Земля обетованная - 1
Шалом, православные! Я тут таки имею шо вам сказать за Израиль.
Поездку туда я запланировал давно, еще задолго до хамасовского фестиваля, и на провокационные послеоктябрьские вопросы «А ты не передумал?» отвечал, что две бомбы в одну воронку не падают.
То, что приезжаешь в перманентно воюющую страну - становится ясно еще в аэропорту. Везде таблички и указатели “bomb shelter” и “protected zone”. (Сейчас к ним добавились еще десятки портретов заложников, захваченных Хамасом.) Такие же указатели на каждом шагу в городах. Бомбоубежище есть в каждом подъезде, а еще во многих квартирах имеются особые укрепленные комнаты. У такой комнаты (на иврите она называется «мамад») толстые железобетонные стены, прочные металлические ставни и такая же дверь. Ее наличие позволяет обойтись без беготни в общее убежище. Обычно там устраивают спальню или детскую.
Дверь в общее убежище в подъезде:
Кстати, именно постройка таких вот мамадов в каждой квартире является одним из главных пунктов израильской программы реновации. Размах ее примерно такой же, как в Москве, но есть, как говорил Винсент Вега, «маленькие отличия». Если быть точными, программ реновации две. По одной из них старый дом (или два-три соседних) сносят полностью, и на освободившемся месте строят новый с нуля. Это зачастую оказывается проще и быстрее второй программы, по которой от дома оставляют наружные стены, а все внутри полностью перестраивают, плюс добавляют один-два этажа, чтобы частному подрядчику было еще на чем заработать. По итогу жильцы получают квартиры с улучшенной планировкой и увеличенной площадью, плюс индивидуальное укрытие, лифт и крытую стоянку для машин. Самый же цимес заключается в том, что не приходится переезжать в другие районы. Все время, пока идет стройка, государство выплачивает людям специальное пособие на съем временного жилья, а по готовности дома они въезжают в новую квартиру по тому же своему старому адресу.
На фото слева реновированный дом, справа старый.
Так вот, возвращаясь к войне. Здесь по ее поводу в обществе нет никаких двух мнений. Накал патриотизма непритворен. Вся страна увешана национальными флагами, причем делают это сами граждане.
Флаги на балконах, в окнах, на машинах, нередко в руках. И везде - на плакатах, растяжках, билбордах, значках, футболках, автомобильных наклейках - лозунг «Яхад ненацеах», что значит «Вместе победим». При этом никакого напряга в воздухе не ощущается, а многочисленные люди с оружием, которых встречаешь на улице, воспринимаются не как угроза, а скорее как потенциальная защита, несмотря на их иногда несерьезный вид. Не, ну представьте - идет такой в шортах, шлепках и чуть ли не с дредами, а за спиной автомат.
Такие правила - солдат даже в увольнении не имеет права расставаться с оружием. У Ханны, нашего гида в Иерусалиме, на поясе джинсов непринужденно висела кобура с пистолетом. Я спросил, не издержки ли это ее профессии. Оказалось, нет. Личная инициатива, чисто для себя. Есть лицензия, еще с армии. И в самом деле, как показывает статистика, большинство мелких террористов с огнестрелом или ножами обезвреживаются не полицией, а именно такими вот неравнодушными гражданами при стволах, благо что государство здесь не трактует самооборону как покушение на свои прерогативы.
Цены в Израиле традиционно считаются высокими. Булочка в кафе на заправке стоит 10-15 шекелей (1 доллар = 3,7 шекеля). Чашка эспрессо там же - 8-10 шекелей. Столько же стоит пакет молока в супермаркете. 7-8 шекелей - литр бензина. От 6 и выше - билет на автобус. Недвижимость оценивается почти исключительно в миллионах. Местные говорят, что со средней зарплатой можно прекрасно жить и вкусно питаться, но никогда не получится накопить на свою квартиру.
Но при всем этом в страну едут. Я сейчас не о туристах - они-то как раз в большинстве своем струсили, к вящей моей радости (удалось спокойно погулять в местах, где обычно не протолкнешься, но об этом позже). И едут не только от нас - среди репатриантов есть и американцы, и южноафриканцы (хотя тут понятно), и французы, и итальянцы, и много кто еще. Я по утрам пил кофе во французской кафешке, рядом с французским же цветочным магазинчиком. Про «бывший наш народ» и говорить нечего. Русскую речь слышишь постоянно. Равно как и шутки о том, что русский пора сделать вторым государственным языком. До этого пока не дошло, но дошло вот до такого, например:
А ракеты - что ракеты? Мы встречали Новый год, и ровно в полночь из Газы полетел фейерверк. На телеэкране тут же появился список из пары десятков городов, где была объявлена тревога. В итоге все посбивал «Железный купол», обошлось без последствий. Но да, в первые месяцы бегать в убежища людям приходилось куда чаще.
Ну и раз заговорил о телевидении. Русский канал в новогоднюю ночь показывал «Чародеев», а потом вместо Спасской башни выдал заставку с Часовой башней в Яффо, на которую в качестве звукоряда был наложен бой курантов...
Это была присказка, а туристские сказки будут потом, когда закончу фотки обрабатывать.
Поездку туда я запланировал давно, еще задолго до хамасовского фестиваля, и на провокационные послеоктябрьские вопросы «А ты не передумал?» отвечал, что две бомбы в одну воронку не падают.
То, что приезжаешь в перманентно воюющую страну - становится ясно еще в аэропорту. Везде таблички и указатели “bomb shelter” и “protected zone”. (Сейчас к ним добавились еще десятки портретов заложников, захваченных Хамасом.) Такие же указатели на каждом шагу в городах. Бомбоубежище есть в каждом подъезде, а еще во многих квартирах имеются особые укрепленные комнаты. У такой комнаты (на иврите она называется «мамад») толстые железобетонные стены, прочные металлические ставни и такая же дверь. Ее наличие позволяет обойтись без беготни в общее убежище. Обычно там устраивают спальню или детскую.
Дверь в общее убежище в подъезде:
Кстати, именно постройка таких вот мамадов в каждой квартире является одним из главных пунктов израильской программы реновации. Размах ее примерно такой же, как в Москве, но есть, как говорил Винсент Вега, «маленькие отличия». Если быть точными, программ реновации две. По одной из них старый дом (или два-три соседних) сносят полностью, и на освободившемся месте строят новый с нуля. Это зачастую оказывается проще и быстрее второй программы, по которой от дома оставляют наружные стены, а все внутри полностью перестраивают, плюс добавляют один-два этажа, чтобы частному подрядчику было еще на чем заработать. По итогу жильцы получают квартиры с улучшенной планировкой и увеличенной площадью, плюс индивидуальное укрытие, лифт и крытую стоянку для машин. Самый же цимес заключается в том, что не приходится переезжать в другие районы. Все время, пока идет стройка, государство выплачивает людям специальное пособие на съем временного жилья, а по готовности дома они въезжают в новую квартиру по тому же своему старому адресу.
На фото слева реновированный дом, справа старый.
Так вот, возвращаясь к войне. Здесь по ее поводу в обществе нет никаких двух мнений. Накал патриотизма непритворен. Вся страна увешана национальными флагами, причем делают это сами граждане.
Флаги на балконах, в окнах, на машинах, нередко в руках. И везде - на плакатах, растяжках, билбордах, значках, футболках, автомобильных наклейках - лозунг «Яхад ненацеах», что значит «Вместе победим». При этом никакого напряга в воздухе не ощущается, а многочисленные люди с оружием, которых встречаешь на улице, воспринимаются не как угроза, а скорее как потенциальная защита, несмотря на их иногда несерьезный вид. Не, ну представьте - идет такой в шортах, шлепках и чуть ли не с дредами, а за спиной автомат.
Такие правила - солдат даже в увольнении не имеет права расставаться с оружием. У Ханны, нашего гида в Иерусалиме, на поясе джинсов непринужденно висела кобура с пистолетом. Я спросил, не издержки ли это ее профессии. Оказалось, нет. Личная инициатива, чисто для себя. Есть лицензия, еще с армии. И в самом деле, как показывает статистика, большинство мелких террористов с огнестрелом или ножами обезвреживаются не полицией, а именно такими вот неравнодушными гражданами при стволах, благо что государство здесь не трактует самооборону как покушение на свои прерогативы.
Цены в Израиле традиционно считаются высокими. Булочка в кафе на заправке стоит 10-15 шекелей (1 доллар = 3,7 шекеля). Чашка эспрессо там же - 8-10 шекелей. Столько же стоит пакет молока в супермаркете. 7-8 шекелей - литр бензина. От 6 и выше - билет на автобус. Недвижимость оценивается почти исключительно в миллионах. Местные говорят, что со средней зарплатой можно прекрасно жить и вкусно питаться, но никогда не получится накопить на свою квартиру.
Но при всем этом в страну едут. Я сейчас не о туристах - они-то как раз в большинстве своем струсили, к вящей моей радости (удалось спокойно погулять в местах, где обычно не протолкнешься, но об этом позже). И едут не только от нас - среди репатриантов есть и американцы, и южноафриканцы (хотя тут понятно), и французы, и итальянцы, и много кто еще. Я по утрам пил кофе во французской кафешке, рядом с французским же цветочным магазинчиком. Про «бывший наш народ» и говорить нечего. Русскую речь слышишь постоянно. Равно как и шутки о том, что русский пора сделать вторым государственным языком. До этого пока не дошло, но дошло вот до такого, например:
А ракеты - что ракеты? Мы встречали Новый год, и ровно в полночь из Газы полетел фейерверк. На телеэкране тут же появился список из пары десятков городов, где была объявлена тревога. В итоге все посбивал «Железный купол», обошлось без последствий. Но да, в первые месяцы бегать в убежища людям приходилось куда чаще.
Ну и раз заговорил о телевидении. Русский канал в новогоднюю ночь показывал «Чародеев», а потом вместо Спасской башни выдал заставку с Часовой башней в Яффо, на которую в качестве звукоряда был наложен бой курантов...
Это была присказка, а туристские сказки будут потом, когда закончу фотки обрабатывать.