Веселая наука
Поскольку для понимания мысли о вечном возвращении -существенно важно, в связи с чем и где именно дается то или иное философское объяснение, необходимо помнить, что Ницше впервые говорит о ней в конце «Веселой науки» издания 1882 года (или в конце IV книги хорошо известного более позднего второго издания). Мысли о вечном возвращении посвящен предпоследний раздел под номером 341 (V, 265 f.). Все, что в нем говорится, принадлежит «веселой науке»:
«Величайшая тяжесть. Что, если однажды днем или ночью прокрался бы в твое уединеннейшее уединение некий демон и сказал: "Эту твою жизнь, настоящую и прошедшую, должен ты будешь прожить еще раз, еще несчетное число раз; и не будет ничего нового, но снова вернется, и в той же последовательности, каждая боль и каждая радость, каждая мысль и каждый вздох, все ничтожно мелкое и невыразимо великое, что было в твоей жизни, - вернется и этот паук, и этот лунный свет меж деревьев... и это мгновение, и я сам. Вечные песочные часы бытия переворачиваются вновь и вновь, и ты вместе с ними - пылинка от пыли!..." Не бросился ли бы ты наземь, скрежеща зубами и проклиная явившегося с такими ¬словами демона? Или некогда уже довелось тебе пережить чудовищный миг, в который ты мог бы ответить ему: "Ты - бог, никогда не слышал я ничего более божественного!" И если бы овладела тобой эта мысль, изменила бы она тебя совершенно, или, возможно, сокрушила - спрашивать обо всем без исключения, хочешь ли его еще раз, еще несчетное число раз, легло бы величайшей тяжестью на все твои действия! Иначе какого же согласия с жизнью и самим собой должен ты был бы достичь, чтобы не желать более ничего, кроме этого последнего подтверждения запечатления в вечности?...»
Вот что предлагает нам Ницше в качестве заключения «Веселой науки»! Поистине устрашающая, леденящая перспектива положения сущего. Где же здесь «веселость»? Не начинается ли тут, скорее, ужас? Несомненно. Достаточно бросить взгляд на название следующего, последнего в книге раздела под номером 342: «Incipit tragoedia». Начинается трагедия. Как же можно называть подобное «веселой наукой»? Демоническое наваждение, а вовсе не «наука», страшные, а отнюдь не «веселые» вещи. Однако наше непосредственное понимание или непонимание имени «веселая наука» в данном случае не имеет никакого значения, важно лишь, какой смысл дает ему сам Ницше. Что такое для него «веселая наука»? Под «наукой» не имеется в виду распространенная как в те, так и в наши дни теоретическая и прикладная наука со всеми ее сложившимися в прошлом столетии дисциплинами. «Наука» - это ориентация на сущностное познание*, воля к нему (die Haltung und der Willen zum wesentlichen Wissen). Всякое познание обязательно предполагает знакомство с различными науками, - а во времена Ницше особенно с естествознанием, - однако сутью подлинного познания эти науки, разумеется, не являются. Подлинное познание таится в действительном отношении человека к сущему, в неком виде истины и в решительности, определенной таким отношением. «Наука» (die Wissenschaft) здесь созвучна «страсти» (die Leidenschaft), страсти к уверенному господству над тем, что нам встречается, страсти подчинить встречаемое великим и важным целям.
«Веселая» наука? «Веселость» (6) у Ницше - это не пустое развлечение и не забава, не поверхностное удовольствие от ¬тихого копания в научных вопросах, но радость утверждающего мышления, которую более не сбить даже самым трудным и страшным (то есть самым проблематичным в сфере познания) и ¬которая, принимая это как должное, наоборот, лишь усиливается. Только с таким пониманием «веселой науки» можно пос¬тичь ужас «мысли о вечном возвращении», а вместе с тем осознать ее сущностную содержательность. Отсюда ясно, почему Ницше делится этой демонической мыслью только в конце «Веселой науки»: в действительности это ее начало, а вовсе не конец, начало и конец одновременно, поскольку вечное возвращение равного - именно то первое и последнее, что должна знать «веселая наука», чтобы быть подлинным познанием (7)
(с) М. Хайдеггер.
МЕТАФИЗИЧЕСКАЯ КОНЦЕПЦИЯ НИЦШЕ И ЕЁ РОЛЬ В ЕВРОПЕЙСКОМ МЫШЛЕНИИ
ВЕЧНОЕ ВОЗВРАЩЕНИЕ РАВНОГО
(Лекции 1923-1944 годов)
перевод с немецкого
Сергея Жигалкина
__________________________________________________________
*наука, изучая сущее как свой изменчивый предмет через опыт, ищет его неизменное объективное основание в форме постоянных базовых элементов и их отношений, что и есть сущность сущего, знание о которой дает возможность предсказывать его поведения в разных условиях и тем самым управлять им или использовать его - az118.
«Величайшая тяжесть. Что, если однажды днем или ночью прокрался бы в твое уединеннейшее уединение некий демон и сказал: "Эту твою жизнь, настоящую и прошедшую, должен ты будешь прожить еще раз, еще несчетное число раз; и не будет ничего нового, но снова вернется, и в той же последовательности, каждая боль и каждая радость, каждая мысль и каждый вздох, все ничтожно мелкое и невыразимо великое, что было в твоей жизни, - вернется и этот паук, и этот лунный свет меж деревьев... и это мгновение, и я сам. Вечные песочные часы бытия переворачиваются вновь и вновь, и ты вместе с ними - пылинка от пыли!..." Не бросился ли бы ты наземь, скрежеща зубами и проклиная явившегося с такими ¬словами демона? Или некогда уже довелось тебе пережить чудовищный миг, в который ты мог бы ответить ему: "Ты - бог, никогда не слышал я ничего более божественного!" И если бы овладела тобой эта мысль, изменила бы она тебя совершенно, или, возможно, сокрушила - спрашивать обо всем без исключения, хочешь ли его еще раз, еще несчетное число раз, легло бы величайшей тяжестью на все твои действия! Иначе какого же согласия с жизнью и самим собой должен ты был бы достичь, чтобы не желать более ничего, кроме этого последнего подтверждения запечатления в вечности?...»
Вот что предлагает нам Ницше в качестве заключения «Веселой науки»! Поистине устрашающая, леденящая перспектива положения сущего. Где же здесь «веселость»? Не начинается ли тут, скорее, ужас? Несомненно. Достаточно бросить взгляд на название следующего, последнего в книге раздела под номером 342: «Incipit tragoedia». Начинается трагедия. Как же можно называть подобное «веселой наукой»? Демоническое наваждение, а вовсе не «наука», страшные, а отнюдь не «веселые» вещи. Однако наше непосредственное понимание или непонимание имени «веселая наука» в данном случае не имеет никакого значения, важно лишь, какой смысл дает ему сам Ницше. Что такое для него «веселая наука»? Под «наукой» не имеется в виду распространенная как в те, так и в наши дни теоретическая и прикладная наука со всеми ее сложившимися в прошлом столетии дисциплинами. «Наука» - это ориентация на сущностное познание*, воля к нему (die Haltung und der Willen zum wesentlichen Wissen). Всякое познание обязательно предполагает знакомство с различными науками, - а во времена Ницше особенно с естествознанием, - однако сутью подлинного познания эти науки, разумеется, не являются. Подлинное познание таится в действительном отношении человека к сущему, в неком виде истины и в решительности, определенной таким отношением. «Наука» (die Wissenschaft) здесь созвучна «страсти» (die Leidenschaft), страсти к уверенному господству над тем, что нам встречается, страсти подчинить встречаемое великим и важным целям.
«Веселая» наука? «Веселость» (6) у Ницше - это не пустое развлечение и не забава, не поверхностное удовольствие от ¬тихого копания в научных вопросах, но радость утверждающего мышления, которую более не сбить даже самым трудным и страшным (то есть самым проблематичным в сфере познания) и ¬которая, принимая это как должное, наоборот, лишь усиливается. Только с таким пониманием «веселой науки» можно пос¬тичь ужас «мысли о вечном возвращении», а вместе с тем осознать ее сущностную содержательность. Отсюда ясно, почему Ницше делится этой демонической мыслью только в конце «Веселой науки»: в действительности это ее начало, а вовсе не конец, начало и конец одновременно, поскольку вечное возвращение равного - именно то первое и последнее, что должна знать «веселая наука», чтобы быть подлинным познанием (7)
(с) М. Хайдеггер.
МЕТАФИЗИЧЕСКАЯ КОНЦЕПЦИЯ НИЦШЕ И ЕЁ РОЛЬ В ЕВРОПЕЙСКОМ МЫШЛЕНИИ
ВЕЧНОЕ ВОЗВРАЩЕНИЕ РАВНОГО
(Лекции 1923-1944 годов)
перевод с немецкого
Сергея Жигалкина
__________________________________________________________
*наука, изучая сущее как свой изменчивый предмет через опыт, ищет его неизменное объективное основание в форме постоянных базовых элементов и их отношений, что и есть сущность сущего, знание о которой дает возможность предсказывать его поведения в разных условиях и тем самым управлять им или использовать его - az118.