Дедушка русского соглашательства
Продолжим обсуждать «левеньких». Сегодня наше внимание привлекло интервью Б.Ю. Кагарлицкого (https://vk.com/@sm_video_official-socializm-dolzhen-byt-demokraticheskim-intervu-s-borisom-kag). Когда-то Брешко-Брешковскую называли «бабушкой русской революции». Кагарлицкого (бывшего советского диссидента) можно назвать дедушкой русского соглашательства, хотя он не такой уж старый. Он дал огромное интервью - 14-м шрифтом с полуторным интервалом оно заняло у меня 35 страниц. Попробую написать как минимум втрое меньше. Оговорюсь лишь, что цитаты самого Кагарлицкого я копировал с паблика, где размещено интервью, ошибок не исправлял.
Не хочу сказать, что Кагарлицкий несет какую-нибудь чушь. Нет, с некоторыми положениями можно вполне согласиться. Что надо находить консенсус со всеми недовольными слоями общества, что надо использовать любые протестные настроения, включая борьбу с пенсионной реформой, что левые сайты должны быть сделаны профессионально, что «надо думать» и т. п. С чем-то я бы поспорил вполне доброжелательно. Например, Кагарлицкий говорит, что у левых сейчас сплошные «ролевые игры» (в троцкистов, в сталинистов, в кружковщину, в революционеров). Во-первых, у правых тоже игры. Во-вторых, у Петра I были «потешные полки». Те же ролевые игры! И к чему это потом привело? Порвали стрельцов, как Тузик грелку.
Читая это интервью, я поражался: как можно так много сказать и... Ничего не сказать! Это и впрямь мастерство. Кагарлицкий очевидный соглашатель, но так изворотлив, что ничего откровенно соглашательского почти не говорит.
Начал он с того, что определил главную цель левого движения. Я спросил двух своих знакомых о цели левого движения. Один сказал: «Победа левого движения». Другой: «Завоевание политической власти». В Манифесте Коммунистической партии сказано: «Ближайшая цель коммунистов та же, что и всех остальных пролетарских партий: формирование пролетариата в класс, ниспровержение господства буржуазии, завоевание пролетариатом политической власти». А у Кагарлицкого это... Борьба с пенсионной реформой (интервью летнее)! Дальше он, правда, говорит о конечной цели. Но об этом позже.
Особенность этого «светоча» коммунистической мысли в том, что Кагарлицкий предельно боится занять четкую позицию по какому-либо вопросу. Он за всех, а не против кого. Разумеется, абстрактный гуманизм у Кагарлицкого прет «изо всех щелей». Никаких революций, никаких репрессий, никакого деспотизма. Я позволю себе привести некоторые наиболее характерные цитаты.
1. Вот он говорит: «...различие между реформистами и революционерами зачастую, как раз даже не столько в том, какие масштабы люди воображают, а в том, какими темпами они пытаются двигаться... Причем, я не осуждаю и не поддерживаю не то, ни другое: нужно выбирать, определяться».
2. Вот его спрашивают об адекватности термина марксизм-ленинизм. Кагарлицкий критически отзывается о нем. Следует прямой вопрос:
- За Ленина и Маркса, но против марксизма-ленинизма?
- Я не «против» и не «за»...
3. Еще один прямой вопрос:
- Сталин или Троцкий?
- Ну как Вам сказать? Вот задали вопрос! Знаете, наверное, все-таки, ближе к Троцкому, но я бы так не выбирал».
Угря на сковородке припекло и извиваться стало сложнее. Очень характерно. Такой соглашатель никогда не выберет Сталина.
4. И последний пример:
- Еще один банальный вопрос. Отношение к диктатуре пролетариата.
- Вы взяли «простые» вопросы. Совсем «простенькие». У Маркса же сказано, что в основе любого государства является диктатура. Поэтому, даже самая демократическая демократия, все равно является диктатурой определенного класса. С этим определением нельзя не согласиться. Другой вопрос, что слово «диктатура» звучит сейчас крайне тягостно. И когда левый сейчас кричат про диктатуру пролетариата, то этим они подставляются под удар. То есть, может быть то же самое содержание, то есть говорить о классовом содержании государства, классовой природе государства, можно другими словами. А когда говорят диктатура пролетариата, другие скажут: «А! Знаем, знаем. Вы всех хотите посадить в тюрьму».
- Всех в ГУЛАГ (услужливо подсказывает интервьюер).
- Да, да, да. Или расстрелять.
Всем сестрам по серьгам. И Маркс прав, да слово не то. А ведь так просто: диктатура большинства или диктатура меньшинства. Нет, не додумался. Как бы не крутился, а отсидеться не получается. Не ведет он никакой борьбы, ни к какой борьбе не призывает. А призывает не подставляться под удар. Вроде бы классовая борьба признается, вроде бы ее надо вести, но тихо-тихо. Чтобы классовый враг не догадался.
Процитируем еще ряд характерных заявлений. Особые сложности возникают у Кагарлицкого, когда приходится коснуться имен некоторых высокопоставленных политиков. Левого профессора опрашивают левые же ребята. Путина хвалить «некошерно». Но ругать никак нельзя. Опять же - упоминать класс буржуев не хочется, олигархов тоже (у них же конкретные фамилии есть!). Именно для этого у нас в стране существует один очень несчастный человек. Вечный «мальчик для битья». Разумеется, речь о Д.А. Медведеве. Кагарлицкий говорит о «пробуждении» людей, которые начинают осознавать социально-экономическую ситуацию: «Такое ощущение, что вся страна спала и видела какие-то ужасно приятные сны, а потом, все-таки проснулась и увидела совсем другую реальность. Кто разбудил? ...в данном случае поработал Дмитрий Анатольевич Медведев и его правительство. Они уж так разбудили, так разбудили. Ну и, соответственно, то, что Путин назначил Медведева, переназначил, это до людей дошло, как некий очень важный сигнал».
Декабристы разбудили Герцена, а Медведев - российский пролетариат. Человек все свел к Медведеву, кинув песчинку в огород Путина. Я бы подсказал г-ну Кагарлицкому, что можно было бы вообще обойтись без имен. Ведь государство - аппарат классового господства, конкретные личности тут не столь важны. Но почему-то о классовой природе государства наш «марксист» в данный момент забывает.
Кагарлицкий вещает: «Кто-то увлекся Фрейдом, марксизмом, и пошел рассказывать вам про Маркузе. В это же самое время, другой человек читает Лукача, или Лившица, или Ильенкова, или еще кого-то. Все всего, все равно не прочитают. А вот коллектив может прочитать очень много, в совокупности».
Дедушка русского соглашательства умиляется. Такие все левачки хорошие и молодые, такие умненькие, такие пусечки! И троцкистики, и сталинистики... Все-все хорошие. И фрейдисты с ними как-то оказались. Не важно. Тоже хорошие. Надо читать все. «Лимоновцев» он ни разу не вспомнил. Наверное, левыми не считает. Отмечу, что он нигде не говорит о необходимости читать Ленина. И - как-то даже странно - он не говорит о вкладе Ленина в марксизм. Термин-то марксизм-ленинизм он отрицает (это «сталинский» термин).
Вот, как говорит Кагарлицкий о взглядах молодежи: «Знаете, я когда пытался для своих студентов сформулировать образ СССР, который у них складывается. И у меня получилось очень смешно. Я так собрал кое-какие высказывания, получилось так: СССР - это такое общество, где были хорошие мультики, вкусное мороженное и ГУЛАГ». Твою ...! Это же твои студенты! Это ты их так воспитал. Даже если ты хочешь показать, что, мол, такими студенты приходят из школ, то нет тут ничего смешного. И умных можно в любом коллективе найти, актив выделить.
Иногда Кагарлицкий не выдерживает: «Кстати говоря, компания Грудинина, с попыткой эксплуатировать образ Сталина, она показала, что это не работает». Конечно, попытка Грудинина эксплуатировать образ Сталина не работает, т. к. за портретами Сталина не было сталинского содержания - революционности, классовой борьбы, диктатуры пролетариата, национализации, экспроприации, репрессий против классовых врагов, марксизма. Кагарлицкий не дурак, чтобы этого не понимать. Как не любвеобилен наш герой, Сталина он терпеть не может. И разум изменяет Кагарлицкому. Он радостно потирает руки: «Смотрите, смотрите - Грудинин шел под портретами усатого упыря! И проиграл!» Но - обратите внимание - милейший Борис Юльевич хочет нам «втюхать», что у Грудинина были шансы победить. К социализму мы придем демократическим путем.
Антисталинизм Кагарлицкого разнообразен. Во-первых, версия марксизма, которая не очень по душе Кагарлицкому, сформировалась в 30-х годах. Он говорит, что в СССР в 1936 г. не было социализма. Он говорит, что «канон» марксизма создал Бухарин. Он не любит репрессии. Отмечая, что расстреляно было 700 тыс чел, он говорит, что это преступление. Следовательно, он полагает, что репрессии были не нужны (или наказание было чрезмерно жестоким?). Он говорит, что при Сталине не было демократии. Сейчас лучше, чем при Сталине? Это говорит коммунист?
Высказывает Кагарлицкий традиционный упрек Сталину: «...если бы социализм победил полностью и окончательно, как сказал Сталин, тогда бы мы не сидели сейчас при капитализме». Маленькая деталь: Сталин говорил, что социализм «в основном» построен. Если не ошибаюсь, это было сказано на XVIII съезде партии. Антисталинисты всегда это «в основном» пропускают. Они не любят мелочей. Дело в том, что «построенным» социализм стал как раз при Хрущеве и оставался таковым при Брежневе. Кроме того, что бы Сталин ни говорил (популизм на хрен!), важно - что он делал. А вот репрессии, тезис об усилении классовой борьбы по мере продвижения вперед, разговоры об опасности реставрации - все это говорит об обратном. Когда репрессий нет, когда материально-техническая база коммунизма за 20 лет, пацифизм и мирное сосуществование, вот тогда социализм и впрямь построен.
Еще цитирую: «...мы должны сейчас меньше говорить о Советском Союзе и больше говорить о современной России». На первый взгляд разумно. Хотя без оценки СССР никак не размежеваться. Да и те же троцкисты постоянно твердят об СССР. Твердят о нем правые, твердят либералы. Волей-неволей, а говорить об СССР придется. Зачем Кагарлицкому это забвение СССР? Судя по его взглядам - для очень простого. У левого движения не должно быть конкретики. Боремся с пенсионной реформой, за профсоюзы, за буржуазную демократию. А образ будущего? Конкретный-то образ где? Где революция, диктатура пролетариата, национализация, Советы и т. п. Я не буду комментировать болтовню г-га Кагарлицкого про будущее («Будущее за огромными, мощнейшими процессами, в том числе производственными, которые делаются не для одного человека, не для одного потребителя и т.д.»). Вы сами можете прочитать. Я бы сказал, что по бессодержательности очень напоминает речи столь «любимого» Кагарлицким Д.А. Медведева.
Заметим, что Кагарлицкий противник четкой программы. Ошибочно, мол, думать, говорит он, что написать программу так важно. Почему это? Пока у тебя нет программы - за что ты борешься? Как Наполеон - ввязаться в драку. А программа - это официальная цель. Ты ее выполнил? Нет? Почему? А ответить не хочешь? Кагарлицкий как раз не хочет отвечать за что-либо. Лично я полагаю, что программа - это дело достаточно важное. Не будет программы - не будет и устава. Не будет устава - не будет и дисциплины. Не будет дисциплины - не будет и организации. Не будет организации - не будет и серьезной борьбы. «Коммунисты считают презренным делом скрывать свои взгляды и намерения. Они открыто заявляют, что их цели могут быть достигнуты лишь путем насильственного ниспровержения всего существующего общественного строя. Пусть господствующие классы содрогаются перед Коммунистической Революцией» (Из Манифеста).
Кагарлицкий говорит левым: «...вы просто трещите по поводу, что настало ужасное время, народ бедствует, и так далее. Причем, это зачастую сильно преувеличено. Люди читают и думают: Конечно, не важно, не очень хорошо, но сказать, что мы бедствуем, наверное, пока еще нет». Ну, я не знаю, что там г-н Кагарлицкий под бедствиями понимает? Голодные смерти ему нужны?
Кагарлицкий говорит о важности демократии. Это мы обязаны сопоставить с отсутствием четкой классовой позиции. Демократия при отсутствии классовой позиции - это не простая демагогия «за все хорошее и против всего плохого». Это буржуазная демократия.
Так как же нам вывести на чистую воду Кагарлицкого? Это не так просто. Интуитивно мы понимаем его соглашательское нутро. Но как это доказать, если наш «герой» ничего толком не сказал? Даже если он выбрал Троцкого, а не Сталина... Мы, конечно, понимаем, что соглашатель всегда сделает такой выбор и никогда не выберет Сталина. Но это уж как-то все иррационально.
Однако определенные вехи у нас есть. Выделю два наиболее важных момента.
1. После разговоров о пенсионной реформе Кагарлицкий все же озвучивает конечную цель левых: «А дальше, ну какая цель у левых? Известно, какая цель - социализм, преобразование общества, преобразование общественных отношений, если быть точным, общественных структур, институтов, и так далее». Очень существенно здесь как недоговаривание (что такое социализм?), так и последующая оговорка. Сам Кагарлицкий рассуждает очень примиренчески, но говорит о социализме как цели. Если ты твердую позицию ни по какому вопросу не занимаешь, то что такое социализм? Нет, дружок, кое-какие вещи надо прояснять! И далее: преобразование не общественных отношений, уточняет Кагарлицкий, а общественных «структур, институтов». Э-э-э... Институты... Значит, переименовать Госдуму в Совет? Так, что ли? И потом - это ведь «институты» следуют из общественных отношений, а не наоборот. Общественные отношения мы не трогаем. Как-то преобразовываем общественные структуры... Какие структуры? Если речь о классах, то как их можно преобразовать, не затрагивая общественных отношений? Структура - это такие-то и такие-то классы. А общественные отношения - как раз то, что один класс владеет средствами производства, другой - на него работает и средствами не владеет. В Манифесте Компартии говорилось, что пролетариат «...в качестве господствующего класса силой упраздняет старые производственные отношения... вместе с этими производственными отношениями он уничтожает условия существования классовой противоположности, уничтожает классы вообще...» И еще о коммунистах: «Во всех этих движениях они выдвигают на первое место вопрос о собственности, как основной вопрос движения» (Манифест).
Но общественные отношения как раз Кагарлицкий менять и не собирается: «...преобразование общественных отношений, если быть точным, общественных структур, институтов и т.д.». Ах, да! Кагарицкий говорит: «... так далее»! Остается иррационально верить, что в этом «и так далее» коренится вся сущность будущей революционной бури и устройство нового общества.
2. Кагарлицкий рассуждает о Марксе: «Маркс говорит: Нет. Капитализм - это не некое идеальное состояние и не некое приближение к какому-то идеальному закону, который неизменен, а один из этапов в эволюции, в истории человечества, который потом будет преодолен, заменен другим этапом. Но вот как он будет преодолен? Этого мы еще пока не знаем». То есть как это? Это приписывается Марксу??? Не знаем как преодолен будет??? Революцией же. Опасного слова здесь нет, смотрите, как выворачивается бывший диссидентик: «...один из этапов эволюции». Никаких революций, ни-ни! Только эволюция! Заврался левачок. «Одним словом, вы упрекаете нас в том, что мы хотим уничтожить вашу собственность. Да, мы действительно хотим это сделать... Коммунистическая революция есть самый решительный разрыв с унаследованными от прошлого отношениями собственности...» (Манифест).
Когда данный пост уже был выложен, т. Морозов посоветовал точнее указать на классовую составляющую подобных "кагарлизмов". Что ж, я не берусь навешивать ярлык на высказывания г-на Кагарлицкого ("троцкизм", "меньшевизм" или что еще). "Буржуазный социализм", вероятно, было бы правильнее. Кабинетный ли он ученый или, например, провокатор, я не знаю. На первый взгляд - кабинетный ученый, политолог, руководитель института (маленький бизнес). Его выступления - в интересах класса буржуазии. Задача, выполняемая им, решается в сфере образования и науки. Он должен увлечь левую молодежь версией выхолощенного марксизма. Такого "марксизма", который не связан с революционным движением, с конкретикой и который порождает вот таких профессоров. Такого "марксизма", который будет "страшно далек" от пролетарских масс. Кагарлицкого используют. Его это устраивает.
То, что интервью с Кагарлицким появилось в паблике STATION MARX не случайно. Какой паблик - такие и герои у него. Обратим внимание, как подписались авторы интервью: «Вопросы задавал - товарищ Фёдор Мухин. Автор стенограммы - товарищ Павел Кирпиченко». Эти «товарищи», похоже, прямо из штанов выпрыгивают, так им хочется показать, что они левые. Не припомню, чтобы Ленин подписывался «товарищ Ульянов (Ленин)» или «коммунист Ульянов (Ленин)». Потому что и так все было ясно. А этим вот «товарищам» приходится доказывать. Вдруг не поверят? И отмечу: автор стенограммы «товарищ Павел Кирпиченко» плохо поработал. Надо было редактировать текст. Ошибки есть, опечатки, слова-паразиты (всякие «вот» и «ну») не убраны.