«Мене, текел, фарес». Оратория любви без смысла
Для особенного дня, а сегодня день рождения любимого сообщества british_cinema, нам понадобиться крупное музыкальное произведение для хора, певцов-солистов и симфонического оркестра. Написанное, как правило, на библейский сюжет. Как уже говорила, новый сезон «Шерлока» я «пою», потому для моего привычного обзора 2 серии 4 сезона мне понадобиться - оратория. Предыдущие части можно найти по тэгу в моем журнале, а пока традиционные предупреждения: 1) спойлеры будут. Не преследую цели пересказать серию, но говорить о ней вне деталей было бы глупо. Не смотрели - не читайте. 2) это не рецензия, а очень вольная попытка зафиксировать, как мой собственный мозг работает с гениальным продуктом ВВС.
Вводная
Для того чтобы понять, что такое оратория в музыке, нужно погрузиться достаточно далеко. Позвольте, обойдусь с этим материалом несколько вольно. Придумали жанр итальянцы, а возник он, чтобы противостоять более светскому - опере. Тогда это была новая музыкальная форма, более чем новаторская. Поскольку оно составлялось из отдельных сольных фраз, которые были более разнообразными, а также сопровождались музыкальными инструментами и хором. Ну только не говорите, что вам это ничего не напоминает?
Click to viewИзначально оратории писались на главные библейские и евангельские темы и для больших церковных праздников. Рождественские, пасхальные, страстные… О! запомните, оратория всегда эмоциональна. Изначально, это была молитва - выведенная на такой сложный, фантастический уровень. Старейшей ораторией считается «Rappresentazione di anima е di corpo», написанная Эмилио дель Кавалиери (1600 год). А первым классиком жанра стал Джакомо Кариссими, который называл свои произведения не ораториями, а «историями». Впрочем, оратория быстро стала популярной и перебралась на театральную сцену.
Потом в дело вступит Германия. Именно в эту страну перемещается лидерство в развитии данного музыкального произведения в XVII столетии. Именно там оратория достигнет своего пика в творчестве таких гениев, как Гендель, Бах и Гайдн. Концертные залы до сих пор регулярно исполняют эти оратории на сцене. Потом будет Ференц Лист, попытавшийся вернуть ей изначальное предназначение, но вмешаются французы: Шарль-Франсуа Гуно, Камиль Сен-Санс, Жюль Массне, Габриэль Пьерне и другие. Америка, Россия и современность. Оратории писали Артюр Онеггер, Дариюс Мийо, Игорь Фёдорович Стравинский, Георгий Свиридов, Сергей Курехин. Да-да, этот жанр популярен и в наши дни.
Но разберем, чем же оратория отличается от кантаты и оперы, собственно, от всего остального в мире. Если опера имеет видимое сценическое действие, в частности, декорацию, костюмы, то оратория не считает это главным. Еще одной важной отличительной чертой является то, что в оратории доминирует хор, тогда как в опере каждый актер имеет возможность продемонстрировать свою игру и талант. Нет, это тоже имеет значение, но ткань оратории более плотная, нераздельная. Не обманывайтесь сольными партиями, оратория больше, чем история, это всё еще молитва - проживание особого состояния. Запомним главное. В оратории обязательны:
- Инструментальная увертюра;
- Речитатив. Используется для пояснения текста и сюжета;
- Хоровые арии. Арии сопровождаются трубами и литаврами.
- В зависимости от сюжета и особенностей композиции, оратория может иметь и другие дополнительные компоненты. Это определяется целями воздействия на аудиторию и личным представлением об этом автора.
Библейский сюжет
«Неужели так трудно отворить человеку дверь и впустить его на три минуты погреться? Я этого не понимаю… Они, серьёзные, это понимают, а я, легковесный, никогда не пойму… Мене, текел, фарес - то есть „ты взвешен на весах и найден легковесным“, то есть „текел“… Ну и пусть, пусть… Но есть ли там весы или нет - всё равно - на тех весах вздох и слеза перевесят расчёт и умысел».© Венедикт Ерофеев
Один древний вавилонский царь по имени Валтасар однажды устроил для своих вельмож грандиозный пир. Напившись вина, он повелел слугам доставить золотые и серебряные чаши, которые его отец Навуходоносор некогда похитил из Иерусалимского храма и осквернил языческим употреблением. Из святых принадлежностей приближенные владыки пили вино. Во время вакханалии все сообщество без устали восславляло языческих идолов. В ту самую минуту и произошло невероятное событие, не на шутку испугавшее Валтасара, - в воздухе появилась кисть руки, писавшая на известковой стене непонятные царю слова.
Так что они означают эти таинственные «Мене, мене, текел, упарсин», веками смущающие умы художников и творцов во всем мире? Если взять грубый дословный перевод, выйдет «исчислен, исчислен, взвешен, разделен». В ту же ночь Валтасар был погублен Дарием Мидийским, Вавилон перешел к персам, а загадочное пророчество исполнилось. Зачем они нам? Это слова которые когда-то явились предсказанием близкого конца облаченного властью и привилегиями человека, который непомерно сам себя возвеличил и вышел за рамки разумного. Это, если понимать буквально, а если выйти за эти рамки, то мы сами себе судьи, иногда наш разум более суров, чем все ветхозаветные сюжеты. Так что будет, если человек сквозь всё время и пространство видит и чувствует на себе невидимые слова?
В игру!
Стреляй, не бойся прострелить мне грудь.
Кент будет груб, покамест Лир безумен. © Шекспир
Горе - самое непостижимое человеческое состояние. Его никогда не стоит понимать буквально. Смерть таинство, которое каждый человек, видит и чувствует по - своему. Не горе сопровождает её, а она - горе. Горе похоже на очень медленное погружение, добровольное безумие, которое лишает человека столь много, что кажется невероятным, откуда и как люди берут силы. Как выбираются на поверхность. Горе ближе всего к молитвенному состоянию. Человек подсознательно выбирает некий алгоритм и следует ему, не осознавая, что этого всего лишь этапы пройденного миллионами пути.
Как и полагается хорошей оратории «The Lying Detective» начинается классической увертюрой. Помните, я уже говорила, что прием, выбранный создателями в этом сезоне, культивируется? Нам дают наблюдать, но вопрос, что мы видим? Аллюзии на прошлые сезоны, оригинальные тексты Конан Дойля, или то, как мы сами отражаемся в этом безумии. Первый этап - отрицания. Отрицание смерти? Нет, отрицание себя и реальности. Я пила, ела, стоически выдержала похороны, успевала сделать две работы, встречалась с друзьями. Я выходила из дома, смеялась, принимала позы, а потом возвращалась в квартиру и часами лежала в кровати без единой мысли в голове.
Гнев - выражен более ярко, но вот на что и как он направлен... Я категорично отмахивалась от любых предложений помощи, отказала себе в привычном общении, фильмах, книгах. После смерти мамы почти год не посещала театр. Нет, я не ставила себе такой цели, даже не задумывалась почему, обычно страдающая только о том, как растянуть шаткий бюджет на все желанные мне спектакли, не вспоминаю об этом и вежливо отказываюсь от приглашений. Близкий мне человек перестал принимать любые лекарства, перенеся свой гнев на больницы, лечение и медицину. Под раздачу попал даже банальный нафтизин, и не рассказывайте мне, что это ненормально. Горе - нормально, как дыхание или взросление, как сама смерть. Весь ужас не в том, что человек смертен, а в том, что несовершенен. Любое горе жадно затмевает чувство обжигающей вины - бесконечный источник гнева.
У гнева нет причин, точнее причина его ясна, а вот следствия непредсказуемы. Каждый спасается как может. Человек крайне эмоциональный и деятельный выбирает действие. Человек травмированный - погружается в апатию. Так и наши солисты. У Шерлока есть его дело, безумный план, который обязательно должен сработать. А у Ватсона его упрямство. Хорошо, что в любой трагедии существует - хор.
Горя боятся. В чужом горе, как в зеркале, отражаются твои искаженные черты. Стивен Моффат не психотерапевт, а художник. Потому, если желаете - объясняйте причины, по которым Ватсон отрицает общение с Шерлоком. Моффат нам его просто рисует. Как заставить Ватсона, солдата, пережить горе у нас на глазах? Для этого в литературе вводится особый персонаж - резонёр. Который не принимает активного участия в развитии действия и призван увещевать или обличать других героев. В нашем случае всего одного, стоит ли удивляться, что это галлюцинация Мэри? Так совмещаются два мира - реальный и внутренний. Зритель хихикает над беснующимся Ватсоном, а видимая лишь ему и нам Мэри озвучивает то, насколько умен, благороден и опустошён этот храбрый человек.
А еще у нас будет «Deus ex machina», бог из машины, который поможет сдвинуть и объединить героев и сюжет с «мертвой точки». Увертюра заканчивается в тот момент, когда миссис Хадсон так красиво подгонит машину к подъезду. Она еще не раз вмешается в сюжет и озвучит то, что мы упорно годами отрицали. Только разум? У человека, который так яростно мучит струны? Который выражает самые главные чувства пронзительной мелодией? Стреляет в стену, дарит на свадьбу вальсы, совершает убийство, чтобы защитить семью друга? Чудесная сцена и неподражаемая Уна. Майкрофт в этот момент словно символизирует весь воинственный фэндом. Нет, не тем, что ценит разум брата выше, чем его чувства. А тем, что мы отрицаем в других то, что нам самим не по вкусу.
Оратория многослойна. Хор упорно выводит роковые слова, солисты ведут свои партии, а над всем этим неуловимо проступает ухмыляющееся лицо - трикстера. Предвкушение которого витало над нами с первого сезона. Отступлю немного от самой серии, чтобы снова полюбоваться одной деталью. Вы знали, что Эвр в древнегреческой мифологии, в отличие от других ветров, которые считались детьми Астрея и Эос, не знал родителей. Это не означало, что их нет, но Эвр, единственный, не был связан ни с каким определенным сезоном и никогда не изображался в образе человека. Он - буря. Гнев, отчаяние, он и есть горе, которое несет с собою и в себе. Сиан Брук разбила моё сердце еще в Гамлете, поглотив своей Офелией мою собственную боль, но тут … Я должна признаться в этом вслух. Прекрасная иллюстрация к извечному «мы видим, но не наблюдаем». Весь разговор накрученного Шерлока с дочерью Калвертона Смита, никак не могла отвязаться от ощущения, что это лицо мне ужасно знакомо. Но ведь несколько секунд назад я видела барышню за столом в переговорной отца, или где-то еще… Браво! Но оставим трикстера пока на свободе, этой оратории понадобились дополнительные компоненты. Почему? Потому что её герои в ней впервые действуют по отдельности.
Слишком сложно? Ничего не бывает слишком, когда речь идёт о любви. Шерлок слишком «святой»? Да ладно вам! Он принимает совет Мэри за основу своего плана, он доверяет другу то, что для него тайна. Тайна уже давно разгаданная, понятная, но по-прежнему пугающая. Да, мы о любви. Смысл? В любви? Она и есть смысл, второго в ней никогда не будет. Любовь - безумие, которое мы прощаем себе, потому что именно оно делает нас лучше, выше и главное - живыми. План Шерлока на деле фантастически рационален, а Смит (о! какая обольстительная совершенная мерзость!) «взвешен и исчислен». Осталось довести себя до смерти (лучшая маскировка - автопортрет), сдаться на милость наркотикам и маньяку, и оставаться абсолютно уверенным в друге. О! Это самая сложная из наук, но Шерлок просто принял её за аксиому. Нелогично? Кому как. Однажды, чтобы показать другу, что он не прав, я порвала с ним отношения. И я не Шерлок…
Чуть подробнее о приеме «Deus ex machina». Не думайте, что это привилегия только древних греков. Его обожали Уэллс, Шекспир, Голдинг, По, Булгаков. Как это выглядит в серии? Диск с видеообращением Мэри, чтобы подтолкнуть Джона. Трость с микрофоном. Поступки миссис Хадсон, Молли на пороге дома, таинственный препарат (именно так, а не просто угрозы и шантаж), чипсы и неожиданный день рождения. Да он нужен даже для того, чтобы показать, что наш док мудр и точно научился наблюдать. Да, Ирен Адлер тут для того же.
Останется трикстер. Через компромисс и депрессию, человек постепенно смиряется со своей утратой и начинает действовать все более осознанно и целенаправленно, возвращаясь к полноценной жизни. Пережитое горе все еще дает о себе знать. Но теперь это не открытая кровоточащая рана, когда любое дуновение ветра причиняет нестерпимую боль, а зарубцевавшаяся ткань. Вы серьезно считаете, что можно пережить горе за одну серию? Даже если в ней ты успеваешь поколотить, чуть не потерять и спасти лучшего друга? Достаточно легкого дуновения ветра, чтобы развеять любые сомнения в этом. Хор смолкает, усталые солисты откидываются в креслах, речитатив повторяет зловещее пророчество, а из тени выступает неясная тень. Впрочем, это уже другая история. Здесь мне осталось только подвести черту: именно горе, пережитое и отпущенное на волю, рождает легенды. По крайней мере, на этом настаивает вся мировая литература.
С днем рождения сообщества, люди мои дорогие! Вы даже не представляете, как хорошо, что мы здесь все есть.