Не стоит, конечно, вмешиваться, но сложно удержаться. поэт может запустить в шибболет в текст, может пользоваться формулами, может отсылать к другим текстам, но это совершенно не значит, что вышедший из под пера стих, следует понимать однозначно, и исходя из составляющих его кубиков. Какой бы прозрачной ни была структура стихотворения, значение его всегда многомерней. И в восприятии может играть, как угодно, главное, чтобы был отклик читающего (об этом мы уже говорили). Это катализатор, оживляющий структуру, без нее она может быть ритмична, напевна, логична, но мертва.
Я вовсе не предлагаю однозначное понимание. Но мне кажется, что игнорирование идиолекта и контекста обесценивает прочтение.
Про читательский отклик не могу согласиться без оговорок. Читатель - это резонатор, который должен подстраиваться, чтобы озвучивать исходный сигнал наиболее чисто и объемно. Разумеется, никакому читателю не под силу раскрыть всю полноту смысла, но это не значит, что он не должен стремиться вслушиваться во внешний голос и отсекать внутренние шумы.
Конечно, я не хочу сказать, что чужие стихи нельзя использовать как запал для собственного творчества или хотя бы как средство для выражения собственных чувств и мыслей (и вполне от всего этого даже при желании отрешиться невозможно), - но это прикладное применение.
Какое ж еще применение может быть у творческого продукта? "вслушивается", "отсекает" и считает кубики исследователь, а читатель и не стремится раскрыть полноту смысла. он читает и говорит: "это про меня" или "я знаю, про что это". а уж Питер там, Марбург или что еще, для него - мелочи. Существуют образы, тут: живая провинция и неживой город. А какой вид пчел водится в этой местности, совсем другой вопрос ;) Так ведь можно и до того договориться, что стихи можно читать, воспринимать и использовать только по признаку совпадения пола (возраста, эпохи) автора и читателя.
А у "творческого продукта" может и не быть применения - им можно просто восхищаться (насколько, конечно, человеческое естество способно к чистому восхищению). Или скорее так: не ты его применяешь, а он тебя.
Нет, я определенно не соглашусь, что у "читателя" и "исследователя" разные интересы: разница лишь в том, что исследователь пытается эксплицировать читательский опыт.
А что единственное и неповторимое - мелочи, а первостепенно важны обобщающие образы, для меня совершенно неприемлемо. Я побоюсь сейчас предложить дефиницию, но для меня едва ли не центральная интуиция поэзии - о значимости уникального, о том, что частное не ниже общего. Как можно клясться: "Но ни на что не променяем пышный | Гранитный город славы и беды", - и тут же разменивать Петербург на Москву?
Теперь я поняла про детали, и это очень интересная и (наверно :)) лестная для поэтов точка зрения: вряд ли они могли надеяться на то, что хоть кто-нибудь будет сочувственно и столь подробно рассматривать их творения. А оказывается, есть такие люди, и это прекрасно. Но вот неужели не-поэт, не умеющий подобрать слов, не может прибегнуть к : "я помню чудное мгновение" или "then hate me when thou wilt; if ever, now", чтобы выразить то, что его переполняет, потому, что это сказано не о его возлюбленной? Никакая Лена или, там, Фиона, не смогут быть сравнены с Беатриче?
Мои поэты, безусловно, именно на это и расчитывали :) И именно так читали своих предшественников. Odi profanum vulgus, а как же.
Может, конечно, - но он рискует. Что если он плохо понимает цитируемые стихи? Что если Лена или там Фиона понимает их лучше и найдет сравнение с Беатриче неуместным? Это же - как кто-то писал про одну книгу: The young man gives it to the girl with whom he is in love, and if she does not like it, asks her to return his letters.
Точнее - невозможно не сравнивать возлюбленную с Беатриче (Куда как беден радости язык!), но недопустимо не осознавать неуместность такого сравнения (Было счастье короче, чем взмах ресницы…), с отчаяньем ли или с благодарностью.
Чем глубже в древность, тем больше рассчитывали, да. Но ближайшие, все-таки, вряд ли. Не-поэт набредает на чужие строчки и, нимало не задумываясь о формулах и виде пчел, испытывает "узнаванья миг": кто-то хорошо сказал о том, что он чувствует, но сам назвать не может. При этом ему совершенно необязательно представлять это на суд Лены и/или Фионы, он может прекрасно восхищаться совпадением в одиночестве, или, прикладным образом, твердить пришедшиеся ко двору строчки по дороге на автобусную остановку, вербализируя печаль или радость доступным ему путем. И никто не запретит ему не столько сравнивать возлюбленную с Беатриче (though, she m a y be worth it)сколько проецировать, примерять на себя хорошо прописанные истории : так ли было встарь? Ну, конечно, так. Почти. И вот в это "почти" впихиваются все новые поэтические достижения. А не-поэт садится в автобус и продолжает описывать свою действительность другим размером, голосом, образом, эпохой.
Эта наша сребровековая компания, думаю, если и не рассчитывала, то уж точно надеялась :)
Нет, конечно, никто никому ничего запретить не может и, наверное, не должен. И я ведь на самом деле совсем не о том, как следует читать поэзию. Мой посыл лежит не столько в области поэтики, сколько в области этики. Мне кажется, что читать стихи, исключительно примеряя их на себя, не пытаясь вслушиваться в них ради них самих, а не ради их сиюминутной актуальности, - это очень selfish, это все равно что принимать подарки, не говоря спасибо. Конечно, мало кто в состоянии отблагодарить вполне, да и стихи этого не ждут, - но разве можно вовсе не иметь бескорыстного интереса к их собственной судьбе, к их - а не своим - радостям и горестям?
Reply
Про читательский отклик не могу согласиться без оговорок. Читатель - это резонатор, который должен подстраиваться, чтобы озвучивать исходный сигнал наиболее чисто и объемно. Разумеется, никакому читателю не под силу раскрыть всю полноту смысла, но это не значит, что он не должен стремиться вслушиваться во внешний голос и отсекать внутренние шумы.
Конечно, я не хочу сказать, что чужие стихи нельзя использовать как запал для собственного творчества или хотя бы как средство для выражения собственных чувств и мыслей (и вполне от всего этого даже при желании отрешиться невозможно), - но это прикладное применение.
Reply
Reply
Нет, я определенно не соглашусь, что у "читателя" и "исследователя" разные интересы: разница лишь в том, что исследователь пытается эксплицировать читательский опыт.
А что единственное и неповторимое - мелочи, а первостепенно важны обобщающие образы, для меня совершенно неприемлемо. Я побоюсь сейчас предложить дефиницию, но для меня едва ли не центральная интуиция поэзии - о значимости уникального, о том, что частное не ниже общего. Как можно клясться: "Но ни на что не променяем пышный | Гранитный город славы и беды", - и тут же разменивать Петербург на Москву?
Reply
Но вот неужели не-поэт, не умеющий подобрать слов, не может прибегнуть к : "я помню чудное мгновение" или "then hate me when thou wilt; if ever, now", чтобы выразить то, что его переполняет, потому, что это сказано не о его возлюбленной? Никакая Лена или, там, Фиона, не смогут быть сравнены с Беатриче?
Reply
Может, конечно, - но он рискует. Что если он плохо понимает цитируемые стихи? Что если Лена или там Фиона понимает их лучше и найдет сравнение с Беатриче неуместным? Это же - как кто-то писал про одну книгу: The young man gives it to the girl with whom he is in love, and if she does not like it, asks her to return his letters.
Точнее - невозможно не сравнивать возлюбленную с Беатриче (Куда как беден радости язык!), но недопустимо не осознавать неуместность такого сравнения (Было счастье короче, чем взмах ресницы…), с отчаяньем ли или с благодарностью.
Reply
Не-поэт набредает на чужие строчки и, нимало не задумываясь о формулах и виде пчел, испытывает "узнаванья миг": кто-то хорошо сказал о том, что он чувствует, но сам назвать не может. При этом ему совершенно необязательно представлять это на суд Лены и/или Фионы, он может прекрасно восхищаться совпадением в одиночестве, или, прикладным образом, твердить пришедшиеся ко двору строчки по дороге на автобусную остановку, вербализируя печаль или радость доступным ему путем.
И никто не запретит ему не столько сравнивать возлюбленную с Беатриче
(though, she m a y be worth it)сколько проецировать, примерять на себя хорошо прописанные истории : так ли было встарь? Ну, конечно, так. Почти. И вот в это "почти" впихиваются все новые поэтические достижения. А не-поэт садится в автобус и продолжает описывать свою действительность другим размером, голосом, образом, эпохой.
Reply
Нет, конечно, никто никому ничего запретить не может и, наверное, не должен. И я ведь на самом деле совсем не о том, как следует читать поэзию. Мой посыл лежит не столько в области поэтики, сколько в области этики. Мне кажется, что читать стихи, исключительно примеряя их на себя, не пытаясь вслушиваться в них ради них самих, а не ради их сиюминутной актуальности, - это очень selfish, это все равно что принимать подарки, не говоря спасибо. Конечно, мало кто в состоянии отблагодарить вполне, да и стихи этого не ждут, - но разве можно вовсе не иметь бескорыстного интереса к их собственной судьбе, к их - а не своим - радостям и горестям?
Reply
Leave a comment