"Жизель", Ильюшкина-Капитен-Буланова-Стенюшкин
Удивительный получился спектакль! Казалось бы, что нового мне может открыть "Жизель", виденная не одну сотню раз? А вот смогла...
Глядя на Ильюшкину в начале первого акта, пожалела, что она не танцует в "Щелкунчике". В сегодняшней героине были трогательная детскость, простодушная вера в добро, ожидание чуда, - ровно то, что там нужно. Впрочем, Жизель это тоже украсило. Озорная, открытая, добрая, не зря она была всеобщей любимицей. Эффект Ильюшкиной работал вовсю: кордебалет активно вовлекался в действие, в первом акте было ясно, что рядом и впрямь подруги, во втором... но об этом позже.
У Стенюшкина получился достоверный и яркий образ Ганса: умный красивый парень, однако настолько убеждённый в своем праве указывать людям, как им жить, что общаться с таким станешь только поневоле. Другое дело - Альберт Капитена, очаровательный повеса и шалопай, убежденный разве что в праве каждого делать, что хочется, а последствия как-нибудь рассосутся.
Поразительно, какой огромный у танцовщика прогресс что технически (я вообще не заметила огрехов, а сложную диагональ бризе он пролетел, как на крыльях), что артистически. Не говоря об изысканном аристократизме, не заметить который могла разве что такая, как Жизель. Не потому, что глупая… мне вспомнилась Принцесса из «Обыкновенного чуда», у которой не укладывалось в голове, что близкий человек способен врать. А когда осознала, чуть не умерла. Так и героиня Ильюшкиной доверяла словам, трогательно считая, что с их помощью можно разрешить любую проблему. Вновь и вновь объясняла она Гансу: я ничего вам не обещала, я никогда вас не полюблю, - не теряя надежды, что он осознает и успокоится, ведь раз она говорит, значит, так оно и есть. А если Альберт поклялся в любви, то он теперь жених, о чем она без утайки поведала подругам.
Был, правда, момент… Жизель очень серьезно загадала на ромашку, и ответ «не любит» стал ударом… однако Альберт уверяет, что она ошиблась, а она не склонна страдать без причины. Чудесный эпизод, когда мама напоминает: ты можешь умереть. Жизель Ильюшкиной слушает примерно так, как сама артистка на Большом балете слушала замечания жюри, впитывая каждое слово и пытаясь исправить ситуацию. Очень просто: надо прямо обратиться к Альберту с вопросом, не обидит ли он ее. Вот видите, подтвердил, что нет.
Танец Марии был легким и счастливым, отражая характер героини. А какая детская радость на лице при получении подарка Батильды или при виде ее красивого платья! Тем страшнее потом удар. Жизель не в силах была поверить в обман Альберта, пока он не показал это со всей возможной очевидностью. И тогда в единый миг ее мир рухнул. Сперва была нестерпимая боль, затем… сколько пересмотрела я сцен сумасшествия, но эта оказалась особенной. Со стороны - да, безумие, однако ощущение, что Жизель действительно обнаружила иную, потустороннюю реальность. За несколько минут она провидела то, что нам предстоит узнать во втором акте. У многих героинь Марии я замечаю почти инстинктивное стремление тянуться ввысь, искать поддержку в небесах… так и Жизель после страшного удара словно поднимает себя из последних сил, вытаскивает из окружающего ужаса - и вдруг со спасительных, казалось бы, небес ее зовут к себе виллисы. Жизель бежит по кругу, предворяя их смертельный жестокий бег, который ей предстоит освоить, и понимает, что это круг ада, ей из него не вырваться… а потом видит мать и отчаянно мчится уже не по кругу, а к ней, и я словно слышу: «Мама! Мама!» Из ада может вырвать лишь любовь, и в последний миг Жизель чувствует: тело уже не спасешь, а спасти душу можно, - и успевает перед смертью потянуться к Альберту.
Но когда она во втором акте появляется из могилы, прозрачная, неживая, я вижу, что она все забыла, включая себя самое. Носится невесомой тенью по велению Мирты, не понимая, кто она и где.
Холодная виртуозность танца Булановой блестяще отражала власть ее Мирты, спокойной и неумолимой. Шансов спастись у Ганса не было. Часто мне кажется, он пострадал не за что, однако сейчас я увидела другое. Альберт после смерти Жизели преобразился, стал иным человеком. Где беззаботный, бездумный ловелас? Каждое его движение говорит о муках совести и боли утраты.
Любопытны параллели между актами, и не только в движениях кордебалета. Альберт снова, как и в самом начале, прогоняет оруженосца, поступая по-своему, однако насколько же это выглядит иначе! Как отчаянно он метался по кладбищу, пытаясь найти нужную могилу, чтобы выплеснуть на ней отчаянье, а потом душою ощутил, где она, бросился к ней и уже не в силах был оторваться.
И тут Жизель… нет, ее тень, меньше тени - ни тела, ни памяти, ни способности управлять собой, - притянулась безмерностью его любви, возникла перед ним, кружила вокруг, постепенно обретая, осознавая себя. Он решил, что сходит с ума, попытался отринуть наваждение - и понял, что не хочет, что если за счастье видеть Жизель надо заплатить рассудком, он готов.
Совсем иначе было с Гансом. Он не извлек уроков из случившейся трагедии, оставаясь тем же самым, без тени раскаяния настойчиво борясь за свою жизнь, как раньше боролся за право обладать Жизелью. Сильная и мудрая получилась сцена.
Но вернемся к главным героям. Снова дивные параллели: как в первом акте мне показалось, всю силу и остроту своей любви Жизель осознала, когда Альберта у нее попытались отобрать, а она закрыла своим телом в надежде вернуть, так во втором при угрозе его жизни она вспомнила все, стала собою и закрыла телом от Мирты. Как обращалась к подругам в первом, рассказывая о помолвке, так во втором уговаривала виллис пощадить его.
Наверное, впервые у меня возникло ощущение христианской души в языческой преисподней. Виллисы не догадываются, что они в аду, для них месть - единственный способ и смысл существования. Однако каждой из них, как Жизели, был дан шанс спасения, только они его отвергли. Более того, шанс этот есть и теперь, надо лишь научиться прощать, Жизель отчаянно пытается достучаться до них, объяснить это. А Альберт словно просит не о жизни своей, а умоляет: не мучайте ее, сделайте, как она хочет! Жизель гонит его к охраняющему кресту, а он упрямо возвращается к ней.
Часто восхищаешься, как Жизель в волшебных прыжках борется с земным притяжением, а сегодня у меня было иное чувство: ее поднимало из мрачного ада ввысь, в рай, но она силой опускала себя обратно, потому что не могла оставить Альберта. Ради него она готова пожертвовать спасением собственной души - и именно потому ее спасла.
Эта Жизель не должна была уйти обратно в могилу. Как в первом акте, узнав об обмане Альберта, она протянула руки к его лицу и забрала дорогой образ, оказавшийся ложью, так сейчас она напоследок вобрала руками любимые, теперь уже необманные черты - и вознеслась. А он бросился на могилу в таком отчаянье, что стало страшно: не для того его спасали, чтобы умер от разлуки. А для того, чтобы жил.
П.С. Торжественно создаю новый тэг: Капитен.
Глядя на Ильюшкину в начале первого акта, пожалела, что она не танцует в "Щелкунчике". В сегодняшней героине были трогательная детскость, простодушная вера в добро, ожидание чуда, - ровно то, что там нужно. Впрочем, Жизель это тоже украсило. Озорная, открытая, добрая, не зря она была всеобщей любимицей. Эффект Ильюшкиной работал вовсю: кордебалет активно вовлекался в действие, в первом акте было ясно, что рядом и впрямь подруги, во втором... но об этом позже.
У Стенюшкина получился достоверный и яркий образ Ганса: умный красивый парень, однако настолько убеждённый в своем праве указывать людям, как им жить, что общаться с таким станешь только поневоле. Другое дело - Альберт Капитена, очаровательный повеса и шалопай, убежденный разве что в праве каждого делать, что хочется, а последствия как-нибудь рассосутся.
Поразительно, какой огромный у танцовщика прогресс что технически (я вообще не заметила огрехов, а сложную диагональ бризе он пролетел, как на крыльях), что артистически. Не говоря об изысканном аристократизме, не заметить который могла разве что такая, как Жизель. Не потому, что глупая… мне вспомнилась Принцесса из «Обыкновенного чуда», у которой не укладывалось в голове, что близкий человек способен врать. А когда осознала, чуть не умерла. Так и героиня Ильюшкиной доверяла словам, трогательно считая, что с их помощью можно разрешить любую проблему. Вновь и вновь объясняла она Гансу: я ничего вам не обещала, я никогда вас не полюблю, - не теряя надежды, что он осознает и успокоится, ведь раз она говорит, значит, так оно и есть. А если Альберт поклялся в любви, то он теперь жених, о чем она без утайки поведала подругам.
Был, правда, момент… Жизель очень серьезно загадала на ромашку, и ответ «не любит» стал ударом… однако Альберт уверяет, что она ошиблась, а она не склонна страдать без причины. Чудесный эпизод, когда мама напоминает: ты можешь умереть. Жизель Ильюшкиной слушает примерно так, как сама артистка на Большом балете слушала замечания жюри, впитывая каждое слово и пытаясь исправить ситуацию. Очень просто: надо прямо обратиться к Альберту с вопросом, не обидит ли он ее. Вот видите, подтвердил, что нет.
Танец Марии был легким и счастливым, отражая характер героини. А какая детская радость на лице при получении подарка Батильды или при виде ее красивого платья! Тем страшнее потом удар. Жизель не в силах была поверить в обман Альберта, пока он не показал это со всей возможной очевидностью. И тогда в единый миг ее мир рухнул. Сперва была нестерпимая боль, затем… сколько пересмотрела я сцен сумасшествия, но эта оказалась особенной. Со стороны - да, безумие, однако ощущение, что Жизель действительно обнаружила иную, потустороннюю реальность. За несколько минут она провидела то, что нам предстоит узнать во втором акте. У многих героинь Марии я замечаю почти инстинктивное стремление тянуться ввысь, искать поддержку в небесах… так и Жизель после страшного удара словно поднимает себя из последних сил, вытаскивает из окружающего ужаса - и вдруг со спасительных, казалось бы, небес ее зовут к себе виллисы. Жизель бежит по кругу, предворяя их смертельный жестокий бег, который ей предстоит освоить, и понимает, что это круг ада, ей из него не вырваться… а потом видит мать и отчаянно мчится уже не по кругу, а к ней, и я словно слышу: «Мама! Мама!» Из ада может вырвать лишь любовь, и в последний миг Жизель чувствует: тело уже не спасешь, а спасти душу можно, - и успевает перед смертью потянуться к Альберту.
Но когда она во втором акте появляется из могилы, прозрачная, неживая, я вижу, что она все забыла, включая себя самое. Носится невесомой тенью по велению Мирты, не понимая, кто она и где.
Холодная виртуозность танца Булановой блестяще отражала власть ее Мирты, спокойной и неумолимой. Шансов спастись у Ганса не было. Часто мне кажется, он пострадал не за что, однако сейчас я увидела другое. Альберт после смерти Жизели преобразился, стал иным человеком. Где беззаботный, бездумный ловелас? Каждое его движение говорит о муках совести и боли утраты.
Любопытны параллели между актами, и не только в движениях кордебалета. Альберт снова, как и в самом начале, прогоняет оруженосца, поступая по-своему, однако насколько же это выглядит иначе! Как отчаянно он метался по кладбищу, пытаясь найти нужную могилу, чтобы выплеснуть на ней отчаянье, а потом душою ощутил, где она, бросился к ней и уже не в силах был оторваться.
И тут Жизель… нет, ее тень, меньше тени - ни тела, ни памяти, ни способности управлять собой, - притянулась безмерностью его любви, возникла перед ним, кружила вокруг, постепенно обретая, осознавая себя. Он решил, что сходит с ума, попытался отринуть наваждение - и понял, что не хочет, что если за счастье видеть Жизель надо заплатить рассудком, он готов.
Совсем иначе было с Гансом. Он не извлек уроков из случившейся трагедии, оставаясь тем же самым, без тени раскаяния настойчиво борясь за свою жизнь, как раньше боролся за право обладать Жизелью. Сильная и мудрая получилась сцена.
Но вернемся к главным героям. Снова дивные параллели: как в первом акте мне показалось, всю силу и остроту своей любви Жизель осознала, когда Альберта у нее попытались отобрать, а она закрыла своим телом в надежде вернуть, так во втором при угрозе его жизни она вспомнила все, стала собою и закрыла телом от Мирты. Как обращалась к подругам в первом, рассказывая о помолвке, так во втором уговаривала виллис пощадить его.
Наверное, впервые у меня возникло ощущение христианской души в языческой преисподней. Виллисы не догадываются, что они в аду, для них месть - единственный способ и смысл существования. Однако каждой из них, как Жизели, был дан шанс спасения, только они его отвергли. Более того, шанс этот есть и теперь, надо лишь научиться прощать, Жизель отчаянно пытается достучаться до них, объяснить это. А Альберт словно просит не о жизни своей, а умоляет: не мучайте ее, сделайте, как она хочет! Жизель гонит его к охраняющему кресту, а он упрямо возвращается к ней.
Часто восхищаешься, как Жизель в волшебных прыжках борется с земным притяжением, а сегодня у меня было иное чувство: ее поднимало из мрачного ада ввысь, в рай, но она силой опускала себя обратно, потому что не могла оставить Альберта. Ради него она готова пожертвовать спасением собственной души - и именно потому ее спасла.
Эта Жизель не должна была уйти обратно в могилу. Как в первом акте, узнав об обмане Альберта, она протянула руки к его лицу и забрала дорогой образ, оказавшийся ложью, так сейчас она напоследок вобрала руками любимые, теперь уже необманные черты - и вознеслась. А он бросился на могилу в таком отчаянье, что стало страшно: не для того его спасали, чтобы умер от разлуки. А для того, чтобы жил.
П.С. Торжественно создаю новый тэг: Капитен.