ISIS и Призрак Саддама
PostSkriptum
Мы склонны вспоминать его режим как "светский" или "секуляристский". Таким он и был - до определенного момента. Но после первой войны в Заливе Саддам осознал необходимость укрепления режима против иностранных фундаменталистов, таких, как иранские муллы, и собственных джихадистских агитаторов. Поэтому он осуществил кампанию исламизации режима. На национальном флаге появилась надпись Аллах Акбар. Ворам отрубали руки, дезертирам и уклонистам - уши. Более значительной, однако, была Кампания Веры, организаторы которой силились скрестить баасизм с исламизмом. Человека, которому была поручена сия нетривиальная конверсия, звали Иззат ад-Дури, вице-президент и капо режима.
Эмма Скай, советник американской администрации в Ираке как-то сказала: "Коррумпированные режимы и террористы держат друг друга в бизнесе". И действительно, ISIS опирается, в гораздо большей степени, чем готов признать, на идеологически неправдоподобных союзников. Когда американцы вторглись в Ирак, Заркауи обнаружил, что наибольший энтузиазм его призывы и агенда породили среди "ближних врагов" - остатков рухнувшего режима.
Предписание бин Ладена, показавшееся сначала загадочным, полностью реализовалось в первые месяцы оккупации. Американцы болезненно осознавали гибридный характер инсургенции, которая им противостояла. Саддам не предвидел вторжения в Багдад, но он готовился к другому сценарию конца света: еще одному восстанию шиитов или курдов. Саддам, после брутального подавления мятежей , последовавших за первой войной в Заливе, поклялся, что этого более не допустит. В течение последующего десятилетия Саддам построил полный аппарат контрреволюционного подполья. Он усилил свою преторианскую гвардию - Федайин Саддам и создал консорциум союзных милиций. Майкл Гордон и генерал Бернард Трейнор в истории второй войны в Заливе отмечают: "Задолго до того, как первый американский солдат прибыл в Ирак, сети явочных квартир, склады оружия, материалы для изготовления бомб были организованы по всей стране... Речь шла о стратегии борьбы с инсургенцией, в которой Саддам видел главную угрозу своему правлению".
Полковник военной разведки Дерек Харви, работавший с Объединенной Боевой Группой 7 генерала Рика Санчеса стал человеком, впервые подробно описавшим эту структуру.
Харви говорит, что нее входило от 65 тысяч до 95 тысяч членов Специальной Республиканской Гвардии, мухабхарата, Федайин Саддам, живших на государственные субсидии членов различных военизированных формирований. Все эти люди лишились работы и средств к существованию росчерком пера Пола Бремера, наместника Буша в Багдаде, принявшего решение о "де-басификации" и роспуске армии.
Хуже того, Саддам лицензировал в Ираке создание серого рынка - с целью уклонения от американских санкций. Речь шла, по сути, о криминальной организации, во главе которой стоял Иззат ад-Дури, вице-президент. Дури был членом суфийского ордена Накшбандия, члены которого хвастаются тем, что произошли от первого халифа, Абу Бакра. Дури родился в ад-Давр, неподалеку от Тикрита, в северной провинции Салах эд-Дин. Он показал себя наиболее искусным баасистским оператором в сердце суннитского Ирака. К 2006, после казни Саддама, организация превратилась в систему этнического патронажа, более известную как Джейш Риджал а-Тарика ан-Накшабандия (JRTN) - одно из наиболее мощных суннитских движений, противостоявших американцам, и участвовавших в захвате Мосула в июне 2014.
Дури был экспертом по контрабанде. Он возглавлял сеть по доставке угнанных автомобилей класса люкс из Европы на Ближний Восток. Харви говорит, что речь идет о вертикально интегрированном рэкете, поскольку у Дури также была сеть гаражей, в которых краденные автомобили переделывались и готовились к продаже. Позднее в тех же гаражах изготавливал набитые взрывчаткой автомобили (VBIED).
Саддам также предпринял и другие контрреволюционные меры до начала войны. Мы склонны вспоминать его режим как "светский" или "секуляристский". Таким он и был - до определенного момента. Но после первой войны в Заливе он осознал необходимость укрепления режима против иностранных фундаменталистов, таких, как иранские муллы, и собственных джихадистских агитаторов. Поэтому он осуществил кампанию исламизации режима. на национальном флаге появилась надпись Аллах Акбар. В судебной практике появились жесткие физические наказания, основанные на шариате. Ворам отрубали руки, дезертирам и уклонистам - уши. Чтобы отличить последних от изуродованных ветеранов ирано-иракской войны, им на лбах выжигали кресты.
Режим ввел запрет на найм на работу женщин - в надежде искусственно снизить высокую безработицу. Более значительной, однако, была Кампания Веры, организаторы которой силились скрестить баасизм с исламизмом. Человека, которому была поручена сия нетривиальная конверсия, звали Иззат ад-Дури, вице-президент и капо режима.
Как и следовало ожидать, Кампания Веры превратилась в чудовищную мешанину проповедничества и гангстерской экономики. Некоторые из новообращенных устремились на субсидированный государством хадж, тогда как другие были подкуплены недвижимостью, деньгами, и, само собой разумеется - автомобилями класса люкс. Полковник американской военной разведки Джоэль Рэйберн, долго служивший в Ираке и написавший историю этой страны, отмечает, что главным непреднамеренным следствием Кампании Веры стало и наиболее предсказуемое следствие: "Саддам полагал, что он посылает в исламские школы убежденных баасистов, которые создадут ему плацдарм в мечетях, с помощью которого ему удастся манипулировать исламистским движением. Многие офицеры, на деле, не испытывали никакой симпатии к баасизму, и открыв для себя салафизм, стали более лояльны к нему, чем к Саддаму".
Рэйберн отмечает, что многие из этих офицеров осознали свои "грехи" и стремились загладить ошибки прошлого, повернувшись против той идеологии, которую они изначально были посланы защищать. Некоторые из этих салафитов-баасистов даже пошли служить в установленную американцами администрацию. Наиболее ярким примером был бывший высокопоставленный баасистский сановник Халаф аль-Олайян, ставший лидером исламистского суннитского блока Тавфук в иракском парламенте. Другой - Махмуд аль-Машхадани начал атаковать режим еще до его падения. Он стал спикером Совета Представителей Ирака в 2006 - за год до того, как и его и Олайяни обвинили в организации серии подрывов смертников.
Полковник Харви пишет: "Одной из главных целей Кампании Веры было проникновение разведывательных служб в среду исламских ученых, работа с различными религиозными лидерами, вроде Харита ад-Дари (глава Ассоциации Мусульманских Ученых). Даже Абдулла аль-Джанбари (глава Шуры Муджхеддинов Феллуджи) был агентом иракских спецслужб. Вначале он не был салафитом, о скорее суфи, связанный с ад-Дури и Накшбандия. Мы сначала не поняли его истиной природы. Он не был религиозным экстремистом, как мы думали. Он был арабским националистом. Есть нечто общее для всех этих людей - племя, клан, семья. Это - объединяющий принцип. Это -суннитская арабская идентичность, битва за утерянные власть и престиж, это - главная мотивация суннитской инсургенции. Многие вообще этого не осознают. Но если вы поговорите с шиитами, они сразу понимают, о чем идет речь".
После вторжения американцев ад-Дури и большая часть его сети бежала в Сирию, где их укрыл режим Асада. Несмотря на то, что его отец, Хафез, ненавидел Саддама, Башар рассматривал этих беженцев в качестве полезных агентов хаоса, террористов в резерве, которые смогут помешать эксперименту Буша у порога сирийского государства. Со своей стороны, ад-Дури хотел объединить иракский и сирийский БААС в транснациональный конгломерат. Башар предпочел катализировать свой собственный, карманный сирийский БААС в Ираке - эта группа стала соперницей сети Дури. Сирия, в любом случае, превратилась в крупнейшего государственного спонсора терроризма Аль-Каиды и БААС в Ираке.
То, что понимали аз-Заркауи, Саддам, Асад и бин Ладен, и то, что Соединенные Штаты осознали много позднее - ценой большой крови и потерь, звучит так: самая серьезная угроза демократическому правительству в Багдаде не обязательно джихадизм и даже не баасизм. Главная угроза - суннитский реваншизм.
Суннитские арабы, в лучшем случае, составляют 20% населения Ирака. Арабы-шииты - 65%, 17% - курды-сунниты, остальные - христиане, ассирийцы, езиды, туркмены. Саддам в течении десятилетий председательствовал над системой сектантского патронажа, благоприятно настроенной по отношению к меньшинствам за счет забитого и нищего большинства. Именно по этой причине Буш-старший, в процессе первой войны в Заливе, не ставил себе целью смены режима. Он рассчитывал, что вдохновленные разгромом Саддама в Кувейте, более вменяемые элементы режима устранят Саддама и сконструируют более дружественную Западу диктатуру.
Но насильственное внедрение демократии в условиях Ирака означало демографическую инверсию. То, что большинство суннитов считали принадлежащим им по праву рождения было уничтожено. Райберн в своей книге воспроизводит слова одного из суннитов: "Сначала никто не воевал с американцами - ни БААС, ни армейские офицеры, ни племена. Но когда американцы сформировали Правительственный Совет (июль 2003) с 13 шиитами и парой суннитов, люди начали говорить: "Американцы намерены отдать эту страну шиитам", люди начали воевать, племена пустили к себе Аль-Каиду". Лишенцы-саддамиты, вернувшиеся в родные города и деревни в долине Евфрата, были только счастливы принять пришельцев-джихади, видя в них силу, которая вышвырнет американцев из Ирака, и приведет к реставрации их власти. У джихади, однако, были совершенно иные намерения.
Michael Weiss, Hassan Hassan. ISIS: Inside the Army of Terror, 2015