(no subject)
-Я не помню зла, - говорит мама. Она сидит на дереве, грызет яблоки и кидает вниз огрызки с криком:"Расти, расти яблонька!!!". Я интересуюсь как можно быть таким сорванцом в семьдесят. Ее паспорт врет. Маме одновременно восемь, пятнадцать, двадцать пять, сорок и больше многих тысяч. Ее внутренний возраст напрямую зависит от баланса хороших и плохих воспоминаний. Чаще всего ей восемь, тогда мама дитя и бог. Когда ей восемь мы зимой сидим дома в засаде, ждем пока одинокий или не очень путник подойдет поближе, высовываемся по пояс из окна, трясем над головой путника сосновую ветку с шапками снега и хохоча заскакиваем внутрь. Мы орем во всю силу легких в лесу, пугая грибников, устраиваем на скользком полу эстафету на четвереньках, протягиваем нитку под папиной простыней, тянем ее ночью и наслаждаемся папиными воплями.
В пятнадцать она совершенно невыносима. Упрямится по любому поводу, уезжает никого не предупредив на сутки, вредничает, а в зеленых глазах кувыркаются беси.
Когда ей двадцать пять с ней хорошо дружить, рассказывать секреты и печь пироги. Она будит меня августовской ночью, говорит что сегодня тринадцатое, а это значит что в небе будет парад инопланетных кораблей. Мы сидим на балконе, пьем чай с вишневым вареньем и ждем. Представление никак не начинается.
- Ладно, пошли спать, видимо они сегодня в южном полушарии! А ночь все равно чудесная и звезд много.
В сорок мама уравновешена и спокойна, но у нее складка между бровями и строгость во всем. В сорок она помнит про всю свою боль и всю радость. Она или тихо радостна или стискивает зубы, выпрямляет спину и упрямо живет вперед, навстречу всему что приготовит завтрашний день.
И всего пару раз я видела как ее годы перевалили за многие тысячи, мама уходила из себя и оставляла за старшую древнюю рептилию с большой книгой, куда та скрипучим пером дотошно записывала все плохое от сотворения мира. Тогда мама ковала латы, надевала сразу три комплекта (для парадов, для битв и запасной, на случай если первые два сдует), накрывалась одеялком, ненавидела все живое и шипела на тех кто пытался приблизиться. Плохое мама забывала в три приема
- Чем меньше зла помнишь тем меньше тебе лет. Стирать из памяти нужно слоями. Не смакуй подробности и тогда забудешь их в первую очередь, отгоняй ощущения, не ставь якорей. Праздность твой враг. Займи себя физическим трудом, когда падаешь от усталости нет сил сосредоточиться на обидах. С хорошим все наоборот. Хорошее нужно вспоминать многоступенчато, с вкусом, цветом, запахом и новыми подробностями которые придумала сама. Украшай их как можешь. Добавь волшебства. Играй! Это твоя голова и тебе решать какой помнить свою жизнь.
Мне теперь тоже восемь, пятнадцать, двадцать пять, сорок и изредка многие тысячи.
Утром я играла в классики с консьержем, потому что он нашел плоский камень, а у меня был мел в сумке. Час назад лежала в парке на лавочке мордой вверх и смотрела на небо. Опять обманули с парадом инопланетной техники, но облака через желтую листву зачетные.
Мне сегодня восемь и я совершенно не помню зла.
В пятнадцать она совершенно невыносима. Упрямится по любому поводу, уезжает никого не предупредив на сутки, вредничает, а в зеленых глазах кувыркаются беси.
Когда ей двадцать пять с ней хорошо дружить, рассказывать секреты и печь пироги. Она будит меня августовской ночью, говорит что сегодня тринадцатое, а это значит что в небе будет парад инопланетных кораблей. Мы сидим на балконе, пьем чай с вишневым вареньем и ждем. Представление никак не начинается.
- Ладно, пошли спать, видимо они сегодня в южном полушарии! А ночь все равно чудесная и звезд много.
В сорок мама уравновешена и спокойна, но у нее складка между бровями и строгость во всем. В сорок она помнит про всю свою боль и всю радость. Она или тихо радостна или стискивает зубы, выпрямляет спину и упрямо живет вперед, навстречу всему что приготовит завтрашний день.
И всего пару раз я видела как ее годы перевалили за многие тысячи, мама уходила из себя и оставляла за старшую древнюю рептилию с большой книгой, куда та скрипучим пером дотошно записывала все плохое от сотворения мира. Тогда мама ковала латы, надевала сразу три комплекта (для парадов, для битв и запасной, на случай если первые два сдует), накрывалась одеялком, ненавидела все живое и шипела на тех кто пытался приблизиться. Плохое мама забывала в три приема
- Чем меньше зла помнишь тем меньше тебе лет. Стирать из памяти нужно слоями. Не смакуй подробности и тогда забудешь их в первую очередь, отгоняй ощущения, не ставь якорей. Праздность твой враг. Займи себя физическим трудом, когда падаешь от усталости нет сил сосредоточиться на обидах. С хорошим все наоборот. Хорошее нужно вспоминать многоступенчато, с вкусом, цветом, запахом и новыми подробностями которые придумала сама. Украшай их как можешь. Добавь волшебства. Играй! Это твоя голова и тебе решать какой помнить свою жизнь.
Мне теперь тоже восемь, пятнадцать, двадцать пять, сорок и изредка многие тысячи.
Утром я играла в классики с консьержем, потому что он нашел плоский камень, а у меня был мел в сумке. Час назад лежала в парке на лавочке мордой вверх и смотрела на небо. Опять обманули с парадом инопланетной техники, но облака через желтую листву зачетные.
Мне сегодня восемь и я совершенно не помню зла.