Записки кинодилетанта
Посмотрел «Трудно быть богом…» Ох. Трудно быть кинокритиком (особенно если ты им не являешься).
Вот интересная у АБС киносудьба. Если снимают, добросовестно придерживаясь всех сюжетных линий литературной основы («Отель «У погибшего альпиниста», «Обитаемый остров»), то получается, мягко говоря, очень среднее кино (справедливости ради надо заметить, что «Отель» и сам по себе, ИМХО, одна из немногих неудач Мастеров). Либо вообще что-то совершенно перпендикулярное изначальному, вроде «Чародеев».
Или получается притча. Как у Тарковского. «Сталкер» совершенно гениален, но от «Пикника» там немного. Это просто другое произведение. «Дни затмения» Сокурова тоже не вполне «За миллиард лет…» Или «Гадкие лебеди» - фильм по-своему сильный, но весьма далек от повести. Я бы сказал, он тоже принципиально о другом. Повесть была все-таки о Баневе, и это было здорово. Фильм, скорее, о детях и мокрецах.
То была, как вы понимаете, преамбула.
Во-первых (и об этом предупреждали заранее!) фильм совершенен в своем антиэстетизме. Нет ни одного хотя бы нейтрального пейзажа, ни одного - кроме Руматы - не вызывающе уродливого лица. Жидкая грязь во всех ее проявлениях, все возможные и невозможные выделения человеческого тела, несмотря на всего-навсего 2D, ощущаются физиологически (причем такое впечатление, что участвует не только зрение, но и обоняние, вкус и осязание). Это сделано совершенно гениально, но человеку с повышенной чувствительностью (у меня - пониженная) выдержать это, по-видимому, совершенно невозможно. Ни кадра без трупа, человеческого или животного. И сопли со слюной - во все стороны. Я в курсе, что Средневековье пахло. Но концентрация этого запаха…
Во-вторых (и об этом не предупреждали), надо очень хорошо знать текст Стругацких, чтобы понять логику развития событий. Дело в том, что сюжета практически нет. Кто такие «черные» еще понятно (хотя и не вполне), а вот кто такие «серые» - надо знать изначально. Большинство персонажей неузнаваемо без предварительного знания, кто есть who. При этом какие-то минимальные личностные черты есть только у барона Пампы (он и на одну десятую не столь колоритен, как у АБС) и у Араты Горбатого (он очень неплох в исполнении Валентина Голубенко). Дон Рэба - персонаж абсолютно проходной. Полагаю, это было принципиально для Германа: кошмар не в «орле нашем», он имманентно присущ этому миру, а Рэба - винтик, не более. Дона Окана вообще отсутствует. Будах - надутый дурак. Кира - диковатая истеричка. Отец Кабани, великолепный отец Кабани просто потерялся на фоне гигантского шланга своего самогонного аппарата (-Горючая вода! - провозгласил он, наконец, перехваченным голосом. -Для растопки костров и произведения веселых фокусов. Какая же она горючая, если ее можно пить? Ее в пиво подмешивать цены пиву не будет! Не дам! Сам выпью... И пью. День пью. Ночь. Опух весь. Падаю все время. Давеча, дон Румата, не поверишь, к зеркалу подошел - испугался... Смотрю - помоги господи! - где же отец Кабани?! Морской зверь спрут - весь цветными пятнами иду. То красный. То синий. Выдумал, называется, воду для фокусов...).
Фильм беспросветен. Спору нет, повесть Стругацких тоже не брызжет оптимизмом. Но в ней, в отличие от фильма, есть великолепный юмор. Кто из нас не помнит наизусть: «Был это, ясно, сам святой Мика еще до приобщения к вере, многоженец, пьяница и сквернослов» или «В углу мрачно веселилась компания серых офицеров». Не говоря уже о фразе-пароле: «почему бы благородному дону не взглянуть на ируканские ковры». Ничего этого нет и в помине. И еще в ней есть светлые чувства: любовь Руматы и Киры и дружба Руматы и Пампы. В ней есть мудрые и неравнодушные земляне-прогрессоры (в фильме Дон Кондор и Пашка - усталые и сильно выпивающие догматики от истории). В ней есть светлая перспектива: Цурэн, Будах, отец Гаук.
Ничего этого в фильме нет.
Есть великолепный Ярмольник. Есть непревзойденный звук - полное ощущение присутствия (половина текста слышна неотчетливо сквозь бормотание, хлюпанье носов и чавканье грязи пополам с кровью и дерьмом). Есть картинка, которую все время нечто мешает воспринимать по-киношному: что-то мелькает, кто-то болтается, какие-то веревки, пыточные орудия и бесконечный дождь.
Герман снял не «Трудно быть богом», к этому надо быть готовым. Вы увидите хронику Арканарской резни, снятую ручной камерой и практически лишенную комментариев.
А дальше вам предстоит размышлять над увиденным. Самостоятельно. Без помощи Аркадия и Бориса Стругацких, Алексея Германа и Светланы Кармалиты. И это - самое тяжелое испытание этим незаурядным фильмом…
Вот интересная у АБС киносудьба. Если снимают, добросовестно придерживаясь всех сюжетных линий литературной основы («Отель «У погибшего альпиниста», «Обитаемый остров»), то получается, мягко говоря, очень среднее кино (справедливости ради надо заметить, что «Отель» и сам по себе, ИМХО, одна из немногих неудач Мастеров). Либо вообще что-то совершенно перпендикулярное изначальному, вроде «Чародеев».
Или получается притча. Как у Тарковского. «Сталкер» совершенно гениален, но от «Пикника» там немного. Это просто другое произведение. «Дни затмения» Сокурова тоже не вполне «За миллиард лет…» Или «Гадкие лебеди» - фильм по-своему сильный, но весьма далек от повести. Я бы сказал, он тоже принципиально о другом. Повесть была все-таки о Баневе, и это было здорово. Фильм, скорее, о детях и мокрецах.
То была, как вы понимаете, преамбула.
Во-первых (и об этом предупреждали заранее!) фильм совершенен в своем антиэстетизме. Нет ни одного хотя бы нейтрального пейзажа, ни одного - кроме Руматы - не вызывающе уродливого лица. Жидкая грязь во всех ее проявлениях, все возможные и невозможные выделения человеческого тела, несмотря на всего-навсего 2D, ощущаются физиологически (причем такое впечатление, что участвует не только зрение, но и обоняние, вкус и осязание). Это сделано совершенно гениально, но человеку с повышенной чувствительностью (у меня - пониженная) выдержать это, по-видимому, совершенно невозможно. Ни кадра без трупа, человеческого или животного. И сопли со слюной - во все стороны. Я в курсе, что Средневековье пахло. Но концентрация этого запаха…
Во-вторых (и об этом не предупреждали), надо очень хорошо знать текст Стругацких, чтобы понять логику развития событий. Дело в том, что сюжета практически нет. Кто такие «черные» еще понятно (хотя и не вполне), а вот кто такие «серые» - надо знать изначально. Большинство персонажей неузнаваемо без предварительного знания, кто есть who. При этом какие-то минимальные личностные черты есть только у барона Пампы (он и на одну десятую не столь колоритен, как у АБС) и у Араты Горбатого (он очень неплох в исполнении Валентина Голубенко). Дон Рэба - персонаж абсолютно проходной. Полагаю, это было принципиально для Германа: кошмар не в «орле нашем», он имманентно присущ этому миру, а Рэба - винтик, не более. Дона Окана вообще отсутствует. Будах - надутый дурак. Кира - диковатая истеричка. Отец Кабани, великолепный отец Кабани просто потерялся на фоне гигантского шланга своего самогонного аппарата (-Горючая вода! - провозгласил он, наконец, перехваченным голосом. -Для растопки костров и произведения веселых фокусов. Какая же она горючая, если ее можно пить? Ее в пиво подмешивать цены пиву не будет! Не дам! Сам выпью... И пью. День пью. Ночь. Опух весь. Падаю все время. Давеча, дон Румата, не поверишь, к зеркалу подошел - испугался... Смотрю - помоги господи! - где же отец Кабани?! Морской зверь спрут - весь цветными пятнами иду. То красный. То синий. Выдумал, называется, воду для фокусов...).
Фильм беспросветен. Спору нет, повесть Стругацких тоже не брызжет оптимизмом. Но в ней, в отличие от фильма, есть великолепный юмор. Кто из нас не помнит наизусть: «Был это, ясно, сам святой Мика еще до приобщения к вере, многоженец, пьяница и сквернослов» или «В углу мрачно веселилась компания серых офицеров». Не говоря уже о фразе-пароле: «почему бы благородному дону не взглянуть на ируканские ковры». Ничего этого нет и в помине. И еще в ней есть светлые чувства: любовь Руматы и Киры и дружба Руматы и Пампы. В ней есть мудрые и неравнодушные земляне-прогрессоры (в фильме Дон Кондор и Пашка - усталые и сильно выпивающие догматики от истории). В ней есть светлая перспектива: Цурэн, Будах, отец Гаук.
Ничего этого в фильме нет.
Есть великолепный Ярмольник. Есть непревзойденный звук - полное ощущение присутствия (половина текста слышна неотчетливо сквозь бормотание, хлюпанье носов и чавканье грязи пополам с кровью и дерьмом). Есть картинка, которую все время нечто мешает воспринимать по-киношному: что-то мелькает, кто-то болтается, какие-то веревки, пыточные орудия и бесконечный дождь.
Герман снял не «Трудно быть богом», к этому надо быть готовым. Вы увидите хронику Арканарской резни, снятую ручной камерой и практически лишенную комментариев.
А дальше вам предстоит размышлять над увиденным. Самостоятельно. Без помощи Аркадия и Бориса Стругацких, Алексея Германа и Светланы Кармалиты. И это - самое тяжелое испытание этим незаурядным фильмом…