Операция «Преемник».
Великий французский государственный деятель Джулио Мазарини родился в бедной итальянской семье. Бедной весьма условно. Пьетро Мазарини был мажордомом (управляющим) коннетабля Неаполя Филиппо, главы древнего и могучего дома Колонна. Место это молодому сицилийцу выхлопотал брат, иезуит Джулио Мазарини, получивший популярность благодаря своим проповедям. Должность была хоть и хлопотной, но весьма почетной. Положение обязывало вести достойный его образ жизни, а поток средств зависел от прихотей господина. Был ли Филиппо Колонна так уж скуп? Сомнительно. Скорее, Пьетро был ненасытен.
Коннетабль же и устроил брак Пьетро со своей крестной дочерью, Гортензией Буффалини, из довольно знатного дворянского рода Умбрии. Знойным летом, 14 июля 1602 года, в фамильном поместье Буффалини, в Пешине, Гортензия родила первенца. После Джулио у нее родилось еще пятеро детей. Чем больше становилась семья, тем больше требовалось денег, и все свои надежды отец возложил на старшенького. Для итальянца, а тем более - сицилийца, семья - это святое. Так что Джулио всячески старался не подвести ее.
Учеба Мазарини началась с семи лет, когда его приняли в римский колледж иезуитов, чье здание было рассчитано на две тысячи учеников. Иезуиты отнюдь не являлись косными схоластами, они давали прекрасное образование, ориентированное не столько на духовную, сколько светскую карьеру. Общество Иисуса всегда стремилось находиться на острие научной мысли, чтобы эффективно вести пропаганду. Мазарини учился прилежно, но не был туповатым зубрилой. Наоборот, его быстрый, порой неразборчивый почерк словно не поспевал за работой мысли. Напрасно отец переживал, что это помешает учебе. Джулио был если и не самым талантливым, то одним из способнейших учеников. Восхищенные его успехами в латыни, теологии, логике, геометрии и риторике, отцы-иезуиты всячески старались переманить его к себе. Ему даже доверили сыграть роль Игнатия Лойолы, основателя ордена, в спектакле по случаю его канонизации.
Но молодой жизнелюб на дух не переносил строгой орденской дисциплины. А еще, по-видимому, мальчику претила принципиальная лживость, вытекавшая из задач и методов общества Иисуса. Мазарини всегда будет держаться от иезуитов подальше, и никогда не согласится исповедоваться хоть кому-то из них. Да, это может шокировать, но беспринципный интриган и хитрюга в политике, с детства был честным и порядочным человеком. По крайней мере, с близкими людьми.
Острый ум, изящные манеры, хорошее телосложение и приятная внешность позволяли Джулио завязывать знакомство с намного более знатными и богатыми ровесниками. Поддерживать же его позволяли чувство собственного достоинства, открытый характер, дружелюбие и готовность ради друзей поступаться своими интересами.
Начало карьеры Мазарини выглядит анекдотическим. Юный вертопрах пристрастился к карточной игре, и Пьетро упросил господина отправить его в Испанию в качестве ментора и компаньона сына - Джироламо Колонна. В Алькале два горячих итальянца три года днем штудировали право, а ночью волочились за испаночками. По возвращении в Рим пути друзей ненадолго разошлись - Джироламо возвели в сан кардинала, а Джулио, защитив докторскую степень по каноническому и гражданскому праву, занялся управлением хозяйством Колонна. Для его амбиций этого было мало и он с радостью принял предложение четвертого сына Колонна, Карло, поступить в полк принца Палестрино капитаном. Как раз в 1624 году Ришелье занял стратегически важную долину, через которую шла связь между испанскими и австрийскими Габсбургами, и папские войска должны были защищать Милан вместе с испанцами. Здесь напрашивается описание героических подвигов молодого капитана. Так вот - их не будет. Повоевать ему так и не удалось, полк нес унылую гарнизонную службу. Джулио быстро приспособили в соответствии с его талантами - держать связь с испанцами. Именно он и добился от Гонсальво де Кордова согласия на роспуск папских войск в 1627.
Для другого три года военной лямки были бы потерянным временем. Мазарини же именно в это время сделал первый шаг к вершинам власти. Он завязал знакомство с папским нунцием (полномочным представителем) Джанфраческо Сакетти. Сразу после роспуска полка тот взял его к себе секретарем.
Коннетабль же и устроил брак Пьетро со своей крестной дочерью, Гортензией Буффалини, из довольно знатного дворянского рода Умбрии. Знойным летом, 14 июля 1602 года, в фамильном поместье Буффалини, в Пешине, Гортензия родила первенца. После Джулио у нее родилось еще пятеро детей. Чем больше становилась семья, тем больше требовалось денег, и все свои надежды отец возложил на старшенького. Для итальянца, а тем более - сицилийца, семья - это святое. Так что Джулио всячески старался не подвести ее.
Учеба Мазарини началась с семи лет, когда его приняли в римский колледж иезуитов, чье здание было рассчитано на две тысячи учеников. Иезуиты отнюдь не являлись косными схоластами, они давали прекрасное образование, ориентированное не столько на духовную, сколько светскую карьеру. Общество Иисуса всегда стремилось находиться на острие научной мысли, чтобы эффективно вести пропаганду. Мазарини учился прилежно, но не был туповатым зубрилой. Наоборот, его быстрый, порой неразборчивый почерк словно не поспевал за работой мысли. Напрасно отец переживал, что это помешает учебе. Джулио был если и не самым талантливым, то одним из способнейших учеников. Восхищенные его успехами в латыни, теологии, логике, геометрии и риторике, отцы-иезуиты всячески старались переманить его к себе. Ему даже доверили сыграть роль Игнатия Лойолы, основателя ордена, в спектакле по случаю его канонизации.
Но молодой жизнелюб на дух не переносил строгой орденской дисциплины. А еще, по-видимому, мальчику претила принципиальная лживость, вытекавшая из задач и методов общества Иисуса. Мазарини всегда будет держаться от иезуитов подальше, и никогда не согласится исповедоваться хоть кому-то из них. Да, это может шокировать, но беспринципный интриган и хитрюга в политике, с детства был честным и порядочным человеком. По крайней мере, с близкими людьми.
Острый ум, изящные манеры, хорошее телосложение и приятная внешность позволяли Джулио завязывать знакомство с намного более знатными и богатыми ровесниками. Поддерживать же его позволяли чувство собственного достоинства, открытый характер, дружелюбие и готовность ради друзей поступаться своими интересами.
Начало карьеры Мазарини выглядит анекдотическим. Юный вертопрах пристрастился к карточной игре, и Пьетро упросил господина отправить его в Испанию в качестве ментора и компаньона сына - Джироламо Колонна. В Алькале два горячих итальянца три года днем штудировали право, а ночью волочились за испаночками. По возвращении в Рим пути друзей ненадолго разошлись - Джироламо возвели в сан кардинала, а Джулио, защитив докторскую степень по каноническому и гражданскому праву, занялся управлением хозяйством Колонна. Для его амбиций этого было мало и он с радостью принял предложение четвертого сына Колонна, Карло, поступить в полк принца Палестрино капитаном. Как раз в 1624 году Ришелье занял стратегически важную долину, через которую шла связь между испанскими и австрийскими Габсбургами, и папские войска должны были защищать Милан вместе с испанцами. Здесь напрашивается описание героических подвигов молодого капитана. Так вот - их не будет. Повоевать ему так и не удалось, полк нес унылую гарнизонную службу. Джулио быстро приспособили в соответствии с его талантами - держать связь с испанцами. Именно он и добился от Гонсальво де Кордова согласия на роспуск папских войск в 1627.
Для другого три года военной лямки были бы потерянным временем. Мазарини же именно в это время сделал первый шаг к вершинам власти. Он завязал знакомство с папским нунцием (полномочным представителем) Джанфраческо Сакетти. Сразу после роспуска полка тот взял его к себе секретарем.