Маяковский. Баня. Александринский театр. Видеозапись.
Когда-то ведь «Баню» ставили в РАМТ… он еще, кажется ЦДТ был.
Превосходный был спектакль - до потрясения. А когда в финале с грохотом опустился пожарный занавес с портретом Маяковского… У меня не так уж часто бывает, что я после возвращения из театра ночь не сплю, всё прокручиваю в голове увиденное…
Вот после этой постановки - такое было.
«Баня» в Александринке, как я узнала, второй вариант постановки пьесы Маяковского, которую Николай Рощин осуществил в этом театре.
Сначала очень понравилось. Например, то, что Оптимистенко, Победоносиков и проч. были и персонажами пьесы, и теми, кто осуществлял приёмку спектакля - в советские времена это было обязательным. Я ни на одной из приемок, естественно, не была, но стенограмм начиталась вдоволь. Поэтому в те моменты, когда зал весело подхихикивал стопроцентной глупости «главначпупсов», у меня от ужаса моя короткая стрижка дыбом вставала: ведь до абсолютно такого же маразма дело доходило и в реальности!
Понравилось, как «принимающие» едва не выставили из зала всех зрителей многоярусной Александринки (когда узнали, что деньги надо вернуть… а, пусть уж смотрят).
Хорош пролог, с огромной фигурой Маяковского, которому в момент появления на сцене очень подходит его цитата: «… ненавижу это всё… что мелочИнным роем оседало. и осело бытом даже в нашем, краснофлагом строе».
Но, к сожалению, с действием на сцене разошлись дальнейшие строки: «Я не доставлю радости видеть, что сам от заряда стих. За мной не скоро потянете об упокой его душу таланте»…
Увы. Пролог сразу показал, что ничем хорошим спектакль не закончится…
Он и не закончился.
«Фосфорическая женщина» в ярко-красном платье официального покроя, конечно, объявила, что «будущее примет всех». И на платформе «машины времени» оказались как энтузиасты-изобретатели, готовые, держась за точку опоры - социализм, всю землю сдвинуть в сторону коммунизма… так и те, кто уже построил лично для себя свое маленькое, убогое, но сытое настоящее-будущее…
Будущее и правда «приняло всех», но с некоторым исключением: «Будущее примет всех, у кого найдется хотя бы одна черта, роднящая с коллективом коммуны, - радость работать, жажда жертвовать, неутомимость изобретать, выгода отдавать гордость человечностью».
Ну, и, конечно, все эти оптимистенки, победоносиковы, мезальянсовы, бельведонские остались в прошлом… но, без сомнения, при прежних своих пайках, железнодорожных литерах и бутербродах на совещаниях.
Всё, вроде бы, как надо…
Но пролог… В нем уже сидела заноза, которая должна была превратиться в гнойник…
И превратилась.
Когда-то в РАМТовском спектакле, представительница Будущего исполняла желание одного из положительных героев приостановить машину времени для получения справок…
И сразу гасли блеск и сияние грядущего, и в серой полутьме несло по сцене грязь и обрывки газет…
1934 год. Убийство Кирова и начало массовых репрессий.
И всё-таки - рискуя и страшась, рванули в будущее, отсекая пожарным занавесом тех, кто «намозолив от пятилетнего сидения зады, крепкие, как умывальники, живут и поныне - тише воды, свили уютные кабинеты и спаленки»…
В спектакле Александринки хуже и страшнее. Повернулось колесо времени - и былые изобретатели и энтузиасты, добравшись, максимум, до 37-го годе, вывалились обратно - грязные, оборванные, в тюремных робах…
Траурный Марш Энтузиастов…
Вот так уж получилось у режиссеров (одного - ставившего спектакль, и другого - режиссера на сцене изображавшего): не случится в будущем ничего хорошего. Будущее - это (цитирую другого писателя времен Маяковского): жизнь - смитье, свет - бордель, люди аферисты…
А потому радуйтесь тому, что есть сейчас… Лучше всё равно не будет.
Как-то совсем не понравился мне такой финал…
Превосходный был спектакль - до потрясения. А когда в финале с грохотом опустился пожарный занавес с портретом Маяковского… У меня не так уж часто бывает, что я после возвращения из театра ночь не сплю, всё прокручиваю в голове увиденное…
Вот после этой постановки - такое было.
«Баня» в Александринке, как я узнала, второй вариант постановки пьесы Маяковского, которую Николай Рощин осуществил в этом театре.
Сначала очень понравилось. Например, то, что Оптимистенко, Победоносиков и проч. были и персонажами пьесы, и теми, кто осуществлял приёмку спектакля - в советские времена это было обязательным. Я ни на одной из приемок, естественно, не была, но стенограмм начиталась вдоволь. Поэтому в те моменты, когда зал весело подхихикивал стопроцентной глупости «главначпупсов», у меня от ужаса моя короткая стрижка дыбом вставала: ведь до абсолютно такого же маразма дело доходило и в реальности!
Понравилось, как «принимающие» едва не выставили из зала всех зрителей многоярусной Александринки (когда узнали, что деньги надо вернуть… а, пусть уж смотрят).
Хорош пролог, с огромной фигурой Маяковского, которому в момент появления на сцене очень подходит его цитата: «… ненавижу это всё… что мелочИнным роем оседало. и осело бытом даже в нашем, краснофлагом строе».
Но, к сожалению, с действием на сцене разошлись дальнейшие строки: «Я не доставлю радости видеть, что сам от заряда стих. За мной не скоро потянете об упокой его душу таланте»…
Увы. Пролог сразу показал, что ничем хорошим спектакль не закончится…
Он и не закончился.
«Фосфорическая женщина» в ярко-красном платье официального покроя, конечно, объявила, что «будущее примет всех». И на платформе «машины времени» оказались как энтузиасты-изобретатели, готовые, держась за точку опоры - социализм, всю землю сдвинуть в сторону коммунизма… так и те, кто уже построил лично для себя свое маленькое, убогое, но сытое настоящее-будущее…
Будущее и правда «приняло всех», но с некоторым исключением: «Будущее примет всех, у кого найдется хотя бы одна черта, роднящая с коллективом коммуны, - радость работать, жажда жертвовать, неутомимость изобретать, выгода отдавать гордость человечностью».
Ну, и, конечно, все эти оптимистенки, победоносиковы, мезальянсовы, бельведонские остались в прошлом… но, без сомнения, при прежних своих пайках, железнодорожных литерах и бутербродах на совещаниях.
Всё, вроде бы, как надо…
Но пролог… В нем уже сидела заноза, которая должна была превратиться в гнойник…
И превратилась.
Когда-то в РАМТовском спектакле, представительница Будущего исполняла желание одного из положительных героев приостановить машину времени для получения справок…
И сразу гасли блеск и сияние грядущего, и в серой полутьме несло по сцене грязь и обрывки газет…
1934 год. Убийство Кирова и начало массовых репрессий.
И всё-таки - рискуя и страшась, рванули в будущее, отсекая пожарным занавесом тех, кто «намозолив от пятилетнего сидения зады, крепкие, как умывальники, живут и поныне - тише воды, свили уютные кабинеты и спаленки»…
В спектакле Александринки хуже и страшнее. Повернулось колесо времени - и былые изобретатели и энтузиасты, добравшись, максимум, до 37-го годе, вывалились обратно - грязные, оборванные, в тюремных робах…
Траурный Марш Энтузиастов…
Вот так уж получилось у режиссеров (одного - ставившего спектакль, и другого - режиссера на сцене изображавшего): не случится в будущем ничего хорошего. Будущее - это (цитирую другого писателя времен Маяковского): жизнь - смитье, свет - бордель, люди аферисты…
А потому радуйтесь тому, что есть сейчас… Лучше всё равно не будет.
Как-то совсем не понравился мне такой финал…