Мое место в строю
Пьерро, держа на руках Мальвину без чувств:
-- Буратино, беда! Мальвина ... пропала!
Буратино:
-- Как "пропала"?! Ты же держишь ее на руках!
Пьерро:
-- А ты понюхай...
//Анекдот//
Я вообще к смерти отношусь всерьез. В том смысле, что смерть -- это навсегда. Наивные, кто ни разу умирал, пожмут плечами и многозначно закатят взор к гипсокартонному потолку: мол, кто знает... Вы-то, может, и умрете, а я-то, особенный -- ой, не факт.
Но я, к счастью, не настолько нарциссична, чтобы считать себя исключением. Солдаты не превращаются в белых журавлей.
Смерть в данном контексте может служить предельной метафорой неисправимого, например -- в отношениях. И если вы хоть раз дали себе труд принять тот факт, что некоторые вещи исправить нельзя, вы, как и я, знаете, что однажды вас не станет.
Мне повезет! -- думают бессмертные. -- Можно портить вещи, куплю другие. Можно предавать, меня простят, если я попрошу. Можно исчезать на год или два, или даже на целую жизнь, меня пустят назад, если извиниться. Можно...
Можно многое. Но только если вы и другие бессмертны. Я не такая. День рождения можно отмечать сорок с лишним раз, можно и пятьдесят, если случится. И даже восемьдесят. А умирают один раз. Во всяком случае, я -- всего один. И если я умираю, меня больше никогда не будет. В том числе -- меня не будет в отношениях, которых больше нет.
Тут главное не путать смерть с нелюбовью. Это очень тонкий момент. Смерть отношений для меня не означает, что я больше не люблю. Смерть означает, что я больше не вернусь.
Posted via LiveJournal app for iPad.
Первоисточник >>