Трёхсотлетний человечек
Давным-давно, когда все наши ёлочки были маленькими, в этих местах добывалась руда. Труд тяжёлый, после целого дня на рудниках уже не до развлечений. Рудокопы люди серьёзные, плясать не станут. Но душа требует прекрасного, даже если ты только и занимаешься тем, что добываешь олово и плавишь его, делая посуду. И никогда не используешь по прямому назначению, ведь эта посуда предназначена для столов состоятельных людей. Вот так, "намахавшись киркой", суровые мужчины немецкого городка Зайфен, придумали себе полезное развлечение: вырезали для ребятишек куколок и зверюшек из дерева, благо, этого материала полно вокруг - руби и строгай. Время шло своим чередом - рудокопы трудились, а местные богатеи наживались. А один из баронов был наиболее жадным: его никогда не оставляла жажда заиметь к себе в карманы как можно больше талеров. Народ его не любил, но до прямых конфликтов дело не доходило - закон всегда на стороне богатых. История не сохранила имя резчика, которому пришла в голову идея изобразить скрягу в виде деревянной куклы, но куклу знают все.
Друзья, вы уже наверняка догадались, её, вернее его, с огромным "загребущим" ртом, мы сейчас знаем под именем Щелкунчика. Да, именно благодаря зайфенцам и появился деревянный человечек, зубами которого можно прекрасно щёлкать орехи. Кто был первым резчиком никто не знает, но имя крестьянина Иоганна Химана осталось в веках. В 1699 году он поехал на ярмарку в Лейпциг - в доме не осталось даже хлеба. Не было ничего и для продажи, потому Иоганн взял первое, что под руку попалось - человечка-орехокола. Новинка произвела на ярмарке фурор - горожане оценили и забавный внешний вид игрушки, и её пользу, и намёк на то, кому посвящена эта "карикатура". Так, человечек стал популярным, сначала у себя на родине, а потом и во всём мире.
Разумеется, всемирную популярность ему принёс Эрнст Теодор Амадей Гофман, немецкий сказочник. Так же на ярмарке он увидел игрушку, её облик не покидал память писателя, а тут ещё и пообщался с детьми своего приятеля-коллеги Юлиуса Гитцига. Фридрих и Клара показались ему чудесными и он вывел их в "Щелкунчике и Мышином короле" под именами Мари и Фрица. Написана сказка была очень быстро - с 29 октября по 16 ноября 1816 года. И уже через месяц автор держал в руках четыре экземпляра книги, которая считается первым собранием детских романтических сказок в Германии. Впрочем, романтикой, в том смысле, как мы её понимаем, изначально в сказке и не пахло: перед тем, как попасть в Марципановый замок, детвору ждало множество опасных приключений, в стиле вообще всех историй Гофмана.
Так кому, всё-таки, мы обязаны той самой чудесной рождественской историей, ставшей популярной среди иностранцев, почти как наша новогодняя "Ирония судьбы, или С лёгким паром"? В 1844 году Александр Дюма-отец переложил сказку на свой лад. Француз "отодвинул" в сторону мрачность и мистику, поставив во главу угла всепобеждающую силу любви. Именно эта переработка и стала основой для либретто балета Чайковского, которое создал балетмейстер Мариус Петипа. Петипа не знал немецкого и использовал перевод Дюма. "Насколько в отступлениях от Гофмана "повинен" Александр Дюма? Факт обращения Петипа к его сказке очевиден. У Дюма можно найти объяснение некоторым переделкам, которые исследователи приписывали Петипа" (балетовед Г. Добровольская). Сначала Пётр Ильич не слишком-то хотел мириться с предложенным сюжетом, ведь он читал оригинальную сказку Гофмана, а вариант Дюма, вроде как, всё упрощал. Но позже уже писал своему брату: "Я работаю изо всей мочи и начинаю примеряться с сюжетом балета. Думаю, что до отъезда (перед гастрольной поездкой в США - прим. моё) большую часть закончу".
Ну, а когда появился кинематограф, режиссёры не смогли пройти мимо этой истории. Есть и художественные фильмы, и мультфильмы. И везде правит бал чарующая и неподражаемая музыка Чайковского.
