слишком сложная культура
Л.Я.Гинзбург:
"И. Бродский завел в свое время роман с К. Он хотел жениться на американке с тем, чтобы ездить туда и оттуда. Ему объяснили, что это не пройдет, и он сразу ушел в кусты. К. страдала. Я как-то сказала Битову, что Иосиф поступил в этом деле не лучшим образом.
- Так она же американка, - сказал Андрей, - ее не жалко.
- А если бы наша девушка?
- Ну, если наша, так надо еще подумать."
Яков Гордин:
"Роман Иосифа с Кэрол Аншюц и его финал происходили на наших глазах, и в известной степени на нашей кухне в квартире на Марсовом поле. Иосиф приводил к нам Кэрол, они сидели за столиком в углу, и он время от времени говорил мурлыкающим голосом: «I love you». Все было очень трогательно. Кэрол была влюблена по-настоящему.
Она была красива спокойной, я бы сказал, аристократической красотой. Умница и прекрасно воспитанная. Произошло это в конце 1971 и в первые месяцы 1972 года..."
Кэрол Аншюц:
"Он очень хотел уехать за границу. Жениться на иностранке - таким образом он надеялся вернуться в Россию, возвращаться, когда он хотел. Мне предстояло сделать этот проект возможным. Мы влюбились, и он на клочке бумаги предложил жениться на мне...
Я ответила "да". Был американский консул в Москве, я к нему пошла, и он сказал: "Русские очень этноцентричны, и этот брак кончится плохо. Я вам не советую это делать"..."
Яков Гордин:
"Кэрол была дочерью крупного американского финансиста и политика, личного друга президента Никсона. В мае 1972 года Никсон должен был приехать в СССР. И наши ленинградские власти поняли, что ежели Кэрол и Иосиф решат зарегистрировать брак, а им откажут, то девушка пожалуется отцу, отец пожалуется Никсону... А у женатого на знатной американке Бродского будут права, с которыми трудно будет совладать...
И тогда, за две недели до приезда Никсона, Иосифу и сделали известное предложение. Так что ему не объясняли, «что это не пройдет», а наоборот - поняли, что очень даже может пройти."
Кэрол Аншюц:
"[10 мая] Бродского вызвали в ОВИР, он сказал, что это КГБ, и он вышел в слезах. Я с ним была, я ждала его на улице. Его поставили перед выбором - то ли принудительное лечение в психиатрической больнице, или эмиграция в Израиль. А эмиграция равнялась высылке. Так что он был почти в отчаянии. Я для него перестала существовать. Ему пришлось проститься со всеми, кого он когда-нибудь знал в жизни, точно как перед смертью. Так что на этом наши отношения кончились."
Яков Гордин:
"Когда я спросил Иосифа, что же это происходит, он с характерной для него гримасой неловкости ответил: «Она знала, что это был бы фиктивный брак». Сомневаюсь.
Кэрол была потрясена внезапным изменением отношений. Она сказала мне сквозь слезы: «Русская культура оказалась слишком сложной для меня»."
"И. Бродский завел в свое время роман с К. Он хотел жениться на американке с тем, чтобы ездить туда и оттуда. Ему объяснили, что это не пройдет, и он сразу ушел в кусты. К. страдала. Я как-то сказала Битову, что Иосиф поступил в этом деле не лучшим образом.
- Так она же американка, - сказал Андрей, - ее не жалко.
- А если бы наша девушка?
- Ну, если наша, так надо еще подумать."
Яков Гордин:
"Роман Иосифа с Кэрол Аншюц и его финал происходили на наших глазах, и в известной степени на нашей кухне в квартире на Марсовом поле. Иосиф приводил к нам Кэрол, они сидели за столиком в углу, и он время от времени говорил мурлыкающим голосом: «I love you». Все было очень трогательно. Кэрол была влюблена по-настоящему.
Она была красива спокойной, я бы сказал, аристократической красотой. Умница и прекрасно воспитанная. Произошло это в конце 1971 и в первые месяцы 1972 года..."
Кэрол Аншюц:
"Он очень хотел уехать за границу. Жениться на иностранке - таким образом он надеялся вернуться в Россию, возвращаться, когда он хотел. Мне предстояло сделать этот проект возможным. Мы влюбились, и он на клочке бумаги предложил жениться на мне...
Я ответила "да". Был американский консул в Москве, я к нему пошла, и он сказал: "Русские очень этноцентричны, и этот брак кончится плохо. Я вам не советую это делать"..."
Яков Гордин:
"Кэрол была дочерью крупного американского финансиста и политика, личного друга президента Никсона. В мае 1972 года Никсон должен был приехать в СССР. И наши ленинградские власти поняли, что ежели Кэрол и Иосиф решат зарегистрировать брак, а им откажут, то девушка пожалуется отцу, отец пожалуется Никсону... А у женатого на знатной американке Бродского будут права, с которыми трудно будет совладать...
И тогда, за две недели до приезда Никсона, Иосифу и сделали известное предложение. Так что ему не объясняли, «что это не пройдет», а наоборот - поняли, что очень даже может пройти."
Кэрол Аншюц:
"[10 мая] Бродского вызвали в ОВИР, он сказал, что это КГБ, и он вышел в слезах. Я с ним была, я ждала его на улице. Его поставили перед выбором - то ли принудительное лечение в психиатрической больнице, или эмиграция в Израиль. А эмиграция равнялась высылке. Так что он был почти в отчаянии. Я для него перестала существовать. Ему пришлось проститься со всеми, кого он когда-нибудь знал в жизни, точно как перед смертью. Так что на этом наши отношения кончились."
Яков Гордин:
"Когда я спросил Иосифа, что же это происходит, он с характерной для него гримасой неловкости ответил: «Она знала, что это был бы фиктивный брак». Сомневаюсь.
Кэрол была потрясена внезапным изменением отношений. Она сказала мне сквозь слезы: «Русская культура оказалась слишком сложной для меня»."