Проступок мещанина Апфельбаума
Случается, что в историю попадают совсем не исторические личности, и случившееся с ними можно отнести скорее к курьёзам, нежели к важным событиям. Но это зависит от того, как посмотреть.
История эта началась осенью 1844-го года в Гатчине, где семья императора Николая I проводила дни в уединении и печали по безвременно умершей дочери, великой княжне Александре Николаевне, и её преждевременно рождённом младенце, прожившем совсем немного. Смерть великой княжны наступила из-за скоротечной чахотки. Эта смерть и еще один случай ранней смерти другой великой княжны, внучки императора Николая I по имени Александра, от менингита в возрасте 6 лет, стали причиной, почему великих княжон перестали назвать Александрами.
3 октября 1844-го года император Николай I, прогуливаясь по Гатчинскому парку, заметил незнакомого человека, которого ему уже приходилось неоднократно видеть ранее в других резиденциях. Незнакомец, которого впоследствии в официальных документах характеризовали как «встречавшийся беспрестанно с Государем Императором в тамошнем саду, а прежде в Петергофе во все время пребывания там Августейшей фамилии» попадал в поле зрения императора, но на контакт с ним не выходил.
Г.Е. Новиков, копия с живописного оригинала С.Г. Щедрина. В парке Гатчины. Бумага, гуашь, размеры 38,4 х 50,8 см. Библиотека ВАХ.
Император счёл нужным указать на этого незнакомца управляющему Гатчинским дворцом Фёдору Ивановичу Люце, который незнакомца приказал арестовать и препроводить с рапортом к главному начальнику III-го Отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии и шефу жандармов, графу Алексею Фёдоровичу Орлову.
В рапорте сообщалось: «Государь Император, прогуливаясь сего числа в Гатчинском саду и встретясь с подозрительным человеком, изволил приказать отправить его к Вашему Сиятельству для подробного узнания, как о звании, так и образе жизни его и для доклада о сём Его Величеству».
Неизвестный художник. Портрет графа А.Ф. Орлова. Около 1829 года. Картон бристольский; акварель, белила. Размеры 20,7 х 16,5 см. В собрании ГЭ.
На рапорт была наложена резолюция графа Орлова: «снять допрос и строго смотреть за ним, держать под арестом. 4 октября 44». На дознании выяснилось, что арестованный был уфимским мещанином Андреем Иосифовичем Апфельбаумом, о чём свидетельствовал его паспорт, выданный 19 июля 1844 года Уфимской городской думой Оренбургской губернии. В Гатчине он проживал в гостинице купца Верёвкина.
По приказу графа Орлова от 5 октября необходимо было «взять через полицейского офицера из означенной гостиницы все вещи и бумаги мещанина Апфельбаума и, запечатав оные доставить в мой штаб при надлежащей описи».
Во время допроса мещанин Апфельбаум сообщил, что он австрийский еврей, родился во Львове и «прибыл в Россию 26 лет назад в труппе фокусников, проживал сперва с ними, а потом в разных городах, селениях и деревнях, у помещиков, снискивая себе пропитание показыванием разных фокусов».
в 1833-ем году Апфельбаум стал православным российским подданным и записался в уфимские мещане. Переехав в Москву, он женился на купеческой дочери Прасковье Алавянниковой (Оловянниковой), «которая жила вместе с ним пять лет, а потом, сделавшись распутной женщиной, уехала в Орёл, но находится ли там ныне, ему неизвестно».
В 1840-ом году Апфельбаум переехал в Санкт-Петербург и обзавёлся полезными знакомствами, в частности он указал, что знаком с санкт-петербургским обер-полицмейстером С.А. Кокошкиным.
Обер-полицмейстер Кокошкин Сергей Александрович.
Кокошкин на запрос графа Орлова сообщил: «Мещанин Апфельбаум известен мне как фокусник, который во время проживания его в столице ни в каких предосудительных поступках замечен не был».
Казалось бы, личность незнакомца установлена, и можно было его выпустить из-под ареста. Но III-м Отделением дело не могло быть закрыто, пока из Гатчины в Петербург не доставят вещи и бумаги арестованного. Прошло 10 дней, а приказание графа Орлова всё еще не было исполнено. Как выяснилось, проблема заключалась не в халатности, а в особенностях работы Гатчинской почты, не имевшей своей собственной отправки и посылавшей почту только с проходящими через станцию попутными почтовыми бриками.
Вещи и бумаги арестованного Апфельбаума были отправлены из Гатчины только 14 октября. Выяснилось «1-е, что кроме вещей, указанных в описи, бумаг никаких не оказалось, и 2-е, что мещанин Андрей Апфельбаум во время своего пребывания в Гатчине остался должным содержателю гостиницы купцу Верёвкину за квартиру и употреблённое им кушанье тринадцать рублей шестьдесят пять с половиной копеек серебра, которые по взыскании с мещанина Апфельбаума не оставите выслать сюда для удостоверения купца Верёвкина».
Опись вещей указывает на то, что мещанин Андрей Апфельбаум не бедствовал. У него было три золотых кольца, 16 рубашек, 10 брюк, три жилета.
Гатчина, старая фотография гостиницы купца Верёвкина.
Только 18 октября 1844-го года после взыскания суммы в пользу купца Верёвкина и доклада императору Николаю I мещанин Андрей Апфельбаум был отпущен на свободу. Перед этим с него была взята подписка «в том, что он впредь не осмелится являться в те загородные места, где по временам года пребывает императорская фамилия, в противном же случае подвергнется строгому наказанию».
На этом история не закончилась. 10 июня 1846-го года начальник Петергофского правления Сергей Михайлович Лихардов сообщил в III Отделение Л.В. Дубельту, что «вчерашнего числа во время развода петергофский полицмейстер, которому приметы Апфельбаума лично известны, усмотрел его между народом и взял в полицию».
Как и прежде, никаким наказаниям фокусник Апфельбаум подвергнут не был, и отпущен был на следующий день после взятия с него очередной подписки, в которой он «обязывается не являться в тех местах, где пребывает Государь Император и члены императорской фамилии, и что если я осмелюсь на будущее время нарушить таковое мое обязательство, то подвергаю себя высылке навсегда из С.-Петербурга в г. Уфу под надзор полиции».
Неизвестный художник. Вид в Екатерининском парке Царского Села. 1810-е годы. Бумага, гуашь, размеры 22,5 х 31 см. В собрании ГЭ.
Вновь в поле зрения III Отделения А.И. Апфельбаум попал уже в 1855 году в другой загородной императорской резиденции - Царском Селе. Это случилось уже после смерти императора Николая I.
Действительный статский советник Фердинанд Фердинандович Кранц сообщал в рапорте от 10 мая 1855 года : «В III Отделение явился в нетрезвом виде мещанин Апфельбаум и объявил мне, что он тайна Бога, царь и министр царства духовного, и требовал, чтобы я арестовал его и оставил бы его дня два в покое, так как он теперь очень расстроен. Я предложил ему для успокоения отправиться домой, но он на это не соглашался и предварял меня, что ежели я не арестую его, то буду подвергнут строгой ответственности. Я арестовал его».
А.А. Беземанн. Вид в Екатерининском парке Царского Села. 1840-е годы. Бумага; акварель, размеры 25,6 х 37,7 см. В собрании ГЭ.
Протрезвев, А.И. Апфельбаум изложил причину своего странного поведения так: «явившийся ему ангел именем Бога внушил ему, чтобы он искал случая поцеловать ручку Государя Императора и испросить Всемилостивейшего прощения за огорчение, которое он имел несчастье причинить в 1844-м году блаженныя памяти Государю Императору Николаю Павловичу, а потому он, Апфельбаум просит дозволить ему прожить несколько дней в Царском Селе, где он может встретить Его Величество и достигнуть исполнения своего желания, внушенного ему самим Богом».
История мещанина и фокусника Андрея Иосифовича Апфельбаума завершилась в 1858-ом году. Случилось это опять-таки не без помощи III Отделения жандармов.
Мещанин Андрей Иосифович Апфельбаум своевременно не предоставил необходимые сведения о составе семьи к очередной ревизии, и потому уфимская администрация выдала ему временный билет сроком на три месяца. При очередном запросе он сведения подал, но билета не вернул, поэтому для получения паспорта ему пришлось ждать истечения срока билета. Вдобавок Апфельбаум решил сменить имя и фамилию. Начались бюрократические проволочки.
Нюма Проспер Блан де Лабарт. Александр Егорович Тимашев. 1846 год. Веленевая бумага плотная, карандаш, акварель. Размеры 33,5 х 24,5 см. В собрании ГЭ.
Помогло III Отделение жандармов, где Апфельбаума хорошо знали. Под его надзором Уфимская городская дума выдала паспорт «24 января 1858 года на имя Кирилы Куприянова в С.-Петербурге». На личный запрос начальника корпуса жандармов Александра Егоровича Тимашева о том, разрешилось ли дело с получением паспорта, последовал отчет: «Апфельбаум сказал, что он паспорт получил».
«Душители свободы» из III-го Отделения выглядят в этой истории совсем иначе, чем нам рисовали идеологически-мотивированные большевики.
Фамилия Апфельбаум напомнила мне другие страницы нашей истории. Через 60 лет после смены фамилии мещанином Апфельбаумом, в 1918-ом году другой человек, тоже родившийся под фамилией Апфельбаум, но сменивший её не раз и называвшийся уже Григорием Зиновьевым, стал безраздельным хозяином Петрограда-Ленинграда. В этом же 1918-ом году он, выступив за «красный террор» в Петрограде, предложил «…разрешить всем рабочим расправляться с интеллигенцией по-своему, прямо на улицах». В народе он получил имя Гришка III, после Отрепьева и Распутина, а ещё его называли «Гришка кровавый».
Разные бывают Апфельбаумы...