Forget-Me-Not!
Сегодня случайно нашла на сайте British Council отрывок из комедии Шекспира "As You Like It" ("Как вам это понравится"), конкретнее - часть под названием "The Seven Ages of Man", которая начинается со знаменитых слов: "Весь мир - театр, а люди в нем - актеры". На латыни эта фраза звучит так: "Mundus universus exercet histhonam", что в буквальном переводе означает, что "весь мир занимается лицедейством". Если кратко и в русском варианте, то так:
.. Весь мир - театр.
В нем женщины, мужчины - все актеры.
У них есть выходы, уходы
И каждый не одну играет роль.
Семь действий в пьесе той.
Младенец, школьник, юноша, любовник,
Солдат, судья, старик.
Словом, каждый играет одну (или несколько ролей) вынужденно или добровольно.
Давно хотела возобновить ее в памяти (во время учебы в университете я прекрасно знала этот отрывок наизусть), но вспомнить удавалось всего несколько строчек, случайно вырванных из середины. Вот теперь, когда он мне попался-таки, запишу его здесь!
"The Seven Ages of Man"
(from As You Like It, II, vii)
All the world's a stage,
And all the men and women merely players;
They have their exits and their entrances;
And one man in his time plays many parts,
His acts being seven ages. At first the infant,
Mewling and puking in the nurse's arms;
Then the whining school-boy, with his satchel
And shining morning face, creeping like snail
Unwillingly to school. And then the lover,
Sighing like furnace, with a woeful ballad
Made to his mistress' eyebrow. Then a soldier,
Full of strange oaths, and bearded like the pard,
Jealous in honour, sudden and quick in quarrel,
Seeking the bubble reputation
Even in the cannon's mouth. And then the justice,
In fair round belly with good capon lin'd,
With eyes severe and beard of formal cut,
Full of wise saws and modern instances;
And so he plays his part. The sixth age shifts
Into the lean and slipper'd pantaloon,
With spectacles on nose and pouch on side;
His youthful hose, well sav'd, a world too wide
For his shrunk shank; and his big manly voice,
Turning again toward childish treble, pipes
And whistles in his sound. Last scene of all,
That ends this strange eventful history,
Is second childishness and mere oblivion;
Sans teeth, sans eyes, sans taste, sans everything.
.. Весь мир - театр.
В нем женщины, мужчины - все актеры.
У них есть выходы, уходы
И каждый не одну играет роль.
Семь действий в пьесе той.
Младенец, школьник, юноша, любовник,
Солдат, судья, старик.
Словом, каждый играет одну (или несколько ролей) вынужденно или добровольно.
Давно хотела возобновить ее в памяти (во время учебы в университете я прекрасно знала этот отрывок наизусть), но вспомнить удавалось всего несколько строчек, случайно вырванных из середины. Вот теперь, когда он мне попался-таки, запишу его здесь!
"The Seven Ages of Man"
(from As You Like It, II, vii)
All the world's a stage,
And all the men and women merely players;
They have their exits and their entrances;
And one man in his time plays many parts,
His acts being seven ages. At first the infant,
Mewling and puking in the nurse's arms;
Then the whining school-boy, with his satchel
And shining morning face, creeping like snail
Unwillingly to school. And then the lover,
Sighing like furnace, with a woeful ballad
Made to his mistress' eyebrow. Then a soldier,
Full of strange oaths, and bearded like the pard,
Jealous in honour, sudden and quick in quarrel,
Seeking the bubble reputation
Even in the cannon's mouth. And then the justice,
In fair round belly with good capon lin'd,
With eyes severe and beard of formal cut,
Full of wise saws and modern instances;
And so he plays his part. The sixth age shifts
Into the lean and slipper'd pantaloon,
With spectacles on nose and pouch on side;
His youthful hose, well sav'd, a world too wide
For his shrunk shank; and his big manly voice,
Turning again toward childish treble, pipes
And whistles in his sound. Last scene of all,
That ends this strange eventful history,
Is second childishness and mere oblivion;
Sans teeth, sans eyes, sans taste, sans everything.