Метафизика Летова. Часть 2.2
16. Судья: Что еще может добавить обвинение?
Обвинитель: Ваша честь! Вы разговариваете с наркоманом. Летов систематически употребляет наркотики!
Егор Летов: Действительно, наш последний альбом и все то, чем мы занимаемся в последнее время, навеяно ЛСД. Мы его принимали и будем принимать, я надеюсь. ЛСД - это вещь, которая меняет человека раз и навсегда. Тебе дается некая возможность духовного развития и ты перепрыгиваешь энное количество ступенек на пути наверх, но обратно уже не возвращаешься никогда. Это что-то вроде религиозного опыта. Благодаря ЛСД я научился быть самим собой. Кроме того, раз и навсегда решаются все личные проблемы. Исчезают сомнения, потому что воочию видишь: кем ты являешься и что происходит с тобой и вокруг тебя. После этого не будешь заниматься какой-то ерундой-перестройкой там и прочим. Поймешь, что просто незачем этого делать.
http://www.gr-oborona.ru/pub/anarhi/1056980392.html#ixzz2jW2KKJ3a
17. - Вновь коммунистическую?
- Я не уверен, что она придет именно под этим именем. Коммунисты вчерашних и позавчерашних поколений ориентированы на прошлое, зовут назад, а не вперед - и потому дело их изначально гиблое, проигранное. Скажем прямо - именно эти ветхие поколения и сдали практически без единого выстрела советскую власть, ПРОСРАЛИ ее самым позорным образом сначала при горбачевской ползучей контрреволюции, затем в августе 91-го, а осенью 93-го оказались уже слишком стары и слабы для вооруженного сопротивления и активных боевых действий. Исключение могут составить лишь непримиримые доблестные анпиловцы, которых, однако, не так уж и много по сравнению с пугливыми полчищами седовласой сталинско-брежневской партноменклатуры. Горький конфуз, постигший ГКЧП наглядно продемонстрировал постыдное неумение и откровенную неспособность партийно-государственной верхушки распоряжаться всей полнотой власти. Я бы сравнил социализм и демократию как мироустройство муравьев и мироустройство тараканов. После крушения первого и, наблюдая за мучительным издыханием второго, неизбежно напрашивается вывод о грядущем, неотвратимом рождении НОВОЙ ИДЕОЛОГИИ, НОВОЙ РЕЛИГИИ, НОВОГО ПОРЯДКА. На политическую сцену шагнут поколения, осатаневшие от зловония разлагающейся системы, компьютерного тоталитаризма, хронической лжи средств массовой дезинформации, кровавой охлократии, безысходного всенародного уныния. На смену коммунистическому мироустройству рабочих и крестьян и «демократическому» режиму трусов и подонков придет наконец яростная цивилизация ГЕРОЕВ. Пламенная цивилизация ХУДОЖНИКОВ, ТВОРЦОВ, ПОЭТОВ. Вавилон падает. Западная система выдохлась, исчерпала себя, ее гниение дошло до немыслимых рубежей. Конец не за горами. В момент ее крушения мы обязаны выступить единым фронтом, единой ЖИВОЙ, МОЛОДОЙ СИЛОЙ дабы нанести ей последний, решительный и убийственный удар в самое уязвимое место. И когда она рухнет, на ее обломках мы собственными руками построим СВОЕ ослепительное будущее. Нас не так много сейчас - но наши ряды неуклонно пополняются единомышленниками, соратниками, добровольцами. Наша армия растет как лавина. Мы обречены на победу. Рано или поздно, но наш час пробьет.
- Каковы твои политические прогнозы на ближайшее будущее?
- Если не произойдет чуда, то к власти придут центристы типа Руцкого или Жириновского, чьи экономические и политические программы мало чем отличаются от тех, которые проводят нынешние кремлевские «победители», ибо в той же степени рассчитаны на обывателя и развитие капитализма в России. Не знаю во всяком случае в ближайшее время не победят, и для этого есть немало оснований. Во-первых, всеобщее слякотное вялотекущее безволие, самоубийственное скорбно-тупое бесчувствие, усугубляемое ими, пьянством, блядством, повсеместным и чуть ли не поголовным воровством и бандитизмом. Во-вторых, раздражающе обидное разобщение оппозиционных сил. Наиболее радикальные (истинно красно-коричневые - такие как Баркасов, Анпилов) настойчиво вытесняются с политической арены серо-розовыми Зюгановыми и Жириновскими. При этом среди самих радикалистов вместо необходимого объединения в общий фронт осуществляется печальное размежевание и раздор, тоскливое разбредание по собственным душным и тесным, «самостийным» углам, что влечет за собой естественное перерождение пока еще боеспособных организаций и движений в мизерные, безопасные для власть имущих секты, вроде всевозможных западных национальных фронтов и красных бригад. В-третьих, молодежь категорически, вопиюще отказывается участвовать в политической жизни, чем обрекает себя, нацию и государство на дальнейшее позорное прозябание, вырождение и в конце концов - вымирание. Меня потрясает равнодушие масс. Складывается такое впечатление, что наши граждане живут в каком-то смрадном бреду и в своем полусонном смирении дошли уже до животного состояния так называемых «добровольных заключенных», чего в свое время добивались от полит и военнопленных экспериментаторы в гитлеровских лагерях. Наши же силы разрозненны и неорганизованны. Реально вмешаться в ход событий сейчас способны Лишь крайние националисты, но и они тоже в последнее время сознательно или неосознанно ушли в тень. Так что нам остается СТОЙКОСТЬ, ТЕРПЕНИЕ и РЕШИМОСТЬ вернуться к истокам, к исходной точке и, затянув потуже пояса, засучив рукава и стиснув зубы готовить грядущую ВЕЛИКУЮ НАЦИОНАЛЬНУЮ РЕВОЛЮЦИЮ во имя поколений, которые наследуют ПРАВЕДНОЕ БУДУЩЕЕ. Кончилось время митингового горлопанства - пора создавать свои подпольные реально-дееспособные структуры.
- Произошел раскол среди твоих слушателей. Как ты к этому относишься?
- Я это только приветствую. Давно пора было определиться - кто с нами и с кем мы. Наша аудитория всегда делилась надвое - на невыносимо-пасмурных эстетствующих интеллигентов, заунывных полу поэтов, сверх рассудительных кухонных интеллектуалов с потухшими очами, этаких недоморрисонов недоленнонов, и на людей прямого действия, длинного ножа, красного смеха, кровоточащего сердца, разрывного и искрометного слова, выбирающих СВОБОДУ - ослепительную свободу от всех житейских, мировых и вселенских законов, свободу от жизни и смерти, свободу от времени и пространства, свободу от мира, свободу от Бога, свободу от САМОГО СЕБЯ. Собственно говоря, вся эта досадная неразбериха в нашем лагере стала впервые болезненно ощутима после августа 91-го - когда к власти пришла армия лакеев-космополитов, «шестидесятников», пиитов собственности и самости. Именно тогда первая половина наших тогдашних «фэнов» начала весьма удачно и пышно обустраиваться на волне всеобщего антикоммунизма, и я понимаю - насколько ожесточенно и яростно они воспринимают мои заявления и действия последних лет - ведь в наших песнях они всегда разделяли и разумели лишь антитолитаризм и антисоветизм (который всегда носил лишь внешний эпатажный характер), не углубляясь - не дай боже! - за грань себе допустимого. Творчество же нашей группы - как и всей нашей компании-коммуны - всегда было по своей сути НАЦИОНАЛЬНО-БУНТАРСКИМ, ВОИНСТВЕННО-АНТИБУРЖУЙСКИМ, РЕВОЛЮЦИОННЫМ. И те, кто понимал и принимал это тогда - истинные наши сторонники и соратники - они и теперь плечом к плечу, локоть к локтю, бок о бок с нами ежедневно отстаивают истинно ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ, НАРОДНЫЕ, СОЛНЕЧНЫЕ ценности перед лавинами грязи, лжи и мракобесия, заливающими нашу отчизну.
- А как бы ты охарактеризовал наше отечественное, «советско-российское» панк-движение, ежели таковое еще существует?
- У нас наблюдается удивительная картина: в то время как на Западе лучшие представители панк-рока в своей борьбе и взглядах смыкаются с ультра-правыми (как RAMONES в Штатах и DAILY TERROR в Германии), или с коммунистами (СЕА5Н в Британии), да и вообще предпринимают все усилия для скорейшего падения ненавистного режима (как DEAD KENNEDYS, Jello Biafra, DOA, CONFLIKT да и практически весь американо-канадский панк) - то у нас установление буржуазной, мафиозной диктатуры наши отечественные панки в большинстве своем встретили чуть ли не с ликованием. На смену одному тоталитаризму (как сейчас выяснилось - крайне «гуманистичному») пришел новый, чудовищный, оскаленный, хищно-звериный и беспощадный. И наши славные «бунтари» неожиданно успокоились, угомонились. Удовлетворились. Рок-культура же, наиболее агрессивно и ярко воплощенная в панк-движении - это всегда ПРОТЕСТ, это вечное ВОССТАНИЕ, это - непримиримая война против СИСТЕМЫ, против общества СЫТЫХ, против МИРОПОРЯДКА в конце концов, и те «панки», кто сейчас не с нами - либо полные, неизлечимые дегенераты, либо попросту мелкие трусливые, сытые представители правящей СИС-ТЕМЫ - временно загримированные и переодетые.
- Сергей Жариков заявляет, что ты, якобы являешься членом его партии. Так ли это?
- Разумеется, нет. Я не вступал и не собираюсь (во всяком случае - пока) вступать ни в одну из существующих ныне партий. Подобные же заявления Жарикова следует расценивать как очередные проявления мифотворчества - излюбленного его занятия. У нас с Сергеем издавна сложились хорошие, почти приятельские отношения, но вступать в его партию я бы никогда не решился - слишком она мала, ненадежна, не активна да и вообще мифологична, как и все его творчество. Хотя я готов сотрудничать со всеми радикально красно-коричневыми партиями и движениями, активными и бескомпромиссными. А кроме того, мы создали собственное национал коммунистическое рок-движение «Русский прорыв».
- Ты назвал его национал-коммунистическим. Националист ли ты?
- Я - СОВЕТСКИЙ националист, и об этом я уже неоднократно заявлял. За 70 лет правления советской власти возник удивительный, ранее небывалый народ - СОВЕТСКИЙ. Но он является потомком, естественным наследником великого РУССКОГО народа, который - первый и единственный в мире - путем революции героически воплотил в реальность идеал, мечту, надежду всего человечества - построение Царствия Божьего на земле. Отказавшись от изможденной, пережившей себя религии он возвел на вселенский престол не раба божьего - но ЧЕЛОВЕКА, ТРУЖЕНИКА. Хозяина собственной судьбы. Недавнее же временное, вынужденное отступление, предпринятое нами, объясняется не торжеством «демократии», не ТОЛЬКО коммунистической идеи, но бесконечно-долгими десятилетиями Хрущевско-Брежневского МИРНОГО - извините за выражение, ОХ…НИЯ, которые и привели к утрате большинством населения мужественности, здоровой боевой злости, чувства сплоченности и ответственности перед нацией, перед Родиной. К утрате веры в необходимость и сама возможность решения великой задачи, достижения великой цели, намеченной РУССКИМИ и осуществляемой СОВЕТСКИМ народом.
- И последнее. Что бы ты хотел пожелать своим слушателям и читателям?
- Не теряйте надежды и совести, не впадайте в грех уныния, не складывайте оружия, не опускайте рук. Хватит заживо гнить в своих уютных капканах. Покиньте свои пыльные, затхлые закоулки - выйдите на свет безбожный, вдохните полной грудью. Родина ждет вас - безнадежно-молодых, отчаянных и непокорных. Требуйте и достигайте невозможного! Наступите на горло своей тоске, апатии, лени. Казните свой страх. Действуйте так, чтобы Смерть бежала от вас в ужасе. Мир держится - пока еще держится! - на каждом из нас - ЖИВОМ и непобедимом. И пусть нас мало - нас и всегда было немного - но именно мы двигали и движем историю, гоним ее вперед по сияющей спирали. Туда, где времени не было, нет и не будет. В ВЕЧНОСТЬ. Так не позорьте же себя и свое будущее. Встаньте!
http://www.gr-oborona.ru/pub/anarhi/1056980258.html#ixzz2jW2U0Ls9
18. - Националист ли ты?
- Я - СОВЕТСКИЙ НАЦИОНАЛИСТ. Моя Родина - не просто Россия, идею которой отстаивают и полируют разные серьезные мужи, я не россиянин, хотя и натурально русский (корни мои по отцу - из беднейших крестьян Северного Урала, по матери - из казачьего рода Мартемьяновых). Родина моя - СССР. Россия - это дело частное, отдельное, такое же, как Германия, Франция, Китай и прочие отдельные государства. СССР - это первый и великий шаг вдаль, вперед, в новое время, в новые горизонты. СССР - это не государство, это идея, рука, протянутая для рукопожатия, и слава и величие России в том, что она впервые в истории человечества взяла на себя горькую и праведную миссию прорыв сквозь тысячелетнее прозябание и мракобесие, одиночество человека к великому единению - к человечеству. Я верю, верую во всемирную, вселенскую революцию и готов воевать за нее и словом, и делом, как это делали мои доблестные предшественники, учителя и соратники от Достоевского до Маяковского, все те, кто всегда был против лжи, равнодушия, упадка, смерти. В 1917 году наша страна сделала первый шаг на пути к истине - да не бывать ему последним!
- В чем ты видишь главные причины катастрофы, постигшей ныне наше отечество?
- Две беды - инерция и обыватели. Именно из среды обывателей пышно произрастают вся наша «новая буржуазия», мафия, вся лакейская демократическая мразь. В известном смысле все мои песни, все мое творчество всегда были направлены против той пресыщенной, алчной, лакейской прослойки граждан, учиняющей ныне беспримерно циничный, чудовищный раздор и поругание нашей отчизны, оглушительно ратуя за некие «общечеловеческие ценности», сводящиеся к идее собственного ожирения и удушения ближнего своего.
Что касается инерции - мой жизненный опыт самым наглядным и жестоким образом ежедневно доказывает мне, что, ежели не сопротивляться, «собрав всю волю воедино», накатывающему на тебя жизненному потоку, колесу инерции, рутине бытия, ежели пустить себя на самотек, неизбежно наступает самая плачевная, самая позорная, самая омерзительная и чудовищная развязка ситуации, в которой находишься. Ясный взгляд и жесткий непрерывный контроль необходимы в ?каждом действии, в каждом помысле, иначе неминуемо оказываешься втянутым в самый зловонный водоворот собственных нечистот и крайне плачевных обстоятельств. Все беды - от безделья, - безволия и равнодушия. А царствие Небесное, как известно, силой берется.
Если нет ни сил, ни выхода, тогда надо уходить достойно, не сдавшись, как это сделали Янка, Башлачев, Селиванов и другие мои братья и сестры по оружию и фронту. Они победили, попрали в первую очередь свирепый закон самосохранения, в конечном счете саму смерть. Те же, кто остается после них, обязаны удерживать как свои, так и осиротевшие участки фронта и воевать за себя и «за того парня». Фронт держится на нас, нельзя нам умирать от слабости, тоски и безволия, мир держится на каждом из нас - истинно живом.
- Практически никому ничего неизвестно о том, чем ты был занят в последние годы со времени выхода альбома Прыг-скок.
- С декабря 90-го по июль 92-го (рекордный для нашего «коллектива» срок!) мы с Кузьмой Рябиновым (это мой единственно бессменный соратник и единомышленник на протяжении всех этих лет с самого первого дня возникновения ГРАЖДАНСКОЙ ОБОРОНЫ) работали над нашим новым, возможно, последним альбомом Сто Лет Одиночества - это самое сильное, яркое, выстраданное и совершенное с нашей точки зрения из всего, что было создано нами за все эти годы. Кроме того, совсем недавно мы завершили работу над редакцией нашего поэтического сборника (помимо моих текстов, в него вошло практически полное стихотворное и песенное наследие Янки, а также стихи и рассказы Кузьмы), охватывающего период 1983-1993 годов.
- Что бы ты хотел сказать напоследок?
- Я обращаюсь ко всем тем нашим заочным братьям и сестрам, всем тем, кто находит близкое и родное в наших песнях, всем, кто все еще жив, трезв и молод вопреки рухнувшей на нас на всех лавине грязи и геббельсовской лжи, вопреки всем горестям, унижениям и пыткам, которым подвергают наше Отечество:
НЕ ТЕРЯЙТЕ НАДЕЖДЫ И СОВЕСТИ!
ВСТАВАЙТЕ, ТОВАРИЩИ!
http://www.gr-oborona.ru/pub/anarhi/1056980223.html#ixzz2jW2gpngE
19. Много читал, смотрел фильмы, слушал музыку, изучал философию, разные духовные практики. Но творчество начинается тогда, когда вокруг тебя, вне тебя нет того, чтобы ты хотел увидеть или услышать. Я постепенно пришел к тому, что хотел услышать определенную музыку и определенные тексты. Но так как их в реальности не нашлось, я был обязан создать их сам. Не было в то время группы, которая бы меня удовлетворяла, и поэтому я сам сделал группу, которая меня удовлетворяла.
Сначала группа называлась ПОСЕВ; это было самым эпатажным названием, которое можно было придумать в то время. Мы еще не слышали тогда панк-рока; такого понятия в нашей среде еще не было, но когда мы начали играть, то оказалось, что это и есть истинный «гаражный панк». В чисто выраженном виде ультра-панк.
Вскоре группа распалась. Не то чтобы даже распалась, но просто изменился ее состав. Тогда-то и появился «Кузьма» Рябинов, который играет со мной до сих пор. Так родилась группа ГРАЖДАНСКАЯ ОБОРОНА. Это название возникло и случайно, и не случайно. Мы перебирали кучу самых эпатажных названий, считая что, сейчас работает только то, что «через край», что носит самый радикальный характер, не вписывается ни в какие рамки. У меня по случайности висел на стене плакат с надписью «Гражданская Оборона». Вот я и предложил в неким момент это название. Все тут же заорали, захлопали. Это название можно объяснить и логически, как-то езде, но оно отражает суть того, чем мы являемся и до сих пор.
В течении всех этих лет я несколько раз пытался это название изменить. Была версия ВРАГ НАРОДА, от которой я быстро отказался. Когда мы почувствовали, что вокруг нас начинается коммерциализация нашего творчества, мы тут же решили сменить вывеску. В другое время был вариант назвать группу ЕГОР И ОПИЗДЕНЕВШИЕ. Но в конце концов мы снова вернулись к понятию ГРАЖДАНСКАЯ ОБОРОНА.
Когда мы начинали играть, эпатаж носил характер чисто футуристический. В первых двух альбомах группа исповедовала чистый абсурд и футуризм. Абсурд, как принцип максимального бунта по отношению к логической реальности. У нас даже песня была «Кто Ищет Смысл». Мы занимались такими разработками в течение нескольких лет. У меня осталось много стихов, не вошедших в сборник Русское Поле Экспериментов, которые я собираюсь издать сейчас. Это - сугубо фонетические разработки. Этим занимался и «Кузьма». Тогда были записаны первые альбомы Поганая Молодежь и Оптимизм.
С середины 1985 года наша эпатажная деятельность стала так или иначе носить политический характер. Поскольку реальность была воплощена в определенные политические формы, для ее преодоления, для того, чтобы пробить стену, для этого пришлось действовать на политическом уровне. Хотя мы к этому тогда еще были не готовы. Ни сознательно, ни энергетически, никак. Тогда мы написали первые песни, которые можно считать антисоветскими.
В конце 1985 года грохнул взрыв. Тогда-то нас всех и повязали. «Кузьму» забрали на два года в армию, хотя он в армию идти не должен был, у него сердечная недостаточность. Меня же отправили в «психушку». Пока не началась перестройка, меня оттуда выпускать не хотели. Там я провел три месяцев
Я находился на «усиленном обеспечении», на нейролептиках. До психушки я боялся того, что есть некоторые вещи, которых человек может не выдержать. На чисто физиологическом уровне не может. Я полагал, что это будет самое страшное. В психушке, когда меня стали накапливать ?сверхсильными дозами нейролептиков, неолептилом - после огромной дозы неолептила в один момент я даже временно ослеп - я впервые столкнулся со смертью или с тем, что хуже смерти. Это «лечение» нейролептиками везде одинаково, что у нас, что в Америке. Все начинается с «неусидчивости». После введения чрезмерной дозы этих лекарств типа галаперидола человеку приходится мобилизовать все свои силы, чтобы контролировать тело, иначе начинается истерика, корчи и так далее. Если человек ломается, наступает шок; он превращается в животное, кричащее, вопящее, кусающееся. Дальше следовала по правилам «привязка». Такого человека привязывали к кровати, и продолжали колоть, пока у него не перегорало, «по полной». Пока у него не наступало необратимого изменения психики. Это подавляющие препараты, которые делают из человека дебила. Эффект подобен лоботомии. Человек становится после этого «мягким», «покладистым» и сломанным на всю жизнь. Как в романе «Полет над гнездом кубики».
В какой-то момент я понял, чтобы не сойти с ума я должен творить. Я целый день ходил и сочинял; писал рассказы и стихи. Каждый день ко мне приходил «Манагер» Олег Судаков, которому я передавал через решетку все, что написал.
В один прекрасный день я понял, что-либо сейчас сойду с ума, сломаюсь, либо мне надо бежать отсюда. Например, когда выносят бачки, мусор, приоткрывают двери. Но бежать только для того, чтобы добраться до девятиэтажки, которая стояла поблизости и броситься оттуда вниз. В основном так поступали пациентки из женского отделения, которые повторяли этот суицидальный маршрут почти ежедневно. Они ускользали из отделения, добегали до девятиэтажки и бросались. Дальше убежать было невозможно. Сибирь, Омск, морозы страшные.
Когда я до конца понял, что смерть рядом, это и дало мне силы выдержать. Во мне произошло некоторое расслоение. Я понял, что мое «Я» - это не сознание, это нечто большее. Я увидел в некоторый момент свое тело как бы со стороны, тело, которое не только болит, но на части рвется. А при этом мое «Я» было светящейся спокойной единицей, которая находится где-то рядом с телом, но не то что вплотную с ним не связано, а вообще вечно, и сделать с ним никто уже ничего не может. В этот момент я получил самый глобальный опыт в этой жизни.
После этого я начал писать новые песни. Выйдя из психушки я начал работать, получив твердое основание для всей дальнейшей деятельности. Возник цикл Лед Под Ногами Майора, Тоталитаризм, Некрофилия.
В отношении моего опыта в психушке я бы исполыовал афоризм Ницше: «То, что меня не убивает, делает меня сильнее». Если это меня не убило, оно сделало меня сильнее. На невиданное количество каких-то единиц измерения «силы души».
После этого я понял, что я солдат. Причем солдат хороший. Понял я также, что отныне я себе больше не принадлежу. И впредь я должен действовать не так как я хочу, а так, как кто-то трансцендентный, хочет. Этот кто-то может быть «народ», «силы», «веселая наука дорогого бытия».
«Кузьмы» не было, я был тогда один. И один записал все альбомы Некрофилия и Тоталитаризм и другие. Все отказывались со мной играть. Со всех музыкантов взяли в КГБ подписки, где они подтверждали, что дела со мной иметь не будут. Я понял, что раз никого нет, надо делать все одному.
Достал инструменты, магнитофон, и на дерьмовой аппаратуре накладками записывал все альбомы. Нет, так нет, надо все равно дело делать.
Так было до 1988 года… Мы дали наш первый профашистский концерт в Новосибирске в качестве группы АДОЛЬФ ГИТЛЕР (в ее состав входили мои друзья братья Олег и Женя Лищенко, один из которых, к сожалению, недавно умер), меня захотели второй раз засадить в психушку, и мы с Янкой оказались в розыске. Мы были в «бегах» до декабря 1988 года, объездили всю страну, жили среди хиппи, пели песни на дорогах, питались чем Бог послал, на базарах воровали продукты. Так что опыт бродячей жизни я поимел во всей красе. Где мы только не жили - в подвалах, в заброшенных вагонах, на чердаках… В конце концов, благодаря усилиям моих родителей розыск прекратили и меня оставили в покое - к тому же начинался новый этап «перестройки», и диссиденты уже никому не были нужны. Помимо того, я уже был широко известен, давал постоянно концерты… Тогда, в 1988 году, я опять-таки лично записал альбомы Так Закалялась Сталь и Все Идет По Плану. Ну а дальше весь 1989 год мы проездили на гастролях, играли, сочиняли. Тогда возник состав КОММУНИЗМ вместе с Олегом Судаковым и «Кузьмой». Наверное, для нас это было самое плодотворное время.
Но в 1990 году я понял, что необходимо либо выскочить из этого потока, либо невиданным усилием воли обратить его течение в другую сторону, ибо в восприятии нашего творчества началась самая настоящая инерция, имеющая к тому же коммерческий характер. На концерты начали ходить определенные люди, знающие, что они увидят… Тогда мы решили сменить все: мы разошлись, распались. В течении лета я в одиночку записал альбом Прыг-скок. Я считаю, что сама песня «Прыг-скок» - одна из лучших вещей, что я сделал в жизни. Она возникла почти как шаманский ритуал: мы решили с «Кузьмой» произвести трансцендентный опыт, включить огромную бобину на девятой скорости и играть в течении многих часов беспрерывно. И часа через четыре из меня пошли, как из чудовищной огромной воронки, глубоко архаические слова - слова, рожденные даже не в детстве, но в том состоянии, которое существовало еще до моего рождения. И эти тексты я едва успевал записывать - из меня шел и шел поток… Я не знаю, где я в действительности находился в то время. В результате такого страшного опыта вышла эта песня - «Прыг-Скок».
После этого начались мои метафизические поиски, которые продолжались до 1992 года. Я разрабатывал те принципы, которые были заложены в песне «Прыг-скок», и доводил их до полного логического завершения. Таким завершением явился альбом Сто Лет Одиночества. Эти поиски были связаны с ЛСД, с медитацией, с дыханием и со всевозможной трансцендентной работой. Окончание этого периода совпало с октябрьскими событиями. Тогда мне окончательно стало ясно, что нужно опять возвращаться в жизнь, в реальность. Дело в том, что мы стали уходить в такие области, которые требовали все более и более углубленного мистического опыта. Следующим шагом после Ста Лет Одиночества, о котором я подумывал, мог быть уход в горы, в леса, и дальнейшее занятие духовной практикой. Однако события октября 1993 года поставили меня на место, заставили устыдиться собственного индивидуализма. Когда мы приехали в Москву и увидели то, что происходило около Белого дома, то поняли - наше место здесь, среди людей. Мы должны теми методами, которые нам даны, всеми нашими знаниями, всей нашей энергией работать на благо этого общества. Поэтому я окунулся в политику, принял участие в акции 19 октября 1993 года, когда познакомился с Александром Дугиным и другими замечательными людьми. И не собираюсь это дело прекращать.
Я никогда не симпатизировал демократам, то есть буржуям. Та война, которую мы вели в 1987 году, была в первую очередь войной трансцендентной. Дело в том, что у меня всегда было стремление довести ситуацию до предела, до того момента, когда тебе угрожает смерть. Добиться того, чтобы сама реальность, эта тотальная чудовищная тирания «князя мира сего», предприняла активные действия для твоего уничтожения. Ибо только в этом состоянии ты можешь проверить, действительно ли ты чего-то стоишь, чего-то можешь, - в состоянии войны, когда ты на волоске. Любая власть - эта тираническая Система, осуществляющая произвол во имя «князя мира сего». Тогда эта была Брежнерская, «коммунистическая» система. Нужно было действовать настолько эпатажно, чтобы им не оставалось ничего другого, кроме как начать тебя сажать, убивать и так далее. Поэтому мы сразу стали петь издевательские песни про Ленина, коммунизм и это было не что иное, как подсознательное стремление довести ситуацию до полного завершения. Конечно, мы пели не ради того, чтобы восторжествовала какая-то демократия или чтобы у нас настал капитализм. Про это даже речи быть не может. И нам, собственно, удалось то, чего мы хотели, другое дело что сейчас это косвенно по нам самим очень больно бьет.
Безусловно, мое занятие политикой не только не противоречит, но чем дальше, тем больше помогает метафизической стороне моих поисков. Я понял, что сам отход от реальности можно уподобить одному из путей реализации в буддизме. Там есть путь личного спасения и есть путь спасения коллективного. Мне нужно было в течении нескольких лет идти по пути личного спасения и во многом пройти его, чтобы понять, что это - не мой путь. Я мог бы этого добиться, но я выбрал именно второй путь, путь коллективного спасения, потому что это - глобальная единственная истина, ибо путь личного спасения ведет не просто в тупик, он ведет в места гораздо более страшные. Это я знаю как человек, испытавший этот путь. Это - путь одиночества.
http://www.gr-oborona.ru/pub/anarhi/1056980189.html#ixzz2jW2pFsMZ
20. - Это великолепно! Творчество и революция! Ты мне напоминаешь молодого Володю Маяковского!
- Только пламя революции поможет миру родиться заново, сотворит мир новый. Мне всегда была близка революционная эстетика: взрыв пассинарности, огненно-революционные ценности, наибольший накал ее я вижу в 1917-20-е годах. Мне кажется, что потом все несколько угасало, с каждым последующим периодом система умирает без огненного стержня… Искры революции это искренность, утверждение ценностей от сердца. Грез этого ничего. Андрей Платонов после революции ходил по деревням - и там ему говорили, что теперь, после революции, не будет больше смерти. И когда какой-то дедушка умер, все поняли, что что-то не так…
- Егор Летов музыкант. Какую задачу стремиться ты выполнять в глобальном деле пробуждения нашего народа, всего человечества к свершению этой Мировой Революции? Ты считаешь, что твои песни должны и могут поднять массы на святую классовую войну?
-Мы творим на сцене не музыку, это не традиционное искусство и, может быть, вообще не искусство. Это сродни языческой религии, магическому действу. Мы несем глобальные, солнечные, революционные ценности. Творчество - серьезное дело, как война, борьба, преодоление. Задача слушателя преодолеть инерцию обыденщины. Это - не дискотека: не «разрядка», наоборот, делюсь с залом своей энергией. Иногда с избытком. Порою в зале вспыхивали побоища, беспричинные драки, поэтому мы в 1990 году прекратили концертировать. Многое тогда было неясно, но теперь ситуация в стране изменилась. Задача сокрушить темные силы, высасывающие в черную энергетическую дыру социальную энергию народа, пробудить гнев и направить на революцию. Поэтому наши концерты сейчас больше политика, чем что-то другое. Власти страшатся наших слов. В декабре против нас и наших слушателей бросили ОМОН. Но нас не запугать, и нам верят: если готов отдать жизнь, значит есть, ради чего жить.
http://www.gr-oborona.ru/pub/anarhi/1056979282.html#ixzz2jW2xxdCk
Продолжение следует...
Часть 1