"Болезненное настроение" преступления
В российском обществе до и после написания Ф.М. Достоевским романа "Преступление и наказание" звучала оценка, что писатель "клевещет на молодое поколение". На фоне таких писателей как Толстой и Тургенев, его литература в глазах общества выглядела «болезненным настроением».
Когда читаешь, в каких трудных финансовых условиях писались романы Достоевского, то нельзя не поразиться его здравомыслию, таланту и глубокому пониманию природы человека.
«Работа из-за денег задавила и съела меня. Эх, хоть бы один роман написать, как Толстой или Тургенев, - не наскоро и не наспех», - писал он брату.
Когда главы первой части романа уже были напечатаны в "Русском вестнике", но не отправлены подписчикам, 14 января 1866 года купец Щелягин заявил частному приставу мещанину Степанову, что в его флигеле в Нижнекисловском переулке, занимаемом отставным капитаном К.Ф. Поповым, дававшим деньги под ручной заклад вещей, что-то неблагополучно: по словам дворника - "во флигеле нет огня". В квартире были обнаружены трупы самого отставного капитана К.Ф. Попова и его служанки Марии Нордман со следами ограбления. Попову было нанесено 24 раны, а Нордман 21.
Следственные мероприятия выявили подозреваемого в содеянном, которым оказался Алексей Данилов, 19 лет, дворянин, студент второго курса юридического факультета. И хотя Данилов не признавался, все улики указывали на него, и 31 марта 1966 года он был арестован.
Личности Данилова газеты уделяли большое внимание. Студент жил в семье среднего достатка. Отец его в звании коллежский асессор служил в Четвертой гимназии, а сам Алексей Данилов зарабатывал частными уроками, получая 60-70 рублей в месяц. Подчеркивалась чрезвычайно привлекательная внешность Алексея Данилова, его ум, образованность, спокойный характер.
Данилов на допросах постоянно придумывал разные объяснения уликам, изобличающим его в преступлении. Но суд присяжных в 1867 году признал, что вина его доказана, и за убийство ростовщика Попова, его служанки Марии Нордман Данилов Алексей был осужден на 9 лет каторги.
В книге Леонтьева В.Н. «Оправданные, осужденные и укрывшиеся от суда» в главе "Дело по обвинению студента московского университета Алексея Михайлова Данилова в предумышленном убийстве с целью ограбления капитана Попова и служанки его, Марии Нордман" рассматриваются те моменты, которые по различным причинам, главная из которых, скорее всего, низкий профессионализм исполнителей дознания и следствия, ускользнули от внимания предварительного следствия. Фактически, следствие велось направленно в разработке версии, что убийца Алексей Данилов.
Но в 4 сентября 1867 года поступило заявление от арестанта крестьянина Матвея Ивановича Глазкова, осужденного в убийстве подрядчика Самойлова. В своем заявлении Глазков признавался, что Попова и Нордман убил он с двумя своими товарищами. Московский окружной прокурор дал указание судебному следователю Колоколову проверить показания Глазкова. Более месяца Глазков давал показания об убийстве Попова и Нордман, рассказывал мельчайшие подробности этого убийства и даже показал рану на левой ладони, которую он получил по неосторожности от своего товарища при убийстве Нордман. Правда, спустя месяц, 14 октября, он отказался от своих показаний, сообщив, что принял убийство на себя по наущению Алексея Данилова, который в подробностях рассказал ему все детали убийства, нарисовал план флигеля, где произошло убийство. Эти заметки и план написаны рукой Данилова и приобщены были к делу. Эти заметки указывают на наличии сообщника в убийстве Попова и Нордман.
Глазков сообщил, что Алексей Данилов хотел жениться на г-же Соковниной, но отец был против и денег на женитьбу не дал, а на вопрос сына, где взять денег, велел "не пренебрегать никакими средствами и для своего счастья непременно достать деньги, хотя бы путем преступления".
Показания Глазкова и записки о подробностях убийства, написанные Даниловом для Глазкова, еще больше подтвердили вину Данилова, но согласно этим показаниям, Данилов совершил убийство с сообщником.
Остался вопрос о том, куда девался капитал ростовщика Попова, который составлял не меньше 23 000 рублей в банковских 5%-ных билетах, номера которых Поповым были переписаны. Но ни одного билета так и не было разменяно на деньги через банковские кассы…
Получается, что убийство двух человек - Попова и Нордман - было совершенно студентом Даниловым так же бессмысленно, как и убийство «старухи-процентщицы» студентом Раскольниковым. Но в отличие от Данилова, который так и не признал своей вины, Раскольников у Достоевского раскаялся в убийстве.
В 1879 году, тринадцать лет спустя после убийства Алексеем Даниловым ростовщика Попова и его служанки гвардейский офицер Карл Христофорович Ландсберг, красивый, образованный, отважный офицер, дважды представленный к орденам генералом Скобелевым, участник русско-турецкой войны, в Санкт-Петербурге вел бурную молодую жизнь. Ландсберг постоянно нуждался в деньгах и постоянно занимал суммы под векселя у надворного советника в отставке Егора Власова, который после отставки занялся ростовщичеством. В свете Ландсбергу подвернулась блестящая партия - фрейлина, младшая дочь генерала-инженера Тотлебена Мария. Однажды после помолвки с Марией Тотлебен, Карл Ландсберг сообщил Власову, что женится. На это хитро улыбаясь, ростовщик пообещал приготовить «сюрпризец» новобрачному…
Вечером 29 мая 1979 года Ландсберг пришел к Власову. Он отправил кухарку сходить купить лимонаду. Когда она ушла, он зарезал ростовщика Егора Власова, а затем и вернувшуюся кухарку Александру Семенидову. Перед уходом он забрал свои векселя, накрыл трупы подушками, отыскал ключ, вышел, закрыл квартиру и ушел. Через три дня он сдался полиции.
Сослуживцы гвардейца-офицера оставили его в комнате с заряженным револьвером, но Карл предпочел каторгу самоубийству. На суде он вину признал. Трудно представить, что он чувствовал, когда обвинитель читал письмо убитого Власова к нему, к Карлу Ландсбергу: «Мой милый, Карлуша, прими поздравления со свадьбой и мой подарок…» Кроме прощения всех долгов, сделанных Карлом Лансбергом, убитый прилагал к письму 5000 рублей и завещание ему всего своего имущества. Насмешка Фортуны и еще одно бессмысленное убийство двоих человек ради денег.
На Сахалине, куда он был отправлен на каторгу на 15 лет, Ландсберг проявил себя деятельным человеком. Он участвовал в строительстве причала в Александровске, организовал «сбойку» тоннеля сквозь скалу на мысе Жонкьер, строил телеграф... После проведения на каторге третьей части срока, он подал прошение получить право на вольное поселение. Прошение было удовлетворено. Ландсберг завел лавку и был успешным лавочником - очень успешным. Он женился на акушерке Ольге Дитятевой, у них родились дети - мальчик и девочка.
Когда во время русско-японской войны японская армия высадилась на Сахалине, то отряд, организованный Ландсбергом, оказывал сопротивление врагу. Но в бою Ландсберг был ранен и три года провел в плену в Японии. По возвращении из плена он поселился во Владивостоке, где от Николая Второго получил решение о восстановлении его в правах. Умер в марте 1909 года от сепсиса: подписывая бумаги в Петербурге, он уколол палец пером…
Его жизнь - сочетание незаурядной личной деятельности и энергии и нелепостей. Считается, что Достоевский в Ландсберге видел Раскольникова после осуждения, это жизнь Раскольникова на каторге.
По-настоящему талант Достоевского и его проницательность стали осознавать только в ХХ веке, и чем дальше, тем яснее мысль Достоевского, но тем дальше массовое сознание от понимания смысла и природы человеческой морали.
В письме к Елене Штакеншнейдер от 15 июня 1879 года он пишет: «Читаю газеты и изумляюсь ежедневно всё более и более. Подкопы в губерниях под банки, Ландсберги и проч. и проч. Ну вот опишите, например, Ландсберга, которого преступление считают столь невероятным, что приписывают его помешательству. Опишите - и закричат: невероятно, клевета, болезненное настроение и прочее, и прочее. Болезнь и болезненное настроение лежат в корне самого нашего общества, и на того, кто сумеет это заметить и указать, - общее негодование».
Раскольников, Данилов, Ландсберг,.. и другие. Достоевский пишет жизнь, и жизнь подтверждает реальностью романы и героев Достоевского; какими бы «книжными» не выглядели они в чьих-то представлениях, его литература и жизнь общества неразрывно связаны. Убийство ради денег было всегда, сколько существуют деньги, но общество, в котором такая мотивация убийства понятна любому гражданину, само имеет «болезненное настроение».
Когда читаешь, в каких трудных финансовых условиях писались романы Достоевского, то нельзя не поразиться его здравомыслию, таланту и глубокому пониманию природы человека.
«Работа из-за денег задавила и съела меня. Эх, хоть бы один роман написать, как Толстой или Тургенев, - не наскоро и не наспех», - писал он брату.
Когда главы первой части романа уже были напечатаны в "Русском вестнике", но не отправлены подписчикам, 14 января 1866 года купец Щелягин заявил частному приставу мещанину Степанову, что в его флигеле в Нижнекисловском переулке, занимаемом отставным капитаном К.Ф. Поповым, дававшим деньги под ручной заклад вещей, что-то неблагополучно: по словам дворника - "во флигеле нет огня". В квартире были обнаружены трупы самого отставного капитана К.Ф. Попова и его служанки Марии Нордман со следами ограбления. Попову было нанесено 24 раны, а Нордман 21.
Следственные мероприятия выявили подозреваемого в содеянном, которым оказался Алексей Данилов, 19 лет, дворянин, студент второго курса юридического факультета. И хотя Данилов не признавался, все улики указывали на него, и 31 марта 1966 года он был арестован.
Личности Данилова газеты уделяли большое внимание. Студент жил в семье среднего достатка. Отец его в звании коллежский асессор служил в Четвертой гимназии, а сам Алексей Данилов зарабатывал частными уроками, получая 60-70 рублей в месяц. Подчеркивалась чрезвычайно привлекательная внешность Алексея Данилова, его ум, образованность, спокойный характер.
Данилов на допросах постоянно придумывал разные объяснения уликам, изобличающим его в преступлении. Но суд присяжных в 1867 году признал, что вина его доказана, и за убийство ростовщика Попова, его служанки Марии Нордман Данилов Алексей был осужден на 9 лет каторги.
В книге Леонтьева В.Н. «Оправданные, осужденные и укрывшиеся от суда» в главе "Дело по обвинению студента московского университета Алексея Михайлова Данилова в предумышленном убийстве с целью ограбления капитана Попова и служанки его, Марии Нордман" рассматриваются те моменты, которые по различным причинам, главная из которых, скорее всего, низкий профессионализм исполнителей дознания и следствия, ускользнули от внимания предварительного следствия. Фактически, следствие велось направленно в разработке версии, что убийца Алексей Данилов.
Но в 4 сентября 1867 года поступило заявление от арестанта крестьянина Матвея Ивановича Глазкова, осужденного в убийстве подрядчика Самойлова. В своем заявлении Глазков признавался, что Попова и Нордман убил он с двумя своими товарищами. Московский окружной прокурор дал указание судебному следователю Колоколову проверить показания Глазкова. Более месяца Глазков давал показания об убийстве Попова и Нордман, рассказывал мельчайшие подробности этого убийства и даже показал рану на левой ладони, которую он получил по неосторожности от своего товарища при убийстве Нордман. Правда, спустя месяц, 14 октября, он отказался от своих показаний, сообщив, что принял убийство на себя по наущению Алексея Данилова, который в подробностях рассказал ему все детали убийства, нарисовал план флигеля, где произошло убийство. Эти заметки и план написаны рукой Данилова и приобщены были к делу. Эти заметки указывают на наличии сообщника в убийстве Попова и Нордман.
Глазков сообщил, что Алексей Данилов хотел жениться на г-же Соковниной, но отец был против и денег на женитьбу не дал, а на вопрос сына, где взять денег, велел "не пренебрегать никакими средствами и для своего счастья непременно достать деньги, хотя бы путем преступления".
Показания Глазкова и записки о подробностях убийства, написанные Даниловом для Глазкова, еще больше подтвердили вину Данилова, но согласно этим показаниям, Данилов совершил убийство с сообщником.
Остался вопрос о том, куда девался капитал ростовщика Попова, который составлял не меньше 23 000 рублей в банковских 5%-ных билетах, номера которых Поповым были переписаны. Но ни одного билета так и не было разменяно на деньги через банковские кассы…
Получается, что убийство двух человек - Попова и Нордман - было совершенно студентом Даниловым так же бессмысленно, как и убийство «старухи-процентщицы» студентом Раскольниковым. Но в отличие от Данилова, который так и не признал своей вины, Раскольников у Достоевского раскаялся в убийстве.
В 1879 году, тринадцать лет спустя после убийства Алексеем Даниловым ростовщика Попова и его служанки гвардейский офицер Карл Христофорович Ландсберг, красивый, образованный, отважный офицер, дважды представленный к орденам генералом Скобелевым, участник русско-турецкой войны, в Санкт-Петербурге вел бурную молодую жизнь. Ландсберг постоянно нуждался в деньгах и постоянно занимал суммы под векселя у надворного советника в отставке Егора Власова, который после отставки занялся ростовщичеством. В свете Ландсбергу подвернулась блестящая партия - фрейлина, младшая дочь генерала-инженера Тотлебена Мария. Однажды после помолвки с Марией Тотлебен, Карл Ландсберг сообщил Власову, что женится. На это хитро улыбаясь, ростовщик пообещал приготовить «сюрпризец» новобрачному…
Вечером 29 мая 1979 года Ландсберг пришел к Власову. Он отправил кухарку сходить купить лимонаду. Когда она ушла, он зарезал ростовщика Егора Власова, а затем и вернувшуюся кухарку Александру Семенидову. Перед уходом он забрал свои векселя, накрыл трупы подушками, отыскал ключ, вышел, закрыл квартиру и ушел. Через три дня он сдался полиции.
Сослуживцы гвардейца-офицера оставили его в комнате с заряженным револьвером, но Карл предпочел каторгу самоубийству. На суде он вину признал. Трудно представить, что он чувствовал, когда обвинитель читал письмо убитого Власова к нему, к Карлу Ландсбергу: «Мой милый, Карлуша, прими поздравления со свадьбой и мой подарок…» Кроме прощения всех долгов, сделанных Карлом Лансбергом, убитый прилагал к письму 5000 рублей и завещание ему всего своего имущества. Насмешка Фортуны и еще одно бессмысленное убийство двоих человек ради денег.
На Сахалине, куда он был отправлен на каторгу на 15 лет, Ландсберг проявил себя деятельным человеком. Он участвовал в строительстве причала в Александровске, организовал «сбойку» тоннеля сквозь скалу на мысе Жонкьер, строил телеграф... После проведения на каторге третьей части срока, он подал прошение получить право на вольное поселение. Прошение было удовлетворено. Ландсберг завел лавку и был успешным лавочником - очень успешным. Он женился на акушерке Ольге Дитятевой, у них родились дети - мальчик и девочка.
Когда во время русско-японской войны японская армия высадилась на Сахалине, то отряд, организованный Ландсбергом, оказывал сопротивление врагу. Но в бою Ландсберг был ранен и три года провел в плену в Японии. По возвращении из плена он поселился во Владивостоке, где от Николая Второго получил решение о восстановлении его в правах. Умер в марте 1909 года от сепсиса: подписывая бумаги в Петербурге, он уколол палец пером…
Его жизнь - сочетание незаурядной личной деятельности и энергии и нелепостей. Считается, что Достоевский в Ландсберге видел Раскольникова после осуждения, это жизнь Раскольникова на каторге.
По-настоящему талант Достоевского и его проницательность стали осознавать только в ХХ веке, и чем дальше, тем яснее мысль Достоевского, но тем дальше массовое сознание от понимания смысла и природы человеческой морали.
В письме к Елене Штакеншнейдер от 15 июня 1879 года он пишет: «Читаю газеты и изумляюсь ежедневно всё более и более. Подкопы в губерниях под банки, Ландсберги и проч. и проч. Ну вот опишите, например, Ландсберга, которого преступление считают столь невероятным, что приписывают его помешательству. Опишите - и закричат: невероятно, клевета, болезненное настроение и прочее, и прочее. Болезнь и болезненное настроение лежат в корне самого нашего общества, и на того, кто сумеет это заметить и указать, - общее негодование».
Раскольников, Данилов, Ландсберг,.. и другие. Достоевский пишет жизнь, и жизнь подтверждает реальностью романы и героев Достоевского; какими бы «книжными» не выглядели они в чьих-то представлениях, его литература и жизнь общества неразрывно связаны. Убийство ради денег было всегда, сколько существуют деньги, но общество, в котором такая мотивация убийства понятна любому гражданину, само имеет «болезненное настроение».