(no subject)
А сейчас, дорогие детишечки, я расскажу вам как правильно сервировать праздничный грузинский стол и принимать дорогого гостя. Традиции насильственного гостеприимства развиты среди нас, Аддамсов, и уходят корнями вглубь, вкривь и вкось веков.
- Самое главное, чтоб с высоты птичьего полета, хорошо вооруженный глаз не смог заметить ни кусочка стола, проглядывающего сквозь тарелки с едой, - наставляла меня бабушка Катя когда-то в мезозой, - Для избежания подобного позора выкладываем блюда в три этажа.
Что-то я забежала вперед, простите. Начнем по порядку.
Пункт первый. Прикидываем приблизительное количество гостей. Умножаем на два, еще столько -же в уме, ну и не забываем, про то что всегда есть риск что на огонек зайдет Северо-Кавказский военный округ в полном составе с домочадцами, иждивенцами и служебными собаками. Ага.
Пункт второй. Едем на рынок и закупаем продукты из рассчета три ведра еды на нос. Довозим все это домой, выкладываем пирамидой во дворе, немедленно понимаем что гости конечно-же уйдут голодными, урча животом увертюру к Тангейзеру, ужасаемся и несемся во весь опор обратно на рынок. Фух. Вроде хватит, думаем мы, оглядывая съедобный зиккурат, и приступаем к готовке.
Пункт третий. Не отступаем ни на шаг от канонического списка блюд. Какой-нибудь впечатлительный гость может рухнуть в обморок при виде рукколы, затесавшейся среди киндзы и тархуна. И тогда несмываемый позор покроет всю родню хозяки, а слава о ней, дурная, разумеется, долетит аж до Бетельгейзе.
Пункт четвертый. Сутки не отходим от плиты и готовим как проклятые. Закуски готовы! Умираем от усталости, немного лежим, восстаем, выпиваем немного вина, оживаем и принимаемся за пироги и горячее.
Пункт пятый. Сервируем стол исключительно закусками. Плотными рядами, ребром к ребру ставим тарелки с едой первым слоем. Угу. Поверх них, закрывая позорные пустые части стола, наносим второй слой. Внимание, важный момент! Блюда повторяются не ближе чем через полтора метра. Залезаем на стул и смотрим сверху. О, горе мне! С угла в сорок пять градусов кое-где проглядывает стол. Несем третий слой. Залезаем на люстру и смотрим. С высоты становится очевидным что гости будут голодать. В панике готовим еще четыре салата и укладываем их четвертым слоем. Ну, ничо вроде. Есть шанс что дотерпят до горячего. А там мы уже не ударим в грязь лицом, там чахохбили, чашушули, чакапули, голубцы и плов.
Пункт шестой. Сладкого не готовим, до него все равно никто не доживет. Есть легенда, что за одним столом гости попросили сладкого и чаю, а хозяев потом били всей деревней ибо нефиг ТАК позорить родину.
Пункт седьмой. В течении всего застолья с укоризной смотрите в глаза всем гостям одновременно. Веерный укоризненный взгляд тренируется с детства, так просто его не освоить. "Что же вы ничего не едите, дорогие мои? Или недостаточно хорош люля?" - как бы говорит он людям, которые в этот момент активно клацают челюстями и сыто икают. Следите внимательно. Когда гости дойдут до стадии "нафарширован по брови" - можно выносить горячее. Если кто-то отказывается его есть (все шесть блюд), ссылаясь на глупости (Манана, пожалей меня, я сейчас лопну и сиротами останется восемь детей) - будьте непреклонны. На то вам искусство шантажа и вантуз!
Пункт восьмой.
Соберите часть остатков еды и отправьте по паре пакетов с каждым бесчувственным телом, что покидает ваш дом. Оставшейся едой набейте холодильник. БОльшую часть, ту что не влезла, раздайте соседям, не забывая причитать, что гости нихрена не ели, в гробу вы видели таких гостей, обиделись на них и теперь позовете их не раньше чем через неделю. Ранам нужно дать затянуться.
Я все это к чему? Долгие годы жизни в Москве, я думала что традиции насильственного гостеприимства тут не прижились (слава Дионису) и была избавлена от застолий, во время которых можно было покончить с собой через обильную еду. Ровно до того момента пока я не познакомилась с Леной.
- Приезжай ко мне на день рождения, - сказала она однажды, - Концепция стола такая: много соусов и то что можно в них макать.
-Волшебно! - ответила я и поскакала в гости.
А там... Впервые за 24 года жизни в этих широтах, мой внутренний, да что там, и внешний кавказец тоже, стоял на пороге кухни и хлопал глазами от удивления. За столом сидели гости, а все, то есть ВСЕ межгостевые горизонтальные плоскости были заставлены емкостями с соусами ни один из которых не повторялся. Оставшееся место было занято всем, что туда можно мокнуть и съесть, то есть 323&678 видами всякой всячины. Я вздрогнула. На меня с надеждой смотрело 15 пар глаз. Как на человека в которого верят. Который сейчас съест вот это все или хоть как-то поможет, потому что они уже не в состоянии.
- Надеюсь, ты голодная? - спросила Лена.
- Ясен пень, я же с работы! - бодро ответила я и принялась за дело. Через час, перепробовав все невероятно вкусные штуки, и съев, в общей сложности, тазика три еды, я начала подумывать что пора бы вызвать нотариуса и озаботиться завещанием.
- Ты совершенно ничего не ешь, - сказала Лена и посмотрела на меня идеальным веерным укоризненным взглядом. (Понятия не имею кто обучил ее такому в Воронеже.) Я принялась клацать челюстями с удвоенной силой.
- А есть ли у вас зонты? - спросила я через час, - А то я сейчас лопну и кровавым ошметком накроет всю кухню. Я бы на вашем месте прикрылась.
- Погоди взрываться, - сказала Лена, - У нас есть еще торт. Два вида, - и натурально принесла два торта, один из которых был высотой с собачью конуру, - На случай, если этого не хватит, вот таких больших я испекла две штуки!
"Господь пастырь мой, и я ни в чем не буду нуждаться", - подумала я.
- Хорошо, налейте мне чаю, дайте кусочек торта и вызовите батюшку. Я желаю собороваться.
Домой в такси я ехала почти лежа, ибо радость сложиться в области тазобедренного сустава под углом 90°, без риска для жизни, была мне недоступна.
Еще через год Лена позвала меня второй раз.
- Я приду, но умоляю тебя держать себя в руках! - сказала я.
- Я учла предыдущий опыт и приготовила еды поменьше, - ответила Лена и я поскакала в гости. Угу. Она учла. Стол ломился от центнера вкуснейшей еды, а гости сидели с тарелками в руках, ибо на столе их примостить было нереально.
- Лена, черт побери! Что это?
- Надеюсь, ты голодная! - радостно завела она старую песню.
- Я немного перекусила на работе, - робко сказала я, а Лена выдала уже не веерный, а ковровый укоризненный взгляд. Я не знаю кто из моей родни тайно обучил ее плохому, но этот взгляд, товарищи, обладал такой силой, что я не только употребила внутрь два ведра офигительно вкусной еды, но и выдала бы всех партизан оптом, будь такая необходимость.
На прошлой неделе я собралась к ней в гости. Просто в гости без всякого повода.
- Лена, я выезжаю, буду через два часа. Не смей накрывать стол как на свадьбу!
- Я учла прошлый опыт и приготовила мало еды. А хватит ли нам запеченной свинины и сарделек, подумала я сейчас. Может мне испечь торт?
Нет, думаю, она точно проходила тайное обучение на Кавказе.
- Самое главное, чтоб с высоты птичьего полета, хорошо вооруженный глаз не смог заметить ни кусочка стола, проглядывающего сквозь тарелки с едой, - наставляла меня бабушка Катя когда-то в мезозой, - Для избежания подобного позора выкладываем блюда в три этажа.
Что-то я забежала вперед, простите. Начнем по порядку.
Пункт первый. Прикидываем приблизительное количество гостей. Умножаем на два, еще столько -же в уме, ну и не забываем, про то что всегда есть риск что на огонек зайдет Северо-Кавказский военный округ в полном составе с домочадцами, иждивенцами и служебными собаками. Ага.
Пункт второй. Едем на рынок и закупаем продукты из рассчета три ведра еды на нос. Довозим все это домой, выкладываем пирамидой во дворе, немедленно понимаем что гости конечно-же уйдут голодными, урча животом увертюру к Тангейзеру, ужасаемся и несемся во весь опор обратно на рынок. Фух. Вроде хватит, думаем мы, оглядывая съедобный зиккурат, и приступаем к готовке.
Пункт третий. Не отступаем ни на шаг от канонического списка блюд. Какой-нибудь впечатлительный гость может рухнуть в обморок при виде рукколы, затесавшейся среди киндзы и тархуна. И тогда несмываемый позор покроет всю родню хозяки, а слава о ней, дурная, разумеется, долетит аж до Бетельгейзе.
Пункт четвертый. Сутки не отходим от плиты и готовим как проклятые. Закуски готовы! Умираем от усталости, немного лежим, восстаем, выпиваем немного вина, оживаем и принимаемся за пироги и горячее.
Пункт пятый. Сервируем стол исключительно закусками. Плотными рядами, ребром к ребру ставим тарелки с едой первым слоем. Угу. Поверх них, закрывая позорные пустые части стола, наносим второй слой. Внимание, важный момент! Блюда повторяются не ближе чем через полтора метра. Залезаем на стул и смотрим сверху. О, горе мне! С угла в сорок пять градусов кое-где проглядывает стол. Несем третий слой. Залезаем на люстру и смотрим. С высоты становится очевидным что гости будут голодать. В панике готовим еще четыре салата и укладываем их четвертым слоем. Ну, ничо вроде. Есть шанс что дотерпят до горячего. А там мы уже не ударим в грязь лицом, там чахохбили, чашушули, чакапули, голубцы и плов.
Пункт шестой. Сладкого не готовим, до него все равно никто не доживет. Есть легенда, что за одним столом гости попросили сладкого и чаю, а хозяев потом били всей деревней ибо нефиг ТАК позорить родину.
Пункт седьмой. В течении всего застолья с укоризной смотрите в глаза всем гостям одновременно. Веерный укоризненный взгляд тренируется с детства, так просто его не освоить. "Что же вы ничего не едите, дорогие мои? Или недостаточно хорош люля?" - как бы говорит он людям, которые в этот момент активно клацают челюстями и сыто икают. Следите внимательно. Когда гости дойдут до стадии "нафарширован по брови" - можно выносить горячее. Если кто-то отказывается его есть (все шесть блюд), ссылаясь на глупости (Манана, пожалей меня, я сейчас лопну и сиротами останется восемь детей) - будьте непреклонны. На то вам искусство шантажа и вантуз!
Пункт восьмой.
Соберите часть остатков еды и отправьте по паре пакетов с каждым бесчувственным телом, что покидает ваш дом. Оставшейся едой набейте холодильник. БОльшую часть, ту что не влезла, раздайте соседям, не забывая причитать, что гости нихрена не ели, в гробу вы видели таких гостей, обиделись на них и теперь позовете их не раньше чем через неделю. Ранам нужно дать затянуться.
Я все это к чему? Долгие годы жизни в Москве, я думала что традиции насильственного гостеприимства тут не прижились (слава Дионису) и была избавлена от застолий, во время которых можно было покончить с собой через обильную еду. Ровно до того момента пока я не познакомилась с Леной.
- Приезжай ко мне на день рождения, - сказала она однажды, - Концепция стола такая: много соусов и то что можно в них макать.
-Волшебно! - ответила я и поскакала в гости.
А там... Впервые за 24 года жизни в этих широтах, мой внутренний, да что там, и внешний кавказец тоже, стоял на пороге кухни и хлопал глазами от удивления. За столом сидели гости, а все, то есть ВСЕ межгостевые горизонтальные плоскости были заставлены емкостями с соусами ни один из которых не повторялся. Оставшееся место было занято всем, что туда можно мокнуть и съесть, то есть 323&678 видами всякой всячины. Я вздрогнула. На меня с надеждой смотрело 15 пар глаз. Как на человека в которого верят. Который сейчас съест вот это все или хоть как-то поможет, потому что они уже не в состоянии.
- Надеюсь, ты голодная? - спросила Лена.
- Ясен пень, я же с работы! - бодро ответила я и принялась за дело. Через час, перепробовав все невероятно вкусные штуки, и съев, в общей сложности, тазика три еды, я начала подумывать что пора бы вызвать нотариуса и озаботиться завещанием.
- Ты совершенно ничего не ешь, - сказала Лена и посмотрела на меня идеальным веерным укоризненным взглядом. (Понятия не имею кто обучил ее такому в Воронеже.) Я принялась клацать челюстями с удвоенной силой.
- А есть ли у вас зонты? - спросила я через час, - А то я сейчас лопну и кровавым ошметком накроет всю кухню. Я бы на вашем месте прикрылась.
- Погоди взрываться, - сказала Лена, - У нас есть еще торт. Два вида, - и натурально принесла два торта, один из которых был высотой с собачью конуру, - На случай, если этого не хватит, вот таких больших я испекла две штуки!
"Господь пастырь мой, и я ни в чем не буду нуждаться", - подумала я.
- Хорошо, налейте мне чаю, дайте кусочек торта и вызовите батюшку. Я желаю собороваться.
Домой в такси я ехала почти лежа, ибо радость сложиться в области тазобедренного сустава под углом 90°, без риска для жизни, была мне недоступна.
Еще через год Лена позвала меня второй раз.
- Я приду, но умоляю тебя держать себя в руках! - сказала я.
- Я учла предыдущий опыт и приготовила еды поменьше, - ответила Лена и я поскакала в гости. Угу. Она учла. Стол ломился от центнера вкуснейшей еды, а гости сидели с тарелками в руках, ибо на столе их примостить было нереально.
- Лена, черт побери! Что это?
- Надеюсь, ты голодная! - радостно завела она старую песню.
- Я немного перекусила на работе, - робко сказала я, а Лена выдала уже не веерный, а ковровый укоризненный взгляд. Я не знаю кто из моей родни тайно обучил ее плохому, но этот взгляд, товарищи, обладал такой силой, что я не только употребила внутрь два ведра офигительно вкусной еды, но и выдала бы всех партизан оптом, будь такая необходимость.
На прошлой неделе я собралась к ней в гости. Просто в гости без всякого повода.
- Лена, я выезжаю, буду через два часа. Не смей накрывать стол как на свадьбу!
- Я учла прошлый опыт и приготовила мало еды. А хватит ли нам запеченной свинины и сарделек, подумала я сейчас. Может мне испечь торт?
Нет, думаю, она точно проходила тайное обучение на Кавказе.