Свободный Берлин
"Вы заметили, что меня как-то заводит тема нашего масочного режима, я и сам это заметил, но только сейчас сформулировал, почему. Потому что именно коронавирус (а не швабы в пренцлауэр берге или подорожание аренды в три раза) съел тот Берлин, в который я когда-то приехал, и, боюсь, это окончательно. Берлин был, конечно, фантазией, жившей за счет остальной страны, но фантазией очень привлекательной: левый, грязный, прекрасный, безопасный город идеалистов, где государство вообще не ощущалось, оно было даже не виртуальным, на его месте зияла дыра. Когда я учился тут на сценариста, каждый второй сценарий на факультете писался о полицейском насилии - в смысле, со стороны немецких полицейских: я недоумевал, где мои однокурсники таких полицейских видели вообще. Но они и не видели, это было не про реальность, а про городской миф, в котором государство, создавшее этот заповедник, было злом.
С приходом коронавируса Германия вошла в Берлин, как красная армия во врангелевский Крым - купила фрилансеров вертолетными деньгами, надела на них маски, закрыла все или почти все, что составляло их мир. Без сопротивления, потому что коронавирус взял в заложники слабых и старых - попробуй тут повозмущайся. Раньше Берлин был, наверное, единственным городом на планете, где в общественном транспорте нормой было распитие алкоголя, сейчас попробуйте проехать тут с открытым носом. Это не то, чтобы трагедия, но наблюдать за тем, как дети цветов превращаются в маскен-муффелей человеку, обладающему эстетическим чувством, все-таки печально (такие объявления расклеены в берлинских автобусах: "маскен-муффели (то есть не признающие масок бараны) должны платить штраф").
Мы ждали, чем Берлин ответит на, честно говоря, довольно плюшевый масочный террор (когда отвлечется от летних нелегальных рейвов), и вот он ответил: опрыскал маслом статуи в музее, в котором живет сатана. Окей! Тоже ответ. Да, нам не нравятся люди, которые это сделали, и сам поступок выглядит идиотским, но он происходит в логике спасения Берлина от новых времен, приход которых ощущают все, даже придурки (и особенно они). Все переживем, как поет монеточка - и подвальную сырость, и коронавирус, - будем пить текилу в кройцбергском метро, если здоровье позволит, но город будет другим, потому что этот закончился. Ну или масло в музее как-то подействует".
Этот текст (берлинского журналиста Дмитрия Вачедина) о свободном Берлине хорошо запараллелен на тот миф о полицейских, о котором говорится в тексте, та же логика. Не так страшен масочный режим, как его малюют. Но придумать его как режим - есть придумать борьбу и свободу, собственно, придумать свободный Берлин в написании тех сценариев о жутких берлинских полицейских, полностью выдуманных.
С приходом коронавируса Германия вошла в Берлин, как красная армия во врангелевский Крым - купила фрилансеров вертолетными деньгами, надела на них маски, закрыла все или почти все, что составляло их мир. Без сопротивления, потому что коронавирус взял в заложники слабых и старых - попробуй тут повозмущайся. Раньше Берлин был, наверное, единственным городом на планете, где в общественном транспорте нормой было распитие алкоголя, сейчас попробуйте проехать тут с открытым носом. Это не то, чтобы трагедия, но наблюдать за тем, как дети цветов превращаются в маскен-муффелей человеку, обладающему эстетическим чувством, все-таки печально (такие объявления расклеены в берлинских автобусах: "маскен-муффели (то есть не признающие масок бараны) должны платить штраф").
Мы ждали, чем Берлин ответит на, честно говоря, довольно плюшевый масочный террор (когда отвлечется от летних нелегальных рейвов), и вот он ответил: опрыскал маслом статуи в музее, в котором живет сатана. Окей! Тоже ответ. Да, нам не нравятся люди, которые это сделали, и сам поступок выглядит идиотским, но он происходит в логике спасения Берлина от новых времен, приход которых ощущают все, даже придурки (и особенно они). Все переживем, как поет монеточка - и подвальную сырость, и коронавирус, - будем пить текилу в кройцбергском метро, если здоровье позволит, но город будет другим, потому что этот закончился. Ну или масло в музее как-то подействует".
Этот текст (берлинского журналиста Дмитрия Вачедина) о свободном Берлине хорошо запараллелен на тот миф о полицейских, о котором говорится в тексте, та же логика. Не так страшен масочный режим, как его малюют. Но придумать его как режим - есть придумать борьбу и свободу, собственно, придумать свободный Берлин в написании тех сценариев о жутких берлинских полицейских, полностью выдуманных.