переправить ее домой, так как на море безраздельно господствовал могучий флот Соединенных Штатов. Японии не хватало буквально всего - боеприпасов, продовольствия, горючего, людей, времени - чтобы продолжать войну, но,тем не менее, японские военные собирались ее продолжать. Продолжать не до победного конца, а для сохранения лица. Потому что условия выхода Японии из войны, обозначенные тремя великими союзниками - Соединенными Штатами, Великобританией и Советским Союзом - с точки зрения сохранения лица были абсолютно неприемлемы. Страна Ямато не может капитулировать и не может существовать без императора.
Вторая Мировая научила всех ее участников одному важнейшему и базовому принципу: победа невозможна без полного военного разгрома своего противника. Противник должен быть доведен до полной невозможности продолжения боевых действий, а также до полного экономического коллапса, чтобы, выждав десяток-другой лет, не предпринял попытку "переповторить". Пока воля к сопротивлению не подавлена, вооруженные силы не уничтожены, а промышленность не обращена в руины, победы быть не может. Это лишь фиксация паузы, передышки для сторон, как это случилось с пост-версальским миром. Наученные горьким опытом, союзники (в их число я сейчас ввожу и СССР, ибо де-факто это так и было) были вынуждены полностью и без остатка демонтировать Третий Рейх, подписывая акт о его капитуляции в эпицентре его руин, и на очереди было уничтожение не менее агрессивной и опасной державы - Японской Империи.
Наступление США через Соломоновы острова и Новую Гвинею на Филиппины и через Микронезию на Марианы со всей убедительностью продемонстрировало, какой ценой дается освобождение от упорных фанатов бусидо даже кусков корралового грунта, затерянных в океане. По мере приближения к Японии и без того зашкаливающий фанатизм японских солдат и офицеров стал зашкаливать еще больше. Если в 1943 и даже в 1944 году заканчивающиеся на американских пулеметах банзай-атаки с воплями, флагами и размахиванием мечами были закономерным финалом обороны японцами своих позиций, то уже на Сайпане японцы начали играть по новым правилам. Вместо банзай-атак - упорная оборона до последнего солдата, просачивание в американские тылы с последующей пальбой и паникой, тщательная маскировка с огнем с кинжальных дистанций, постоянное стремление унести с собой побольше врагов. Особенно ярко новая тактика японцев расцвела на Иводзиме и затем на Окинаве. Американские подразделения несли тяжелые потери, но сражались с возрастающим остервенением, однако такая война требовала привлечения огромных ресурсов, постоянной подпитки людьми и вымыванием наиболее опытных и толковых солдат, погибавших в постоянном прогрызании запутанной, сложной и эластичной японской обороны. Окинава стала одной из тяжелейших и кровавейших кампаний армии и морской пехоты США за всю их историю - почти четыре месяца кровавого фарша, в котором погибли более 12 тысяч американских военнослужащих. Самое страшное в битве за Окинаву - участь гражданского населения, потрясшая американцев до глубины души. Японские военные ни сколько не позаботились о своих гражданских, попавших между молотом и наковальней. Население Окинавы считалось обязанным точно также защищать свой остров, как и военные, речи об его эвакуации даже не шло, и потому жертвы среди него приняли катастрофический характер.
После захвата Окинавы, произведшего на японское военно-политическое руководство тяжелое, но не шокирующее впечатление, встал вопрос об окончательном выводе Японской Империи из войны и окончании изрядно утомившей всех и вся Второй Мировой. Было абсолютно ясно, что Япония, несмотря на колоссальные потери, сдаваться не собирается. Бомбардировщики В-29 к тому моменту уже почти год как утюжили японские города, один за другим обращая их в руины. Японская промышленность, и без того бывшая лишь бледной тенью своей немецкой сестры, коллапсировала. Флот был почти полностью уничтожен. Торговые пути были перерезаны. И, тем не менее, японцы не видели необходимости принимать условия, выдвинутые 26 июля 1945 года в Потсдаме странами-союзницами. А условие было только одно: безоговорочная капитуляция. В ней японские военные видели потерю лица, и для них она была недопустима. Япония превращалась в один большой военный лагерь: население готовилось к обороне островов. Всюду возводились оборонительные позиции, раздавалось любое доступное оружие, создавались запасы боеприпасов. Было ясно, что иного способа вывести Японию из войны, нежели широкомасштабное вторжение, невозможно. И именно широкомасштабное вторжение было тем, чего более всего хотели избежать американцы, ибо оно в любом случае легло бы прежде всего на их плечи.
Чтобы понять, почему Америка всеми силами старалась уклониться от такой "привилегии", надо понять, что такое амфибийная, сиречь десантная операция как военно-логистическое мероприятие. Только абсолютно не понимающий принципов работы военной системы человек скажет - да что там делать, высадил войска и делов. На самом деле амфибийная операция - это сложнейшая разновидность ведения боевых действий из всех известных.
Чтобы амфибийная операция увенчалась успехом, надо сложить воедино несколько факторов. Место высадки десанта играет важнейшую роль, так как десант должен без помех быть доставлен на берег и занять плацдарм. Сама конфигурация берега и морского дна возле него, а также уровень приливов и отливов определяют количество необходимых сил и средств доставки, поддержки, обеспечения и прикрытия. Также крайне желательно, чтобы противник не успел возвести здесь должное число инженерных заграждений и фортификационных сооружений, способных остановить десант. Следовательно, необходимо тщательное проведение инженерной, топографической, гидрографической, технической и агентурной разведки. Время высадки играет также колоссальную роль, от самой даты высадки до часа и минуты ее начала, чтобы обеспечить необходимый фактор внезапности, чтобы корабли могли подойти на необходимое расстояние для действия их артиллерии на необходимую глубину, чтобы цели были различимы как для артиллерии, так и для авиации, чтобы было время выгрузить людей, технику и грузы до начала прилива или отлива, чтобы погодные условия позволяли вообще произвести высадку и так далее. Мало того, надо погрузить и подразделения, и их вооружение, и их грузы так, чтобы все компоненты десанта оказались в нужное время в нужном месте, чтобы разгрузка производилась максимально быстро, чтобы десант не испытывал недостатка в боеприпасах, медикаментах, тяжелом вооружении, поддержке, эвакуации раненых. Десантные средства должны идти в строго установленном порядке, чтобы число задержек и ошибок было минимальным, и в процессе выгрузки десанта они не мешали друг другу. Мало того, надо все эти средства сами доставить к месту высадки, предварительно сосредоточить в наиболее удобных местах. Крейсеры, линкоры, авианосцы также необходимо будет в сжатые и очень строгие сроки вывести в необходимые районы ожидания, сосредоточения и операции. Помимо боевых и десантных кораблей необходимо сосредоточить огромное количество войсковых транспортов, на которых войска будут доставлены до района проведения операции и с которых они будут перегружаться на десантные суда. Дальше - хуже, необходимо чудовищное число транспортов снабжения, постоянно обеспечивающих десант всем необходимым, от медикаментов и боеприпасов до еды, воды и снаряжения. Также нужно невероятно большое число танкеров, чтобы обеспечить всех горючим, плавмастерских для немедленного ремонта, плавгоспиталей для оказания срочной медицинской помощи раненым, и целого спектра самых разных вспомогательных судов и кораблей, также потребляющих астрономическое число ресурсов. Необходимо обеспечить максимально непроницаемый зонтик ПВО над силами вторжения и максимально эффективную схему связи для эффективного ими управления. Все эти силы и средства должны действовать в строгом соответствии со своим расписанием и задачами, не выбиваясь ни на минуту из своего графика, иначе амфибийная операция окажется под угрозой срыва. Еще более важным условием является обеспечение высочайшего уровня секретности, чтобы не утратить эффект тактической внезапности. И не менее важным является необходимость обеспечение необходимого уровня подготовки и обученности для всех участников операции, иначе машина начнет сбоить в самых неподходящих местах в самое неподходящее время. В конце концов, все эти компоненты надо построить, ввести в строй и укомплектовать должным количеством людей. Все эти факторы делали и делают даже высадку одной дивизии невероятно сложным и затратным делом, а высадка целой армии представляет огромную проблему. Операция Overlord - высадка союзников в Нормандии - является ярчайшим примером, сколько необходимо потратить времени на организацию подобной операции и насколько сложным является ее проведение, а масштабы вторжения в Японию были еще шире и грандиознее. Безусловно, эта операция становилась бы американской проблемой, так как ни Британия, ни тем более СССР попросту не обладали подобными возможностями и опытом проведения такого количества десантных операций. Уровень затрат на ее проведение не сложно оценить, одно количество горючего, потребляемого флотом, исчислялось бы миллионами тонн. Для сравнения, флот вторжения на Окинаву в день сжигал столько нефти, сколько вся Япония за месяц, и это не считая сухопутных сил на плацдарме, также потреблявших значительное количество горючего.
Помимо в принципе решаемых, хоть и не без труда, экономической и логистической проблем, перед американцами вырисовывалась еще одна, более сложная и, в условиях претворения планов вторжения в жизнь, почти неразрешимая проблема. В масштабах гекатомб жертв Восточного фронта 12 тысяч убитых на Окинаве американских солдат, морпехов и матросов выглядят смешно, но, если посчитать процент потерь от списочной численности задействованных в операции подразделений, то становится вовсе не до смеха. В Европе, в столкновении с хорошо подготовленными частями Вермахта и СС в бокажах Нормандии процент потерь был ниже. Если на Окинаве кривая потерь поползла настолько вверх, то каков будет уровень потерь на островах метрополии Империи? Численность противника будет несопоставимо выше, численность сил вторжения будет пропорциональна его масштабам, а для японцев уровень собственных потерь никогда не является критичным останавливающим фактором. Оценки собственных безвозвратных потерь при вторжении в Японию у американских военных колебались от "оптимистичных" 15% до совсем безрадостных 30%. Прибавим сюда раненых, а также помутившихся рассудком - в войне на Тихом океане не такое уж и редкое явление - и уровень потерь сил вторжения станет категорически пугающим. Это будет обозначать массовое вымывание обученных и опытных солдат и офицеров из первой линии, что для любой армии является катастрофой. Ситуацию осложняла необходимость воевать на чужой территории среди враждебно настроенного фанатичного гражданского населения, готового к развертыванию партизанской войны, что было чревато высоким уровнем потерь и в тыловых подразделениях, а также созданию проблемы снабжения армии вторжения при развитии наступления вглубь территории Японии. Сочетание этих факторов делало высадку десанта на Японские острова делом не просто очень хлопотным и затратным, но и чрезвычайно кровавым прежде всего для самого десанта. Именно последний фактор и вызвал к жизни вопрос: что может заменить вторжение в качестве инструмента принуждения Японии к капитуляции?
Конечно, можно было продолжать ковровые бомбежки японских городов, построенных из бумаги и фанеры. В возникающих после удара нескольких сот стратегических бомбовозов с Мариан или Китая пожарах гибли тысячи японцев, а верфи, железнодорожные узлы, заводы, развязки и штабы превращались в руины. Тем не менее, стратегические бомбардировки, при всей своей разрушительности, японцев не сильно впечатляли, как в свое время не впечатляли немцев, прекративших сопротивление только тогда, когда им на горло наступили стоптанным солдатским ботинком. Поэтому воздействие как стратегических, так и тактических воздушных ударов, наносившихся флотом США, на боевой дух японцев никто не переоценивал. Уничтожение заморских контингентов также не оказало достаточного эффекта. Следовательно, необходимо было произвести одномоментно такие разрушения и такие жертвы, какие для японцев оказались бы неприемлемы по причине полнейшей их беспомощности перед подобным средством, ибо идея сопротивления Японии строилась на идее при нечувствительности к собственным потерям нанесения силам вторжения потерь, способных заставить США пойти на смягчение условий капитуляции. В то же время в арсенале воздушных сил армии США (US Army Air Force - ВВС США до 1948 года) в мае 1945 года появилось новое, только что испытанное в Лос-Аламосе средство, способное решить поставленную задачу. Принципиальное решение по применению этого оружия было принято, и, после сборки бомб и их доставки на Тиниан, дело осталось за малым. Военно-политическое руководство Японии либо должно было согласиться на ультиматум Большой тройки в Потсдаме и немедленно капитулировать, либо быть стерто вместе со своей страной с лица земли всеми доступными средствами. 6 августа 1945 года американцы впервые продемонстрировали японцам, что "стирание с лица земли" есть не только фигура речи.
Занятно, что уничтожение Хиросимы произвело должное впечатление только на императора Хирохито, который, созвав "совет шести" сразу после получения достоверных известий о бомбардировке, предложил принять все условия союзников. Военные, как армейцы, так и флотские, предложили не спешить и подождать, пока дипломаты смогут договориться с СССР, чтобы тот своим влиянием протолкнул японскую идею о мирной конференции, а не капитуляции. Идея военных была сколь проста, столь оторвана от реальности. Они здраво рассуждали, что СССР, США и Британия - случайные пассажиры в одном поезде, чьи интересы сильно разнятся, и потому СССР будет проталкивать свою линии в пику США, чтобы не допустить распространения его влияния на весь Китай. Только поэтому, считали они, Сталин пойдет на подобный шаг. В таком случае, американцам, чтобы получить полноценный плацдарм для вторжения в Японию, придется воевать в Китае с Квантунской армией, что даст необходимую отсрочку для организации обороны метрополии или, на худой конец, для проведения мирных переговоров в приемлемом для Японии ключе. В конце концов, рассуждали военные, одна атомная бомба не обозначает, что таких бомб много. Однако они не учли одного - позиции СССР. Сталин был занят обустройством послевоенного мира в максимально удобном для себя ключе, и проблему распространения американского влияния на Китай видел по-своему.
9 августа, пока японцы все решали, что делать, две великих страны решили все за них. В 11 часов 2 минуты Нагасаки, крупнейшая военная верфь Японии, в доли секунды превратилась в пустое место. Примерно в то же время из штаба Квантунской армии пришло известие, что Советский Союз вторгся в Манчжурию. Вторая атомная бомба похоронила блаженные мысли военных, что у США бомба всего одна и та уже бабахнула. Американцы второй раз доказали, что не бросают слов на ветер и готовы выбомбить Японию в полный мезозой, причем не сильно напрягаясь, и на достигнутом не собираются останавливаться. Военные было попробовали протолкнуть введение военного положения в Японии, чтобы максимально отстранить от принятия решений императора и гражданских министров, но известие о вторжении Красной армии в Китай похоронило все их судорожные мельтишения. По существу выступление Советского Союза ничего для Японии не решало. Квантунская армия могла сидеть в своей Маньчжурии хоть до скончания века, не в силах повлиять на операции союзников против метрополии, а потенциальная оккупация русскими хоть половины Китая никак не противоречила договоренностям Ялты и Потсдама и не вызывала никакой ответной реакции США или Великобритании, кроме поздравительных телеграмм. Можно было вводить какие угодно положения, толкать высокопарные патриотические речи и готовить оборону, но что толку, если раз в неделю будет исчезать по городу без всяких потерь со стороны атакующих? Тем не менее, в "большой шестерке" еще бредили, так как за немедленную капитуляцию проголосовала лишь половина ее состава. Существование Квантунской армии еще было какой-то соломинкой для утопающего, сродни тому, как Бонапарт в апреле 1814 года цеплялся за столь же бесполезный корпус Мармона, и лишь его сдача выбила из-под его ног последнюю иллюзию опоры.
Все решил Хирохито. По сути, он тогда спас свою страну и свою нацию, вмешавшись в прения "большой шестерки". Он приказал немедленно капитулировать, вероятно, догадываясь, что в планах американцев продолжать ронять "ядрен батон" над любым удобным им городом Японии, причем в довольно сжатые сроки. Над Хирохито не довлели склочные ведомственные интересы, не довлели проблемы сохранения лица. В отосланных на следующий день союзникам документах значилось лишь одно японское условие - сохранить императорскую власть как символ японской государственности. В остальном Япония была уже готова на все, лишь бы прекратить надвигающийся на острова атомный кошмар.
Можно хоть до потери пульса спорить, повлияли атомные бомбардировки на решение о капитуляции или нет, но знакомство с фактурой дает однозначный ответ на этот вопрос. Конечно, повлияли и повлияли самым решающим образом. Как вторжение СССР в Маньчжурию не повлияло на стратегический расклад в регионе и стало лишь последней каплей в и без того переполненном стакане. Были ли эти удары акцией устрашения СССР? Безусловно, как любое стратегическое решение, они несли в себе множественный подтекст, хотя устрашение СССР безусловно не являлось самоцелью, скорейшее окончание мировой бойни было куда приоритетнее. Япония мешала всем приступить к послевоенной дележке, всем, включая Советский союз, и тогда никто не выказал ни тени сожаления по поводу этих сокрушительных ударов. Цинично звучит, но последствия атомных бомбардировок по реальным, а не полигонным объектам, были интересны в равной степени как американцам, так и Советскому союзу, так что вряд ли Сталин был глобально недоволен тем, что два каких-то города в Японии оказались стерты с лица земли, благо советское посольство в Японии активно интересовалось этими пепелищами.
Не стоит забывать, что в послевоенных раскладах ядерное оружие стало играть настолько большую роль, что именно его использование стало основной как стратегии, так и тактики мировых держав. Противостояние Советского Союза и Соединенных штатов настолько накалялись, что даже в конце 1940-х возможность новой мировой войны маячила на горизонте. С такими раскладами совсем не исключено, что, если бы не Хиросима с Нагасаки, "ядрен батон" мог бы быть испытан на нас с вами, точнее, на наших дедушках и бабушках, и последствия боевого применения изучались бы вовсе не на японских примерах. В конце концов, окажись атомная бомба в руках Сталина быстрее, чем Трумена - он точно также воспользовался бы ей, к нашей вящей радости уничтожив пару сотен тысяч немцев. Как говаривал небезызвестный Джорджи Паттон, "Плохая идея умирать за свою страну. Пусть враги умирают за свою". Американцы претворили этот афоризм в жизнь.
Парадоксально, но атомные бомбардировки стали своего рода жертвой искупления для японского народа. Не используй американцы это оружие, количество жертв среди мирного населения Японии при вторжении было бы астрономическим. Трагедию Окинавы можно помножить на разницу между численностью ее населения и населения метрополии. Для американских солдат эти удары стали манной небесной - от 500 тысяч до миллиона жизней армейцев, морпехов, флотских не было бы принесено в жертву ради окончательной победы. Если принять к сведению сослагательное наклонение, то хорошо, что эти бомбардировки все же были, чем их не было бы. Лучше для всех.
Самый сложный вопрос в применении этого оружия против японских городов - моральный. Допустимо ли было применение союзниками любого оружия, не только ядерного, против гражданских, или нет? Мое, личное и, вероятно, спорное мнение однозначно - да, допустимо. Как немцы, так и японцы предприняли массу усилий, чтобы ковровые бомбардировки их городов стали оправданным и справедливым делом. Это японцы создали отряд 731, устраивали массовые зверские расправы на оккупированных территориях, тренировались в штыковых ударах на пленных и отметились форменным геноцидом китайцев. Все это происходило при полном одобрении японского народа, приветствовавшего "победы японского оружия" радостными манифестациями. Это немцы выбрали нацистов, это немцы "не знали", что у них под боком на всю катушку работают лагеря смерти, это немцы использовали рабский труд остарбайтеров, это немцы радовались "расширению жизненного пространства". И немцы, и японцы закрывали глаза на учиненный их избранниками конвейер смерти, и огромная доля ответственности за него лежит на нациях, его допустивших и его запустивших. Потому потоки бомб на головы гражданского населения Германии и Японии стали возмездием за зло, выпущенное их руководством, и нет принципиальной разницы, были ли это бомбы обычные или бомбы атомные. Возмездие неизбежно, а все остальное - лицемерие.
P.S. Этот текст был написан для одного крупного издания, но в силу разных причин не был там опубликован, потому выкладываю его с опозданием.