Обратите в этом контексте внимание на послевоенную идеологическую кампанию по развитию патриотизма и реакцию элиток и вообще интеллигенции на неё. "Только-только мы пожали белым сагибам руки на Эльбе, только-только белые сагибы милостиво похлопали нас по плечу, и вдруг сагибов делают врагами и рассказывают, что Россия - родина слонов, какой ужас, какое варварство, какое одичание". И после смерти Сталина одной из первых мер было свёртывание этой кампании и новые попытки замирения с сагибами и даже мелкой шушерой на их содержании, типа Тито. А интеллигенция вплоть до перестройки наиболее чёрной краской рисовала именно послевоенные годы, что теперь, с переключением внимания на "большой террор", кажется непривычным и странным.
Желание быть частью "цивилизованного мира", особенно среди элиток - оно тут очень долгоиграющее. Его и при Сталине не перешибли, а уж потом оно встало в полный рост, невзирая на то, что и Хрущёва, и Брежнева белые сагибы "обманули, нагло кинули" (отсюда Карибский кризис вместо кукурузных катаний по Америке и выставок американской бытовой техники в Москве, а в самом конце 1970-х - заморозки вместо разрядки). И чего уж с Брежнева спрашивать, если даже Молотов после войны был сторонником прекращения давления, уступок и прочей разрядки. Тяга стоять рядом с белым сагибом с чувством глубочайшего внутреннего восхищения тут где-то в культурном коде прошита; может быть, действительно с петровских времён.
Ну и девяностые-нулевые. Как я постоянно говорю, Штаты под анестезией проделали с нами то, что Гитлер пытался проделать без анестезии. И как, была ли и есть ли в массах ненависть к Штатам? Да чёрта с два; до сих пор нет бога, кроме Голливуда восьмидесятых, и запылённый видеомагнитофон на антресолях - пророк его.
Это не только у элиток, но часто и у самых обычных людей. Мне кажется, механизм тут такой же простой, как восприятие более богатого человека как "лучшего" или "успешного". Он более умный (потому что добился), более моральный (это уже чистый перенос, логики тут нет), он самый-самый. Надо посмотреть в социопсихологии, наверняка этот феномен уже исследован (мы его не проходили, но мне кажется, такое есть). Ну а тут целая страна людей, которые в среднем "богаче" (тем более, что советские люди видели иностранцев с шортах и с фотоаппаратами и прикидывали, что "простые пенсионеры вот имеют столько денег, что ездят по миру". Хотя обычные небогатые немцы даже в тучные вилли-брандтовские времена вовсе не могли себе такого позволить). Соответственно, на этих людей коллективно переносится феномен "богатства как богоизбранности", и вся страна эта - предмет вожделения и/или зависти, и подражания, и желания подчиняться и "быть как они", потому что вот они "смогли", и нам нужно так же. При этом за скобки выносится, что "так же" - это значит как раз-таки посылать войска по всему миру и наводить везде свои порядки. Нет, когда РФ куда-то двигает войска, это воспринимается не "так же", а наоборот, как нож в сердце. То есть "так же" понимается на самом деле как "во всем подчиняться этим умным и правильным государствам, и тогда все станет прекрасно".
>>>>>>восприятие более богатого человека как "лучшего" или "успешного". Он более умный (потому что добился), более моральный (это уже чистый перенос, логики тут нет), он самый-самый.
Тут интересно, почему советская идеология, где в целом "богатый" = "плохой", с этим не справилась.
Ну даже если предположить, что тут есть какая-то биологическая компонента, в принципе она легко преодолевается. Приведу аналогию - по умолчанию есть природная склонность любить наиболее красивых, но любой писатель, если захочет, может изобразить красивого негодяя, к которому читатель проникнется омерзением. Да и образы отрицательных богачей известны с довольно лохматых времён. Видимо, дело в том, что чтобы к богатому относиться плохо, в нём надо видеть непосредственную угрозу. В классовом обществе и для первого послереволюционного поколения тут проблемы не было, а вот объяснить советским людям, чем для них опасны американские или европейские обыватели, было сложно. Хотя можно при желании. Просто надо было показать, что американцы и европейцы если что, спокойно одобрят всякое нехорошее против СССР. Но показ такого подхода как типичного среди средних американцев и европейцев противоречил идее интернационализма как его тогда понимали. А понимали его так, что нет и не может быть плохих народов, везде могут быть отдельные плохие люди. В КНДР и на Кубе в этом плане проще, так знают, что из США могут в любой момент устроить нечто аналогичное тому, что было в корейскую войну или в Заливе Свиней.
У вас в тэге опечатка, вдруг потеряется потом.
Обратите в этом контексте внимание на послевоенную идеологическую кампанию по развитию патриотизма и реакцию элиток и вообще интеллигенции на неё. "Только-только мы пожали белым сагибам руки на Эльбе, только-только белые сагибы милостиво похлопали нас по плечу, и вдруг сагибов делают врагами и рассказывают, что Россия - родина слонов, какой ужас, какое варварство, какое одичание". И после смерти Сталина одной из первых мер было свёртывание этой кампании и новые попытки замирения с сагибами и даже мелкой шушерой на их содержании, типа Тито. А интеллигенция вплоть до перестройки наиболее чёрной краской рисовала именно послевоенные годы, что теперь, с переключением внимания на "большой террор", кажется непривычным и странным.
Желание быть частью "цивилизованного мира", особенно среди элиток - оно тут очень долгоиграющее. Его и при Сталине не перешибли, а уж потом оно встало в полный рост, невзирая на то, что и Хрущёва, и Брежнева белые сагибы "обманули, нагло кинули" (отсюда Карибский кризис вместо кукурузных катаний по Америке и выставок американской бытовой техники в Москве, а в самом конце 1970-х - заморозки вместо разрядки). И чего уж с Брежнева спрашивать, если даже Молотов после войны был сторонником прекращения давления, уступок и прочей разрядки. Тяга стоять рядом с белым сагибом с чувством глубочайшего внутреннего восхищения тут где-то в культурном коде прошита; может быть, действительно с петровских времён.
Ну и девяностые-нулевые. Как я постоянно говорю, Штаты под анестезией проделали с нами то, что Гитлер пытался проделать без анестезии. И как, была ли и есть ли в массах ненависть к Штатам? Да чёрта с два; до сих пор нет бога, кроме Голливуда восьмидесятых, и запылённый видеомагнитофон на антресолях - пророк его.
Reply
Это не только у элиток, но часто и у самых обычных людей. Мне кажется, механизм тут такой же простой, как восприятие более богатого человека как "лучшего" или "успешного". Он более умный (потому что добился), более моральный (это уже чистый перенос, логики тут нет), он самый-самый. Надо посмотреть в социопсихологии, наверняка этот феномен уже исследован (мы его не проходили, но мне кажется, такое есть). Ну а тут целая страна людей, которые в среднем "богаче" (тем более, что советские люди видели иностранцев с шортах и с фотоаппаратами и прикидывали, что "простые пенсионеры вот имеют столько денег, что ездят по миру". Хотя обычные небогатые немцы даже в тучные вилли-брандтовские времена вовсе не могли себе такого позволить). Соответственно, на этих людей коллективно переносится феномен "богатства как богоизбранности", и вся страна эта - предмет вожделения и/или зависти, и подражания, и желания подчиняться и "быть как они", потому что вот они "смогли", и нам нужно так же. При этом за скобки выносится, что "так же" - это значит как раз-таки посылать войска по всему миру и наводить везде свои порядки. Нет, когда РФ куда-то двигает войска, это воспринимается не "так же", а наоборот, как нож в сердце. То есть "так же" понимается на самом деле как "во всем подчиняться этим умным и правильным государствам, и тогда все станет прекрасно".
В общем, глас бессознательного.
Reply
Тут интересно, почему советская идеология, где в целом "богатый" = "плохой", с этим не справилась.
Reply
Ну даже если предположить, что тут есть какая-то биологическая компонента, в принципе она легко преодолевается. Приведу аналогию - по умолчанию есть природная склонность любить наиболее красивых, но любой писатель, если захочет, может изобразить красивого негодяя, к которому читатель проникнется омерзением. Да и образы отрицательных богачей известны с довольно лохматых времён. Видимо, дело в том, что чтобы к богатому относиться плохо, в нём надо видеть непосредственную угрозу. В классовом обществе и для первого послереволюционного поколения тут проблемы не было, а вот объяснить советским людям, чем для них опасны американские или европейские обыватели, было сложно. Хотя можно при желании. Просто надо было показать, что американцы и европейцы если что, спокойно одобрят всякое нехорошее против СССР. Но показ такого подхода как типичного среди средних американцев и европейцев противоречил идее интернационализма как его тогда понимали. А понимали его так, что нет и не может быть плохих народов, везде могут быть отдельные плохие люди. В КНДР и на Кубе в этом плане проще, так знают, что из США могут в любой момент устроить нечто аналогичное тому, что было в корейскую войну или в Заливе Свиней.
Reply
Leave a comment