Операция «Преемник». продолжение
Разумеется, Мазарини с его жутким почерком не собирались нагружать канцелярской работой. Эта должность позволяла ему потихоньку присматриваться к тайным пружинам папской дипломатии. Джанфранческо, видимо, надеялся обратить Джулио в церковнослужители - он добыл ему место каноника с пенсией. Но молодой двадцатипятилетний модник с распущенными локонами, завитыми вверх усами и бородкой клинышком вовсе не собирался смирять свою плоть. Зато в сфере дипломатии он полностью оправдал надежды патрона. Уезжая в Рим, Сакетти передал в 1629 году Мазарини полномочия вести переговоры с командующими испанской и французской армиями, а также Савойей.
Не зная контекста, поручение может показаться мелким и рутинным. Но как раз в это время между Испанией и Францией вспыхнула война за Мантую. То есть, на самом деле Мазарини поручили отстаивать интересы Церкви на театре военных действий между сильнейшими католическими державами. В конце 1629 года скромный дворянчик без титулов и денег впервые встречается с самим королем Франции в Лионе. В завуалированной форме Луи попросил довести до папы, что пора бы сменить политику на профранцузскую. А 29 января 1630 года там же, в Лионе, состоялось самое главное в судьбе Мазарини знакомство. По дороге в Италию, к театру боевых действий, здесь остановился кардинал Ришелье.
С точки зрения Первого Министра, римлянин был шпионом, и не заслуживал большего, чем протокольный прием на десяток минут, вместе с послом Венеции. Но наш герой ухитрился удерживать внимание кардинала в течение целых двух часов. Это при том, что само его предложение о перемирии было для Ришелье абсолютно неприемлемым. От слова «совсем». Более того, Мазарини и не подумал удрученно удалиться восвояси. С января по май он шел следом за французами и настырно атаковал их просьбами заключить перемирие. Эта настойчивость вскоре окупила себя. Застрявший в Мантуе Первый Министр начал получать тревожные вести из Парижа, о том, что знать начала очередной подкоп под него. Теперь перемирие становилось не досадной помехой, а шансом успеть справиться с делом. Ришелье начал интересоваться, когда же возвратится Мазарини.
2 августа 1630 года тот явился на аудиенцию. Сначала Ришелье продемонстрировал свой фирменный приступ бешенства, но, увидев, что итальянец не испугался, принес извинения и попросил его продолжать переговорный процесс.
На самом деле Ришелье сделал ход конем. Пока Мазарини продолжал гнуть свою линию и уговаривать командующих армиями, французский агент прибыл на рейхстаг в Регенсбурге, где без особого труда и добился заключения выгодного для Франции мирного договора. Другой бы пришел в отчаяние, но наш ловкач даже свое поражение обратил в победу. 26 октября пришло известие о мирном договоре. Мазарине тут же добился от испанцев снятия осады и помчался на полном скаку к французам, крича «Мир! Мир!». После короткой прочувствованной речи французы и испанцы начали обниматься. Ришелье оценил, с каким искусством Мазарини сделал себя чуть ли не главным миротворцем. Он послал ему поздравления и приказал разместить в газетах гравюру с всадником, размахивающим пергаментом. Так началась эпопея по привлечению Мазарини в Париж.
Первый визит в город, с которым его свяжет судьба, Джулио предпринял уже в январе 1631 года. Успешно справившийся с происками врагов Ришелье отказался ратифицировать мирный договор, и задачей Мазарини было прозондировать почву и поработать в направлении нового мирного договора. Миссия длилась три месяца, в течение которых министры Франции усердно облизывали со всех сторон этого странного итальяшку без определенного рода занятий. Их начальник уже начал просить лично у Урбана VIII назначить Мазарини папским нунцием в Париже и отдал приказ французскому послу в Риме всячески работать над этим назначением. То есть, ставить на Мазарини по-крупному Ришелье начал еще за десять лет до операции «Преемник».
Не зная контекста, поручение может показаться мелким и рутинным. Но как раз в это время между Испанией и Францией вспыхнула война за Мантую. То есть, на самом деле Мазарини поручили отстаивать интересы Церкви на театре военных действий между сильнейшими католическими державами. В конце 1629 года скромный дворянчик без титулов и денег впервые встречается с самим королем Франции в Лионе. В завуалированной форме Луи попросил довести до папы, что пора бы сменить политику на профранцузскую. А 29 января 1630 года там же, в Лионе, состоялось самое главное в судьбе Мазарини знакомство. По дороге в Италию, к театру боевых действий, здесь остановился кардинал Ришелье.
С точки зрения Первого Министра, римлянин был шпионом, и не заслуживал большего, чем протокольный прием на десяток минут, вместе с послом Венеции. Но наш герой ухитрился удерживать внимание кардинала в течение целых двух часов. Это при том, что само его предложение о перемирии было для Ришелье абсолютно неприемлемым. От слова «совсем». Более того, Мазарини и не подумал удрученно удалиться восвояси. С января по май он шел следом за французами и настырно атаковал их просьбами заключить перемирие. Эта настойчивость вскоре окупила себя. Застрявший в Мантуе Первый Министр начал получать тревожные вести из Парижа, о том, что знать начала очередной подкоп под него. Теперь перемирие становилось не досадной помехой, а шансом успеть справиться с делом. Ришелье начал интересоваться, когда же возвратится Мазарини.
2 августа 1630 года тот явился на аудиенцию. Сначала Ришелье продемонстрировал свой фирменный приступ бешенства, но, увидев, что итальянец не испугался, принес извинения и попросил его продолжать переговорный процесс.
На самом деле Ришелье сделал ход конем. Пока Мазарини продолжал гнуть свою линию и уговаривать командующих армиями, французский агент прибыл на рейхстаг в Регенсбурге, где без особого труда и добился заключения выгодного для Франции мирного договора. Другой бы пришел в отчаяние, но наш ловкач даже свое поражение обратил в победу. 26 октября пришло известие о мирном договоре. Мазарине тут же добился от испанцев снятия осады и помчался на полном скаку к французам, крича «Мир! Мир!». После короткой прочувствованной речи французы и испанцы начали обниматься. Ришелье оценил, с каким искусством Мазарини сделал себя чуть ли не главным миротворцем. Он послал ему поздравления и приказал разместить в газетах гравюру с всадником, размахивающим пергаментом. Так началась эпопея по привлечению Мазарини в Париж.
Первый визит в город, с которым его свяжет судьба, Джулио предпринял уже в январе 1631 года. Успешно справившийся с происками врагов Ришелье отказался ратифицировать мирный договор, и задачей Мазарини было прозондировать почву и поработать в направлении нового мирного договора. Миссия длилась три месяца, в течение которых министры Франции усердно облизывали со всех сторон этого странного итальяшку без определенного рода занятий. Их начальник уже начал просить лично у Урбана VIII назначить Мазарини папским нунцием в Париже и отдал приказ французскому послу в Риме всячески работать над этим назначением. То есть, ставить на Мазарини по-крупному Ришелье начал еще за десять лет до операции «Преемник».