Кому было выгодно изгнание тысяч хорватов из Сербии?
20 ноября 2010 года Сообщество изгнанных хорватов из Сриема, Бачки и Баната потребовало от хорватского Президента Иво Йосиповича, чтобы он в беседе со своим сербским коллегой Борисом Тадичем, зачастившем в последнее время в Хорватию, поднял вопрос о проблемах изгнанных, пропавших без вести и убитых хорватов на территории Сербии.
"С 1991-го до 1995-го из Сербии было изгнано около 40000 хорватов, из них около 25000 из Сриема. В Воеводинской части Сриема, где не было войны, убито или пропало без вести при невыясненных обстоятельствах два десятка хорватов. Никто за это не ответил, только Войислава Шешеля судят в Гааге. Изгнание хорватов из Сербии забыто не только в Сербии, но и в Хорватии", - заявил председатель Сообщества Мато Юрич.
Попробуем разобраться, что же в этот период происходило по сербскую сторону Дуная, в Воеводине (в первую очередь, в Восточном Среме) и кому это было выгодно.
Для начала нужно отметить, что восточная часть Сирмии (Сриема) к Сербии была присоединена относительно недавно.
Срем (сербск.) или Срием (хорв.) - это поделенная между Хорватией и Сербией географическая территория между реками Сава и Дунай, южнее Бачки и западнее Баната, захватывающая восточную часть Славонии (включая Вуковар и Винковци, но южнее Осиека) и простирающаяся до места, где Сава впадает в Дунай (включая западные пригороды Белграда - Земун, Нови Београд, Сурчин). В древности эти земли были населёны племенами иллирийцев; входили в состав Римской империи (латинское название - Сирмия) и Византии. Пришедшие сюда славяне постепенно стали ассимилировать местное население. В VII столетии Сирмия завоевана Аварским каганатом. В Средние века Сирмия входила в сферу интересов болгар, франков, византийцев, переходя из рук в руки до XII века, пока не оказалась под властью венгров. В состав Хорватского государства она впервые была включена в первой половине IX столетия. Примерно в этот же период в Сирмию переселилось небольшое количество сербов. В развитии Сриема до османской оккупации важнейшую роль играли хорватские вельможи. В период турецкого владычества Срием был разорён, а после освобождения в конце XVII века перешёл под контроль Габсбургов, которые принялись распродавать его плодородные земли иностранцам. С этого же времени Срием начинает заселяться сербами. С 1918 года Срием - в составе Королевства сербов, хорватов и словенцев (СХС). С 1929 года его территория разделена: западная часть - в составе Дринской бановины (центр Сараево), восточная - в составе Дунайской бановины (центр Нови-Сад); Земун отошёл к Белграду. Властями Королевства СХС производилось активное заселение этих земель сербами. В период существования НДХ Срием включён в её состав, но при этом его восточная часть полностью находилась под немецким управлением.
После 1945 года восточная (бóльшая) часть Сриема присоединена к Сербии (в основном, к сербской Воеводине, а небольшая территория около Белграда - собственно к Сербии) и получила название Восточный Срем. Западная часть осталась хорватской - Западный Срием. При Тито политика "сербизации" продолжилась. Если в 1930-х годах известный учёный Рудольф Хорват насчитал 101 сриемский населённый пункт с хорватским большинством, то нынче в сербской части Сирмии практически нет ни одного населённого пункта, где бы превалировали хорваты. Это неудивительно, поскольку сразу после Второй мировой войны немцы и австрийцы югославскими коммунистическими властями были депортированы, а в их домах селились сербы.
В 1991-96 годах значительная часть Западного Сриема, принадлежащего Хорватии, оказалась под контролем сербов и носила название Западный Срем. За это время из Сирмии, как из сербской восточной части, так и подконтрольных сербам территорий западной, хорватской, части, были изгнаны десятки тысяч человек, хорватов и других несербов.
В целом же по Хорватии с территорий, находящихся под властью сербов, выгнали порядка 200 тысяч лиц несербской национальности, в основном хорватов, из которых не менее 70 тысяч человек - из Восточной Славонии, Бараньи и Западного Сриема (только в начале 1998 года эти земли окончательно возвращены Хорватии).
На первый взгляд всё ясно - сербские власти реализовывали свою программу создания этнически чистой Великой Сербии, которая бы включала в себя не только собственно Сербию с Воеводиной и Косметом, но и населённые сербами территории Хорватии и Боснии и Герцеговины. Однако не всё так однозначно, как, к сожалению, это любят представлять в Хорватии. Всё намного сложнее, хотя, конечно, проще всего всё валить на "великосербскую агрессию" и не замечать очевидных и не очень вещей.
Так уж повелось на Балканах (да и не только там), что главное - наказать кого-нибудь, кто хоть косвенно в чём-то может быть виноват, не обращая внимания на причинно-следственные связи, из-за чего подлинным виновникам удаётся избежать не только суда уголовного, но и Суда Истории. В требовании "наказать виновных" акцент должен делаться на слово "виновных", а делают его на слово "наказать".
Итак, Мато Юрич назвал имя Войислава Шешеля. Давайте разберёмся, а имел ли он отношение к депортации 40 тысяч хорватов из Сербии.
Тут, пожалуй, стоит привести некоторые выдержки из принятой 31 мая 1991 года Сабором Хорватии Декларации о нарушении прав представителей хорватского меньшинства в Республике Сербии и автономных краях Воеводине и Косове:
"Группы террористов в Республике Хорватии для своих преступных деяний находят помощь и поддержку в официальной Сербии… В отношении хорватского народа в Республике Хорватии оспаривается право на демократию и суверенитет, поддерживаются настойчивые попытки отделения части территорий Республики Хорватии и их присоединение к Республике Сербии, с трибуны скупштин Воеводины и Сербии хорватский народ в целом демонизируется, опорочивается клеветой и оскорбляется... Эмиссары из Республики Сербии и члены Правительства Республики Сербии прибывают на территорию Республики Хорватии пропагандировать насилие и создавать атмосферу хаоса и страха…В искусственно созданной атмосфере ненависти в отношении хорватского народа и Республики Хорватии нарушаются элементарные людские и национальные права представителей хорватского народа на территории Республики Сербии, особенно в автономных краях Воеводине и Косове" (Narodne novine, broj 27 od 11. lipnja 1991.).
Обращает на себя внимание дата принятия - 31 мая 1991 года и дата опубликования документа в "Народных новостях" - 11 июня 1991 года. Напомню, что референдум о независимости Хорватии состоялся 19 мая 1991 года, а Декларацию о независимости Сабор принял 25 июня 1991 года. Силы ЮНА напали на Вуковар 25 августа 1991 года. Иными словами, давление на хорватское население в отдельных частях Сербии началось задолго до начала хорватско-сербской войны, когда Хорватия ещё входила в состав Югославии.
В этом же документе есть и другая фраза: "Появляются беспрепятственно и без осуждения неофашистские силы в Республике Сербии, как например, Шешелево четническое движение".
Конечно, насчёт "неофашистского" слышать весьма забавно, учитывая то, что в самой Хорватии создаваемые подразделения ZNG (Корпуса народной гвардии) и HOS (Хорватских оборонительных сил), не стесняясь, назывались в честь лидеров усташского движения, а в Хорватии вместе с Туджманом из "самой демократичной" страны мира в массовом порядке прибывали старые усташи и их потомки. Интересно, что уже после войны лидеры Хорватской партии права (ХСП), которой и были созданы HOS, обвиняли друг друга в "усташествовании" во время войны.
Но вернёмся к изучаемому тексту. "Шешелево четническое движение" (почему, собственно говоря, только Шешелево, почему не упомянут Вук Драшкович?!) названо "неофашистским", но далее пишется о неких "террористических группах" и о представителях властных структур Республики Сербии. В этом-то и нужно искать разгадку.
Чтобы выгнать из страны 40 тысяч человек неугодной национальности, которые отнюдь не проживают компактно, которых трудно выявить среди перемешавшегося населения и повсеместно распространённых смешанных браков, необходимо нечто большее, чем одно желание это сделать. Это под силу только власти, точнее спецслужбам, а ещё точнее - спецслужбам, контролирующим организованный криминал. И, безусловно, намного проще, когда отдельные представители этих самых спецслужб с организованными преступными группировками срослись воедино.
Такое сращивание наблюдалось у всех противоборствующих сторон югославских войн 1990-х годов. Сербия отнюдь не была исключением.
Самым ярким сербским представителем этого сращивания был небезызвестный Желько Ражнатович - Аркан. Свою карьеру этот "великий герой сербского народа", каким его многие в Сербии (да и в России) считают по сей день, начинал с того, что в 20-летнем возрасте отнимал сумки у женщин; успел пройти через десяток европейских тюрем и был объявлен Интерполом в международный розыск. Ражнатович был лидером фанатской группировки "Црвены Звезды" и из своей криминально-фанатской среды организовал паравоенное подразделение "Сербская добровольческая гвардия", более известное под названием "Аркановы тигры", ядро которой, тем не менее, составляли сотрудники или бывшие сотрудники сербской госбезопасности. Произошло это 11 октября 1990 года. Интересно, что в том же октябре Ражнатовича арестовали в Хорватии; его осудили на пять лет лишения свободы, но через шесть месяцев выпустили! И по какому-то странному совпадению незадолго до этого, в марте 1991 года, два старых коммуниста Франьо Туджман и Слободан Милошевич провели встречу в Караджёрджеве, что под городом Бачка Паланка (Воеводина). На этой встречи бывшие однопартийцы (впрочем, бывших коммунистов не бывает) обсуждали вопрос о делении Боснии и Герцеговины между Сербией и Хорватией (от чего нынешние хорватские власти пытаются всячески откреститься). Не забыли, надо полагать, и решить судьбу агента СДБ (Службы Державной Безопасности - наследницы пресловутых УДБ-ы и ОЗН-ы) Аркана.
Когда во время Битвы за Вуковар стало ясно, что в ЮНА нет ни одного способного высшего офицера и воевать просто никто не умеет, решили использовать "Аркановых тигров" как подразделение спецназа. Там они в плане боеспособности зарекомендовали себя с самой лучшей стороны - лучше их по другую от защитников Вуковара сторону не воевал никто. Однако в сущности Аркан так и остался бандитом, что подтвердили последующие события. Грабежи, убийства и прочее насилие на территориях Хорватии, Боснии и Герцеговины и Сербии. Причём от Аркановой банды страдали и сербы. Характерным примером могут служить различные экзекуции, которым подвергались так называемые "предатели" - сербские беженцы из Крайины, насильно мобилизуемые и оправляемые на опорную базу Аркана в Эрдуте. В то время вся Восточная Славония по сути дела контролировалась именно им.
Но имел ли Аркан такое же влияние по ту сторону Дуная, и привлекали ли его для "окончательного решения хорватского вопроса" в Воеводине? Учитывая его огромный опыт в подобных делах в Восточной Славонии, без Аркана и ему подобных и здесь обойтись вряд ли могли.
Но одно дело разбойничать там, где идёт война и совершенно другое - на территории невоюющей Сербии. Надо сказать, что в Белграде да и всей Центральной Сербии общественность о массовом изгнании лиц хорватской национальности осведомлена не была, в этих районах хорватов никто не трогал. Предполагать, что запугивание, взрывы кафе, разбитые стёкла и прочие противоправные действия на ограниченной территории носили спонтанный характер, не инспирированный властью, глупо, ибо, как мы могли убедиться, началось всё до вооружённого конфликта. В то же время и в разгар Битвы за Вуковар в Сербии население не очень-то хорошо было осведомлено, что там происходит.
Таким образом, становится очевидным, что единственным человеком в Сербии и Югославии, который бы мог отдать распоряжение (гласное или не гласное, прямое или косвенное) о массовом изгнании хорватов из Воеводины, а также с подконтрольных сербам территорий в Хорватии, был Слободан Милошевич. Только он обладал такой властью и возможностями и ему, что самое главное, это было выгодно. Он, в отличие от сербской общественности, не мог не знать, что происходит в Воеводине и Сербской Крайине, но никаких мер по предотвращению этнических чисток и массовых депортаций им принято не было.
Любопытны в этой связи и обстоятельства гибели Аркана. Его убили 15 января 2000 года в отеле Интерконтиненталь в Белграде. Через некоторое время на хорватском телевидении появились предположения о том, что Аркан собирался в Гааге дать показания против Милошевича, за что режим последнего его и ликвидировал.
19 января 2010 года лидер Сербской радикальной партии (СРС) Войислав Шешель сделал запрос МТБЮ относительно того, вёл ли Аркан переговоры с гаагским обвинением по поводу дачи показаний в обмен на освобождение от преследования. Представитель обвинения заявил, что они не обязаны разглашать информацию, с кем вели переговоры, и ушёл от прямого ответа, и это наглядно свидетельствует, что предположение явно не лишено оснований.
Вопрос об Аркане Шешелем задавался не случайно. Дело в том, в обвинительном заключении по делу Шешеля Желько Ражнатович фигурирует как участник "организованной преступной деятельности", в которой участвовал Слободан Милошевич и якобы участвовал и лидер радикалов.
"Я не знал, что Аркан убил 22 муслимана, но я прочитал об этом в своём обвинительном заключении", - заявил Шешель, резонно вопрошая у суда: "Почему я должен отвечать за Аркановы преступления?"
"Мне приписаны преступления Аркана в Зворнике и Биелине, - возмутился председатель СРС. - Моих добровольцев не было в Зворнике!"
Далее Шешель заметил, что один из Аркановых заместителей Борислав Пелевич освобождён от ответственности, так как сотрудничал с Зораном Джиджичем.
Это небольшое отступление наглядно иллюстрирует взаимоотношения Шешеля и Аркана, которые можно охарактеризовать, мягко говоря, как недружественные.
И ещё один интересный факт об Аркане. Во время обсуждения у Александра Гордона 12 сентября 2008 года фильма итальянского журналиста и парламентария Джульетто Кьезы "9/11 Расследование с нуля" председатель исламского комитета в России Джемаль Гейдар назвал его двойным агентом ЦРУ и югославских спецслужб.
Прямых доказательств, конечно, этому нет, но вся деятельность Аркана как нельзя лучше шла на руку ЦРУ, которому выгодно было развязать сербско-хорватский конфликт.
К слову, о ЦРУ. В 2000-х годах в Сербии стал наблюдаться рост психических заболеваний весьма странного характера. Врачи больным традиционно ставят диагноз шизофрения, однако, что такое шизофрения, в чём её причины, психиатры до сих пор толком не знают, поэтому зачастую ставят её и тем, у кого нечто иное. Так происходит во всём мире.
Симптомы же заболевания (неожиданно всплывающие перед глазами видения, общение с каким-то несуществующими людьми или существами, духами, чертями…), очень напоминают симптомы, которые были у американских солдат, над которыми во Вьетнаме ЦРУ ставило эксперименты с использованием психотропного оружия. И проявились они, как там, так и здесь, не сразу, а через какой-то промежуток времени. Всё это даёт основание предположить, что в 1990-х годах на территории Югославии было использовано психотропное оружие. Ведь именно к началу 90-х появилась, наконец, возможность подвергать его воздействию большое количество людей. Провести такой бесчеловечный эксперимент над жителями Югославии могли только американцы.
Тот факт, что местное население подвергалось применению психотропного оружия, косвенно подтверждают и ограниченность территории, откуда родом заболевшие (хотя Ломброзо в своё время и писал об эпидемиях психических заболеваний, но это явно другой случай), и поведение самих людей в начале 90-х.
Есть сведения, например, как некий человек, находясь у себя дома, по телефону (!) корректировал ведение миномётного огня по дому своего соседа другой национальности и ругался при этом, что стрелявшие попадают в его двор, а не по соседскому жилищу. В этом городе в тот момент не было уличных боёв - обстреливать чей-то не было никакого смысла. В этой ситуации нормальный человек, наоборот бы, требовал прекращения стрельбы, хотя бы из чувства самосохранения.
Беспредметная ненависть, грабежи, убийства, изнасилования, в том числе и малолетних детей - а ведь многие семьями до этого дружили, друг к другу чай да ракию ходили пить, за один футбольный клуб болели, дети в одной песочнице играли, кумовьями были!
Лично у меня сомнений в массовом использовании психотропного оружия нет, иначе поведение людей, то сумасшествие, которое с ним творилось, объяснить трудно. Естественно, наиболее уязвимыми оказались те, у кого слабая психика, кто подвержен чужому влиянию, в том числе и разного рода пропагандистов - агентов ЦРУ, прибывших из американской эмиграции.
Но причём же здесь Шешель? Да, он говорил много такого, что косвенно могло бы быть истолковано как призыв к насилию против хорватского населения, но была ли между его словами и конкретными преступлениями причинно-следственная связь? Нет, такой связи не было. Его речи были обычным политическим популизмом, он говорил лишь то, что от него хотели услышать, однако это никак не влияло на поведение людей по отношению к соседям "неправильной" национальности. Если бы Шешель призывал к всеобщему "братству и единству", ничего бы не изменилось - просто он бы не получил популярность, только и всего.
К тому же Шешель не имел властных полномочий что-либо сделать, а весь период, когда изгонялись хорваты, сам находился в жестокой оппозиции режиму Милошевича, периодически попадая в тюрьму. Да и не был он в 91-92-м годах, когда произошел наибольший вал депортаций, столь уж популярным политиком. Президентские выборы 1990 года он завершил лишь пятым, пропустив вперёд себя, в частности, и Вука Драшковича, который тогда был куда более известен. Во главе Скупштины общины Земун Шешель встал только в 1996 году, то есть через год после того, как закончилась война и соответственно депортации.
Итак, главные фигуранты - Слободан Милошевич и его окружение и ЦРУ. Но они ли только? Почему же в Хорватии не особенно хотят распространяться о хорватских изгнанниках из Сербии?
Посмотрим на ситуацию с другой стороны. Милошевич и Туджман общались не только в Караджёрджеве. Так или иначе два диктатора (у обоих ведь демократией и не пахло), два коммуниста, выходца из титоистской партийной системы (правда, Милошевич, в отличие от Туджмана, не был партизаном, ибо родился только в 1941 году) поддерживали контакт постоянно, даже умудрялись договариваться по поводу боевых действий, которые вели друг против друга их армии, как это было, например, в Хорватской Посавине осенью 1992-го.
Бесспорно, операции "Блесак" и "Олуя" стали возможны только благодаря предательству Милошевича тех сербов, которые ему поверили и поддались на его призывы. А предательство это было результатом сговора с тем же Туджманом под общим покровительством американцев. Не подлежит сомнению, что Милошевичу было выгодно бегство сербов, как из Хорватии, так и из Боснии и Герцеговины, ибо он получал возможность заселить ими оккупированный благодаря Тито албанцами сербский Космет. Но то же самое можно сказать и о Туджмане. Ему также выгодно было изгнание хорватов из Сербии и из Боснии и Герцеговины.
Как и Милошевич Сербскую Крайину и Республику Сербскую, Туджман сдал хорватскую Херцег-Босну в обмен на возвращение хорватских территорий в самой Хорватии под власть Загреба.
Однако восстановление территориальной целостности Хорватии повлекло за собой массовый исход нескольких сотен тысяч сербов. Туджман не скрывал своей радости по этому поводу, но опустевшие города и сёла кем-то нужно было заселять. Далеко не везде ведь это было можно сделать только за счёт возвращения прогнанных из них хорватских беженцев. В том же Книне к началу войны сербы составляли 79% населения (а в общине и вовсе - 88%), хотя Книн и был некогда средневековой столицей хорватских королей, но после Второй мировой его этнический состав существенно поменялся.
Таким образом, можно сказать, что Милошевич и Туджман - два сапога пара и им одинаково было выгодно изгнание как хорватов из Сербии, так и сербов из Хорватии, сколь бы парадоксально это не звучало. Обоих уже нет в живых и спросить теперь с них не получится, но Суд Истории всё должен расставить по своим местам и не делать героев из тех, кто ими не являлся.
Теперь пару слов о самих хорватских беженцах. Вряд ли кто-либо из них сейчас захочет вернуться в Сербию, даже если им для этого создадут условия. Стоит заметить, что и сербские изгнанники не рвутся в Хорватию, хотя и обвиняют хорватские власти и лидеров хорватских сербов в том, что те ничего не предпринимают для их возвращения.
Здесь, скорее всего, речь можно вести о компенсации за недвижимость и потерянное имущество, о зачёте трудового стажа для исчисления пенсии и так далее.
Что же касается примирения, то оно, безусловно, необходимо, но процесс этот вовсе не прост - слишком много взаимных ран ещё не зажило.
18 ноября этого года последний командующий обороны Вуковара и 204-й вуковарской бригады Бранко Боркович заметил, что до примирения в Вуковаре обязательно дойдёт, но "не быстрее, чем до примирения дошло между, например, французами и немцами после Второй мировой войны".
Это касается не только Вуковара, и тут главное, чтобы примирение произошло не в головах политиков и бизнесменов, преследующих сиюминутную выгоду, а в сердцах самих людей. Только в этом случае возможно нормальное мирное сосуществование двух славянских христианских народов, много веков живущих бок о бок на Балканах…