О самом трудном с Богом…
Найдено в интернетах.
Источник.
Это когда есть устойчивое желание, которое воспринимается вполне благим и уместным, но, тем не менее, не реализуется. Или какое-то бремя, которое отягощает тяжким грузом, но не дает позитива в настроении и кажется бессмысленным. Тем более что в сопоставлении с жизненными путями других людей вокруг часто видно, что у других многое легко получается без особых проблем, а у данного конкретного человека, то есть у кого-то из нас, всё идет наперекосяк или не идет вообще никак. Иисус говорит в Евангелии: «Просите, и дано будет вам…» Человек просит, просит с верой, искренне, просит годами об одном и том же, но не получает просимого. Тогда он начинает просить Бога, чтобы Он убрал само это желание, с которым он/она не может справиться. Однако это желание не уходит! И что делать тогда такому человеку?
Возникают закономерные вопросы: а где вообще корни всех наших желаний, побуждений, и почему они такие разные и откуда вообще берутся? И что есть наша жизнь, как не цепь всех этих разных желаний, целеполаганий и их осуществлений? На них также нет ответа, поскольку это всё равно, что спрашивать, почему мы вообще все такие разные. Хотя, живя все вместе и общаясь друг с другом, волей-неволей начинаем сравнивать себя с другими, и не сразу приходит осознание, что такое сравнение по большей части бесплодно и непродуктивно.
На примере разных библейских судеб видно, что жесткие испытания, длившиеся десятилетиями или просто большую часть жизни, в конце концов оборачивались обильными благословениями. Но в те моменты, когда душа болит, когда весь человек становится одним комком нервов и кричит от боли во время очередного приступа, он не может воспринимать ничего. Никакие слова на него не действуют, никакие примеры из житий святых и прочие свидетельства. Даже наоборот, свидетельства других об успешном преодолении каких-то болей или скорбных обстоятельств могут служить скорее дополнительным раздражающим или приводящим в очередную скорбь фактором: у них получается, у меня нет; значит, меня Бог не слышит, Он глух и меня не любит. И здесь уже тот самый враг, «человекоубийца от начала» (Ин. 8: 44), начинает действовать, «ища, кого поглотить» (1 Пет. 5: 8), и плоды его действия известны: они несут только смерть - либо медленную, либо обыкновенный суицид.
Кроме смирения перед Богом другого выхода нет. «Дай мне, Господи, разум и душевный покой принять то, что я не в силах изменить». Но во время очередного приступа боли это опять-таки невозможно или доступно лишь в очень малой степени. Однако в подобных болях всё равно есть перерывы, и в эти моменты важно, пожалуй, уяснить себе следующее. Если бы Бог был во всем понятен нам, Он не был бы Богом уже по определению. Если бы мы сами, наша жизнь и жизни других людей были бы во всем нам понятны, мы также не были бы созданиями, носящими в себе образ и подобие Бога. Кроме того, мир еще и во зле лежит, а зло также иррационально и потому необъяснимо, и каждому из нас приходится с ним сталкиваться или даже принимать на себя его удары. Так что эта непонятность будет нас сопровождать всю нашу жизнь. Ее необходимо принять как данность. Даже более того: чем дальше проникаем в эти тайны, тем больше будет непонятного. Но непонятное - не значит что-то плохое, а скорее наоборот, это что-то бесконечно удивительное. Значит, важно достойно прожить в этой неизвестности весь остаток собственной жизни. В которой какие-то непонятные моменты в конечном итоге всё же отчасти могут проясняться.
И еще очень важно не замыкаться на себя самих во время подобных болей. Это точно тупик. Вместо того чтобы биться дальше лбом об стену, лучше оглянуться вокруг в очередной раз и понять, что есть люди, которым тоже бывает больно, и подчас не меньше, чем нам. И тогда только открытость другим и живое участие в их судьбах помогает проживать собственный путь, какой он есть, даже если он пока кажется неудовлетворительным.
Источник.
Это когда есть устойчивое желание, которое воспринимается вполне благим и уместным, но, тем не менее, не реализуется. Или какое-то бремя, которое отягощает тяжким грузом, но не дает позитива в настроении и кажется бессмысленным. Тем более что в сопоставлении с жизненными путями других людей вокруг часто видно, что у других многое легко получается без особых проблем, а у данного конкретного человека, то есть у кого-то из нас, всё идет наперекосяк или не идет вообще никак. Иисус говорит в Евангелии: «Просите, и дано будет вам…» Человек просит, просит с верой, искренне, просит годами об одном и том же, но не получает просимого. Тогда он начинает просить Бога, чтобы Он убрал само это желание, с которым он/она не может справиться. Однако это желание не уходит! И что делать тогда такому человеку?
Возникают закономерные вопросы: а где вообще корни всех наших желаний, побуждений, и почему они такие разные и откуда вообще берутся? И что есть наша жизнь, как не цепь всех этих разных желаний, целеполаганий и их осуществлений? На них также нет ответа, поскольку это всё равно, что спрашивать, почему мы вообще все такие разные. Хотя, живя все вместе и общаясь друг с другом, волей-неволей начинаем сравнивать себя с другими, и не сразу приходит осознание, что такое сравнение по большей части бесплодно и непродуктивно.
На примере разных библейских судеб видно, что жесткие испытания, длившиеся десятилетиями или просто большую часть жизни, в конце концов оборачивались обильными благословениями. Но в те моменты, когда душа болит, когда весь человек становится одним комком нервов и кричит от боли во время очередного приступа, он не может воспринимать ничего. Никакие слова на него не действуют, никакие примеры из житий святых и прочие свидетельства. Даже наоборот, свидетельства других об успешном преодолении каких-то болей или скорбных обстоятельств могут служить скорее дополнительным раздражающим или приводящим в очередную скорбь фактором: у них получается, у меня нет; значит, меня Бог не слышит, Он глух и меня не любит. И здесь уже тот самый враг, «человекоубийца от начала» (Ин. 8: 44), начинает действовать, «ища, кого поглотить» (1 Пет. 5: 8), и плоды его действия известны: они несут только смерть - либо медленную, либо обыкновенный суицид.
Кроме смирения перед Богом другого выхода нет. «Дай мне, Господи, разум и душевный покой принять то, что я не в силах изменить». Но во время очередного приступа боли это опять-таки невозможно или доступно лишь в очень малой степени. Однако в подобных болях всё равно есть перерывы, и в эти моменты важно, пожалуй, уяснить себе следующее. Если бы Бог был во всем понятен нам, Он не был бы Богом уже по определению. Если бы мы сами, наша жизнь и жизни других людей были бы во всем нам понятны, мы также не были бы созданиями, носящими в себе образ и подобие Бога. Кроме того, мир еще и во зле лежит, а зло также иррационально и потому необъяснимо, и каждому из нас приходится с ним сталкиваться или даже принимать на себя его удары. Так что эта непонятность будет нас сопровождать всю нашу жизнь. Ее необходимо принять как данность. Даже более того: чем дальше проникаем в эти тайны, тем больше будет непонятного. Но непонятное - не значит что-то плохое, а скорее наоборот, это что-то бесконечно удивительное. Значит, важно достойно прожить в этой неизвестности весь остаток собственной жизни. В которой какие-то непонятные моменты в конечном итоге всё же отчасти могут проясняться.
И еще очень важно не замыкаться на себя самих во время подобных болей. Это точно тупик. Вместо того чтобы биться дальше лбом об стену, лучше оглянуться вокруг в очередной раз и понять, что есть люди, которым тоже бывает больно, и подчас не меньше, чем нам. И тогда только открытость другим и живое участие в их судьбах помогает проживать собственный путь, какой он есть, даже если он пока кажется неудовлетворительным.