Красавица-динамщица и семь богатырей моего детства
По-моему, корни моей гомосексуальности лежат в одном советском явлении, встречавшемся в моём детстве в 1982 - 1987 годах, а именно: дружеское сплочение молодых парней вокруг привлекательной девушки. Явление я расцениваю именно как советское. Все эти парни тусили вместе, дружили, были соседями, одноклассниками, детьми заводчан радиозавода им. Попова г. Омска, заводчане сами и отстроили Учхоз, сады возвели, дачи, и то одному, то другому парню из этих замечательных семей и из самой лучшей их стаи на Учхозе доставалось внимание моей тётки, первой красавицы омского Учхоза.
Один из пятерых, кого я помню, стал учёным, другой генералом, третий управляет адвокатской фирмой в Сингапуре, четвёртый летает в гражданской авиации, только пятый спился и не вылез с Учхоза и сейчас, когда его сносят и расселяют, а завод наконец-то начал давать обещанные ещё при Брежневе квартиры). А тётка была воспитана в традициях тех лет: всех прикармливать, но не пиздой, а так, помаленечку обещаниями, держать на коротком поводке, выбирала, всех отшивала, была неприступной, гордой, судила всех по справедливости, кто лучший и т.п.. Ну да, вышла замуж за алкаша из соседнего подъезда, который не был даже хулиганом, а так, уже в школе спившийся сморчок с выбитыми зубами на фотках из десятого класса. По-моему, это тоже традиционно для советской женщины того времени, такая доля.
Я каждое лето проводил в компании тёткиных парней: ей было 16, 17, 18, 19, 20, 21 и вот, пока она не вышла замуж, все они, чтобы доставить мне удовольствие, вернее, моей тётке, примерно все эти шесть лет каждое лето, как я приезжал на каникулы, катали меня на своих мотоциклах, чтобы угодить моей тётке и избавить её от некоторой обузы в виде племянника, таскали мне ежей, енота принесли однажды, котов, котят, щенят лечить и просто так, брали на речку, учили плавать, я с ними загорал, я держался за них за талию ночью на мотоцикле, меня фотографировали с котами и собаками и строили мне шалаши и домики на деревьях каждое лето новые, учили фотографии, покупали творожные сырки, мороженое, собирали мне ягоды, качали меня до обхохатывания полного на качели, вместе со мной вставали на неё, крепко обнимали, я вжимался головой в их горячие твёрдые животы и мы делали на качели солнышко под аплодисменты других парней и моей юной красавицы-тётки рядом, водили меня в заводскую баню (на Учхозе до сих пор воду носят в дома на второй этаж, из колонок на улице берут, туалеты тоже на улице, потому баня плюс подмывания дома в тазу были каждый вечер или на колонке или на речке с парнями вечерний душ, купание).
А я ещё на Новый Год иногда с северов прилетал к тётке на каникулы, нам, северным детям, оплачивали порой такие полёты. О, это вообще было... сказка, праздник. Пьяные, они спали со мной на кровати, горячие и возбуждённые во сне дома то у моей тётки, то меня закидывали к кому-то из них, вместе с ним, потому что он упился, а остальная ватага парней с моей тёткой шла на каток, на Ёлку в центр, в театр, так далее, и я не знал, что лучше - или идти со всеми не спать дальше и встречать Новый Год или лежать рядом с красивым пьяным парнем, вдыхать его пряное горячее дыхание, запах молодого тела не портился алкоголем почему-то, алкоголя они пили мало и он быстро выветривался, я помню, в один Новый Год долго лежал сразу между двоих парней, не задыхался, а обнимал кого-нибудь из них, рассматривал его тело, иногда смотря в окно на фейерверки и огромные звёзды в чистом морозном красивейшем небе. Они же были мне в те дни дед-морозами и учили кататься и на коньках.
Так я провёл детство среди тёткиных парней. Потом я это вспомнил, когда подумал, что женщины - это заебало, надо что-то полегче, позитивнее и поразнообразнее. Вот с припоминания этого весёлого gay-времени, детства, свежести, разнообразия, особой дружеской атмосферы вокруг моей тётки, я и решил заинтересоваться парнями снова.
Интересно, почему сейчас нет таких ватаг, компаний, стаек. И куда делся тип неприступной девушки, вокруг которой такие здоровые парнячьи коллективы складывались. Ведь это такой древний, архаичный сюжет, когда одна красавица и семь богатырей и между ними ошивается ещё малой.
Один из пятерых, кого я помню, стал учёным, другой генералом, третий управляет адвокатской фирмой в Сингапуре, четвёртый летает в гражданской авиации, только пятый спился и не вылез с Учхоза и сейчас, когда его сносят и расселяют, а завод наконец-то начал давать обещанные ещё при Брежневе квартиры). А тётка была воспитана в традициях тех лет: всех прикармливать, но не пиздой, а так, помаленечку обещаниями, держать на коротком поводке, выбирала, всех отшивала, была неприступной, гордой, судила всех по справедливости, кто лучший и т.п.. Ну да, вышла замуж за алкаша из соседнего подъезда, который не был даже хулиганом, а так, уже в школе спившийся сморчок с выбитыми зубами на фотках из десятого класса. По-моему, это тоже традиционно для советской женщины того времени, такая доля.
Я каждое лето проводил в компании тёткиных парней: ей было 16, 17, 18, 19, 20, 21 и вот, пока она не вышла замуж, все они, чтобы доставить мне удовольствие, вернее, моей тётке, примерно все эти шесть лет каждое лето, как я приезжал на каникулы, катали меня на своих мотоциклах, чтобы угодить моей тётке и избавить её от некоторой обузы в виде племянника, таскали мне ежей, енота принесли однажды, котов, котят, щенят лечить и просто так, брали на речку, учили плавать, я с ними загорал, я держался за них за талию ночью на мотоцикле, меня фотографировали с котами и собаками и строили мне шалаши и домики на деревьях каждое лето новые, учили фотографии, покупали творожные сырки, мороженое, собирали мне ягоды, качали меня до обхохатывания полного на качели, вместе со мной вставали на неё, крепко обнимали, я вжимался головой в их горячие твёрдые животы и мы делали на качели солнышко под аплодисменты других парней и моей юной красавицы-тётки рядом, водили меня в заводскую баню (на Учхозе до сих пор воду носят в дома на второй этаж, из колонок на улице берут, туалеты тоже на улице, потому баня плюс подмывания дома в тазу были каждый вечер или на колонке или на речке с парнями вечерний душ, купание).
А я ещё на Новый Год иногда с северов прилетал к тётке на каникулы, нам, северным детям, оплачивали порой такие полёты. О, это вообще было... сказка, праздник. Пьяные, они спали со мной на кровати, горячие и возбуждённые во сне дома то у моей тётки, то меня закидывали к кому-то из них, вместе с ним, потому что он упился, а остальная ватага парней с моей тёткой шла на каток, на Ёлку в центр, в театр, так далее, и я не знал, что лучше - или идти со всеми не спать дальше и встречать Новый Год или лежать рядом с красивым пьяным парнем, вдыхать его пряное горячее дыхание, запах молодого тела не портился алкоголем почему-то, алкоголя они пили мало и он быстро выветривался, я помню, в один Новый Год долго лежал сразу между двоих парней, не задыхался, а обнимал кого-нибудь из них, рассматривал его тело, иногда смотря в окно на фейерверки и огромные звёзды в чистом морозном красивейшем небе. Они же были мне в те дни дед-морозами и учили кататься и на коньках.
Так я провёл детство среди тёткиных парней. Потом я это вспомнил, когда подумал, что женщины - это заебало, надо что-то полегче, позитивнее и поразнообразнее. Вот с припоминания этого весёлого gay-времени, детства, свежести, разнообразия, особой дружеской атмосферы вокруг моей тётки, я и решил заинтересоваться парнями снова.
Интересно, почему сейчас нет таких ватаг, компаний, стаек. И куда делся тип неприступной девушки, вокруг которой такие здоровые парнячьи коллективы складывались. Ведь это такой древний, архаичный сюжет, когда одна красавица и семь богатырей и между ними ошивается ещё малой.