Пять молитв
В предыдущей записи, посвящённой пятеричной иерархии сасанидского священства, наложенной на пятеричное деление суток, был затронут вопрос гипотетического переноса начала суток с предрассветного периода (Ушахин) на послерассветный (Хаван), поскольку в традиции начальным периодом суток всегда фигурирует рассвет (Хаван), в то время, как первый (низший) чин жречества соответствует предыдущему периоду - Ушахину, а Хавану - только второй чин. Эту несложную логическую операцию проделывали многие писатели клавиатурой и вещатели ртом, объявляя, что "изначально" зороастрийские сутки начинались в полночь, а потом кто-то взял и перенёс начало на рассвет.
Правда в этих рассуждениях не встречается ни оценки хронологии этого переноса, ни каких-либо других деталей, даже просто смысл этого переноса не раскрывается. А мы попробуем до него докопаться и вообще понять, а был ли перенос.
Предлагаю для начала понять, откуда взялись вообще пять молитв в сутки (гахов). В Гатах упоминается третичное разделение суток:
1. Рассвет/заря (ušah-)
2. Полдень (ārə̄m-piθβa-; это слово породило в дальнейшем мл.авест. rapiθβina-, название полуденного гаха, скорее всего оно означает "урочное (время приёма) пищи", грубо говоря "обед", обеденный перерыв, так сказать)
3. Ночь/вечер (xšapa-)
Это типологически естественное разделение суток, встречающееся во многих культурах. Для простой ритуальной жизни оно идеально: встал до рассвета, помолился; сел перед обедом помолился; солнце зашло, перед сном помолился.
Пять зороастрийских гахов отличает то, что это прежде всего периоды возложения дров на постоянно поддерживаемый храмовый огонь (обряд Буи). Видимо, это по своему происхождению именно храмовая традиция, обеспечивающая оптимальное поддержание "вечного огня". Традиция постоянных огней, во-первых, сложная, во-вторых, видимо, вторичная сравнительно, прежде всего, с центральным иранским богослужением Ясной, которая имеет дело с огнём, так сказать, "портативным". И именно в жреческой среде, ответственной за поддержание постоянных огней, развивалась эта символика соответствий вокруг пяти периодов "кормления" огня. И в частности, со стационарными храмами непосредственно связана строгая иерархия и территориальная привязка (см. ту мою запись).
Для всего комплекса обрядов и обычаев, связанных со "стационарным" огнём (начиная с домашнего очага) характерно выделение именно предрассветного времени, когда в полночь наступает самая тьма и огонь особенно важен для защиты от сил тьмы. Логично, что Ушахин здесь выступает первым.
Хаван (hāuuani- "выжимание") - это время совершения Ясны (включающей отжимание хаомы), символически проецирующей Фрашкард (Конец истории, Обновление жизни), чему собственно и посвящена зороастрийская религия. Ясна - это как бы Последнее Утро, которое превращается в вечное. Естественно, именно Хаван в тексте Ясны выведен на первый план и всячески восхваляется. Именно традиция Ясны, лежащая в основе большинства молитв и ритуалов (которые, по сути, являются либо сокращениями или выдержками из Ясны, либо её расширениями), вынесла Хаван на первый план в перечне гахов.
Реконструируемую ситуацию можно рассматривать как взаимовлияние двух традиций. Возникший при храмах пятеричный ритуал ухода за огнём изобретает названия гахов и их символику, для утреннего времени привлекая термин отжимающей хаому Ясны (судя по намёкам в текстах, Ясну совершали скорее странствующие жрецы, одним из них и был Заратуштра). Возможно, такой временной термин как hāuuani- уже существовал и до того, но как технический и не включённый в систему. Два параллельных тренда в религии ("стационарный" и "портативный") контаминировали и влияли друг на друга: текст "кормления" огня включён в Ясну или же наоборот, при появлении храмовых ритуалов формулы брались из Ясны. Наконец, символика пяти гахов была инкорпорирована в яснический ритуал, который, однако, предпочтение отдавал своему Хавану, а не Ушахину.
Главное же, что сложно представить, это что начало суток было перенесено вдруг чьим-то волевым решением. Сложно понять мотивы такого реформатора. В то время как гипотеза о двух стихийно взаимно влияющих друг на друга традициях позволяет обойтись без всякой "реформы".
Правда в этих рассуждениях не встречается ни оценки хронологии этого переноса, ни каких-либо других деталей, даже просто смысл этого переноса не раскрывается. А мы попробуем до него докопаться и вообще понять, а был ли перенос.
Предлагаю для начала понять, откуда взялись вообще пять молитв в сутки (гахов). В Гатах упоминается третичное разделение суток:
1. Рассвет/заря (ušah-)
2. Полдень (ārə̄m-piθβa-; это слово породило в дальнейшем мл.авест. rapiθβina-, название полуденного гаха, скорее всего оно означает "урочное (время приёма) пищи", грубо говоря "обед", обеденный перерыв, так сказать)
3. Ночь/вечер (xšapa-)
Это типологически естественное разделение суток, встречающееся во многих культурах. Для простой ритуальной жизни оно идеально: встал до рассвета, помолился; сел перед обедом помолился; солнце зашло, перед сном помолился.
Пять зороастрийских гахов отличает то, что это прежде всего периоды возложения дров на постоянно поддерживаемый храмовый огонь (обряд Буи). Видимо, это по своему происхождению именно храмовая традиция, обеспечивающая оптимальное поддержание "вечного огня". Традиция постоянных огней, во-первых, сложная, во-вторых, видимо, вторичная сравнительно, прежде всего, с центральным иранским богослужением Ясной, которая имеет дело с огнём, так сказать, "портативным". И именно в жреческой среде, ответственной за поддержание постоянных огней, развивалась эта символика соответствий вокруг пяти периодов "кормления" огня. И в частности, со стационарными храмами непосредственно связана строгая иерархия и территориальная привязка (см. ту мою запись).
Для всего комплекса обрядов и обычаев, связанных со "стационарным" огнём (начиная с домашнего очага) характерно выделение именно предрассветного времени, когда в полночь наступает самая тьма и огонь особенно важен для защиты от сил тьмы. Логично, что Ушахин здесь выступает первым.
Хаван (hāuuani- "выжимание") - это время совершения Ясны (включающей отжимание хаомы), символически проецирующей Фрашкард (Конец истории, Обновление жизни), чему собственно и посвящена зороастрийская религия. Ясна - это как бы Последнее Утро, которое превращается в вечное. Естественно, именно Хаван в тексте Ясны выведен на первый план и всячески восхваляется. Именно традиция Ясны, лежащая в основе большинства молитв и ритуалов (которые, по сути, являются либо сокращениями или выдержками из Ясны, либо её расширениями), вынесла Хаван на первый план в перечне гахов.
Реконструируемую ситуацию можно рассматривать как взаимовлияние двух традиций. Возникший при храмах пятеричный ритуал ухода за огнём изобретает названия гахов и их символику, для утреннего времени привлекая термин отжимающей хаому Ясны (судя по намёкам в текстах, Ясну совершали скорее странствующие жрецы, одним из них и был Заратуштра). Возможно, такой временной термин как hāuuani- уже существовал и до того, но как технический и не включённый в систему. Два параллельных тренда в религии ("стационарный" и "портативный") контаминировали и влияли друг на друга: текст "кормления" огня включён в Ясну или же наоборот, при появлении храмовых ритуалов формулы брались из Ясны. Наконец, символика пяти гахов была инкорпорирована в яснический ритуал, который, однако, предпочтение отдавал своему Хавану, а не Ушахину.
Главное же, что сложно представить, это что начало суток было перенесено вдруг чьим-то волевым решением. Сложно понять мотивы такого реформатора. В то время как гипотеза о двух стихийно взаимно влияющих друг на друга традициях позволяет обойтись без всякой "реформы".