Старопердунские притчи о Временах Сказочных ! (на склад)
Старопердунские притчи о Временах Сказочных, когда по Руси-матушке бродили чудо-богатыри в ярких пиджаках и с массивными шеями, златом червонным овитыми!
Году примерно в 1992 мы с Надей стоим на немецко-польской границе около Франкфурта-на-Одере, пытаясь вернуться домой.
в те времена это означало, что мы едем из той части света, в которой все лучше, домой, где все какое-то неказистое. Это сейчас вылезаешь из самолета, и все такое же, только говорят на родном языке и климат зимой хуже, а летом лучше. А тогда - нууу... В общем, я был большим любителем Европы! А про самолеты мы слышали, конечно, да.
в общем, ехать было долго, а спать в придорожных кустах холодно, потому что осень.
граница - вообще хорошее место, хотя немного нервное, переходишь какую-то линию, которую с обеих сторон охраняют злющие люди - а там все почему-то по-другому, говорят иначе, дома выше (ниже), вывески другого цвета. Этого тоже лишили нас самолеты. Потому что раньше ты из славянских стран попадаешь сначала в германские, потом латинские, а там уже и чем-то африканским веет из-за моря - чувствуя, как все меняется постепенно...
а сейчас вжжжик - и пальмы с кактусами... На самом деле, мне самолеты тоже нравятся, есть в них качественное безумие.
поэтому, когда возле нас остановился белый фольксваген с немецкими номерами, я был слегка раздосадован. Надоели немцы, поляков уже хочется. Но перед границей (где берут неохотно, опасаясь незаконных грузов) не повыбираешь.
«Гутен морген, фа`рен зи нах Полен? Кан ихъ митфарен?», начинаю уныло имитировать я.
Из окна высовывается изрядный мордоворот: «What is easier for you, English or Russian?»
«Можно по-русски...»
«Серега!»
Границу мы проскакиваем быстро, попадая в край пшекающих табличек. Цвета блекнут и сереют, появляется приятная расхлябанность расползающегося пространства. Первое, что сделал Запад в бывшей ГДР - понаставил ярких киосков и цветной рекламы. Здесь этого пока нет...
И осень - будто осенней...
Ладно. А теперь надо разобраться с кем нам предстоит ехать... И скоро выясняется, что Серёга-благодетель принадлежит к тому счастливому типу людей, которые вообще не умеют закрывать рот.
Едет он из Америки, где прожил несколько лет, домой, в Питер. В Америке было ничего так, но всё как-то не то.
Но самое изысканное эстетическое наслаждение получили мы от подбора музыки в машине! Вилли Токарев - интересно, сейчас вообще кто-нибудь помнит такое? Мне кажется, нет. Был такой жуткий шансон с Брайтон-Бич, расползшийся на кассетах по России еще в 80-е. «Небоскребы небоскребы а я маленький такой» - серьезно, именно это мы прослушали в тот день раз двадцать. А потом еще что-то про нормальных пацанчиков и верных девок.
да, вот, про девок - это Серега очень любил. Про беленьких и желтеньких, негритянок и крелок, чем они друг от друга отличаются и чем схожи, лилась из него река сладких воспоминаний, порнографический Енисей!
хахаха, вот это попадос!
... на самом деле, он был безобидный, и по отношению к нам старался быть деликатным... Ну, по-своему! Просто возникло чувство , что путешествие сразу закончилось, будто обрезало: потому что жизнь евреев в Америке не интересует меня совсем, а чего ж остается? Ну, транспорт... За который надо вот так странно платить.
И ладно. Едем себе и едем. На улице дождь, а кому охота вылезать под дождь? тепло, сухо и за окном картинки показывают. Под Вилли Токарева, ага. А надоест - вылезем, не вопрос
... но Серега, как показали дальнейшие события, все-таки сумел отлично развлечь!
* * *
По Варшаве мы бегали как оголтелые в поисках видеокамеры. Пообещал Серега брату видеокамеру из Америки привезти, в Польше дешевле, а братан и не узнает, что из Польши, ага?
В каждой лавке он носится колбасой от одного ошалевшего поляка до другого, несет несвязную пургу то по-русски, то по-английски, а когда от него пытаются спастись, громко кричит:
«Агггга! Русских вы, понятно, не любите - а нас, американчиков, не любите за что?!?»
«У нас, американчиков, денег много! Пененьдзы, говорю! Пененьдзы не проблема, разумеешь? Андерстэнд?»
На выходе из торгового центра (где он вопил не переставая) я почувствовал что-то странное: а, это ж Серега замолчал!!! Идет, крутит головой испуганно, самоуглубился чего-то...
Хочу спуститься в подземный переход, и вдруг он хватает меня за рукав, оглядывается, и шепчет: «Только не оглядывайся!»
«А что такое?»
«Вон того кента видишь? Он нас пасет!!! Еще в магазине припасать начал! Нельзя в переход, надо на виду оставаться!»
«А ты бы поменьше деньгами-то размахивал...»
и мы начинаем перебегать улицу поверху, сквозь плотный четырехполосный поток машин, увертываясь от машин, под визг тормозов и крики «Курва!», забегаем в какую-то кафешку, прячемся за колонной, осторожно выглядываем...
«Уф, кажется, оторвались!»
кстати, никого особо подозрительного я не заметил...
* * *
Камера подходящих параметров была найдена в небольшой лавке и куплена.
На выходе, Серега сказал:
«Ну, короче... Это я заметил, что ты себе ничего не просишь, это я оценил! Давай, говори, чего тебе надо!»
«Да не надо ничего...»
«Ты не стесняйся, это мне ничего не стоит! Бесплатно! Вон, карточку видел? Это какого-то мексиканца, Серхио Ландеса, Серхио Ландес, Сергей Ланда - похоже! Мне когда ее подогнали, сказали, что в Штатах пользоваться нельзя, опасно, а для Восточной Европы прокатит, они тут толком проверить не могут...»
«Тем более, поехали отсюда быстрей, пока они не прочухались...»
Таким образом, мы оказались на полном жизнеобеспечении неизвестного мексиканского сеньора Ландеса (Muchas gracias, hombre, надеюсь, ты легко доказал в банке, что ни в какой Польше отродясь не бывал) ночевать мы поехали в гостиницу под Варшавой, а ужинали (милостями сеньора Ландеса) в ресторане.
где Серега внезапно ставит словоизвержение на паузу, застыв взглядом на соседнем столике - где девки!!!
«Серега! Уверен? Сам говоришь, могут припасти...»
«Да да... Ребята, вас мне бог послал.... Я, когда баб вижу, дурею, точно застрял бы - а нельзя!»
* * *
«Ну, чего - несколько часов до Бреста и, считай, дома!» - благодушно рассуждал я. «В России-то давно не был?»
«Давно... Слушай, тут такое дело... В общем, мы через Брест не поедем!»
«???»
«Я тут на вас посмотрел... Вижу, вы ребята нормальные, вам доверять можно... Короче, я через Литву поеду, там граница проще, литовцы пограничников на своих поменяли... А мне серьезный контроль ни к чему, потому что у меня в багажнике в рубашках спрятаны сорок тысяч долларов наличкой, а в кастрюле (чтоб не нашли просвечиванием) пистолет!»
«Ух и ни хуя себе!», искренне говорю я.
* * *
В общем, от Варшавы мы резко поворачиваем на северо-восток и едем по дуге маленькими раздолбанными дорогами в сторону Литвы.
На границе Серега заметно нервничает, так что, уж не знаю, как насчет пистолета (на хрена его из Америки тащить?), но что-то сильно незаконное в багажнике у него явно есть. Мне даже приходится его успокаивать, хотя я тоже немного задумался на тему: а вот поймают его, удастся ли нам-то убедить, что мы непричем? Но все прошло гладко...
«Чего за бабки-то?», спрашиваю наконец.
«У нас с кентом в Америке бизнес был, отель... Ну, короче, кент отъехал на вакэйшнз, а я отель по-быстрому продал, его и свою долю, потом сразу на самолет, и сюда. Надоела Америка мне!»
Ясно-понятно, пришло время чудесных историй, поехали дальше.
Литва мало отличалась от других бывших советских территорий, все скромненько и знакомо, но можно говорить по-русски, что приятно. Правда, Серега вот включил очередной виток паранойи и был уверен, что его машина с немецкими номерами будет немедленно похищена, если оставить ее вне НАДЕЖНОЙ охраняемой стоянки. Потому, кажется, уже в Латвии, возле Даугавпилса, мы часа два кружим вокруг города, в поисках гостиницы с правильной парковкой... Находим...
А потом Серега пропал.
Перед сном мы вышли поужинать в ресторанчик, где он встретился глазами с незнакомкой (довольно свирепо раскрашенной) за соседним столиком, запнулся на полуслове, пересел, и исчез до утра, эх, не уследили!
... утром вернулся, конечно, с виноватым видом и неинтересной историей, о том, как (не помню подробностей) он отдал кучу денег на операцию маме/воспитание малютки/уплату долга бандитам.
* * *
к этому моменту я (третий день уже!) немножко подустал и молча курю в окошко, дорвавшись до дешевых сигарет. Все это мило, конечно, но хочется уже вытряхнуть из ушей лишнее
последняя граница (Россия!) где-то под Псковом. Еще немного нервов, бегающие глаза, равнодушные пограничники.
И сразу за границей густой лес.
«Подождите», говорит Серега
останавливается, выходит из машины, подходит к ближайшей березе, обнимает ее, и стоит так несколько минут, трогательный сукин сын...
Я тоже выхожу, покурить. Не обниматься же с березами за компанию.
* * *
вокзал Пскова.
Серега покупает нам билеты до Москвы (ему - в Питер), сует еще какие-то деньги - я отнекиваюсь, но не сильно, потому что это без хамства, и говорю:
«Ну, чё, давай, спасибо тебе!»
«Н,у че вы как нерусские, давайте обнимемся!»
Обнимаемся.
и оставляет телефон в Питере, если чё - звони.
Не позвонил я чё-то!
Году примерно в 1992 мы с Надей стоим на немецко-польской границе около Франкфурта-на-Одере, пытаясь вернуться домой.
в те времена это означало, что мы едем из той части света, в которой все лучше, домой, где все какое-то неказистое. Это сейчас вылезаешь из самолета, и все такое же, только говорят на родном языке и климат зимой хуже, а летом лучше. А тогда - нууу... В общем, я был большим любителем Европы! А про самолеты мы слышали, конечно, да.
в общем, ехать было долго, а спать в придорожных кустах холодно, потому что осень.
граница - вообще хорошее место, хотя немного нервное, переходишь какую-то линию, которую с обеих сторон охраняют злющие люди - а там все почему-то по-другому, говорят иначе, дома выше (ниже), вывески другого цвета. Этого тоже лишили нас самолеты. Потому что раньше ты из славянских стран попадаешь сначала в германские, потом латинские, а там уже и чем-то африканским веет из-за моря - чувствуя, как все меняется постепенно...
а сейчас вжжжик - и пальмы с кактусами... На самом деле, мне самолеты тоже нравятся, есть в них качественное безумие.
поэтому, когда возле нас остановился белый фольксваген с немецкими номерами, я был слегка раздосадован. Надоели немцы, поляков уже хочется. Но перед границей (где берут неохотно, опасаясь незаконных грузов) не повыбираешь.
«Гутен морген, фа`рен зи нах Полен? Кан ихъ митфарен?», начинаю уныло имитировать я.
Из окна высовывается изрядный мордоворот: «What is easier for you, English or Russian?»
«Можно по-русски...»
«Серега!»
Границу мы проскакиваем быстро, попадая в край пшекающих табличек. Цвета блекнут и сереют, появляется приятная расхлябанность расползающегося пространства. Первое, что сделал Запад в бывшей ГДР - понаставил ярких киосков и цветной рекламы. Здесь этого пока нет...
И осень - будто осенней...
Ладно. А теперь надо разобраться с кем нам предстоит ехать... И скоро выясняется, что Серёга-благодетель принадлежит к тому счастливому типу людей, которые вообще не умеют закрывать рот.
Едет он из Америки, где прожил несколько лет, домой, в Питер. В Америке было ничего так, но всё как-то не то.
Но самое изысканное эстетическое наслаждение получили мы от подбора музыки в машине! Вилли Токарев - интересно, сейчас вообще кто-нибудь помнит такое? Мне кажется, нет. Был такой жуткий шансон с Брайтон-Бич, расползшийся на кассетах по России еще в 80-е. «Небоскребы небоскребы а я маленький такой» - серьезно, именно это мы прослушали в тот день раз двадцать. А потом еще что-то про нормальных пацанчиков и верных девок.
да, вот, про девок - это Серега очень любил. Про беленьких и желтеньких, негритянок и крелок, чем они друг от друга отличаются и чем схожи, лилась из него река сладких воспоминаний, порнографический Енисей!
хахаха, вот это попадос!
... на самом деле, он был безобидный, и по отношению к нам старался быть деликатным... Ну, по-своему! Просто возникло чувство , что путешествие сразу закончилось, будто обрезало: потому что жизнь евреев в Америке не интересует меня совсем, а чего ж остается? Ну, транспорт... За который надо вот так странно платить.
И ладно. Едем себе и едем. На улице дождь, а кому охота вылезать под дождь? тепло, сухо и за окном картинки показывают. Под Вилли Токарева, ага. А надоест - вылезем, не вопрос
... но Серега, как показали дальнейшие события, все-таки сумел отлично развлечь!
* * *
По Варшаве мы бегали как оголтелые в поисках видеокамеры. Пообещал Серега брату видеокамеру из Америки привезти, в Польше дешевле, а братан и не узнает, что из Польши, ага?
В каждой лавке он носится колбасой от одного ошалевшего поляка до другого, несет несвязную пургу то по-русски, то по-английски, а когда от него пытаются спастись, громко кричит:
«Агггга! Русских вы, понятно, не любите - а нас, американчиков, не любите за что?!?»
«У нас, американчиков, денег много! Пененьдзы, говорю! Пененьдзы не проблема, разумеешь? Андерстэнд?»
На выходе из торгового центра (где он вопил не переставая) я почувствовал что-то странное: а, это ж Серега замолчал!!! Идет, крутит головой испуганно, самоуглубился чего-то...
Хочу спуститься в подземный переход, и вдруг он хватает меня за рукав, оглядывается, и шепчет: «Только не оглядывайся!»
«А что такое?»
«Вон того кента видишь? Он нас пасет!!! Еще в магазине припасать начал! Нельзя в переход, надо на виду оставаться!»
«А ты бы поменьше деньгами-то размахивал...»
и мы начинаем перебегать улицу поверху, сквозь плотный четырехполосный поток машин, увертываясь от машин, под визг тормозов и крики «Курва!», забегаем в какую-то кафешку, прячемся за колонной, осторожно выглядываем...
«Уф, кажется, оторвались!»
кстати, никого особо подозрительного я не заметил...
* * *
Камера подходящих параметров была найдена в небольшой лавке и куплена.
На выходе, Серега сказал:
«Ну, короче... Это я заметил, что ты себе ничего не просишь, это я оценил! Давай, говори, чего тебе надо!»
«Да не надо ничего...»
«Ты не стесняйся, это мне ничего не стоит! Бесплатно! Вон, карточку видел? Это какого-то мексиканца, Серхио Ландеса, Серхио Ландес, Сергей Ланда - похоже! Мне когда ее подогнали, сказали, что в Штатах пользоваться нельзя, опасно, а для Восточной Европы прокатит, они тут толком проверить не могут...»
«Тем более, поехали отсюда быстрей, пока они не прочухались...»
Таким образом, мы оказались на полном жизнеобеспечении неизвестного мексиканского сеньора Ландеса (Muchas gracias, hombre, надеюсь, ты легко доказал в банке, что ни в какой Польше отродясь не бывал) ночевать мы поехали в гостиницу под Варшавой, а ужинали (милостями сеньора Ландеса) в ресторане.
где Серега внезапно ставит словоизвержение на паузу, застыв взглядом на соседнем столике - где девки!!!
«Серега! Уверен? Сам говоришь, могут припасти...»
«Да да... Ребята, вас мне бог послал.... Я, когда баб вижу, дурею, точно застрял бы - а нельзя!»
* * *
«Ну, чего - несколько часов до Бреста и, считай, дома!» - благодушно рассуждал я. «В России-то давно не был?»
«Давно... Слушай, тут такое дело... В общем, мы через Брест не поедем!»
«???»
«Я тут на вас посмотрел... Вижу, вы ребята нормальные, вам доверять можно... Короче, я через Литву поеду, там граница проще, литовцы пограничников на своих поменяли... А мне серьезный контроль ни к чему, потому что у меня в багажнике в рубашках спрятаны сорок тысяч долларов наличкой, а в кастрюле (чтоб не нашли просвечиванием) пистолет!»
«Ух и ни хуя себе!», искренне говорю я.
* * *
В общем, от Варшавы мы резко поворачиваем на северо-восток и едем по дуге маленькими раздолбанными дорогами в сторону Литвы.
На границе Серега заметно нервничает, так что, уж не знаю, как насчет пистолета (на хрена его из Америки тащить?), но что-то сильно незаконное в багажнике у него явно есть. Мне даже приходится его успокаивать, хотя я тоже немного задумался на тему: а вот поймают его, удастся ли нам-то убедить, что мы непричем? Но все прошло гладко...
«Чего за бабки-то?», спрашиваю наконец.
«У нас с кентом в Америке бизнес был, отель... Ну, короче, кент отъехал на вакэйшнз, а я отель по-быстрому продал, его и свою долю, потом сразу на самолет, и сюда. Надоела Америка мне!»
Ясно-понятно, пришло время чудесных историй, поехали дальше.
Литва мало отличалась от других бывших советских территорий, все скромненько и знакомо, но можно говорить по-русски, что приятно. Правда, Серега вот включил очередной виток паранойи и был уверен, что его машина с немецкими номерами будет немедленно похищена, если оставить ее вне НАДЕЖНОЙ охраняемой стоянки. Потому, кажется, уже в Латвии, возле Даугавпилса, мы часа два кружим вокруг города, в поисках гостиницы с правильной парковкой... Находим...
А потом Серега пропал.
Перед сном мы вышли поужинать в ресторанчик, где он встретился глазами с незнакомкой (довольно свирепо раскрашенной) за соседним столиком, запнулся на полуслове, пересел, и исчез до утра, эх, не уследили!
... утром вернулся, конечно, с виноватым видом и неинтересной историей, о том, как (не помню подробностей) он отдал кучу денег на операцию маме/воспитание малютки/уплату долга бандитам.
* * *
к этому моменту я (третий день уже!) немножко подустал и молча курю в окошко, дорвавшись до дешевых сигарет. Все это мило, конечно, но хочется уже вытряхнуть из ушей лишнее
последняя граница (Россия!) где-то под Псковом. Еще немного нервов, бегающие глаза, равнодушные пограничники.
И сразу за границей густой лес.
«Подождите», говорит Серега
останавливается, выходит из машины, подходит к ближайшей березе, обнимает ее, и стоит так несколько минут, трогательный сукин сын...
Я тоже выхожу, покурить. Не обниматься же с березами за компанию.
* * *
вокзал Пскова.
Серега покупает нам билеты до Москвы (ему - в Питер), сует еще какие-то деньги - я отнекиваюсь, но не сильно, потому что это без хамства, и говорю:
«Ну, чё, давай, спасибо тебе!»
«Н,у че вы как нерусские, давайте обнимемся!»
Обнимаемся.
и оставляет телефон в Питере, если чё - звони.
Не позвонил я чё-то!