Перемена участи
Глава 16 (продолжение)
Спасибо тебе, любимая, одними губами произносит Андрей. Было такое счастье… Метаморфозы Лилит, похоже, не произвели на него ни малейшего впечатления. Вот уж действительно - прошел сквозь нежить. Оленька, а можно теперь я тебя наласкаю?
Ой, любимый, не сейчас. Дай мне еще немножко погордиться…
Она прижимается к любимому, трется об него, от наслаждения тихонько поскрипывая. И я сейчас жутко некрасивая, надо хотя бы подкраситься - вон там на лилитиной одежде как раз косметичка осталась…
Лучше не трогай, качает головой Андрей. Ты же у нас главная мистическая девочка - должна знать, что все ее краски изготовлены из жира младенцев, заживо сваренных в болотной воде в ночь лунного затмения. А ты все равно самая красивая - кстати, и совсем на Машу не похожа, улыбка другая, мимика, выражение глаз, все другое. Господи, как же ты меня фантастически взяла, в жизни ничего подобного не испытывал…
А ты знаешь, я ведь тебя обманула, смущенно пробормотала Оля у него из подмышки. Ложь - способ сдерживать натиск мира, который не подчиняется твоим законам, даже не помню, откуда это. Понимаешь, мне у Машки слишком часто приходилось кончать против воли (голос дрогнул, возлюбленный крепко прижимает ее, словно пытаясь окружить со всех сторон, защитить от прошлого)… целую вечность заставляли терять над собой контроль, а потом исходить стыдом и ненавидеть свое тело. Была почти уверена, что больше никогда не испытаю оргазма, так его боялась. Решила просто заласкать тебя…
Сейчас у тебя все получится, любимая. Ну-ка, ляг на мою рубашку, раздвинь ножки и прислушивайся к ощущениям собственного тела.
Нет, пожалуйста!.. немножко погодя… ты только не думай, что я не хочу, и я знаю, что все получится и будет просто восхитительно - но это и было восхитительно, я хочу еще попереживать… твои самые теплые места у меня в кончиках пальцев и на кончике языка, и -
Дальше опять очень откровенный текст, который никому знать нельзя, кроме них двоих. Автор делитит его из компьютера и выкидывает из памяти. Понимаю, что буду заниматься любовью, ласкать мужчину (вообще-то ему только в октябре 17, даром что такой здоровый вымахал) и наверняка очень много себе позволю, а ему вообще все… Но выговаривать такие фразы, как Оля, у меня точно язык не повернется. Удовольствие молчаливо - так же, как счастье (вроде, Уэльбек, но точно не помню).
Наконец им удалось загнать свои отношения в изнурительные рамки приличий - ну, насколько это возможно в абсолютно голом виде. Порешили на том, что отойдут от границы подальше, просто двинутся в направлении, куда укажет Сердце Аримана - за ручей, где лес становится гуще, а трава, как ни странно, растет куда плотнее. Оля подбирает осиротевшую одежду начала века - коротенькую блузку из розового батиста и белую саржевую юбку по щиколотку. С интересом рассматривает нижнее белье - оно как раз современное, но наверняка приобретено в секс-шопе, даже Машка не рискнула таким отовариться в столице мировых удовольствий. Оказалось, что блузка отчаянно режет подмышками и не имеет ни единого шанса застегнуться на груди. В конце концов, она полезла по шву на плече, и Оля раздраженно швыряет ее на кучу, оставшуюся от прежней хозяйки.
Тут она замечает между деревьями две женские фигуры, медленно бредущие в направлении границы. Та, что повыше и намного (на грани ожирения) полнее, одета так же, как Оля - в короткие носочки и кроссовки. Ее спутница, засушенная очкастая старая дева, поступила с собой по-изуверски - смастерила набедренную повязку из растущей вокруг крапивы и подвывает от боли через каждый шаг. При этом она сложилась чуть не пополам, прикрывая локтями груди (точнее, их отсутствие).
Девочки, не туда! - замахала руками Оля. Вы заблудились, опять идете в Каркозу.
Мгновенное узнавание. В крапивах разгуливает хилая отличница Ира Стрижевская, с которой у Оли старые счеты из первой тетради дневника. Толстуха - бывшая одноклассница Катя Гагарина по прозвищу Gaga - троечница, с которой наша героиня за всю школу хорошо, если десятком фраз перебросилась. Стрижевская изменилась мало, Гагарина изменилась страшно… Ну, да, они же дожили до 91 года, погибли в сорок лет! Пока оставались узницами Маши, та обеспечивала их телам неизменный 27-летний возраст, вырвавшись на свободу, женщины вернулись в то жалкое состояние, в котором они безвременно покинули Мир под солнцем.
Оля просит Андрея не смотреть, тот безразлично отворачивается (между прочим, сам только что спешно напяливал трусики). Она предлагает одноклассницам присоединиться и вместе выбраться в какое-нибудь относительно безопасное место. На самом деле, каждый в Сумеречной зоне вправе вернуться в собственную квартиру, это мне объяснили, уточняет надевший трусы и потому сразу обретший уверенность в себе Андрей. Вообще-то у него есть с чего быть уверенным - тело тренированное, не расплывшееся, но и ребра не торчат. Вроде Вовки Петровского, мечтающего о моей лучшей подруге Лене в мире 0.26 - невысокий, но, что называется, ладный. Гагарина тяжело отпыхивается и глядит на Олю с плохо скрываемой завистью. Стрижевская зыркнула из-под очков с еще хуже скрытой ненавистью, и Бог ее тут же за это наказал - крапивная юбка разваливается, лауреат премии Морального облика с визгом убегает в заросли, плести себе новое одеяние из того же садомазохистского материала. Туда и дорога - автору текста этот эпизодический персонаж не симпатичен, а для развития сюжета он никакой ценности не представляет.
На самом деле и без троечницы по прозвищу Gaga сюжет не пострадал бы. Решила ее не делитить только потому, что разговор вышел короткий, а к тому же она действительно здесь появилась со всеми своими bourrelets [1]. Бывшие одноклассницы вовсе не заблудились, они шли в Каркозу сдаваться Маше, поскольку нескольких часов на свободе хватило им, чтобы понять - это не для них. Почему к такому выводу пришла дипломированная старая дева Стрижевская, осталось тайной, впрочем, совершенно не интересной ни Оле, ни мне. А Гагарина оправдала свое прозвище, торжественно объявив, что лучше беспомощно скулить от ларионовской изобретательности, чем от осевших на тебе гор сала. On n’est jamais si heureux ni si malheureux qu’on s’imagine [2] - кажется, это из Ларошфуко, никогда не была сильна в плетенках на языке оригинала. Дома мне делать нечего: мужа лучше бы не было, любовника с такими внешними данными не достать… да и самого дома считай не осталось. Идти в общежитие, что ли? Осваивать рабочую профессию и до Страшного суда ненавидеть свои жиры?
Бывшей однокласснице действительно очень не повезло в смерти. Хотя - что такое «повезло»? Вы спросите мою лучшую подругу Лену, она вам объяснит из нобелевского лауреата Йетса, что Господь все видит и одинаково улыбается, принимая в рай праведников и отправляя грешников на вечные муки. Эта мадам жила, как училась, на тройку с минусом: замуж вышла без особой любви, за выпускника МГИМО с хорошими, как казалось, перспективами карьерного роста, через год отметилась дочерью, чтобы все как у людей. Еще через год развелась, потому что муж завел любовницу - старше себя намного, зато дочь члена ЦК. Вышла замуж за другого выпускника МГИМО, в 79 году родила сына - это чтобы муж не бросил, потому что тот тоже начал ходить налево. Муж не бросил, но счастья в дом это не принесло, Gaga превратилась в мать детей и домохозяйку, и к началу перестройки утеряла последние следы талии. После сентября 91-го оказалось, что их благоустроенная трешка на Садовом кольце в Сумеречной зоне стала вороньей слободкой - спальню занимает прежний квартиросъемщик, разбившийся на машине в возрасте 51 года, а в гостиной проживают первые обитатели, сталинский дипломат с женой, расстрелянные вскоре после подписания пакта с Риббентропом. Очутившись на 14 метрах своего бывшего рабочего кабинета с жирной женой и падчерицей (еще скажите спасибо, что мертвые дети до 14 лет попадают куда-то в другое место, а то бы и сыночка туда же сунули), а заодно лишившись возможности выезда за границу, карьерный дипломат запил. А доченька поступила еще лучше - навела на родную мать охотников на людей из Каркозы, как только узнала, что ее ищут. В Сумеречной зоне такое случается сплошь и рядом. Впрочем, из истории известно, что в нашем богоспасаемом отечестве пример Павлика Морозова заразителен - а уж если примешался квартирный вопрос!...
Я, грешным делом, опасалась, что Оля преисполнится жалости, расплачется, разбежится помогать (а какая может быть помощь от неизбежности?!) и в результате у нее испортится настроение. Не смертельно, но неприятно. Но Оля, вошедшая в дюпрасс - это была уже другая Оля, настоящая, без маски и без обязательств соблюдать светские условности. Каждому дана свобода выбора, а Gaga свой выбор сделала при жизни. Наверное, и остальные, кого Лилит потащила в Сумеречную зону смущать Олин покой, рано или поздно вернутся в ухоженные коготки ее бывшей лучшей подруги. Может быть, уже вернулись.
Если ты так решила… что ж, прощай, Катрин… ну и ты, Стрижевская, тоже.
Напоследок мадам с крапивой на причинных местах злобненько так прошипела: еще посмотрим, сколько с тобой выдержит в безвременье твой образцовый Лебедев. Если у мужчины нет пороков, очень трудно угадать, что доставит ему удовольствие, откуда это? Бедная Оля уже горестно покривила губы, но тут вмешался автор и подсказал ей из того же источника: мазохистам недостаточно того, что они сами несчастны, им непременно надо отравить жизнь другим. Да только кишка тонка.
Она как раз собиралась по доброте душевной предложить Стрижевской лилитину юбку, именно на такие чисто символические бедра пошитую, но после этих злых изменных слов не стала - пусть в крапивах ходит, как есть! Ну и правильно: на той стороне жизни человек получает по заслугам и платит по счетам. Перемена участи после смерти невозможна: об этом говорит Господь, а за ним все религиозные бестселлеры. И не стоит всяким тут вредным старым девам шипеть, отойдя подальше, что вот, дескать, Олька переменила, за что ей такая привилегия! Оля, между прочим, всю жизнь любила, соединилась с любимым еще в мире под солнцем и выбрала благую долю, которая у нее не отнимется. Несмотря на все происки нежити и лучшей подруги Маши.
Утомили мою любимую? - с улыбкой спросил Андрей, когда она вернулась на берег ручья. Il y a des gens si ennuyeux qu’ils vous font perdre une journée en cinq minutes [3] - так это про Gaga, а про Стрижевскую вдвойне. Оля угадала Жюля Ренара и кротко заметила, что грешно смеяться над ближним, упавшим в пучину страданий, даже если он это по своей вине. А Андрей столь же кротко признал из Монтерлана - дескать, Dieu sait pourquoi l’humilité n’est mon fort [4], но эдемские опоясания Ирки Стрижевской ничего, кроме смеха, вызвать не могут - словно она, обожравшись яблоком, еще и вступила в противоестественную связь со змеем на глазах у Адама, Господа и товарища Фурцевой! Все напоказ - и, что самое смехотворное, напоказ исключительно самой себе, потому что другим по фигу. Кстати, и иеремиады Gaga из той же оперы: я, правда, не прислушивался, что она там несла, но хватило придыханий с подвываниями - ах, ей куда приятнее было бы умереть сегодня, нежели завтра! Им же нравится то, что с ними Машка вытворяет! Нравится страдать, в полном соответствии с отечественной литературой из школьной программы. Мы с тобой этого никогда не поймем - как не русские прямо! Толстой с Достоевским предают нас анафеме и посылают нах…
Он присунулся было снова обнять возлюбленную, но Оля увернулась. Ну, мы же договорились, Андрей! Перейдем ручей, доберемся до какого-нибудь менее угрюмого места… нет, ты не думай, пейзаж меня не напрягает, я тебя любить буду на любом фоне…
Она подняла с травы его рубашку, надела и застегнула на одну пуговицу в середине. Рубашка доходила ей до середины бедер. Представляешь, всю жизнь стеснялась своего тела, даже не из-за роста, а вообще… Как говорят простые - «стыдно у кого видно». Сколько раз во сне видела, что прихожу в школу или в институт, или в магазин с голой задницей, мучилась страшно, просыпалась вся в слезах. Ну, а какие у меня начались истерики с Машкиным телом, это ты помнишь. А теперь честно мне скажи - когда я так раздета и при каждом шаге попа сверкает, это тебя заводит?
Андрей нервно хихикнул: дальше некуда, Оленька, у меня уже стоит, и спермой полна голова, du jute plein la tête. И еще я хочу положить ладонь на твою восхитительную попку, а другой ладонью гладить внутреннюю поверхность твоих бедер. И я это сделаю прямо сейчас…
А я тогда запущу руку тебе в трусики…
А я только того и жду…
В их поцелуях прятались рыдания, как всегда бывает, когда люди действительно друг друга любят. Небо, что ли, показать? В колонках играет «Moi vouloir toi» [5] Франсуазы Арди:
Pour décoller de la planète
Et s'envoler à perpète
J'ai la meilleure des recettes
Moi vouloir toi
Moi vouloir toi
De haut en bas
De bas en haut
Sans bas ni haut
Sans haut ni bas
Moi vouloir toi [6]
Все, автор с красными ушами убегает, не оборачиваясь - готовить торжественную встречу в Лимбо…
Потом, залитые счастливыми слезами, они долго лежали рядом, продолжая даже мысленно ласкать друг друга. Ты восхитительно изменилась, прошептал Андрей. Нет, ты не подумай, что я тебя прежде не так любил, но теперь я чувствую, что могу доставить тебе гораздо больше удовольствия. А я тебе, правда? - мечтательно улыбается Оля. Это меня всю жизнь меняли, а сейчас я настоящая… хотя понять это стоило немалых усилий. Я же говорила - мой рассудок оставался ясным, это непременное условие сохранения качества страданий. Много думала, отбрасывала заведомо несостоятельные объяснения, пока не осталось одно последнее. Как ни печально признать - самый распространенный женский комплекс, первородный грех. Устыдилась своей чувственности и нацепила на себя опоясание целомудрия. Советское воспитание, нянькины страшилки, девичья честь от бабы Фриды и школьный курс отечественной садомазохистской литературы. Как выяснилось, почти все наши хорошие девочки на этом споткнулись, одна Машка сумела правильно раздеться… Мне ее сейчас по-человечески жалко, она заслуживала лучшей участи - но только не с тобой, имей в виду. Моё - не дам!
Они могли бы и сейчас так лежать и ласкаться, тихо переговариваясь - мы на всякий случай нагрузили Андрею в рюкзак лембаса на месяц усиленного питания. В конце концов, автору пришлось вмешаться и волевым решением поднять влюбленных в путь. Андрей предложил Оле надеть его джинсы, но не очень настаивал, когда она гордо отказалась, так и оставшись в одной рубашке. Тогда он скатал джинсы и сунул в рюкзак, объявив, что хочет подвергаться равной опасности при попадании в крапиву. Считаю своим долгом заметить, что в кожаной куртке и коротких трусиках он выглядит скорее смешно, чем соблазнительно.
А знаешь, любимая, что мы еще станем делать в ближайшую вечность? Ты будешь вспоминать свои нереализованные эротические фантазии, а мы их по очереди воплотим в жизнь…
Ну, да! У меня они знаешь какие неприличные были! Особенно когда в институте училась и когда созревала для развода с Игорем.
Можно подумать, у меня они приличные. Да я о некоторых вещах даже Маше не рассказывал!...
А мне расскажешь! И мы их тоже еще как воплотим…
[1] Жировые складки (фр.)
[2] Человек никогда не бывает так счастлив или так несчастен, как ему представляется (фр.)
[3] Бывают такие зануды, что поговоришь с ними пять минут - вот день и потерял (фр.)
[4] Только Бог знает, почему самоуничижение никогда не было моей сильной стороной (фр.)
[5] «Я тебя хотеть» (фр.)
[6] Чтобы оторваться от этой планеты и летать без конца, у меня наилучший рецепт - я-тебя-хотеть, я-тебя-хотеть. Сверху донизу, снизу доверху, без верха и без низа, без падений и без взлетов, я-тебя-хотеть» (фр.)