Ген. Шинкоренко
Н. Белогорский
Генералу Врангелю.
Два штандарта в вашем тесном кабинете,
В сонных складках шёлка память славных дат.
Помните ли жест на конном стилизованном портрете?
Вам теперь осталась лишь любовь израненных солдат.
Вы ходить любили быстрыми шагами, -
Но теперь так много заповедных черт.
Палубу тюрьмы так много раз измерили вы сами:
Ваш, "Корнилов" был куда просторней; он ушел в Бизерт.
Помните ли ночь с кострами над Червленой?
Божьи звезды в небе с звездами ракет?
Площадь и собор? Привет Царицынской толпы влюбленной?
В дни побед вы были все такой же как теперь, - аскет.
Помните дни мая, выход наш из Крыма?
Как за поездом бежали казаки?
А теперь, мечта Архистратига скрылась в клубах дыма.
За чужой неласковой оградой Русские полки.
Ваши казаки под стражей сенегальцев,
И Корниловцы в тоскливых лагерях.
Но с тех пор, как ваша армия - лишь армия скитальцев,
Даже Русский ветер скован и не смеет дуть в степях.
И в тот скорбный миг, когда вас победили,
Вашей родины окрепли кандалы;
И свобода умерла в тот час, когда морские мили
Начали считать вы, глядя на соленые валы.
Как я жду, чтоб ваша армия воскресла!
Конница пойдет, удилами звеня;
Вы оставите каюту и привинченные кресла, -
В поле так весенне, - сядете вы снова на коня...
А пока штандарты в вашем кабинете.
Спит и не проснулась память славных дат.
И живет лишь жест на конном стилизованном портрете ...
Вам осталась лишь любовь израненных солдат.
