...
Я очень любила маму. Я и сейчас ее люблю больше всех других людей…
Моя личность была сформирована ее влиянием. Она никогда не заставляла ходить в церковь, не уговаривала, не приставала… Но ее скрытое желание и скупые сдержанные слова делали свое дело…
За всю мою около нее прожитую жизнь я ни разу не видела, как она молится, также не видела, как она плачет. «Сегодня Успение», - говорила она. Потом, немного помолчав, добавляла: «Она (Божия Матерь) всегда ходила после Воскресения на Голгофу и в Гефсиманский сад». И замолчит… Но я вижу по ее лицу, что она страдает за одинокую Божию Матерь, горюет ее горем, - горем Матери, потерявшей Своего единственного Сына. И я начинаю чувствовать то же.
Мария Сергеевна Фудель (Желнавакова). «Воспоминания о матери»
На фото: Сергей Иосифович Фудель и Вера Максимовна Фудель (Сытина)
Моя личность была сформирована ее влиянием. Она никогда не заставляла ходить в церковь, не уговаривала, не приставала… Но ее скрытое желание и скупые сдержанные слова делали свое дело…
За всю мою около нее прожитую жизнь я ни разу не видела, как она молится, также не видела, как она плачет. «Сегодня Успение», - говорила она. Потом, немного помолчав, добавляла: «Она (Божия Матерь) всегда ходила после Воскресения на Голгофу и в Гефсиманский сад». И замолчит… Но я вижу по ее лицу, что она страдает за одинокую Божию Матерь, горюет ее горем, - горем Матери, потерявшей Своего единственного Сына. И я начинаю чувствовать то же.
Мария Сергеевна Фудель (Желнавакова). «Воспоминания о матери»
На фото: Сергей Иосифович Фудель и Вера Максимовна Фудель (Сытина)