“Сильфида” в Мариинском театре. 10 декабря 2016
Оригинал взят у hvostova в “Сильфида” в Мариинском театре. 10 декабря 2016
Балет-наваждение, мимолетный сон, ощущение полной невесомости и иллюзорности происходящего. Олеся Новикова как нельзя лучше это передает: даже паря на заднем плане где-то за декорациями, она приковывает взгляд и заставляет следить только за собой, как будто никого и ничего больше нет. В мгновения ее присутствия, даже почти невидимого, жизнь замирает и остается только потусторонний мир.
Именно «Сильфида» была моим первым в жизни балетом (который давали по замене вместо «Фадетты» в тогда еще Малом театре оперы и балета им. М.П. Мусоргского). Из него я помню только смутный образ Сильфиды и ложу, видимо, первого яруса.
Даже не знаю, чем так очаровал меня балет на этот раз, но чем больше времени проходит, тем чаще я к нему возвращаюсь, тем светлее воспоминания и тем сильнее желание пойти на него снова (по моим наблюдениям, в афише он появляется нечасто). Есть что-то притягательное в невычурной сказочной истории, возможно, именно благодаря этому изысканной и стройной, в шотландских мотивах и каминном зале старого замка. И Джеймс Филиппа Степина в нем такой милый. А Мэдж так напоминает колдунью из «Спящей красавицы». А Гурн - почему-то Ганса из «Жизели». А Эффи - сама по себе. Все вместе - чудесная балетная история с волшебным развитием и грустным финалом. Но грусть хрупкая, чистая, светлая, из позапрошлого века. Так теперь не грустят.
Балет-наваждение, мимолетный сон, ощущение полной невесомости и иллюзорности происходящего. Олеся Новикова как нельзя лучше это передает: даже паря на заднем плане где-то за декорациями, она приковывает взгляд и заставляет следить только за собой, как будто никого и ничего больше нет. В мгновения ее присутствия, даже почти невидимого, жизнь замирает и остается только потусторонний мир.
Именно «Сильфида» была моим первым в жизни балетом (который давали по замене вместо «Фадетты» в тогда еще Малом театре оперы и балета им. М.П. Мусоргского). Из него я помню только смутный образ Сильфиды и ложу, видимо, первого яруса.
Даже не знаю, чем так очаровал меня балет на этот раз, но чем больше времени проходит, тем чаще я к нему возвращаюсь, тем светлее воспоминания и тем сильнее желание пойти на него снова (по моим наблюдениям, в афише он появляется нечасто). Есть что-то притягательное в невычурной сказочной истории, возможно, именно благодаря этому изысканной и стройной, в шотландских мотивах и каминном зале старого замка. И Джеймс Филиппа Степина в нем такой милый. А Мэдж так напоминает колдунью из «Спящей красавицы». А Гурн - почему-то Ганса из «Жизели». А Эффи - сама по себе. Все вместе - чудесная балетная история с волшебным развитием и грустным финалом. Но грусть хрупкая, чистая, светлая, из позапрошлого века. Так теперь не грустят.