Михаил АРМАЛИНСКИЙ. Majores Dei
Pubis
Нет, не мираж, а истинный оазис
в награду получил дерзкий взгляд,
искавший не средь Африк или Азий,
а сред пустынных тел колодца клад.
Так в детстве, помню, тайно пронесешь
в оазис взор (а только это зримо),
и как ни дивно зрелище, но все ж
с предчувствиями не соизмеримо.
План клада лишь со временем созрел,
я стрелку в треугольнике узрел.
Clitoris
Бушующие заросли раскрыл
и на поверхности я клад увидел.
Лишь прикоснулся - слышу: трепет крыл
вспорхнувших ангелов в убогой свите
легенд и мифов, знаков и намеков
вмиг заглушился стоном Сатаны.
Бесцеремоннее сломать не смог он
мужчин от женщин делящей стены.
Мне в женственности, в зарослях возросшей,
зачатки мужественности дороже.
Urethra
Бессилен запах благовонных мазей
пред запахом пугающе земным.
И в центре, где раскинулся оазис -
сомнительный источник, но за ним,
совсем вплотную, столько есть услад,
что отвращенье исчезает сразу,
и втягивают ноздри аромат,
и от него мутится чистый разум.
Уже само соседство с Божеством
становится великим волшебством.
Labia Majora
Никчемна нравственность, когда мокры
ресницы полудремлющего ока.
Двойное веко вышло из игры,
и жадный взгляд скрывать теперь нет проку.
Кого ж не допускали эти створки,
когда они от грез или руки
приоткрывались в ожиданье оргий,
а не смыкались штурму вопреки?
И лишь тогда, когда им сладко спится,
распахнуты курчавые ресницы.
Labia Minora
Прикосновения к святым местам
не происходят без благоговенья,
тем более, когда они - уста,
ловящие подвижные мгновенья.
Не оскверню уста пренебреженьем.
Они молчат, но молчаливость их
есть знак согласья перед превращеньем
в простую плоть для радостей мирских.
Но чтобы радости острее стали,
кусочки плоти видятся устами.
Vagina
Взгляд отводить - кощунство, а не скромность,
когда во весь свой глаз глядит в тебя
открытый путь. Я от него не скроюсь -
он неминуем, как сама судьба.
Не длинный путь, но долгий - суета,
но, слава богу, без томленья духа.
Так вот куда в мечтах я улетал,
как только ритм любой касался слуха.
Бросаясь трепетно в ритмичный путь,
стремлюсь в него мелодию вплеснуть.
Cervix
Я предпочтенье зрелищу отдам,
но все-таки вступаю в состязанье,
в котором я кладу конец трудам
по созерцанью - но для осязанья.
И наступает действенное время,
а взгляд - он недостаточно упруг.
Нащупав шею, взваливаю бремя,
чтоб задышала, оживая вдруг.
И это столь недолгое дыханье
есть жизни всплеск среди существованья.
Perineum
Лицо, душа, их красота - условность
на перепутье мнений и времен.
Красиво только то, что вечно в новость
для тех, кто удивленьем умудрен.
Но перепутье - действиям ущерб -
есть место восхитительных сомнений
перед двумя глазницами пещер.
Какую мне избрать для поселений?
Сомненье, что придумал Буридан,
не принесет лишь сытому вреда.
Anus
Меня лишь суть влечет, чья красота
уничтожает грубую брезгливость.
И если подступает краснота,
то не к щекам, забывшим про стыдливость.
Отсюда исторгается уродство,
но в плоти, все исторгнувшей, пустой
с исторгнутым не обнаружив сходства -
желанье наделяет красотой.
Взгляни с любовью, всем страстям в угоду,
и выход тотчас обернется входом.
Nates
Безотносительная, ибо проста
признательность улыбки вертикальной
за необыкновенные места,
являющие грех маниакальный.
Блаженная улыбка задних мыслей
в отличие от прочих - на виду,
и драпировки, что над ней нависли,
на деле - у нее на поводу.
И первая - назад впередсмотрящий -
оазис предвещает, дух бодрящий.
Sancta Sanctorum
НЕТ, НЕ МИРАЖ, А ИСТИННЫЙ ОАЗИС
БУШУЮЩИЕ ЗАРОСЛИ РАСРЫЛ.
БЕССИЛЕН ЗАПАХ БЛАГОВОННЫХ МАЗЕЙ,
НИКЧЕМНА НРАВСТВЕННОСТЬ, КОГДА МОКРЫ
ПРИКОСНОВЕНИЯ К СВЯТЫМ МЕСТАМ.
ВЗГЛЯД ОТВОДИЬ - КОЩУНСТВО, А НЕ СКРОМНОСТЬ,
Я ПРЕДПОЧТЕНЬЕ ЗРЕИЩУ ОТДАМ.
ЛИЦО, ДУША, ИХ КРАСОТА - УСЛОВНОСТЬ,
МЕНЯ ЛИШЬ СУТЬ ВЛЕЧЕТ, ЧЬЯ КРАСОТА
БЕЗОТНОСИТЕЛЬНА, ИБО ПРОСТА.
1974
Михаил Армалинский. «Чтоб знали!» Избранное 1966-1998. - М.: Ладомир, 2002. - С. 519-523.
Нет, не мираж, а истинный оазис
в награду получил дерзкий взгляд,
искавший не средь Африк или Азий,
а сред пустынных тел колодца клад.
Так в детстве, помню, тайно пронесешь
в оазис взор (а только это зримо),
и как ни дивно зрелище, но все ж
с предчувствиями не соизмеримо.
План клада лишь со временем созрел,
я стрелку в треугольнике узрел.
Clitoris
Бушующие заросли раскрыл
и на поверхности я клад увидел.
Лишь прикоснулся - слышу: трепет крыл
вспорхнувших ангелов в убогой свите
легенд и мифов, знаков и намеков
вмиг заглушился стоном Сатаны.
Бесцеремоннее сломать не смог он
мужчин от женщин делящей стены.
Мне в женственности, в зарослях возросшей,
зачатки мужественности дороже.
Urethra
Бессилен запах благовонных мазей
пред запахом пугающе земным.
И в центре, где раскинулся оазис -
сомнительный источник, но за ним,
совсем вплотную, столько есть услад,
что отвращенье исчезает сразу,
и втягивают ноздри аромат,
и от него мутится чистый разум.
Уже само соседство с Божеством
становится великим волшебством.
Labia Majora
Никчемна нравственность, когда мокры
ресницы полудремлющего ока.
Двойное веко вышло из игры,
и жадный взгляд скрывать теперь нет проку.
Кого ж не допускали эти створки,
когда они от грез или руки
приоткрывались в ожиданье оргий,
а не смыкались штурму вопреки?
И лишь тогда, когда им сладко спится,
распахнуты курчавые ресницы.
Labia Minora
Прикосновения к святым местам
не происходят без благоговенья,
тем более, когда они - уста,
ловящие подвижные мгновенья.
Не оскверню уста пренебреженьем.
Они молчат, но молчаливость их
есть знак согласья перед превращеньем
в простую плоть для радостей мирских.
Но чтобы радости острее стали,
кусочки плоти видятся устами.
Vagina
Взгляд отводить - кощунство, а не скромность,
когда во весь свой глаз глядит в тебя
открытый путь. Я от него не скроюсь -
он неминуем, как сама судьба.
Не длинный путь, но долгий - суета,
но, слава богу, без томленья духа.
Так вот куда в мечтах я улетал,
как только ритм любой касался слуха.
Бросаясь трепетно в ритмичный путь,
стремлюсь в него мелодию вплеснуть.
Cervix
Я предпочтенье зрелищу отдам,
но все-таки вступаю в состязанье,
в котором я кладу конец трудам
по созерцанью - но для осязанья.
И наступает действенное время,
а взгляд - он недостаточно упруг.
Нащупав шею, взваливаю бремя,
чтоб задышала, оживая вдруг.
И это столь недолгое дыханье
есть жизни всплеск среди существованья.
Perineum
Лицо, душа, их красота - условность
на перепутье мнений и времен.
Красиво только то, что вечно в новость
для тех, кто удивленьем умудрен.
Но перепутье - действиям ущерб -
есть место восхитительных сомнений
перед двумя глазницами пещер.
Какую мне избрать для поселений?
Сомненье, что придумал Буридан,
не принесет лишь сытому вреда.
Anus
Меня лишь суть влечет, чья красота
уничтожает грубую брезгливость.
И если подступает краснота,
то не к щекам, забывшим про стыдливость.
Отсюда исторгается уродство,
но в плоти, все исторгнувшей, пустой
с исторгнутым не обнаружив сходства -
желанье наделяет красотой.
Взгляни с любовью, всем страстям в угоду,
и выход тотчас обернется входом.
Nates
Безотносительная, ибо проста
признательность улыбки вертикальной
за необыкновенные места,
являющие грех маниакальный.
Блаженная улыбка задних мыслей
в отличие от прочих - на виду,
и драпировки, что над ней нависли,
на деле - у нее на поводу.
И первая - назад впередсмотрящий -
оазис предвещает, дух бодрящий.
Sancta Sanctorum
НЕТ, НЕ МИРАЖ, А ИСТИННЫЙ ОАЗИС
БУШУЮЩИЕ ЗАРОСЛИ РАСРЫЛ.
БЕССИЛЕН ЗАПАХ БЛАГОВОННЫХ МАЗЕЙ,
НИКЧЕМНА НРАВСТВЕННОСТЬ, КОГДА МОКРЫ
ПРИКОСНОВЕНИЯ К СВЯТЫМ МЕСТАМ.
ВЗГЛЯД ОТВОДИЬ - КОЩУНСТВО, А НЕ СКРОМНОСТЬ,
Я ПРЕДПОЧТЕНЬЕ ЗРЕИЩУ ОТДАМ.
ЛИЦО, ДУША, ИХ КРАСОТА - УСЛОВНОСТЬ,
МЕНЯ ЛИШЬ СУТЬ ВЛЕЧЕТ, ЧЬЯ КРАСОТА
БЕЗОТНОСИТЕЛЬНА, ИБО ПРОСТА.
1974
Михаил Армалинский. «Чтоб знали!» Избранное 1966-1998. - М.: Ладомир, 2002. - С. 519-523.