Слоним - Жировичи (2012 год)
Прочитал пост о Слониме, который написал kirill_moiseev, и вспомнил, что я тоже был в Слониме два года назад. От Барановичей до Слонима я тогда ехал на пригородном поезде. Расстояние около 60 километров, билет стоил 3.600 белор. руб. (14 российских). На вокзале спросил мужчину, можно ли дойти до центра пешком, или лучше подождать автобус? «Лучше на автобусе», - сказал он. Автобус я ждал минут десять, и за эти десять минут я как раз до центра и дошел бы.
Центр города очень компактный, и я бы сказал, миниатюрный.
Ленина, протягивающего руку к недавно построенному Спасо-Преображенскому собору, я думаю, снимает каждый, оказавшийся в этом месте, уж больно ракурс хорош.
Раньше на этом месте стоял католический костел. В середине 19 века костел превратили в православный собор, а в начале шестидесятых годов прошлого века собор взорвали. Несколько лет назад собор стали строить заново, и получилось смешение костела и православной церкви.
Купола собора немного странной формы, слишком вытянутые вверх.
Через дорогу от собора стоит здание, в котором недавно размещалась милиция. Сейчас там все двери закрыты, потому что милиция переехала в новое здание, но стенд с информацией о том, кто и за что разыскивается, остался.
Улицы от здания милиции, уходят вниз, и прямо, и направо. Прямо к дому 1905 года постройки.
Направо - к старому зданию почты. Спустился к ней, а там тупик. Во дворы не пошел, вернулся к памятнику Ленину, пошел по бульвару.
На бульвар выходит монастырь бернардинок с костелом Непорочного Зачатия Пресвятой Девы Марии.
Ворота монастыря новые, восстановлены недавно.
Девушка сидела на скамейке, и так увлеченно разговаривала по телефону, что даже не заметила, как я ее сфотографировал.
На другом конце небольшого бульвара стоит танк Т-34.
Пройдясь по бульвару, свернул в проулок, и вышел к синагоге. Рынок не работал, понедельник-выходной день.
В Интернете пишут, что до сих пор внутри синагоги 17 века сохраняются фрески, и еще несколько лет назад через какую-то боковую дверь можно было зайти внутрь. Я этого не знал, и дверь эту не искал. Покружил по улочкам вокруг синагоги, стал подниматься наверх, на холм, потом передумал. Если бы шел так дальше, то вышел бы к кладбищу, где есть захоронение солдат времен Первой мировой войны.
Стандартный белорусский домик, небольшой, но с обязательной верандочкой, где, видимо, снимали обувь и верхнюю одежду. Стоят такие домики, похожие друг на друга, как братья-близнецы, и в Барановичах, и в Слониме, и в других городках.
Снова пошел к центру, где увидел дом, построенный в начале прошлого века, и недавно отремонтированный.
Свернул во дворы, а там - ух ты! - какая седая древность.
Вышел на маленькую чистенькую площадь с фонтаном, понял, что проголодался, достал бутерброды, поел.
Народ делает запасы на зиму.
От площади пошел вниз, и вышел к реке Щаре. У реки - частная застройка, как в деревне.
Мальчишка рыбу ловит.
Кошка на заборе спит.
Прошелся вдоль реки, снова поднялся наверх, вышел к Дому культуры. Через дорогу здание райисполкома, да такое, что можно подумать, что это не райисполком, а облисполком.
Зашел в Дом культуры, спросил, работают ли у них детские кружки? Пожилая женщина, сидящая возле входа, сказала, что работают, родители платят 10.000 в месяц (40 российских рублей). Правда, кружки, в основном, для девочек - хоровой, вышивания, вязания, рисования и т.п. Ни судомодельного, ни авиамодельного, как я понял, нет.
Спросил женщину, где можно перекусить, она сказала, что в здании райисполкома есть продуктовый магазин с отдельным входом, и в том магазине есть кафетерий. «Кафетерий…». Слово из восьмидесятых годов, давно умершее в России. Пошел в кафетерий.
Проходя мимо входа в райисполком, не мог не сфотографировать сияющую районную Доску почета. У нас такие Доски почета остались только в государственных конторах, и в маленьких городках, вроде Тотьмы в Вологодской области.
Зашел в магазин - да есть кафетерий, то есть прилавок с выпечкой, с салатами, с чаем-кофием, и даже два стола с стульями стоят. Посмотрел, что есть, сказал:
-Дайте мне, пожалуйста, два блинчика с творогом и чашку чая.
Женщина средних лет, труженица прилавка, взяла блинчики, положила их на тарелку, поставила тарелку в микроволновку, потом достала тарелку с разогретыми блинчиками, взяла листок плотной светло-коричневой бумаги, в какую у нас раньше в магазинах масло заворачивали, и - бац! - вывалила блинчики на этот кусок бумаги. Один блин не целиком на бумаге оказался, так она его еще по прилавку повозила, прежде чем подцепила, и полностью на бумагу уложила. Бли-и-ин, я не сноб, но меня передернуло. Я потом вспоминал, когда это я последний раз вот так с бумаги ел, но не мог вспомнить. Наверное, в девяностые.
Да что же у них, разовых тарелок нет? Считают, что это дорого? Видимо, да, потому что во всех продуктовых магазинах, где я был, до сих пор за маленькие полиэтиленовые пакетики берут деньги, 100, 150 или 200 белорусских рублей (на российские деньги, это от 40 до 80 копеек).
Сел за стол, посмотрел на блинчики, думая, как их есть (разовую вилку или салфетки мне тоже не дали), потом вспомнил, что салфетки у меня есть свои. Достал их, и съел блинчики в большой задумчивости. Выходит, на Доску почета у районной администрации деньги есть, а на то, чтобы купить разовые вилки и тарелки для кафетерия, находящегося в здании райисполкома, денег нет? Не понимаю я этого.
Вернулся в центр, пошел искать Замчище, место, откуда начался Слоним, где была построена первая крепость, и нашел рядом с тем местом, на самом берегу Щары, танцплощадку советских времен. Старая сцена, потрескавшийся бетон, неожиданно высокие скамейки, отчего у большинства девушек, сидевших на них, ноги, наверное, болтались в воздухе. Сидел на такой скамейке, отдыхал, потом увидел мелькающую за оградой милицейскую форму. Подошел, к ограде, сменил объектив, стал снимать
Увидел ноги под скамейкой, и первым делом подумал - труп. Ага, сейчас сюда приедет следственно-оперативная группа, и я поснимаю, как работает слонимская милиция на месте преступления.
С «трупом» вышел облом. «Отдыхаю я здесь, чё надо?».
Ушел с танцплощадки, вышел на берег, стал снимать оттуда. У нас в России вытрезвителей сейчас нет, всех пьяных сейчас по больницам развозят, а вот как в Белоруссии, не знаю.
Милиционеры вызвали «Скорую помощь», та приехала очень быстро. Врач с мужчиной тоже долго разговаривала, наверное, хотела понять, «клиент» готов, или еще нет. Я не дождался, чем кончится дело, ушел.
Сел в автобус, приехал на автовокзал, который находится рядом с железнодорожным вокзалом. Автовокзал недавно отремонтирован, расписание блестит, как женская блузка с люрексом. Был четвертый час дня, время еще оставалось, и я мог успеть съездить в село Жировичи, что в пяти километрах от Слонима, посмотреть Свято-Успенский мужской монастырь. Посмотрел расписание - ах, незадача, ждать автобуса надо час, и он из Жировичей сразу пойдет назад, а следующий пойдет в Жировичи только через два часа. Доехал на автобусе до окраины Слонима, и пошел в Жировичи пешком. Почему не взял такси, сейчас уже не помню, наверное, не видел такси возле вокзала).
С погодой мне повезло. Сбоку ходила большая синяя туча, но потом ее унесло. Первые полкилометра я пытался останавливать машины, думал, заплачу-подвезут, но никто не реагировал, и я потом перестал их останавливать, шел и шел. Главное было придти в Жировичи так, чтобы до прихода автобуса оставалось хотя бы полчаса.
Миновал большой пруд с простой и бесхитростной надписью «Рыбы нет» на воротах, преграждающих подъезд к пруду. Был бы с собой фломастер, дописал бы «Рыба уплыла на дальний кордон».
Через час дошел до монастыря, посмотрел Успенский собор, построенный в середине 17 века.
Заходил в собор, посидел в небольшом дворике. В лавочках торгуют пирогами, булочками, водой. Народу много, суетно. Часть монастыря с другой церковью для посетителей закрыта.
Напротив монастыря, на высоком холме агроколледж. Не совсем подходящее место для монастыря, суеты много, впрочем, и у нас на Соловках сейчас так же.
Старик с яблоком сидел на остановке, тоже ждал автобус, до этого видел его в соборе. Наверное, живет один, некому шов зашить.
Местные на монастырь и приезжих не обращали внимания, занимались своими делами.
Железнодорожный вокзал 1922 года.
Приехал на автовокзал, до поезда было полчаса, можно было дойти до костела Св. Андрея, который видел из окна автобуса, но устал, решил вместо этого перекусить, и выпить пива. В павильоне напротив вокзала купил бутылку «Старого замка» и попросил три пирожка с капустой по 900 рублей (по нашему - 3.50). Увидел, что продавщица кладет в пакет жареные пирожки, спросил:
-А печеных у вас нет?
Оказалось, нет.
У нас-то жареные пирожки давно уже не продают, потому что народ знает, по сколько недель их в одном и том же масле жарят, а в Белоруссии они до сих пор популярны. Несколько раз встречал женщин, несущих в полиэтиленовых кульках сразу полтора-два десятка таких пирожков, и не мог понять, они их на всю семью, что ли, покупают?
Делать нечего, взял я жареные пирожки, вышел на улицу, достал один, откусил… Ы-ы-ы!.. Что это такое? Это не капуста, эта холодная скользкая масса все, что угодно, только не капуста. Положил надкушенный пирожок в пакет, выбросил все в урну, и стал пить пиво. Скоро и поезд подошел, на котором я поехал обратно в Барановичи.
Центр города очень компактный, и я бы сказал, миниатюрный.
Ленина, протягивающего руку к недавно построенному Спасо-Преображенскому собору, я думаю, снимает каждый, оказавшийся в этом месте, уж больно ракурс хорош.
Раньше на этом месте стоял католический костел. В середине 19 века костел превратили в православный собор, а в начале шестидесятых годов прошлого века собор взорвали. Несколько лет назад собор стали строить заново, и получилось смешение костела и православной церкви.
Купола собора немного странной формы, слишком вытянутые вверх.
Через дорогу от собора стоит здание, в котором недавно размещалась милиция. Сейчас там все двери закрыты, потому что милиция переехала в новое здание, но стенд с информацией о том, кто и за что разыскивается, остался.
Улицы от здания милиции, уходят вниз, и прямо, и направо. Прямо к дому 1905 года постройки.
Направо - к старому зданию почты. Спустился к ней, а там тупик. Во дворы не пошел, вернулся к памятнику Ленину, пошел по бульвару.
На бульвар выходит монастырь бернардинок с костелом Непорочного Зачатия Пресвятой Девы Марии.
Ворота монастыря новые, восстановлены недавно.
Девушка сидела на скамейке, и так увлеченно разговаривала по телефону, что даже не заметила, как я ее сфотографировал.
На другом конце небольшого бульвара стоит танк Т-34.
Пройдясь по бульвару, свернул в проулок, и вышел к синагоге. Рынок не работал, понедельник-выходной день.
В Интернете пишут, что до сих пор внутри синагоги 17 века сохраняются фрески, и еще несколько лет назад через какую-то боковую дверь можно было зайти внутрь. Я этого не знал, и дверь эту не искал. Покружил по улочкам вокруг синагоги, стал подниматься наверх, на холм, потом передумал. Если бы шел так дальше, то вышел бы к кладбищу, где есть захоронение солдат времен Первой мировой войны.
Стандартный белорусский домик, небольшой, но с обязательной верандочкой, где, видимо, снимали обувь и верхнюю одежду. Стоят такие домики, похожие друг на друга, как братья-близнецы, и в Барановичах, и в Слониме, и в других городках.
Снова пошел к центру, где увидел дом, построенный в начале прошлого века, и недавно отремонтированный.
Свернул во дворы, а там - ух ты! - какая седая древность.
Вышел на маленькую чистенькую площадь с фонтаном, понял, что проголодался, достал бутерброды, поел.
Народ делает запасы на зиму.
От площади пошел вниз, и вышел к реке Щаре. У реки - частная застройка, как в деревне.
Мальчишка рыбу ловит.
Кошка на заборе спит.
Прошелся вдоль реки, снова поднялся наверх, вышел к Дому культуры. Через дорогу здание райисполкома, да такое, что можно подумать, что это не райисполком, а облисполком.
Зашел в Дом культуры, спросил, работают ли у них детские кружки? Пожилая женщина, сидящая возле входа, сказала, что работают, родители платят 10.000 в месяц (40 российских рублей). Правда, кружки, в основном, для девочек - хоровой, вышивания, вязания, рисования и т.п. Ни судомодельного, ни авиамодельного, как я понял, нет.
Спросил женщину, где можно перекусить, она сказала, что в здании райисполкома есть продуктовый магазин с отдельным входом, и в том магазине есть кафетерий. «Кафетерий…». Слово из восьмидесятых годов, давно умершее в России. Пошел в кафетерий.
Проходя мимо входа в райисполком, не мог не сфотографировать сияющую районную Доску почета. У нас такие Доски почета остались только в государственных конторах, и в маленьких городках, вроде Тотьмы в Вологодской области.
Зашел в магазин - да есть кафетерий, то есть прилавок с выпечкой, с салатами, с чаем-кофием, и даже два стола с стульями стоят. Посмотрел, что есть, сказал:
-Дайте мне, пожалуйста, два блинчика с творогом и чашку чая.
Женщина средних лет, труженица прилавка, взяла блинчики, положила их на тарелку, поставила тарелку в микроволновку, потом достала тарелку с разогретыми блинчиками, взяла листок плотной светло-коричневой бумаги, в какую у нас раньше в магазинах масло заворачивали, и - бац! - вывалила блинчики на этот кусок бумаги. Один блин не целиком на бумаге оказался, так она его еще по прилавку повозила, прежде чем подцепила, и полностью на бумагу уложила. Бли-и-ин, я не сноб, но меня передернуло. Я потом вспоминал, когда это я последний раз вот так с бумаги ел, но не мог вспомнить. Наверное, в девяностые.
Да что же у них, разовых тарелок нет? Считают, что это дорого? Видимо, да, потому что во всех продуктовых магазинах, где я был, до сих пор за маленькие полиэтиленовые пакетики берут деньги, 100, 150 или 200 белорусских рублей (на российские деньги, это от 40 до 80 копеек).
Сел за стол, посмотрел на блинчики, думая, как их есть (разовую вилку или салфетки мне тоже не дали), потом вспомнил, что салфетки у меня есть свои. Достал их, и съел блинчики в большой задумчивости. Выходит, на Доску почета у районной администрации деньги есть, а на то, чтобы купить разовые вилки и тарелки для кафетерия, находящегося в здании райисполкома, денег нет? Не понимаю я этого.
Вернулся в центр, пошел искать Замчище, место, откуда начался Слоним, где была построена первая крепость, и нашел рядом с тем местом, на самом берегу Щары, танцплощадку советских времен. Старая сцена, потрескавшийся бетон, неожиданно высокие скамейки, отчего у большинства девушек, сидевших на них, ноги, наверное, болтались в воздухе. Сидел на такой скамейке, отдыхал, потом увидел мелькающую за оградой милицейскую форму. Подошел, к ограде, сменил объектив, стал снимать
Увидел ноги под скамейкой, и первым делом подумал - труп. Ага, сейчас сюда приедет следственно-оперативная группа, и я поснимаю, как работает слонимская милиция на месте преступления.
С «трупом» вышел облом. «Отдыхаю я здесь, чё надо?».
Ушел с танцплощадки, вышел на берег, стал снимать оттуда. У нас в России вытрезвителей сейчас нет, всех пьяных сейчас по больницам развозят, а вот как в Белоруссии, не знаю.
Милиционеры вызвали «Скорую помощь», та приехала очень быстро. Врач с мужчиной тоже долго разговаривала, наверное, хотела понять, «клиент» готов, или еще нет. Я не дождался, чем кончится дело, ушел.
Сел в автобус, приехал на автовокзал, который находится рядом с железнодорожным вокзалом. Автовокзал недавно отремонтирован, расписание блестит, как женская блузка с люрексом. Был четвертый час дня, время еще оставалось, и я мог успеть съездить в село Жировичи, что в пяти километрах от Слонима, посмотреть Свято-Успенский мужской монастырь. Посмотрел расписание - ах, незадача, ждать автобуса надо час, и он из Жировичей сразу пойдет назад, а следующий пойдет в Жировичи только через два часа. Доехал на автобусе до окраины Слонима, и пошел в Жировичи пешком. Почему не взял такси, сейчас уже не помню, наверное, не видел такси возле вокзала).
С погодой мне повезло. Сбоку ходила большая синяя туча, но потом ее унесло. Первые полкилометра я пытался останавливать машины, думал, заплачу-подвезут, но никто не реагировал, и я потом перестал их останавливать, шел и шел. Главное было придти в Жировичи так, чтобы до прихода автобуса оставалось хотя бы полчаса.
Миновал большой пруд с простой и бесхитростной надписью «Рыбы нет» на воротах, преграждающих подъезд к пруду. Был бы с собой фломастер, дописал бы «Рыба уплыла на дальний кордон».
Через час дошел до монастыря, посмотрел Успенский собор, построенный в середине 17 века.
Заходил в собор, посидел в небольшом дворике. В лавочках торгуют пирогами, булочками, водой. Народу много, суетно. Часть монастыря с другой церковью для посетителей закрыта.
Напротив монастыря, на высоком холме агроколледж. Не совсем подходящее место для монастыря, суеты много, впрочем, и у нас на Соловках сейчас так же.
Старик с яблоком сидел на остановке, тоже ждал автобус, до этого видел его в соборе. Наверное, живет один, некому шов зашить.
Местные на монастырь и приезжих не обращали внимания, занимались своими делами.
Железнодорожный вокзал 1922 года.
Приехал на автовокзал, до поезда было полчаса, можно было дойти до костела Св. Андрея, который видел из окна автобуса, но устал, решил вместо этого перекусить, и выпить пива. В павильоне напротив вокзала купил бутылку «Старого замка» и попросил три пирожка с капустой по 900 рублей (по нашему - 3.50). Увидел, что продавщица кладет в пакет жареные пирожки, спросил:
-А печеных у вас нет?
Оказалось, нет.
У нас-то жареные пирожки давно уже не продают, потому что народ знает, по сколько недель их в одном и том же масле жарят, а в Белоруссии они до сих пор популярны. Несколько раз встречал женщин, несущих в полиэтиленовых кульках сразу полтора-два десятка таких пирожков, и не мог понять, они их на всю семью, что ли, покупают?
Делать нечего, взял я жареные пирожки, вышел на улицу, достал один, откусил… Ы-ы-ы!.. Что это такое? Это не капуста, эта холодная скользкая масса все, что угодно, только не капуста. Положил надкушенный пирожок в пакет, выбросил все в урну, и стал пить пиво. Скоро и поезд подошел, на котором я поехал обратно в Барановичи.