Жизнь одного доктора.
После 1905 года в некоторых регионах Италии образовались колонии русских революционеров-эмигрантов. Основные причины, почему революционеры ехали в Италию, состояли в том, что, во-первых, несмотря на свою тогдашнюю политическую и культурную отсталость Италия представлял собой для политэмигрантов надежное убежище - их не высылали из страны, а во-вторых, среди революционеров было много больных туберкулезом, а на Лигурийском побережье было устроено несколько санаториев для лечения этого заболевания.
Одним из центров проживания русских социалистов был курортный городок Нерви. Нерви - «нервы» по-итальянски. Там, и правда, лечили «от нервов», от болезней сердца и помогали легочным больным - чаще всего помогали умереть.
Местечко располагается на побережье, с севера защищено горами, и зимой в местных садах цветут розы. Приятное и комфортное место! Независимо от имевшихся заболеваний социалисты всегда стремились жить в теплых и приятных местах.
Панорама Нерви в 1900 году.
Русская колония в Нерви, как и другие подобные колонии, была нестабильна, и ее численность постоянно менялась по причине частых переездов ее обитателей вдоль побережья, в другие части Италии или за границу. Численность также менялась в зависимости от сезонов года. Многие больные проводили в Нерви зиму, а на лето переезжали в Швейцарию.
В письме в префектуру Генуи в январе 1910 года агент тайной полиции сообщал, что «за последнее время русская колония в Нерви существенно увеличилась: в крупнейших гостиницах и пансионах этого города пребывает более 200 русских, почти все принадлежат к высшим сословиям по социальному и финансовому положению, а также в многочисленных меблированных комнатах между Нерви и Больяско - их насчитывается около 400, а кроме того журналисты, специалисты и студенты.
Эти последние ежедневно встречаются на набережной и там, обычно читают и спорят, не привлекая к себе внимания. Если судить по их образу жизни, то ясно, что они обсуждают свои сложные экономические условия, поскольку им приходится ютиться в комнатах, где порой даже нет тюфяка и стола, и ограничивать свой обед хлебом, картошкой и рисом».
На Лигурийской Ривьере, сначала в Больяско, а затем в Нерви, Виктором Евсеевичем Мандельбергом, депутатом от меньшевиков во Второй государственной Думе Российской империи, были основаны публичные клиники для лечения сердечных и легочных заболеваний. Кроме лечебных функций, клиники выполняли роль конспиративных центров социалистов-революционеров.
В 1906 году в клинику Мандельберга из Германии приехал работать доктор Абрам Соломонович Залманов, правда к тому времени он уже был крещен, и имя при крещении ему было дано Александр.
Абрам Соломонович Залманов в студенческие годы.
Кроме Залманова, в клиниках работали Ефим Яковлевич Столкинд и Михаил Моисеевич Шейнин.
Абрам (Александр) Соломонович (Salmanoff Abramo, Zalmanoff) происходил из семьи гомельского купца еврейского происхождения. В гимназии он учился в Гомеле, а затем в Новгороде-Северском, где окончил гимназический курс в 1893 году с золотой медалью - в те времена это было обязательным условием для поступления в университет. В 1894 Залманов году поступил на медицинский факультет Московского университета. В 1897 году он перевелся на юридический факультет.
Больничный корпус Императорского Московского университета в конце 1890-х годов.
Университет Залманов не окончил, поскольку в 1899 году за участие в студенческой забастовке был отчислен и выслан к родителям с запретом въезда в университетские города Российской империи на два года. В Гомеле Залманов сочетался браком с акушеркой Таней Яковлевной Цейтлин. Но по всей вероятности, брак не был продолжительным - имя первой жены Залманова нигде не упоминалось в его дальнейшей жизни.
В 1900 году Залманов был зачислен в Новороссийский университет, но решил продолжить обучение в Германии.
Студенты медицинского факультета Московского университета возле памятника Пирогову. Фотография "Шерер и Набгольц", начало 1900-х годов.
В Гейдельбергском университете через год он окончил медицинский факультет и получил диплом доктора медицины. До 1903 года работал и даже заведовал отделением в клинике в Гейдельберге. В это время Залманов перешел в христианство. Там его застала русско-японская война.
Залманов вынужден был вернуться в Россию и служить военным врачом. В России в 1903 году в Харькове он получил диплом доктора медицины. После войны вновь уехал за границу, а в 1906 году стал врачом в лечебницах в лигурийских городках Больяско и Нерви.
Описание внешности Залманова оставила в своем письме Валерию Брюсову Нина Петровская, приехавшая в клинику лечиться в ноябре 1911 года:
«С виду он лет 27-28, хотя ему 36. Совершенный итальянец лицом (хотя настоящий еврей), в обращении добрый, ласковый, почти нежный, но удивитeльно, удивитeльно чуткий ко всяким колебаниям в чужих и осoбенно больных душах. Я никак не думала, что курортный врач может быть таким».
Нина Петровская сначала жила в клинике Залманова в Больяско, борясь с зависимостью от морфия и алкоголя. Затем она переехала в клинику в Нерви, где проходила курс «очищения» и восстановления.
Место для прогулок вдоль каменистого и обрывистого берега в Нерви. С открытки начала XX века.
Безусловно, вид этого приморского «променада» в Нерви был знаком семье Цветаевых, жившей там в «Русском пансионе» с осени 1902 по лето 1903 года, Нине Петровской, прожившей в санатории Залманова целый год, а также многочисленным другим пациентам доктора, который стал популярен среди русских больных.
Его популярности способствовала реклама и та самая манера доктора быть «добрым, ласковым, почти нежным, но удивительно чутким».
Реклама "виллы русского врача доктора медицины А.С. Зальманова" в газетах 1910-х годов.
В этом объявлении 1910 года указан московский адрес доктора, отоларинголога Льва Семеновича (Нессанеле-Лейба Зельмановича) Штиха, жившего на Мясницкой улице. Он был женат на родной сестре доктора Залманова, Берте Соломоновне. «Как многие тогдашние интеллигенты, Штихи были далеки от религии и национальной еврейской традиции: родным языком для них являлся русский, в синагогу или церковь они не ходили».
В Лигурии доктор Залманов стал одной из центральных фигур русской колонии. Залманов женился на графине Ольге Эммануиловне Сиверс. Потерявшая в 14 лет мать, урожденную княгиню Урусову, Ольга Эммануиловна воспитывалась в доме своего дяди адвоката Урусова, жившего в Плотниковом переулке, дом 15.
Ольга Сиверс была образована, прекрасно знала языки и впитала дух тонкой интеллектуальной культуры, царившей в урусовском особняке. Она была богата, но слаба здоровьем - страдала сердечным заболеванием, и врачи рекомендовали ей жить в комфортном климате Лигурийской Ривьеры. В Больяско Ольге Сиверс принадлежала вилла, где Залманов после женитьбы устроил собственную клинику.
Наилучшим инструментом для конспирации революционных кружков служили библиотеки, официально не принадлежавшие политическим партиям. Залманов создал русскую библиотеку в Нерви на виа дель Поццо, организовывал благотворительные и культурные мероприятия в пользу неимущих беженцев, а в марте 1909 вместе с журналистом Борисом Николаевичем Нелидовым создал «Общество помощи нуждающимся и больным из России», иногда еще называемое «Комитетом помощи русским беднякам Левантийской Ривьеры».
В Нерви из Генуи ходил трамвай. Прибывший трамвай на остановке в Нерви изображен на открытке конца XIX века.
Общество собирало деньги для помощи русским, не имевшим средств для лечения и существования. Например, в воззваниях к богатым соотечественникам с просьбой жертвовать деньги писалось:
«Многие русские беженцы, ежегодно прибывающие в Нерви, больны и нуждаются в помощи; они оказались в крайне тяжелом положении на этом климатическом курорте, где продукты питания и жилье стоят дорого. <…> Мы смеем надеяться, что вы не откажетесь поддержать Общество, вступив в число его членов и внеся свою лепту. Денежные и имущественные пожертвования будут принимать в Библиотеке члены руководства Общества - А.С. Залманов, В.Е. Мандельберг и Б.Н. Нелидов. Нерви, 25 марта 1909 года».
Итальянская полиция считала его «душой русских террористов, обитающих в Нерви».
Полиция подозревала, что под прикрытием врачебной, общественной и благотворительной деятельности в клинике Залманова подпольно велась революционная пропагандистская работа: «Достоверно известно, что Залманов располагает небольшим типографским станком, на котором у себя дома, очевидно, печатает газеты, листовки и другие издания, каковые распространяет среди товарищей в Нерви, а также отправляет в Россию через Вену».
На самом деле, одно другому нисколько не мешало: врачевание и гуманитарные призывы не мешали ни социалистическим убеждениям, ни извлечению прибыли из содержания лечебниц, а финансы, собранные на лечение нуждавшихся больных, поступали в клиники Залманова и Мандельберга.
Залмановым было создано Русское издательское общество, выпускавшее научно-популярный журнал «Эхо Ривьеры / L’eco della Riviera», который выходил дважды в неделю на двух языках (итальянском и русском), распространялся бесплатно «в десятках тысяч экземпляров», и в нем сотрудничали известные русские и итальянские врачи.
В Нерви доктор Залманов оказывал медицинскую помощь Г.В. Плеханову, Кларе Цеткин, Розе Люксембург, Генриху Лопатину, но никого не вылечил.
За годы жизни в Италии доктор Залманов cтал членом-корреспондентом Королевской генуэзской академии медицинских наук (Reale Accademia di medicina di Genova) в 1907году, получил диплом доктора медицины в Павии в 1911 году и вступил в корпорацию врачей в Генуе в 1912-ом.
Гранд Отель на берегу в Нерви. Фотография начала XX века. 14 апреля 1911 года в Гранд-отеле состоялся вечер, на котором с лекцией о русских писателях выступил приехавший из Сан-Ремо Г.В. Плеханов. Сбор за билеты пошел в фонд помощи русским эмигрантам.
В 1910 году в клинику Залманова приехала племянница революционера Генриха Лопатина, Злата Лопатина, изучавшая медицину в Сорбонне. В 1912 году у нее от связи с Залмановым родилась дочь Лидия, которую мать потом звала Литли. Лопатина была ярой феминисткой и не была расположена к длительным отношениям с Залмановым.
Поскольку в Италии в то время одновременно с итальянским гражданским кодексом действовал кодекс Наполеона, то в свидетельстве о рождении дочери Злата Лопатина указала, что она является матерью и отцом новорожденной дочери.
Жена Залманова, Ольга Эммануиловна, умерла 29 марта 1912 года и была похоронена на кладбище в Больяско.
С началом Первой мировой войны Залманов как подданный Российской империи был призван в армию. Он работал в санитарных поездах и полевых госпиталях. Залманов женился на Надежде Сергеевне Шестаковой, у которой родились сыновья Андрей (1915) и Даниил (1918) Залмановы.
После революции Залманов был назначен начальником госпиталя в Москве. Его пригласили в Кремль для лечения Надежды Константиновны Крупской и Марии Ильиничны Ульяновой, и вскоре он даже стал личным врачом В.И. Ленина. Залманову было поручено создание в советской России системы курортов для оздоровления трудящихся, он также был начальником управления по борьбе с туберкулезом.
Но, как видно, к тому времени Залманов уже разочаровался в революции и социальных преобразованиях в России. Через Ленина, состояние здоровья которого становилось все хуже, доктор в 1921 году получил разрешение уехать в Германию под предлогом изучения новых методов оздоровления. Больше в Россию Залманов не вернулся.
Он выехал в Берлин, а потом отправился во Францию. Там в 1921 году Залманов открыл клинику совсем другого профиля, чем раньше: Залманов стал лечить облысение. Доктор явно находился в поиске медицинской «золотой жилы». Но дело не пошло.
Еще проездом в Берлине он познакомился с Августом Крогом (Krogh), нобелевским лауреатом по медицине 1920 года, чьи взгляды положили начало новому периоду в медицинской карьере Залманова, который в поисках этой «золотой жилы» изобрел свой метод капилляротерапии, благодаря которому имя его известно до сих пор.
Метод состоит в принятии скипидарных ванн, якобы способствующих усилению капиллярного кровообращения, необходимого для избавления от болезней и обретения вечной молодости.
Бывшая рыбачья деревня Больяско.
В Лигурии у Залманова осталась вилла, перешедшая к нему по наследству после смерти жены - урожденной графини Ольги Сиверс. Поэтому, разрабатывать и реализовывать свой новый метод оздоровления доктор вернулся в Больяско. Там он в 1924 году возобновил работу закрытой с началом войны лечебницы. Его жена, Надежда Сергеевна, помогала ему в работе. К Залманову из России приехала его мать и сестра Эмилия.
В клинику Залманова, как к «врачу Ленина», стали приезжать советские работники и знаменитости. Эта излишняя активность советских пациентов привела к тому, что итальянская полиция сочла персону Залманова неблагонадежной и подозрительной, и в апреле 1925 года он был выслан из Италии. Времена-то были уже совсем другие, и при Муссолини не было того либерального отношения к социалистам и коммунистам, что существовало в начале XX века.
Залманов был вынужден оставить семью в Италии и уехать в Берлин. Имуществом в Больяско в отсутствие Залманова какое-то время управляла Злата Лопатина, работавшая в клинике в Генуе, но и она в ноябре 1926 года с дочерью навсегда покинула Италию и вернулась в Россию.
А жена Залманова писала письма Муссолини, умоляя дуче проявить милосердие к мужу, позволить ему вернуться в Италию. Однако все попытки доктора Залманова получить разрешение на возвращение, чтобы вновь открыть свой очистительный «пансионат», были неудачными: власти на прошениях ставили резолюцию «отказать».
В 1930-е годы в Берлине евреям стало не совсем уютно жить. После продажи женой виллы в Лигурии Залманов с семьей переехал во Францию и в 1938 году открыл под Парижем клинику капилляротерапии, куда стали приезжать «чистить капилляры» разные «знаменитости» со всего мира, желавшие быть вечно молодыми и здоровыми, но растратившие свой потенциал здоровья либо по причине возраста, либо по причине нездорового образа жизни.
Когда немцы оккупировали Париж, Залманов каким-то чудом избежал уничтожения, несмотря на свое еврейское происхождение и сомнительное гражданство - якобы у него было советское гражданство, но это, конечно, было невозможно. Про советский паспорт, думаю, это выдумки адептов залмановского метода очищения капилляров.
Апологеты его метода уверены, что его спасли от уничтожения известность и профессиональные заслуги, признанные во всей Европе. Известность Залманова слишком преувеличена. Мало ли шарлатанов от медицины было в истории! Многих, более известных евреев, их известность не спасла от концлагерей.
Хотя в публикациях, посвященных его методу оздоровления скипидаром, обычно пишут, что доктор Абрам Соломонович Залманов прожил 90 лет, это не соответствует действительности.
Эта скромная надгробная плита из серого гранита с двумя розами на кладбище гласит, что под ней похоронены SALMANOFF SOLOMONOVITCH Alexandre (06/30/1875 - 01/24/1964) и CHESTAKOFF Nadine (1893 - 1982)
Он умер 24 января 1964 года на 89-м году жизни в Париже. Похоронен на кладбище в Марей-Марли (Mareil-Marly) в регионе Иль де Франс. Там же была похоронена его четвертая жена, Шестакова Надежда Сергеевна.
Во Франции интерес к методу оздоровления скипидарными ваннами значительно ослаб еще к середине XX века, и сейчас скипидарные ванны уже не рассматриваются фармакологией как лечебное средство.
В преклонные годы Залманов написал книги, в которых изложил свой взгляд на здоровье и раскрыл «тайны» человеческого организма. Этот взгляд в России стал популярным почему-то среди сторонников так называемой народной медицины. В России вера в чудо всегда была сильна.