Осорэдзан
Ну что, поехали дальше. На север и север и север. Сегодня у нас Осорэдзан - сиречь «Страшная гора». Восхитительно-потрясающее, загадочно-таинственное, очаровательно-ужасающее место.
С утра, пока были в памяти, мы пофотографировали то, что называлось гостиницей, в которой мы провели две ночи. Хайди ласково называла её «наша адская ночлежка». Плюс пять градусов в номере оставили незабываемый след в наших душах и на наволочках.
К сожалению, на фотографиях не видно цвета стен. Поверьте, он... внушал...
Общая умывальная. Тут мы умывались. Вприпрыжку. Горячая вода начинала течь далеко не сразу, что при идущем изо рта паре навевало мысли о корейских ракетах и быте советских партизан, которым безусловно было ещё хуже. Это успокаивало и позволяло на несколько секунд остановить скоростную передачу шифрованных данных методом зубного отстукивания. Иногда даже успевал между зубами всунуть щётку. Справа туалет. Тот самый в который не было двери. Поэтому чисто на всякий случай, по привычке мы старались попадать туда так, чтобы по утрам не пугать ни в чём не повинных страдальцев, не забывающих о личной гигиене даже в условиях крайнего севера.
Ещё туалет, и куда же без обязательных японских туалетных тапочек...
Это, если вдруг кто-то не разглядел на прошлых фотографиях. Туалет тоже был непростой...
Умывальная из туалета. Первый день меня немного пугал вот этот электрический кабель, который выходил из стены и вешался прямо на кран, но потом я решил, что двум смертям не бывать, а советским партизанам всё равно было хуже
Туалетные тапочки. Что-то в них не так...
Какая-то стойка на нашем втором этаже. Стены и пол выглядят чистыми. Поверьте, это не так. А про запах я молчу. Это тот самый непередаваемый, ни с чем не сравнимый запах шкафов японских бабушек.
Это мы завтракаем. Задний фон ненавязчиво напоминает нам о начале Второй мировой войны и Великом переселении народов.
Та же столовая. Ну или что оно у них там. Обычно на этих столах спал дедушка, но, как назло в то день дедушку убрали, а вместо него положили другие продукты. Может он испортися? Мы ни разу не видели, чтобы он шевелился...
Стойка регистрации. С этого ракурса она выглядит не очень страшно. Страшно будет потом.
Это всё та же столовая, или что оно у них там. Справа сиротливо стоят две канистры керосина. Эх, СЭС на них нет...
Меряемся... туфлями, а вы чем подумали? Головой, надеюсь?
Ещё немного столовой...
Импровизированная клумба в коридоре. На конкурсе юных ландшафтных дизайнеров «Другая сторона травы» для тех, кому за 80», они бы непременно заняли почётное место, поближе к выходу.
Наша комната. Ничего лишнего. Точнее просто ничего.
А, нет, вру, там даже телевизирь был.
И снова стойка регистрации на первом этаже. Тут она выглядит гораздо интереснее. У них даже кассовый аппарат есть. Когда он последний раз открывался, история умалчивает. Давно умалчивает...
Наконец мы покинули это гостеприимное место с обалденно вкусной жареной рыбой «забыл-как-она-называется», выловленной в местном озере, и поехали дальше. Наслаждаемся топонимикой.
Я даже не знаю, как это по-русски то... «молитвенное мороженое»? «Со смирением принимаю мороженое сего священного места»? «священная мороженка»?
Короче такое только в Японии, наверно, бывает. Но в общем, это мы уже приехали на Осорэдзан.
Красное слева это главный храм. Я, кстати, всегда считал, что главный храм должен быть напротив ворот. Вернее ворота напротив главного храма, а тут вот так... сбоку. Первый раз такое увидел. Да и много, что там мы первый раз увидели.
Монастырь был полностью отреставрирован в рамках правительственной программы реставрации старых храмов. Той самой, по которой сейчас реставрируют главный храм Кофукудзи, Киёмидзу-дэра (так что если соберётесь - имейте ввиду, что он частично в строительных лесах), а в мае должны были сдать Бёдоин. Я его ещё ни разу в жизни не видел, но очень хочу посмотреть... Такие масштабные реконструкции храмов проводятся раз в 300 лет, как нам объяснил один из храмовых дедушек на Мацусиме. На Мацусиме, тоже, кстати, несколько храмов отреставрировали.
Прямо напротив ворот, впрочем тоже был храм, хоть и не главное здание. Справа виднеется маленький домик, назначение которого я расскажу чуть позже, а прямо перед храмом стоит пластиковый вагончик - сувенирный магазин. Ну не умеют буддийские храмы не продавать какие-нибудь безделушки... но это, кстати, пожалуй, пока первый и единственный храм, где я купил себе сувениров на память именно потому, что мне там ух как понравилось. Ну и сувениров я купил как обычно таких... практически-применимых. Скучный я.
Отсюда начинается путь в Ад. Вот туда в долину, по которой нужно пройти, дабы очиститься и вновь переродиться в лучшем мире.
Вид на ворота с долины ада. Вот эти два домика справа на переднем фоне - то же, что и тот маленький домик на фотографии до этого. Не падайте. Это - онсэн!
Настоящий онсэн прямо в буддийском храме. Два мужских, один женский. Естественно, мы не могли в него не сходить. Когда вы ещё попадёте в онсэн в храме?
Недовольными остались наши девушки. Этот он сэн был вонючий. Очень вонючий. Настолько, что мы пахли весь день, и вечером, когда мы хотели было испробовать продукцию местных виноделов, девушки просто выгнали нас из комнаты, сказав, что находиться с нами вместе они не будут. Так что мы плюнули, и у нас наконец-то был свободный вечер.
Ну и идём дальше по долине
В хорошую погоду озеро должно быть небесно-голубым и символизировать рай, к которому душа выходит после страданий, но у нас был какой-то бесконечный ад. На самом деле, даже не знаю, какое из впечатлений было сильнее. Будь там голубое озеро, или вот это...
Плачет
Дзидзо-сама. Бодхисаттва Кшитигарбха. В Японии особенно почитается как покровитель умерших детей, которым он помогает перейти реку мёртвых. Родители часто повязывают ему слюнявчики, чтобы он не оставил без внимания их детей в загробном мире.
В аду сантехники заботливо перекладывали трубы. Кто-то же и в аду должен этим заниматься.
А звук этого колокола удивительно чистый и разносится далеко-далеко. Внезапный плеск в тишине. Лучше и не скажешь. Он как игла проникает в тебя насквозь, как будто взрыв, но только вся волна направлена одним лучом.
Это тоже был маленький деревянный Дзидзо
А это уже большой Дзидзо, но перед ним лежит куча маленьких. Жертва?
Нравится мне эта фотография.
Сандзу-гава. Река мёртвых.
После неё мы как раз и пошли в храмовый онсэн, и потом поехали в гостиницу, которая была уже гораздо лучше предыдущей. Ибо хужее предыдущей быть, уже, наверно, не могло...
С утра, пока были в памяти, мы пофотографировали то, что называлось гостиницей, в которой мы провели две ночи. Хайди ласково называла её «наша адская ночлежка». Плюс пять градусов в номере оставили незабываемый след в наших душах и на наволочках.
К сожалению, на фотографиях не видно цвета стен. Поверьте, он... внушал...
Общая умывальная. Тут мы умывались. Вприпрыжку. Горячая вода начинала течь далеко не сразу, что при идущем изо рта паре навевало мысли о корейских ракетах и быте советских партизан, которым безусловно было ещё хуже. Это успокаивало и позволяло на несколько секунд остановить скоростную передачу шифрованных данных методом зубного отстукивания. Иногда даже успевал между зубами всунуть щётку. Справа туалет. Тот самый в который не было двери. Поэтому чисто на всякий случай, по привычке мы старались попадать туда так, чтобы по утрам не пугать ни в чём не повинных страдальцев, не забывающих о личной гигиене даже в условиях крайнего севера.
Ещё туалет, и куда же без обязательных японских туалетных тапочек...
Это, если вдруг кто-то не разглядел на прошлых фотографиях. Туалет тоже был непростой...
Умывальная из туалета. Первый день меня немного пугал вот этот электрический кабель, который выходил из стены и вешался прямо на кран, но потом я решил, что двум смертям не бывать, а советским партизанам всё равно было хуже
Туалетные тапочки. Что-то в них не так...
Какая-то стойка на нашем втором этаже. Стены и пол выглядят чистыми. Поверьте, это не так. А про запах я молчу. Это тот самый непередаваемый, ни с чем не сравнимый запах шкафов японских бабушек.
Это мы завтракаем. Задний фон ненавязчиво напоминает нам о начале Второй мировой войны и Великом переселении народов.
Та же столовая. Ну или что оно у них там. Обычно на этих столах спал дедушка, но, как назло в то день дедушку убрали, а вместо него положили другие продукты. Может он испортися? Мы ни разу не видели, чтобы он шевелился...
Стойка регистрации. С этого ракурса она выглядит не очень страшно. Страшно будет потом.
Это всё та же столовая, или что оно у них там. Справа сиротливо стоят две канистры керосина. Эх, СЭС на них нет...
Меряемся... туфлями, а вы чем подумали? Головой, надеюсь?
Ещё немного столовой...
Импровизированная клумба в коридоре. На конкурсе юных ландшафтных дизайнеров «Другая сторона травы» для тех, кому за 80», они бы непременно заняли почётное место, поближе к выходу.
Наша комната. Ничего лишнего. Точнее просто ничего.
А, нет, вру, там даже телевизирь был.
И снова стойка регистрации на первом этаже. Тут она выглядит гораздо интереснее. У них даже кассовый аппарат есть. Когда он последний раз открывался, история умалчивает. Давно умалчивает...
Наконец мы покинули это гостеприимное место с обалденно вкусной жареной рыбой «забыл-как-она-называется», выловленной в местном озере, и поехали дальше. Наслаждаемся топонимикой.
Я даже не знаю, как это по-русски то... «молитвенное мороженое»? «Со смирением принимаю мороженое сего священного места»? «священная мороженка»?
Короче такое только в Японии, наверно, бывает. Но в общем, это мы уже приехали на Осорэдзан.
Красное слева это главный храм. Я, кстати, всегда считал, что главный храм должен быть напротив ворот. Вернее ворота напротив главного храма, а тут вот так... сбоку. Первый раз такое увидел. Да и много, что там мы первый раз увидели.
Монастырь был полностью отреставрирован в рамках правительственной программы реставрации старых храмов. Той самой, по которой сейчас реставрируют главный храм Кофукудзи, Киёмидзу-дэра (так что если соберётесь - имейте ввиду, что он частично в строительных лесах), а в мае должны были сдать Бёдоин. Я его ещё ни разу в жизни не видел, но очень хочу посмотреть... Такие масштабные реконструкции храмов проводятся раз в 300 лет, как нам объяснил один из храмовых дедушек на Мацусиме. На Мацусиме, тоже, кстати, несколько храмов отреставрировали.
Прямо напротив ворот, впрочем тоже был храм, хоть и не главное здание. Справа виднеется маленький домик, назначение которого я расскажу чуть позже, а прямо перед храмом стоит пластиковый вагончик - сувенирный магазин. Ну не умеют буддийские храмы не продавать какие-нибудь безделушки... но это, кстати, пожалуй, пока первый и единственный храм, где я купил себе сувениров на память именно потому, что мне там ух как понравилось. Ну и сувениров я купил как обычно таких... практически-применимых. Скучный я.
Отсюда начинается путь в Ад. Вот туда в долину, по которой нужно пройти, дабы очиститься и вновь переродиться в лучшем мире.
Вид на ворота с долины ада. Вот эти два домика справа на переднем фоне - то же, что и тот маленький домик на фотографии до этого. Не падайте. Это - онсэн!
Настоящий онсэн прямо в буддийском храме. Два мужских, один женский. Естественно, мы не могли в него не сходить. Когда вы ещё попадёте в онсэн в храме?
Недовольными остались наши девушки. Этот он сэн был вонючий. Очень вонючий. Настолько, что мы пахли весь день, и вечером, когда мы хотели было испробовать продукцию местных виноделов, девушки просто выгнали нас из комнаты, сказав, что находиться с нами вместе они не будут. Так что мы плюнули, и у нас наконец-то был свободный вечер.
Ну и идём дальше по долине
В хорошую погоду озеро должно быть небесно-голубым и символизировать рай, к которому душа выходит после страданий, но у нас был какой-то бесконечный ад. На самом деле, даже не знаю, какое из впечатлений было сильнее. Будь там голубое озеро, или вот это...
Плачет
Дзидзо-сама. Бодхисаттва Кшитигарбха. В Японии особенно почитается как покровитель умерших детей, которым он помогает перейти реку мёртвых. Родители часто повязывают ему слюнявчики, чтобы он не оставил без внимания их детей в загробном мире.
В аду сантехники заботливо перекладывали трубы. Кто-то же и в аду должен этим заниматься.
А звук этого колокола удивительно чистый и разносится далеко-далеко. Внезапный плеск в тишине. Лучше и не скажешь. Он как игла проникает в тебя насквозь, как будто взрыв, но только вся волна направлена одним лучом.
Это тоже был маленький деревянный Дзидзо
А это уже большой Дзидзо, но перед ним лежит куча маленьких. Жертва?
Нравится мне эта фотография.
Сандзу-гава. Река мёртвых.
После неё мы как раз и пошли в храмовый онсэн, и потом поехали в гостиницу, которая была уже гораздо лучше предыдущей. Ибо хужее предыдущей быть, уже, наверно, не могло...