Сделать это простенькое видео меня сподвиг Володя Колчин, приславший фотографию того, как мы "Жар-птицей" играем танцы в конце 70-х. Скорее всего, это осень 1979 года.
Пока на работу ходил, ты меня «отпИсАл». Где ударение надо ставить?))) Насколько мне известно, ни Цой, ни Майк официально «руководителями музыкального коллектива художественной самодеятельности» (так называлась моя должность) в каком-нибудь ДК или клубе не были, «перспективных планов», «социалистических обязательств» и прочей муры не писали. В режимном городе с 50 тыс. населения и парой тысяч иностранцев замутить «чистый» андеграунд - нереально, не то, что в таких миллионниках, как Питер или Москва, где можно было в ЖЭКе осесть или институтской общаге. «Самоцветами» и прочей официозой мы прикрывались, чтобы делать своё «чёрное дела» - играть свои вещи. Можно сказать, что это - лицемерие. Но по отношению к кому? К власти, которая, несмотря на два моих специальных образования, музыкальное и гуманитарное (Полиграф), не разрешало мне петь свои сочинения? Скорее, это был театр абсурда. У меня есть записи нескольких наших концертов 1978-84 годов, там ни одной советской песни нет - только 2 «машинные» «Солнечный остров» и «Песня призывника», и то в ранних. Где-то с середины 1982 года мы перестали играть на танцах, поручив это молодёжному составу, а сами занимались только записью и концертами. Программу худсовету сдавали так: играли инструментальную часть наших вещей - они довольно навороченными были - без текстов, представляя это как пьесы каких-то советских композиторов (например, вписывали автором Маргулиса или Рыбникова). У меня даже фото сохранились с этой сдачи. Так как с танцами всё было в порядке (в «молодёжном» кстати, Саша Рябов играл, наш нынешний басист), нас особо не дёргали. Но в 1983 году началось «Дело «Воскресения», допросы, обыски, изъятие аппаратуры, и т.п. В 1984 году меня уволили с «волчьим билетом» без права не то что руководить - участвовать, петь и сочинять. Потом было уголовное дело на меня, выделенное из дела «Воскресения», за распространение магнитофонных записей группы «Жар-птицы», но наши менты отмазали. Работая днём страховым агентом (в другие места не брали), а вечером дворником, чтобы прокормить семью, я, махая летом метлой, а зимой ломом, и стал окончательным антисоветчиком. И вообще, «Самоцветы» мне никогда не нравились, вот «Весёлые», «Аракс» из профи - да. Поэтому я и не помню, что мы там заряжали худсоветам из официальных ВИА. Я знаю, что ты большой любитель ретро т.к. читаю «Старньюс». Но есть два мнения на счёт истории ВИА - твоё и моё. И, что любопытно, они оба верные.
Насколько мне известно, ни Цой, ни Майк официально «руководителями музыкального коллектива художественной самодеятельности» (так называлась моя должность) в каком-нибудь ДК или клубе не были, «перспективных планов», «социалистических обязательств» и прочей муры не писали. В режимном городе с 50 тыс. населения и парой тысяч иностранцев замутить «чистый» андеграунд - нереально, не то, что в таких миллионниках, как Питер или Москва, где можно было в ЖЭКе осесть или институтской общаге. «Самоцветами» и прочей официозой мы прикрывались, чтобы делать своё «чёрное дела» - играть свои вещи. Можно сказать, что это - лицемерие. Но по отношению к кому? К власти, которая, несмотря на два моих специальных образования, музыкальное и гуманитарное (Полиграф), не разрешало мне петь свои сочинения? Скорее, это был театр абсурда. У меня есть записи нескольких наших концертов 1978-84 годов, там ни одной советской песни нет - только 2 «машинные» «Солнечный остров» и «Песня призывника», и то в ранних.
Где-то с середины 1982 года мы перестали играть на танцах, поручив это молодёжному составу, а сами занимались только записью и концертами. Программу худсовету сдавали так: играли инструментальную часть наших вещей - они довольно навороченными были - без текстов, представляя это как пьесы каких-то советских композиторов (например, вписывали автором Маргулиса или Рыбникова). У меня даже фото сохранились с этой сдачи. Так как с танцами всё было в порядке (в «молодёжном» кстати, Саша Рябов играл, наш нынешний басист), нас особо не дёргали.
Но в 1983 году началось «Дело «Воскресения», допросы, обыски, изъятие аппаратуры, и т.п. В 1984 году меня уволили с «волчьим билетом» без права не то что руководить - участвовать, петь и сочинять. Потом было уголовное дело на меня, выделенное из дела «Воскресения», за распространение магнитофонных записей группы «Жар-птицы», но наши менты отмазали. Работая днём страховым агентом (в другие места не брали), а вечером дворником, чтобы прокормить семью, я, махая летом метлой, а зимой ломом, и стал окончательным антисоветчиком.
И вообще, «Самоцветы» мне никогда не нравились, вот «Весёлые», «Аракс» из профи - да.
Поэтому я и не помню, что мы там заряжали худсоветам из официальных ВИА.
Я знаю, что ты большой любитель ретро т.к. читаю «Старньюс». Но есть два мнения на счёт истории ВИА - твоё и моё. И, что любопытно, они оба верные.
Reply
Leave a comment