Галопом по Европам. Часть 2: О событиях воскресенья
Прошло чуть меньше месяца, и я, любезный мой читатель, возвращаюсь к событиям декабря прошлого года, а именно - к моей первой вылазке за пределы Российской Федерации.
Спать мы после насыщенного событиями и впечатлениями дня завалились довольно поздно, а я ещё при этом ухитрился и почитать комикс про Конана. Ночью, как я уже писал в прошлом выпуске мемуаров, в гостинице буянили местные, поэтому проснулся я часов в десять идеально выспавшийся и готовый ко всяческим свершениям. Первое свершение состоялось немедленно: я принял душ. Удовлетворённый тем, что мне удалось использовать ресурсы гостиничного номера по полной, я принялся собирать вещи, заполнять анкету и вообще готовиться к выписке.
Полудённый Хельсинки встретил нас прекрасной метелью. Настолько прекрасной, что мне на мгновение показалось, что я снова на севере, и только отсутствие людей на улицах и одноместные, я бы даже сказал, миниатюрные снегоуборочные машины убедили меня в том, что я всё ещё нахожусь в Финляндии. Дул роскошный ветер, ослепительно белый снег, поднимаясь с земли, вступал в радостный танец не менее ослепительно белого снега, падавшего с неба, залеплял очки и другими доступными ему способами намекал мне, что зима и что крестьянин, торжествуя. К чудесному настроению ветра и снега я оказался настолько восприимчив, что пожал руку какому-то бронзовому мужику.
Радуясь погоде, сначала мы приняли решение посетить собор святого Николая и церковь Темппелиаукио, церковь-в-скале. Последнюю мы посетили первой. Это оказалась очень уютная и какая-то даже домашняя церковь, вырубленная в большой скале. В предбаннике, у входа, обнаружились разные буклетики и открыточки едва ли не на всех языках мира, включая русский. В самом помещении царили самые натуральные сумерки: вроде бы и не темно, и полумраком не назовёшь, а и не светло, в то же время. Думаю, сумерки получились из-за снежной и облачной погоды, так как потолок церкви дневной свет пропускал совершенно свободно сквозь стеклянный купол. Скамейки для прихожан были расставлены то ли в три, то ли в четыре шеренги полукругом, из-за чего церковь мне стала напоминать небольшой амфитеатр. Слева виднелся орган, внушительный, но не особенно крупный. Из-за отсутствия образа Богоматери я предположил, что церковь лютеранская, и оказался прав.
Очень любопытно в Темппелиаукио решили вопрос с туалетом. Он там условно-платный. В том смысле, что если хочешь, можешь положить в плетёную мисочку какую-нибудь денежку, а если не хочешь, можешь и не положить. Я хоть туалетом и не воспользовался, но денежку положил. Каюсь, не из христианских побуждений, а чтобы хоть часть мелких монет сплавить. Получилось что-то около двух евро, кажется.
Вышли мы из церкви-в-скале с твёрдым намерением устремиться на Сенатскую площадь, но внезапно выяснилось, что зима стала ещё прекраснее. [product placement alert] Она - зима - сдула с меня фирменную кепку Breitling и порвала завязку на капюшоне. [/product placement alert] Да и спутники мои тоже, в общем, ненавязчиво выразили желание посетить какое-нибудь помещение и провести там время пользительно и затратно. Я понял, что мне необходима шапка, иначе я заболею и умру, так и не купив себе шапку, поэтому мы сурово двинулись в сторону торгового центра. По дороге я осознал, что мне ещё нужен новый рюкзак, потому что в тот, что был у меня за спиной, будем говорить прямо, влезают две поллитры и бутерброд. В связи с этим я ещё суровее сдвинул брови и с воплем: "Я спасу тебя, Франция!" - устремился. Атос, Портос и Арамис (пусть они сами решают, кто есть кто) не отставали ни на шаг, готовые дать отпор кардинальским прихвостням, пока я, значит, спасаю Францию.
Собственно, в торговом центре мы занимались самыми обыденными вещами: тратили бабосы, причём в основном на всякое ёдово. То есть, я, конечно, купил себе тёплую шапку-презерватив и отличный красно-чёрный рюкзак, в который можно запихнуть слона, утрамбовать его ногами и положить сверху сто двадцать килограммов кокаина, и эти немудрящие вещи, видимо, нас всех так вонзили, что мы устремились в кофейню, потом ещё побродили, ещё побродили, ещё побродили, устремились в ресторанный дворик, где славно закусили интересными сэндвичами и колой. Кстати, именно в этом дворике мы и начали вести видеолетопись.
В течение дня мы шумно восторгались настоящей рождественской погодой - ибо ветер утих, и снег стал медленно сыпаться на землю крупными, мягкими хлопьями, похожими на перья из распоротой подушки, - и друг другом. Как-то вдруг внезапно пришло осознание того, что мы, как говорит мой знакомый друг, нереально реальные черти. Мы посетили книжный магазин, где я не удержался и приобрёл себе томик Роберта Говарда со всеми его произведениями о Конане (разумеется, на английском, а не на финском, как можно было бы подумать). Мы рылись в журналах, пишущих за кино. Мы сидели в ещё одной кофейне, в ещё одном книжном магазине, в ещё одной кофейне и вернулись в торговый центр, где совершили набег на супермаркет с целью закупиться на дорожку. На улице совсем стемнело, но снег не утихал и всё ещё падал, плавно и камерно, на землю, и каждая снежинка в полете играла в свете рождественских лампочек всеми цветами радуги. По крайней мере, я так думаю. Мы погрузились в маршрутку и поехали домой. Сначала пытались гоготать, потом дремать, потом стали лазить с мобильников в интернет и узнавать дурные вести... Я живу ближе всех к Хельсинки, поэтому в половине третьго ночи я уже был дома. Самые лучшие в моей жизни выходные - на текущий момент - закончились. Завтра нужно было идти на работу, поэтому я всего-то через час после прибытия лёг спать.
