1125. О науке и вере - ответ читателю
Уже довольно давно мне пришло сообщение от пользователя социальной сети «Вконтакте» Андрея:
Здравствуйте, уважаемый Феликс Борисович!
Извините сразу за прямой вопрос, а Вы верующий в бога человек?
И еще, что Вы можете сказать об этом Александр Невзоров: Реконструкторы «веры»: психиатрия и религия
Мой ответ Андрею оказался слишком длинным для того, чтобы уместиться в личном сообщении. По прошествии времени я счел, что, может быть, другим читателям было бы небезынтересно его прочесть.
Уважаемый Андрей!
По моему образу мышления меня можно, по-видимому, назвать агностиком. Агностик принимает доказанные гипотезы, а если гипотеза не доказана, он допускает вероятность любого подхода. У меня нет доказательств существования Творца. У меня нет и доказательств того, что Творца не существует. Поэтому я допускаю обе гипотезы. Возможно, Творец существует. Тогда в физическом смысле он представляет собой бесконечность. Возможно, его не существует, потому что для любых фактов, которые преподносятся как доказательства существования Творца, наука придумала свое объяснение.
А иногда не наука. Семинарист говорит преподавателю: "Я ни разу не видел чуда". "Ну как же, сын мой. Вот в прошлом году человек упал с колокольни и не разбился. Не чудо ли?" - "Случайность, Ваше Преосвященство". - "А если бы вдругорядь упал с колокольни и не разбился?" - "Совпадение, Ваше Преосвященство". "Ну а если бы несколько раз?" - "Привычка, Ваше Преосвященство".
Религиозность есть внутреннее чувство, которым я не обладаю. Моя племянница, один из лучших нефрологов Москвы, была когда-то прихожанкой Меня, до того как его убили. Но когда убили Меня, она по-прежнему по праздникам читает молитвы и ходит в какой-то избранный ею храм. Безусловно, она совершенно нормальный человек. Религия как основную функцию несет утешение и веру в бесконечность. Я полагаю, что после моей смерти, которая наступит вскоре, не будет ничего. Просто меня не станет. Она же считает, что существует загробная жизнь, и это, конечно, большое утешение. Есть люди, которые в нем нуждаются.
Человек, всю жизнь проработавший врачом, человек с большим научным опытом, я никогда не полагался на Бога, а только на то, что я могу сделать, и как придумать что-то, что позволит мне сделать что-то, чего я сейчас не могу.
Что касается Невзорова, то факты, которые он приводит, избирательны. Почему-то он связывает оценку религии с психиатрией, в то время как существует нормальная психология, которая тоже занимается проблемами религиозности. Вера - это не жития святых. Вера - это чувство, позволяющее верить. Человек либо обладает этим чувством, либо не обладает. Ни интеллект, ни образ занятий не имеют к этому никакого отношения.
До связи,
Березин.
Здравствуйте, уважаемый Феликс Борисович!
Извините сразу за прямой вопрос, а Вы верующий в бога человек?
И еще, что Вы можете сказать об этом Александр Невзоров: Реконструкторы «веры»: психиатрия и религия
Мой ответ Андрею оказался слишком длинным для того, чтобы уместиться в личном сообщении. По прошествии времени я счел, что, может быть, другим читателям было бы небезынтересно его прочесть.
Уважаемый Андрей!
По моему образу мышления меня можно, по-видимому, назвать агностиком. Агностик принимает доказанные гипотезы, а если гипотеза не доказана, он допускает вероятность любого подхода. У меня нет доказательств существования Творца. У меня нет и доказательств того, что Творца не существует. Поэтому я допускаю обе гипотезы. Возможно, Творец существует. Тогда в физическом смысле он представляет собой бесконечность. Возможно, его не существует, потому что для любых фактов, которые преподносятся как доказательства существования Творца, наука придумала свое объяснение.
А иногда не наука. Семинарист говорит преподавателю: "Я ни разу не видел чуда". "Ну как же, сын мой. Вот в прошлом году человек упал с колокольни и не разбился. Не чудо ли?" - "Случайность, Ваше Преосвященство". - "А если бы вдругорядь упал с колокольни и не разбился?" - "Совпадение, Ваше Преосвященство". "Ну а если бы несколько раз?" - "Привычка, Ваше Преосвященство".
Религиозность есть внутреннее чувство, которым я не обладаю. Моя племянница, один из лучших нефрологов Москвы, была когда-то прихожанкой Меня, до того как его убили. Но когда убили Меня, она по-прежнему по праздникам читает молитвы и ходит в какой-то избранный ею храм. Безусловно, она совершенно нормальный человек. Религия как основную функцию несет утешение и веру в бесконечность. Я полагаю, что после моей смерти, которая наступит вскоре, не будет ничего. Просто меня не станет. Она же считает, что существует загробная жизнь, и это, конечно, большое утешение. Есть люди, которые в нем нуждаются.
Человек, всю жизнь проработавший врачом, человек с большим научным опытом, я никогда не полагался на Бога, а только на то, что я могу сделать, и как придумать что-то, что позволит мне сделать что-то, чего я сейчас не могу.
Что касается Невзорова, то факты, которые он приводит, избирательны. Почему-то он связывает оценку религии с психиатрией, в то время как существует нормальная психология, которая тоже занимается проблемами религиозности. Вера - это не жития святых. Вера - это чувство, позволяющее верить. Человек либо обладает этим чувством, либо не обладает. Ни интеллект, ни образ занятий не имеют к этому никакого отношения.
До связи,
Березин.