Сказка
Ведьмины свечи
Ведьма жила в угловой башенке доходного дома, который возвышался над перекрёстком, словно лиловый выступ скалы. Улица и всё, что на ней, отдалялось и умалялось в сравнении с башней. По ночам казалось, что дом - замок, принадлежащий ведьме, потому что только в её окнах горел свет.
Конечно, это было не так. Ведьма была сиротой и могла лишь снимать чердак, с угловым украшением в виде башенки.
И вот, когда ведьме исполнилось 23 года, она принесла домой откуда-то ящик со свечами.
То были странные свечи, ростом примерно с человека, даже повыше. Тонкие, словно церковные, но из очень твёрдого материала, только снаружи напоминавшего воск. Они выглядели совершенно одинаковыми, однако, когда ведьма зажигала их, каждая вспыхивала своим цветом. Ведьма подносила к свече пламя и та оживала.
Большинство свечей сразу же начинало гореть слишком ярко. Их свет мерцал разными оттенками, словно свечи пели, одна за другой сливаясь в радостный хор.
Башня ведьмы сияла как звезда на новогодней ёлке. Нет, словно фейерверк, брызгающий бенгальскими огнями, взрывающийся шутихами, простирающийся северным сиянием и орошающий город падающими звёздами.
Прохожие на улице показывали на башню пальцами, останавливались и любовались неистовством красок. Одни пытались лучше разобрать волшебную музыку и пение свечей, другие начинали подпевать. Толпа запрудила проезжую часть и поток машин остановился. Кто-то выходил из авто и присоединялся к танцующим…
Однако всё происходило слишком медленно, никто не ожидал такого праздника, не был к нему готов.
А свечи прогорали. Скоро они начали гаснуть, музыка и пение стихали, цвета становились всё более тусклыми и постепенно сходили на нет.
На перекрёстке оставались только совсем странные люди, движение возобновилось, наверх почти никто не смотрел. А затем на весь город опустилась плотная пелена мрака. Небо затянули тучи, полил дождь.
Когда каждая поющая свеча догорала, сердце ведьмы сжималось. Она поджигала огонь, а свечи сами распоряжались своими жизнями. Но связь с ведьмой никуда не девалась. Она просто давала им волю.
Вскоре осталась только одна свеча, которая продолжала упорно сиять и девять слабо мерцающих свечей, которые почему-то никак не разгорались.
Перед тем, как окончательно потухнуть, последняя яркая свеча обратила своё сияние внутрь башни и горько усмехнулась: «Зачем вас только вынули из ящика, жалкие предатели? Все, кто был порождением света, растворились в его славе и теперь будут вечно праздновать на своей родине, там, где царствует его источник». С этими словами свеча погасла как будто её никогда не существовало.
Молчаливые свечи продолжали тлеть, никто из них не возразил. Оставшиеся боялись проронить хотя бы звук, чтобы не израсходовать пламени, которое служило единственной цели: как можно дольше пробыть вместе с ведьмой.
Но та незаметно исчезла. В комнате уже давно никого не было: яркие свечи отгорели, кругом стояла кромешная тьма, нарушаемая лишь мерцанием еле теплящихся фитильков.
Может быть, прошёл час, может быть год, а может быть тысяча лет.
Свечи экономили свои силы, они почти застыли и, чем дольше не было ведьмы, тем слабее они мерцали. Казалось, они должны были давно погаснуть, но каждая продолжала хранить свой собственный огонь, не похожий на другие восемь.
Когда свечи смирились с отчаянием, откуда-то сверху раздались шаги.
- Разве есть что-то выше, чем наша башня? - прошептала одна из свечей, но ведьма услышала её голосок.
- Раньше не было, но я построила продолжение башни, - объяснила ведьма.
Она достала сигарету и, нагнувшись ко второй свече, прикурила.
- Всё это время я соревновалась с городом. Каждый раз, когда его здания вырастали, я снова и снова делала так, чтобы мастерская продолжала доминировать.
- Мы не предатели! - вскрикнула четвёртая свеча.
- Просто, мы очень любим тебя, - призналась пятая.
- И поэтому хотели обязательно дождаться возвращения, - тихо сказала шестая.
- Я знала, что вы никого не предавали, - ответила ведьма и выпустила дым изо рта. - И я знаю, что вы храните огонь с моего 23-летия. Именно он мне нужен. Раньше я думала, что главное это свет, огонь лишь его причина. Но свет слабее тьмы. Вы же видите, тьма поглотила его. Теперь я полагаю, что самое главное, это огонь…
- Мы хотим быть с тобой вечно, - вдруг перебила её восьмая свеча, которая до сих пор молчала.
- Не знаете, чего просите, - ведьма оскалила редкие, но острые зубы. - Но будь по-вашему.
Она достала серебряный колчан, перекинула его ремни через плечо, а затем вставила туда свечи. За долгий срок свечи затвердели до состояния камня и превратились в настоящие стрелы.
Ведьма протянула левую руку (руки у неё были длиннющие, а пальцы ещё длиннее) и сдёрнула с крючка лук. Выбросила правую - и стену разрезали створки.
Продолжение башни оказалось долгим. Лифт поднялся на неимоверную высоту, откуда был виден не только весь город, но и вся земля.
Ведьма выскочила, а лифт мгновенно ухнул вниз, оставив за собой дыру в виде зияющего цилиндра. Ведьма расставила по краям диаметра ноги и повернула голову к свечам, сиявшим за её спиной, словно куст из золотых роз:
- Свеча не то, что лежит в ящике и не только то, что светит. Сущность свечи в жаре, который соединяет свет и телесный столбец. Жар не порождает свет, а им притягивается. …Ищите свет своих сестёр! - велела свечам ведьма.
С этими словами она стала веером пускать стрелу за стрелой, целясь в какие-то бесконечно удалённые точки на абсолютно чёрном небе.
Стрелы летели, пока им хватало энергии, сообщённой тетивой. Когда же она заканчивалась, стрела вместо того, чтобы упасть, издавала пронзительный звон и расщеплялась на девятеро меньших стрел, так же веером, разлетавшихся в разные направления.
Словно ажурный зонт из золотых жил раскрылся над городом. Весь небосвод пылал: огненные иглы прошивали землю и снова взмывали, образуя сверкающую ткань. Векторы множились в геометрической прогрессии, ткань стягивала пространство.
Единственным пятном, которое ещё не охватило пламя, оставался контур ведьмы, танцевавшей какие-то па на вершине цилиндра. А в конце и он вспыхнул, запирая остатки тьмы.
Стало очень светло.
Ведьма жила в угловой башенке доходного дома, который возвышался над перекрёстком, словно лиловый выступ скалы. Улица и всё, что на ней, отдалялось и умалялось в сравнении с башней. По ночам казалось, что дом - замок, принадлежащий ведьме, потому что только в её окнах горел свет.
Конечно, это было не так. Ведьма была сиротой и могла лишь снимать чердак, с угловым украшением в виде башенки.
И вот, когда ведьме исполнилось 23 года, она принесла домой откуда-то ящик со свечами.
То были странные свечи, ростом примерно с человека, даже повыше. Тонкие, словно церковные, но из очень твёрдого материала, только снаружи напоминавшего воск. Они выглядели совершенно одинаковыми, однако, когда ведьма зажигала их, каждая вспыхивала своим цветом. Ведьма подносила к свече пламя и та оживала.
Большинство свечей сразу же начинало гореть слишком ярко. Их свет мерцал разными оттенками, словно свечи пели, одна за другой сливаясь в радостный хор.
Башня ведьмы сияла как звезда на новогодней ёлке. Нет, словно фейерверк, брызгающий бенгальскими огнями, взрывающийся шутихами, простирающийся северным сиянием и орошающий город падающими звёздами.
Прохожие на улице показывали на башню пальцами, останавливались и любовались неистовством красок. Одни пытались лучше разобрать волшебную музыку и пение свечей, другие начинали подпевать. Толпа запрудила проезжую часть и поток машин остановился. Кто-то выходил из авто и присоединялся к танцующим…
Однако всё происходило слишком медленно, никто не ожидал такого праздника, не был к нему готов.
А свечи прогорали. Скоро они начали гаснуть, музыка и пение стихали, цвета становились всё более тусклыми и постепенно сходили на нет.
На перекрёстке оставались только совсем странные люди, движение возобновилось, наверх почти никто не смотрел. А затем на весь город опустилась плотная пелена мрака. Небо затянули тучи, полил дождь.
Когда каждая поющая свеча догорала, сердце ведьмы сжималось. Она поджигала огонь, а свечи сами распоряжались своими жизнями. Но связь с ведьмой никуда не девалась. Она просто давала им волю.
Вскоре осталась только одна свеча, которая продолжала упорно сиять и девять слабо мерцающих свечей, которые почему-то никак не разгорались.
Перед тем, как окончательно потухнуть, последняя яркая свеча обратила своё сияние внутрь башни и горько усмехнулась: «Зачем вас только вынули из ящика, жалкие предатели? Все, кто был порождением света, растворились в его славе и теперь будут вечно праздновать на своей родине, там, где царствует его источник». С этими словами свеча погасла как будто её никогда не существовало.
Молчаливые свечи продолжали тлеть, никто из них не возразил. Оставшиеся боялись проронить хотя бы звук, чтобы не израсходовать пламени, которое служило единственной цели: как можно дольше пробыть вместе с ведьмой.
Но та незаметно исчезла. В комнате уже давно никого не было: яркие свечи отгорели, кругом стояла кромешная тьма, нарушаемая лишь мерцанием еле теплящихся фитильков.
Может быть, прошёл час, может быть год, а может быть тысяча лет.
Свечи экономили свои силы, они почти застыли и, чем дольше не было ведьмы, тем слабее они мерцали. Казалось, они должны были давно погаснуть, но каждая продолжала хранить свой собственный огонь, не похожий на другие восемь.
Когда свечи смирились с отчаянием, откуда-то сверху раздались шаги.
- Разве есть что-то выше, чем наша башня? - прошептала одна из свечей, но ведьма услышала её голосок.
- Раньше не было, но я построила продолжение башни, - объяснила ведьма.
Она достала сигарету и, нагнувшись ко второй свече, прикурила.
- Всё это время я соревновалась с городом. Каждый раз, когда его здания вырастали, я снова и снова делала так, чтобы мастерская продолжала доминировать.
- Мы не предатели! - вскрикнула четвёртая свеча.
- Просто, мы очень любим тебя, - призналась пятая.
- И поэтому хотели обязательно дождаться возвращения, - тихо сказала шестая.
- Я знала, что вы никого не предавали, - ответила ведьма и выпустила дым изо рта. - И я знаю, что вы храните огонь с моего 23-летия. Именно он мне нужен. Раньше я думала, что главное это свет, огонь лишь его причина. Но свет слабее тьмы. Вы же видите, тьма поглотила его. Теперь я полагаю, что самое главное, это огонь…
- Мы хотим быть с тобой вечно, - вдруг перебила её восьмая свеча, которая до сих пор молчала.
- Не знаете, чего просите, - ведьма оскалила редкие, но острые зубы. - Но будь по-вашему.
Она достала серебряный колчан, перекинула его ремни через плечо, а затем вставила туда свечи. За долгий срок свечи затвердели до состояния камня и превратились в настоящие стрелы.
Ведьма протянула левую руку (руки у неё были длиннющие, а пальцы ещё длиннее) и сдёрнула с крючка лук. Выбросила правую - и стену разрезали створки.
Продолжение башни оказалось долгим. Лифт поднялся на неимоверную высоту, откуда был виден не только весь город, но и вся земля.
Ведьма выскочила, а лифт мгновенно ухнул вниз, оставив за собой дыру в виде зияющего цилиндра. Ведьма расставила по краям диаметра ноги и повернула голову к свечам, сиявшим за её спиной, словно куст из золотых роз:
- Свеча не то, что лежит в ящике и не только то, что светит. Сущность свечи в жаре, который соединяет свет и телесный столбец. Жар не порождает свет, а им притягивается. …Ищите свет своих сестёр! - велела свечам ведьма.
С этими словами она стала веером пускать стрелу за стрелой, целясь в какие-то бесконечно удалённые точки на абсолютно чёрном небе.
Стрелы летели, пока им хватало энергии, сообщённой тетивой. Когда же она заканчивалась, стрела вместо того, чтобы упасть, издавала пронзительный звон и расщеплялась на девятеро меньших стрел, так же веером, разлетавшихся в разные направления.
Словно ажурный зонт из золотых жил раскрылся над городом. Весь небосвод пылал: огненные иглы прошивали землю и снова взмывали, образуя сверкающую ткань. Векторы множились в геометрической прогрессии, ткань стягивала пространство.
Единственным пятном, которое ещё не охватило пламя, оставался контур ведьмы, танцевавшей какие-то па на вершине цилиндра. А в конце и он вспыхнул, запирая остатки тьмы.
Стало очень светло.