Добрый человек из Сезуана
Зою - с наступающим!!
Что-то не написала, а между тем "Добрый человек из Сезуана" - настоящий праздник сердца.
Говорили мне, что там плохо все, что должен был быть "Идиот"... а вот я, честно, не знаю, была бы я больше рада "Идиоту"? пусть Доброго человека репетировали мало, но не недостаточно, а свежесть и отрывистость постановке к лицу:)
и я не оговорилась - именно сердца, потому что спектакль - бутусовский же! - не головной, не взвешенно-рациональный, а чувственный, горячечный, из сумрака жадно выхватывающий красные пятна.
Читала тут на днях Ольгу Федянину в журнале "Театр", где она сокрушалась, что Брехта сейчас ставят не по-брехтовски, потому что мы - и режиссеры - не верим в том, что мир можно изменить. а Брехт верил. И это противоречие разрушает весь строй пьес.
так вот в "Добром человеке" Бутусова, как мне показалось, для Шен Те была возможность преодолеть Шуи Та, быть доброй до конца. Только дело вовсе не в социальном, не в денежном. Деньги здесь всегда - только повод или защита. Но не причина и не сущность. Шуи Та поверила в любовь. И деньги ей были не нужны уже, она легко с ними прощалась - только бы помочь любимому и быть с ним вместе. Только бы он снова мог летать. Она и была бы его крыльями - но вот ему нужны были деньги. И этого обмана, пусть самообмана - она не выдерживает. И спасается от этого мира под маской.
Это очень по-человечески и по-женски - стать черствой, чтобы тебя не раздавили вконец.
Отсутствие любви приводит мир к краху. Деньги - только видимость, отвлекающая от главного.
Насколько мы стали уже черствы друг к другу?
Черствость - вторая тематическая ось в спектакле. Тут уже - выход на социальность. Продавец воды неспроста взывает к нам. Это мы позволяем насилие, отнекиваясь от свидетельствования в суде, мы укрываем преступников... Тут Брехт актуальности не теряет. И все обращения в зал - действуют. А песни на немецком пробирают до дрожи.
Это хорошо, что они на немецком. Во-первых, это вполне по-брехтовски - очуждение только усиливается. Во-вторых, это очень музыкально и эстетично - и поют актеры, нельзя не отметить, прекрасно. Просто молодцы! Так что можно просто наслаждаться музыкой. В-третьих, и это связано с первым и вторым пунктами - так разделяются музыка и слова, энергия музыкальная и эпическая драматическая сила текста. И мы намного больше обращаем внимания на текст. мы его начинаем различать. Когда мы привыкли это делать, обращать на текст внимание (а не просто испытывать наслаждение - или дискомфорт, кому как - от музыки Дессау, мы уже не нуждаемся в титрах, и во втором акте петь начинают по-русски. Во втором акте, когда дисгармония достигает предела, актеры поют на родном языке. На русском и последний, отчаянный монолог-выкрик Шен Те (не мерещится же мне?). Тут не до эстетики на немецком. Тут само сердце разрывается.
Социальное - не значит политическое. Черствость начинается с отношения не к случайному знакомому, а к самому родному и близкому. Поэтому такой Брехт Бутусова - социален. И интимен - тоже.
Отдельное спасибо актерам. Урсуляк, Матросову, Лебедевой, Арсентьеву и всем-всем. Вы лучшие.
Что-то не написала, а между тем "Добрый человек из Сезуана" - настоящий праздник сердца.
Говорили мне, что там плохо все, что должен был быть "Идиот"... а вот я, честно, не знаю, была бы я больше рада "Идиоту"? пусть Доброго человека репетировали мало, но не недостаточно, а свежесть и отрывистость постановке к лицу:)
и я не оговорилась - именно сердца, потому что спектакль - бутусовский же! - не головной, не взвешенно-рациональный, а чувственный, горячечный, из сумрака жадно выхватывающий красные пятна.
Читала тут на днях Ольгу Федянину в журнале "Театр", где она сокрушалась, что Брехта сейчас ставят не по-брехтовски, потому что мы - и режиссеры - не верим в том, что мир можно изменить. а Брехт верил. И это противоречие разрушает весь строй пьес.
так вот в "Добром человеке" Бутусова, как мне показалось, для Шен Те была возможность преодолеть Шуи Та, быть доброй до конца. Только дело вовсе не в социальном, не в денежном. Деньги здесь всегда - только повод или защита. Но не причина и не сущность. Шуи Та поверила в любовь. И деньги ей были не нужны уже, она легко с ними прощалась - только бы помочь любимому и быть с ним вместе. Только бы он снова мог летать. Она и была бы его крыльями - но вот ему нужны были деньги. И этого обмана, пусть самообмана - она не выдерживает. И спасается от этого мира под маской.
Это очень по-человечески и по-женски - стать черствой, чтобы тебя не раздавили вконец.
Отсутствие любви приводит мир к краху. Деньги - только видимость, отвлекающая от главного.
Насколько мы стали уже черствы друг к другу?
Черствость - вторая тематическая ось в спектакле. Тут уже - выход на социальность. Продавец воды неспроста взывает к нам. Это мы позволяем насилие, отнекиваясь от свидетельствования в суде, мы укрываем преступников... Тут Брехт актуальности не теряет. И все обращения в зал - действуют. А песни на немецком пробирают до дрожи.
Это хорошо, что они на немецком. Во-первых, это вполне по-брехтовски - очуждение только усиливается. Во-вторых, это очень музыкально и эстетично - и поют актеры, нельзя не отметить, прекрасно. Просто молодцы! Так что можно просто наслаждаться музыкой. В-третьих, и это связано с первым и вторым пунктами - так разделяются музыка и слова, энергия музыкальная и эпическая драматическая сила текста. И мы намного больше обращаем внимания на текст. мы его начинаем различать. Когда мы привыкли это делать, обращать на текст внимание (а не просто испытывать наслаждение - или дискомфорт, кому как - от музыки Дессау, мы уже не нуждаемся в титрах, и во втором акте петь начинают по-русски. Во втором акте, когда дисгармония достигает предела, актеры поют на родном языке. На русском и последний, отчаянный монолог-выкрик Шен Те (не мерещится же мне?). Тут не до эстетики на немецком. Тут само сердце разрывается.
Социальное - не значит политическое. Черствость начинается с отношения не к случайному знакомому, а к самому родному и близкому. Поэтому такой Брехт Бутусова - социален. И интимен - тоже.
Отдельное спасибо актерам. Урсуляк, Матросову, Лебедевой, Арсентьеву и всем-всем. Вы лучшие.