Про схиархимандрита Власия
Оригинал взят у den_axa в Про моего духовного отца, схиархимандрита Власия
Вот он выходит вечером из кельи. Народ бросается благословляться. Какая-то женщина, протискиваясь сзади, громко спрашивает: Как жить батюшка? Он оборачивается и на ходу бросает: С одним! Женщина краснеет, батюшка быстро уходит. Народ покатывается со смеху.
Я никогда не искал духовных откровений и старцев, которые открыли бы мне истину. Истина сама нашла меня. Со своим духовным отцом я познакомился, когда настоятель родного храма не смог объяснить мне некоторых вещей, которые со мной происходили. Знаешь, сказал он, я человек душевный, а тебе нужно поговорить с духовным. Есть под Москвой один монастырь, где живет монах высокой жизни. Зовут отец Власий. А монастырь преподобного Пафнутия Боровского. Ты к нему поезжай и поговори. И денег дал на дорогу.
Я помолился и поехал. Пафнутьев Боровский монастырь мне сразу понравился. Такой же красивый, как Троице Сергиева Лавра, но не такой большой. Монастырь был средневековой крепостью со рвом, башнями и бойницами. Дивным храмом Рождества Пресвятой Богородицы в древнерусском стиле и фресками богодухновенного Дионисия из Городца. В те благословенные времена, а на дворе шел 1996 год, люди приезжали в монастырь по духовной нужде, а не с целью узнать у прозорливого старца про выгоду от коммерческих сделок. Я жил в келье с двумя будущими свяшенниками, благочестивыми ребятишками, которых родители отправили в монастырь на каникулы и хорошим писателем из Санкт Петербурга, только что окончивщим новый роман и приехавшим помолиться. Этот писатель сильно помог мне с книгами. Здесь, в монастыре, была большая книжная лавка, где продавалось множество хороших книг, которых и в Москве не часто встретишь. Я пошел и купил себе роскошную и дорогую "Историю мировых религий" в двух томах. Писатель, как увидел, прямо расстроился: Вы зачем эти книги купили? Вы о своей вере еще не много знаете, а уже хотите другие изучать. Лучше пойдите, обменяйте их на собрание сочинений Игнатия Брянчанинова. Святитель Игнатий поможет вам во многом разобраться и понять. Я так и сделал. И очень этому рад. Хотя с тех пор прошло уже немало лет, до сих пор узнаю о нашей православной вере что-нибудь новое и замечательное.
В келье отец Власий был не один. Рядом на диване сидел тогдашний духовник монастыря, отец Нил. А отец Власий сидел на низенькой табуреточке под образами. Помню, меня удивило большое количество бутылок со святой водой, штук двадцать не меньше. Иконы кругом, книги, куча писем на столе, внизу бутыки с водой и улыбающиеся батюшки. Оказалось, что отец Власий служил в Тобольске, а отец Нил вообще в Талице, что в семидесяти километрах от моего родного Камышлова. Был он тогда отцом Сергием и знал многих наших матушек из общины. Видя их доброжелательность я быстро забыл про стеснение и начал рассказывать про наш храм и свою жизнь. Даже про икону рассказал, которая сначала была под несколькими слоями штукатурки, а потом чудесным образом проявилась. Разве это не чудо? - спросил я у батюшек. И не дожидаяь ответа сказал: Конечно, чудо! Батюшки переглянулись и ничего не сказали. А я продолжал. Говорю, говорю, а потом раз - и язык прилип к гортани моей. Я упал на колени перед иконами, из глаз хлынули слезы. Сердца коснулся тот, кто знал про него все, и почувствовав это, оно растаяло как свечка. Отцы улыбались и молчали. Затем отец Власий поднял меня, поцеловал в лоб и положил мою голову себе на колени. Потом подарил мне белые свечи, зажженные на Гробе Господнем, несколько икон, масло от мощей великомученницы Екатерины из ее монастыря на Святой Земле и книги. Потом отец Нил меня в гости к себе водил. Заходим к нему, он сразу к иконам, чего бы тебе подарить? Подарил икону преподобных оптинских старцев. До сих пор у меня. Домой вернулся, настоятель спрашивает: Ну что? Батюшка сильно обличал? Я только плечами пожал в ответ.
На следующий год я снова приехал в Пафнутьев Боровский монастырь. На этот раз я пришел к отцу Власию и говорю: стань моим духовным отцом! Отец Власий взял книгу архиепископа Никона ( Преображенского) " Православие и грядущие судьбы России" и подписал: "Моему возлюбленному о Господе духовному сыну в знак христианской любви и молитвенного общения".
Если сказать, что после этого я стал вести высокодуховную правильную жизнь, значит сказать неправду. Простота моя не знала границ. Я мог позвонить на привратницкую и попросить братию узнать у отца Власия, кто родится у моих ближайших друзей, стоит ли устраиваться на работу в газету, и где моим родителям купить дом. У друзей рождалась моя первая крестница Настя, в газету я не устраивался, а создавал новую, а дом родители покупали в деревне. Когда я перезванивал на следующий день, братия читали ответы и говорили: Отец Власий просил, чтобы вы задавали вопросы, касающиеся вашей духовной жизни. я спрашивал: Как дом в деревне, если родители люди исключительно городские и ни в какой деревне жить не собираются?
Я пожал плечами и решил, что таким способом духовный отец хочет показать мне, чтобы я не задавал вопросов, не касающихся моей мятущейся непоседливой души. Проходит несколько месяцев. Звонят родители: Когда сможешь приехать, дом посмотреть? От города до него ехать по прекрасному шоссе на машине минут пятнадцать. Дом большой, светлый и благоустроенный. Когда хозяева узнали про мою двухкомнатную квартиру с ужасной планировкой в холодном панельном доме, то очень обрадовались. Квартира им очень понравилась и мы на нее поменялись с доплатой, что получилось гораздо дешевле того, на что мы расчитывали.
Земли немного, как раз для хорошего огорода и любимых маминых роз. Место красивое и тихое. Рядом лес с березовой рощей и река. В чистом не загаженном лесу подберезовики, красноголовики и небольшие, с ладошку, грузди, а в реке большая рыба. В деревне больница со всеми врачами, но без очереди. Прекрасный садик и школа-десятилетка со специализированным компьютерным классом. Почта, банк, четыре магазина с ассортиментом и ценами как в городе. Идешь по улице - дети с тобой здороваются. Почему дети? Взрослые уже стесняются. А дети здесь здороваются со всеми. Так их здесь воспитывают. Такой вот дом нашел для нас батюшка. Потом на обоях я нашел небольшие крестики из папирусной бумаги. Оказалось, что сын хозяев священник, и когда приезжал к родителям, дом освятил.
За почти двадцать лет, что я знаю отца Власия он меня ни разу не поругал. И это странно. Потому что поводов для этого я давал более, чем предостаточно. Но вот приедешь к нему, весь переломанный и побитый, он посмотрит в глаза, прижмет к своей большой крепкой груди и прошепчет на ухо: Будешь со Христом - и в аду будет рай! И сразу сердце оживает и снова хочется жить. Что с того, что упал? Что с того, что не получилось? Упал - вставай. Только совершенные не падают. А это не про нас. От ран рождается крепость, а от поражений победы, а что сверх этого, то от лукавого.
Он читает меня, как раскрытую книгу. Вот я прихошел к его келье в заляпанных после дождя ботинках. Отец Власий говорит: не разувайся, так проходи! А как же пойдешь, когда вон какая грязь, и батюшка все-таки. Конечно, разуваешься. Он тебя по лбу пальцем щщелк: Эх, непослушный ты у меня, непослушный. И улыбается. Ты думал про грязные битинки, а он про послушание, про которое ты опять забыл.
Иногда он благословляет жениться совершенно незнакомых людей. Вот стоят возле его кельи люди, хотят чего-нибудь спросить и благословиться. Он подходит, берет какого-то молодого человека за руку, подводит к незнакомой девушке, соединяет их руки и говорит с улыбкой: благословляю! И что вы думаете? Потом оказывается он на нее давно заглядывался, да все подойти не решался, она приехала, чтобы батюшка помог хорошего мужа найти.... Дивны дела Твои, Господи!
Вот он выходит вечером из кельи. Народ бросается благословляться. Какая-то женщина, протискиваясь сзади, громко спрашивает: Как жить батюшка? Он оборачивается и на ходу бросает: С одним! Женщина краснеет, батюшка быстро уходит. Народ покатывается со смеху.
Вот он выходит вечером из кельи. Народ бросается благословляться. Какая-то женщина, протискиваясь сзади, громко спрашивает: Как жить батюшка? Он оборачивается и на ходу бросает: С одним! Женщина краснеет, батюшка быстро уходит. Народ покатывается со смеху.
Я никогда не искал духовных откровений и старцев, которые открыли бы мне истину. Истина сама нашла меня. Со своим духовным отцом я познакомился, когда настоятель родного храма не смог объяснить мне некоторых вещей, которые со мной происходили. Знаешь, сказал он, я человек душевный, а тебе нужно поговорить с духовным. Есть под Москвой один монастырь, где живет монах высокой жизни. Зовут отец Власий. А монастырь преподобного Пафнутия Боровского. Ты к нему поезжай и поговори. И денег дал на дорогу.
Я помолился и поехал. Пафнутьев Боровский монастырь мне сразу понравился. Такой же красивый, как Троице Сергиева Лавра, но не такой большой. Монастырь был средневековой крепостью со рвом, башнями и бойницами. Дивным храмом Рождества Пресвятой Богородицы в древнерусском стиле и фресками богодухновенного Дионисия из Городца. В те благословенные времена, а на дворе шел 1996 год, люди приезжали в монастырь по духовной нужде, а не с целью узнать у прозорливого старца про выгоду от коммерческих сделок. Я жил в келье с двумя будущими свяшенниками, благочестивыми ребятишками, которых родители отправили в монастырь на каникулы и хорошим писателем из Санкт Петербурга, только что окончивщим новый роман и приехавшим помолиться. Этот писатель сильно помог мне с книгами. Здесь, в монастыре, была большая книжная лавка, где продавалось множество хороших книг, которых и в Москве не часто встретишь. Я пошел и купил себе роскошную и дорогую "Историю мировых религий" в двух томах. Писатель, как увидел, прямо расстроился: Вы зачем эти книги купили? Вы о своей вере еще не много знаете, а уже хотите другие изучать. Лучше пойдите, обменяйте их на собрание сочинений Игнатия Брянчанинова. Святитель Игнатий поможет вам во многом разобраться и понять. Я так и сделал. И очень этому рад. Хотя с тех пор прошло уже немало лет, до сих пор узнаю о нашей православной вере что-нибудь новое и замечательное.
В келье отец Власий был не один. Рядом на диване сидел тогдашний духовник монастыря, отец Нил. А отец Власий сидел на низенькой табуреточке под образами. Помню, меня удивило большое количество бутылок со святой водой, штук двадцать не меньше. Иконы кругом, книги, куча писем на столе, внизу бутыки с водой и улыбающиеся батюшки. Оказалось, что отец Власий служил в Тобольске, а отец Нил вообще в Талице, что в семидесяти километрах от моего родного Камышлова. Был он тогда отцом Сергием и знал многих наших матушек из общины. Видя их доброжелательность я быстро забыл про стеснение и начал рассказывать про наш храм и свою жизнь. Даже про икону рассказал, которая сначала была под несколькими слоями штукатурки, а потом чудесным образом проявилась. Разве это не чудо? - спросил я у батюшек. И не дожидаяь ответа сказал: Конечно, чудо! Батюшки переглянулись и ничего не сказали. А я продолжал. Говорю, говорю, а потом раз - и язык прилип к гортани моей. Я упал на колени перед иконами, из глаз хлынули слезы. Сердца коснулся тот, кто знал про него все, и почувствовав это, оно растаяло как свечка. Отцы улыбались и молчали. Затем отец Власий поднял меня, поцеловал в лоб и положил мою голову себе на колени. Потом подарил мне белые свечи, зажженные на Гробе Господнем, несколько икон, масло от мощей великомученницы Екатерины из ее монастыря на Святой Земле и книги. Потом отец Нил меня в гости к себе водил. Заходим к нему, он сразу к иконам, чего бы тебе подарить? Подарил икону преподобных оптинских старцев. До сих пор у меня. Домой вернулся, настоятель спрашивает: Ну что? Батюшка сильно обличал? Я только плечами пожал в ответ.
На следующий год я снова приехал в Пафнутьев Боровский монастырь. На этот раз я пришел к отцу Власию и говорю: стань моим духовным отцом! Отец Власий взял книгу архиепископа Никона ( Преображенского) " Православие и грядущие судьбы России" и подписал: "Моему возлюбленному о Господе духовному сыну в знак христианской любви и молитвенного общения".
Если сказать, что после этого я стал вести высокодуховную правильную жизнь, значит сказать неправду. Простота моя не знала границ. Я мог позвонить на привратницкую и попросить братию узнать у отца Власия, кто родится у моих ближайших друзей, стоит ли устраиваться на работу в газету, и где моим родителям купить дом. У друзей рождалась моя первая крестница Настя, в газету я не устраивался, а создавал новую, а дом родители покупали в деревне. Когда я перезванивал на следующий день, братия читали ответы и говорили: Отец Власий просил, чтобы вы задавали вопросы, касающиеся вашей духовной жизни. я спрашивал: Как дом в деревне, если родители люди исключительно городские и ни в какой деревне жить не собираются?
Я пожал плечами и решил, что таким способом духовный отец хочет показать мне, чтобы я не задавал вопросов, не касающихся моей мятущейся непоседливой души. Проходит несколько месяцев. Звонят родители: Когда сможешь приехать, дом посмотреть? От города до него ехать по прекрасному шоссе на машине минут пятнадцать. Дом большой, светлый и благоустроенный. Когда хозяева узнали про мою двухкомнатную квартиру с ужасной планировкой в холодном панельном доме, то очень обрадовались. Квартира им очень понравилась и мы на нее поменялись с доплатой, что получилось гораздо дешевле того, на что мы расчитывали.
Земли немного, как раз для хорошего огорода и любимых маминых роз. Место красивое и тихое. Рядом лес с березовой рощей и река. В чистом не загаженном лесу подберезовики, красноголовики и небольшие, с ладошку, грузди, а в реке большая рыба. В деревне больница со всеми врачами, но без очереди. Прекрасный садик и школа-десятилетка со специализированным компьютерным классом. Почта, банк, четыре магазина с ассортиментом и ценами как в городе. Идешь по улице - дети с тобой здороваются. Почему дети? Взрослые уже стесняются. А дети здесь здороваются со всеми. Так их здесь воспитывают. Такой вот дом нашел для нас батюшка. Потом на обоях я нашел небольшие крестики из папирусной бумаги. Оказалось, что сын хозяев священник, и когда приезжал к родителям, дом освятил.
За почти двадцать лет, что я знаю отца Власия он меня ни разу не поругал. И это странно. Потому что поводов для этого я давал более, чем предостаточно. Но вот приедешь к нему, весь переломанный и побитый, он посмотрит в глаза, прижмет к своей большой крепкой груди и прошепчет на ухо: Будешь со Христом - и в аду будет рай! И сразу сердце оживает и снова хочется жить. Что с того, что упал? Что с того, что не получилось? Упал - вставай. Только совершенные не падают. А это не про нас. От ран рождается крепость, а от поражений победы, а что сверх этого, то от лукавого.
Он читает меня, как раскрытую книгу. Вот я прихошел к его келье в заляпанных после дождя ботинках. Отец Власий говорит: не разувайся, так проходи! А как же пойдешь, когда вон какая грязь, и батюшка все-таки. Конечно, разуваешься. Он тебя по лбу пальцем щщелк: Эх, непослушный ты у меня, непослушный. И улыбается. Ты думал про грязные битинки, а он про послушание, про которое ты опять забыл.
Иногда он благословляет жениться совершенно незнакомых людей. Вот стоят возле его кельи люди, хотят чего-нибудь спросить и благословиться. Он подходит, берет какого-то молодого человека за руку, подводит к незнакомой девушке, соединяет их руки и говорит с улыбкой: благословляю! И что вы думаете? Потом оказывается он на нее давно заглядывался, да все подойти не решался, она приехала, чтобы батюшка помог хорошего мужа найти.... Дивны дела Твои, Господи!
Вот он выходит вечером из кельи. Народ бросается благословляться. Какая-то женщина, протискиваясь сзади, громко спрашивает: Как жить батюшка? Он оборачивается и на ходу бросает: С одним! Женщина краснеет, батюшка быстро уходит. Народ покатывается со смеху.